Краткая коллекция текстов на французском языке
Jules Verne/Жюль Верн
vingt mille lieues sous les mers (tour du monde sous marin)/Двадцать тысяч лье под водой (Кругосветное путешествие в морских глубинах)
Deuxième partie)/часть вторая
XV ACCIDENT OU INCIDENT ?/15. СЛУЧАЙНАЯ ПОМЕХА ИЛИ НЕСЧАСТНЫЙ СЛУЧАЙ
| France | Русский |
| Le lendemain, 22 mars, à six heures du matin, les préparatifs de départ furent commencés. Les dernières lueurs du crépuscule se fondaient dans la nuit. Le froid était vif. Les constellations resplendissaient avec une surprenante intensité. Au zénith brillait cette admirable Croix du Sud, l'étoile polaire des régions antarctiques. | На следующий день, 22 марта, в шесть часов утра начались приготовления к отплытию. Последние проблески сумерек тонули во мраке ночи. Мороз крепчал. Поразительно ярко блистали звезды. В зените неба сверкала полярная звезда Антарктики - чудесный Южный Крест. |
| Le thermomètre marquait douze degrés au-dessous de zéro, et quand le vent fraîchissait, il causait de piquantes morsures. Les glaçons se multipliaient sur l'eau libre. La mer tendait à se prendre partout. De nombreuses plaques noirâtres, étalées à sa surface, annonçaient la prochaine formation de la jeune glace. Evidemment, le bassin austral, gelé pendant les six mois de l'hiver, était absolument inaccessible. Que devenaient les baleines pendant cette période ? Sans doute, elles allaient par-dessous la banquise chercher des mers plus praticables. Pour les phoques et les morses, habitués à vivre sous les plus durs climats, ils restaient sur ces parages glacés. Ces animaux ont l'instinct de creuser des trous dans les ice-fields et de les maintenir toujours ouverts. C'est à ces trous qu'ils viennent respirer ; quand les oiseaux, chassés par le froid, ont émigré vers le nord, ces mammifères marins demeurent les seuls maîtres du continent polaire. | Термометр показывал двенадцать градусов мороза, а ветер, становясь свежее, больно пощипывал лицо. На свободном пространстве вод все больше накапливались льдины. Море было готово затянуться льдом. Множество черноватых пятен, разбросанных по его поверхности, указывало на скорое образование свежего льда. Видимо, бассейн Южного полюса, в течение шести зимних месяцев скованный льдом, был в это время совершенно недоступен. Что было делать китам при наступлении зимы? Несомненно, они, ныряя под торосы, отправлялись искать более удобных мест. Что же касается тюленей и моржей, привыкших жить в самых суровых условиях, то они оставались здесь, на ледяных побережьях. Эти животные обладают природной способностью проделывать в ледяных полях отдушины и не давать им замерзать. Если им надо подышать, они плывут к своим отдушинам, и, когда птицы, гонимые холодом, улетают к северу, тюлени и моржи становятся единственными хозяевами на южно-полярном континенте. |
| Cependant, les réservoirs d'eau s'étaient remplis, et le Nautilus descendait lentement. A une profondeur de mille pieds, il s'arrêta. Son hélice battit les flots, et il s'avança droit au nord avec une vitesse de quinze milles à l'heure. Vers le soir, il flottait déjà sous l'immense carapace glacée de la banquise. | Между тем резервуары наполнились водой; "Наутилус" стал медленно опускаться. Достигнув глубины в тысячу футов, он остановился. Винт заработал, и "Наутилус" со скоростью пятнадцати миль в час двинулся прямо на север. К вечеру он уже плыл под огромным ледяным панцирем торосов. |
| Les panneaux du salon avaient été fermés par prudence, car la coque du Nautilus pouvait se heurter à quelque bloc immergé. Aussi, je passai cette journée à mettre mes notes au net. Mon esprit était tout entier à ses souvenirs du pôle. Nous avions atteint ce point inaccessible sans fatigues, sans danger, comme si notre wagon flottant eût glissé sur les rails d'un chemin de fer. Et maintenant, le retour commençait véritablement. Me réserverait-il encore de pareilles surprises ? Je le pensais, tant la série des merveilles sous-marines est inépuisable ! Cependant, depuis cinq mois et demi que le hasard nous avait jetés à ce bord, nous avions franchi quatorze mille lieues, et sur ce parcours plus étendu que l'Equateur terrestre, combien d'incidents ou curieux ou terribles avaient charmé notre voyage : la chasse dans les forêts de Crespo, l'échouement du détroit de Torrès, le cimetière de corail, les pêcheries de Ceylan, le tunnel arabique, les feux de Santorin, les millions de la baie du Vigo, l'Atlantide, le pôle sud ! Pendant la nuit, tous ces souvenirs, passant de rêve en rêve, ne laissèrent pas mon cerveau sommeiller un instant. | Окна в салоне были закрыты ставнями из осторожности, так как судно могло натолкнуться на случайную плавучую льдину. Поэтому весь этот день я провел, переписывая начисто свои заметки. Мой ум весь отдался воспоминаниям о полюсе. Мы, наконец, достигли этой недоступной точки, достигли благополучно, без утомления, точно наш плавучий вагон гладко катился по железнодорожным рельсам. И вот начался наш обратный путь. Готовит ли он для меня столько же удивительных вещей? Я думаю, что так оно и будет, поскольку запас подводных чудес неисчерпаем! Пять с половиной месяцев тому назад случай забросил нас на "Наутилус"; мы проплыли четырнадцать тысяч лье, покрыв за это время расстояние длиннее земного экватора; и сколько случайных приключений, и страшных и любопытных, делали волшебным наше путешествие: охота в подводных лесах у Креспо, счастливое избавление в проливе Торреса, коралловая гробница, ловля жемчуга у Цейлона, Аравийский туннель, Санторинские огни, золотые запасы в бухте Виго, Атлантида, Южный полюс! Всю ночь эти воспоминания сменялись в моих грезах одно за другим и не давали покоя моему мозгу ни на одну минуту. |
| A trois heures du matin, je fus réveillé par un choc violent. Je m'étais redressé sur mon lit et j'écoutais au milieu de l'obscurité, quand je fus précipité brusquement au milieu de la chambre. Evidemment, le Nautilus donnait une bande considérable après avoir touché. | В три часа ночи я проснулся от какого-то страшного сотрясения. Я приподнялся на постели и стал прислушиваться, как вдруг меня отбросило на середину каюты. Ясно, что "Наутилус" на что-то натолкнулся и дал сильный крен. |
| Je m'accotai aux parois et je me traînai par les coursives jusqu'au salon qu'éclairait le plafond lumineux. Les meubles étaient renversés. Heureusement, les vitrines, solidement saisies par le pied, avaient tenu bon. Les tableaux de tribord, sous le déplacement de la verticale se collaient aux tapisseries, tandis que ceux de bâbord s'en écartaient d'un pied par leur bordure inférieure. Le Nautilus était donc couché sur tribord, et, de plus, complètement immobile, | Опираясь руками на стенки проходов, я, наконец, добрался до салона, освещенного светящимся потолком. Вся мебель опрокинулась. По счастью, стеклянные шкафы, прочно прикрепленные своими основаниями к полу, остались на месте. Картины, висевшие по стенке правого борта, сместились по вертикальной линии и плотно прилегли к обоям, картины по стенке левого борта своими нижними краями отошли от обоев на целый фут. Следовательно, "Наутилус" лег на правый борт и в этом положении остался недвижим. |
| A l'intérieur j'entendais un bruit de pas, des voix confuses. Mais le capitaine Nemo ne parut pas. Au moment où j'allais quitter le salon, Ned Land et Conseil entrèrent. | Внутри корабля неясно слышались чьи-то голоса и шаги. Но капитан Немо не появлялся. В то мгновение, как я собирался выйти из гостиной, вошли Нед Ленд и Консель. |
| "Qu'y a-t-il ? leur dis-je aussitôt. | - Что случилось? - спросил я. |
| - Je venais le demander à monsieur, répondit Conseil. | - А я хотел спросить об этом вас, - ответил Консель. |
| - Mille diables ! s'écria le Canadien, je le sais bien moi ! Le Nautilusa touché, et à en juger par la gîte qu'il donne, je ne crois pas qu'il s'en tire comme la première fois dans le détroit de Torrès. | - Тысяча чертей! - воскликнул канадец. - Я-то знаю, что случилось! "Наутилус" на что-то натолкнулся и, судя по положению, в каком находится, едва ли выпутается из беды так легко, как выпутался в проливе Торреса. |
| - Mais au moins, demandai-je, est-il revenu à la surface de la mer ? | - А всплыл ли он на поверхность моря? - спросил я. |
| - Nous l'ignorons, répondit Conseil. | - Нам это неизвестно, - ответил Консель. |
| - Il est facile de s'en assurer", répondis-je. | - В этом нетрудно убедиться, - ответил я. |
| Je consultai le manomètre. A ma grande surprise, il indiquait une profondeur de trois cent soixante mètres. | Я взглянул на манометр. К моему великому удивлению, он показывал глубину в триста шестьдесят метров. |
| "Qu'est-ce que cela veut dire ? m'écriai-je. | - Что это значит? - воскликнул я. |
| - Il faut interroger le capitaine Nemo, dit Conseil. | - Надо спросить капитана Немо, - сказал Консель. |
| - Mais où le trouver ? demanda Ned Land. | - А где его найти? - спросил Нед Ленд. |
| - Suivez-moi", dis-je à mes deux compagnons. | - Идемте со мной, - предложил я моим товарищам. |
| Nous quittâmes le salon. Dans la bibliothèque, personne. A l'escalier central, au poste de l'équipage, personne. Je supposai que le capitaine Nemo devait être posté dans la cage du timonier. Le mieux était d'attendre. Nous revînmes tous trois au salon. | Мы вышли из салона. В библиотеке - никого. Я высказал предположение, что капитан Немо, вероятно, находится в кабине рулевого. Самое лучшее было подождать. Мы вернулись в салон. |
| Je passerai sous silence les récriminations du Canadien. Il avait beau jeu pour s'emporter. Je le laissai exhaler sa mauvaise humeur tout à son aise, sans lui répondre. | На все упреки и придирки канадца я молчал. Он имел полную свободу горячиться. Не отвечая канадцу, я предоставил ему изливать свое плохое настроение, сколько его душе угодно. |
| Nous étions ainsi depuis vingt minutes, cherchant à surprendre les moindres bruits qui se produisaient à l'intérieur du Nautilus, quand le capitaine Nemo entra. Il ne sembla pas nous voir. Sa physionomie, habituellement si impassible, révélait une certaine inquiétude. Il observa silencieusement la boussole, le manomètre, et vint poser son doigt sur un point du planisphère, dans cette partie qui représentait les mers australes. | Так прошло минут двадцать; все это время мы старались уловить малейший звук внутри "Наутилуса", как вдруг вошел капитан Немо. По-видимому, он нас не замечал. Обычно бесстрастное его лицо на этот раз выражало определенную тревогу. Он молча взглянул на компас, на манометр, затем приложил палец к какой-то точке на карте полушарий в той его части, которая изображала Южный океан. |
| Je ne voulus pas l'interrompre. Seulement, quelques instants plus tard, lorsqu'il se tourna vers moi, je lui dis en retournant contre lui une expression dont il s'était servi au détroit de Torrès : | Я не хотел мешать ему. Но через несколько секунд, когда он обернулся ко мне, я воспользовался его же выражением, какое он употребил, когда мы находились в проливе Торреса, и спросил: |
| "Un incident, capitaine ? | - Что это, капитан, - случайная помеха? |
| - Non, monsieur, répondit-il, un accident cette fois. | - Нет, на этот раз несчастный случай, - ответил он. |
| - Grave ? | - Тяжелый? |
| - Peut-être. | - Возможно. |
| - Le danger est-il immédiat ? | - Опасность непосредственная? |
| - Non. | - Нет. |
| - Le Nautilus s'est échoué ? | - "Наутилус" сел на мель? |
| - Oui. | - Да. |
| - Et cet échouement est venu ?... | - И это произошло вследствие?.. |
| - D'un caprice de la nature, non de l'impéritie des hommes. Pas une faute n'a été commise dans nos manoeuvres. Toutefois, on ne saurait empêcher l'équilibre de produire ses effets. On peut braver les lois humaines, mais non résister aux lois naturelles." | - Каприза природы, а не по вине людей. В нашем маневрировании не сделано ни одной ошибки, но не в наших силах помешать действию закона равновесия. Можно идти наперекор людским законам, но нельзя противиться законам природы. |
| Singulier moment que choisissait le capitaine Nemo pour se livrer à cette réflexion philosophique. En somme, sa réponse ne m'apprenait rien. | Странную минуту выбрал капитан Немо для философских размышлений. В конце концов его ответ не сказал мне ничего. |
| "Puis-je savoir, monsieur, lui demandai-je, quelle est la cause de cet accident ? | - Нельзя ли узнать, - спросил я, - какова причина несчастного случая? |
| - Un énorme bloc de glace, une montagne entière s'est retournée, me répondit-il. Lorsque les icebergs sont minés à leur base par des eaux plus chaudes ou par des chocs réitérés, leur centre de gravité remonte. Alors ils se retournent en grand, ils culbutent. C'est ce qui est arrivé. L'un de ces blocs, en se renversant, a heurté le Nautilus qui flottait sous les eaux. Puis, glissant sous sa coque et le relevant avec une irrésistible force, il l'a ramené dans des couches moins denses, où il se trouve couché sur le flanc. | - Огромная ледяная глыба, целая гора, перевернулась, - ответил капитан Немо. - Когда самое основание ледяных гор размывается более теплыми слоями воды или же разрушается последовательными ударами льдин друг об друга, то центр тяжести перемещается выше, в таком случае ледяная гора всей массой перевертывается вверх основанием. Вот это и случилось. Одна из таких ледяных глыб опрокинулась и ударила по "Наутилусу", который стоял на месте под водою. Затем она скользнула по его корпусу, с непреодолимой силой приподняла его, вытеснила кверху, в менее плотный слой воды, где "Наутилус" и лежит, накренившись набок. |
| Mais ne peut-on dégager le Nautilus en vidant ses réservoirs, de manière à le remettre en équilibre ? | - А разве нельзя освободить "Наутилус", выкачав воду из резервуаров, чтобы привести его в равновесие? |
| - C'est ce qui se fait en ce moment, monsieur. Vous pouvez entendre les pompes fonctionner. Voyez l'aiguille du manomètre. Elle indique que le Nautilus remonte, mais le bloc de glace remonte avec lui, et jusqu'à ce qu'un obstacle arrête son mouvement ascensionnel, notre position ne sera pas changée." | - Это и делается. Вы можете слышать, как действуют насосы. Взгляните на стрелку манометра. Она показывает, что "Наутилус" поднимается, но вместе с ним поднимается и ледяная глыба, а до тех пор, пока какое-нибудь препятствие не остановит ее движение вверх, наше положение останется таким же. |
| En effet, le Nautilus donnait toujours la même bande sur tribord. Sans doute, il se redresserait, lorsque le bloc s'arrêterait lui-même. Mais à ce moment, qui sait si nous n'aurions pas heurté la partie supérieure de la banquise, si nous ne serions pas effroyablement pressés entre les deux surfaces glacées ? | И в самом деле, "Наутилус" все время имел крен на правый борт. Конечно, если бы ледяная глыба остановилась, то "Наутилус" принял бы нормальное положение. Но можно ли было ручаться за то, что мы сейчас не натолкнемся на верхний слой торосов и не будем сдавлены между двумя поверхностями ледяных массивов? |
| Je réfléchissais à toutes les conséquences de cette situation. Le capitaine Nemo ne cessait d'observer le manomètre. Le Nautilus, depuis la chute de l'iceberg, avait remonté de cent cinquante pieds environ, mais il faisait toujours le même angle avec la perpendiculaire. | Я задумался над возможными последствиями такого положения. Капитан Немо продолжал наблюдать за манометром. С того момента, как ледяная глыба обрушилась, "Наутилус" поднялся футов на сто пятьдесят, но сохранил все тот же угол наклона по отношению к линии перпендикуляра. |
| Soudain un léger mouvement se fit sentir dans la coque. Evidemment, le Nautilus se redressait un peu. Les objets suspendus dans le salon reprenaient sensiblement leur position normale. Les parois se rapprochaient de la verticalité. Personne de nous ne parlait. | Вдруг почувствовалось легкое движение корпуса. Видимо, "Наутилус" начал мало-помалу выпрямляться. Предметы, висевшие на стенах салона, заметно стали принимать более нормальное положение, а плоскости стен приближаться к вертикали. Никто из нас не произнес ни слова. |
| Le coeur ému, nous observions, nous sentions le redressement. Le plancher redevenait horizontal sous nos pieds. Dix minutes s'écoulèrent. | С волнением в сердце мы видели, мы чувствовали, как выпрямлялся "Наутилус". Пол принимал все больше горизонтальное положение. Прошло десять минут. |
| "Enfin, nous sommes droit ! m'écria-je. | - Наконец, мы стоим прямо! - воскликнул я. |
| - Oui, dit le capitaine Nemo, se dirigeant vers la porte du salon. | - Да, - сказал капитан Немо, направляясь к двери салона. |
| - Mais flotterons-nous ? lui demandai-je. | - А всплывем ли мы на поверхность? - спросил я. |
| - Certainement, répondit-il, puisque les réservoirs ne sont pas encore vidés, et que vidés, le Nautilus devra remonter à la surface de la mer." | - Конечно, - ответил он. - Как только резервуары освободятся от воды, "Наутилус" поднимется на поверхность моря. |
| Le capitaine sortit, et je vis bientôt que, par ses ordres, on avait arrêté la marche ascensionnelle du Nautilus. En effet, il aurait bientôt heurté la partie inférieure de la banquise, et mieux valait le maintenir entre deux eaux. | Капитан вышел, и вскоре я увидел, как по его приказанию подъем прекратился. И это было правильно: "Наутилус" мог бы скоро удариться о нижнюю часть торосов, поэтому было лучше держать его в слое воды между верхним и нижним льдом. |
| "Nous l'avons échappé belle ! dit alors Conseil. | - Удачно выкрутились! - заметил Консель. |
| - Oui. Nous pouvions être écrasés entre ces blocs de glace, ou tout au moins emprisonnés. Et alors, faute de pouvoir renouveler l'air... Oui ! nous l'avons échappé belle ! | - Да. Нас могло раздавить между двумя ледяными глыбами или, по меньшей мере, затереть. В таком случае возобновить запас воздуха было бы невозможно, а тогда... Да, мы выкрутились удачно. |
| - Si c'est fini !" murmura Ned Land. | - Если это еще конец! - пробурчал Нед Ленд. |
| Je ne voulus pas entamer avec le Canadien une discussion sans utilité, et je ne répondis pas. D'ailleurs, les panneaux s'ouvrirent en ce moment, et la lumière extérieure fit irruption à travers la vitre dégagée. | Я не хотел затевать бесполезный спор с канадцем и не ответил. В это время раздвинулись ставни и сквозь стекла окон ворвался наружный свет. |
| Nous étions en pleine eau, ainsi que je l'ai dit ; mais, à une distance de dix mètres, sur chaque côté du Nautilus, s'élevait une éblouissante muraille de glace. Au-dessus et au-dessous, même muraille. Au-dessus, parce que la surface inférieure de la banquise se développait comme un plafond immense. Au-dessous, parce que le bloc culbuté, ayant glissé peu à peu, avait trouvé sur les murailles latérales deux points d'appui qui le maintenaient dans cette position. Le Nautilus était emprisonné dans un véritable tunnel de glace, d'une largeur de vingt mètres environ, rempli d'une eau tranquille. Il lui était donc facile d'en sortir en marchant soit en avant soit en arrière, et de reprendre ensuite, à quelques centaines de mètres plus bas, un libre passage sous la banquise. | Как я и говорил, мы находились среди воды, но по обе стороны, всего в десяти метрах, вздымались ледяные стены. Сверху и снизу такая же стена. Наверху расстилалась гигантским потолком нижняя поверхность ледяных торосов; внизу перекувырнувшаяся глыба, проскальзывая вверх, нашла, наконец, в боковых стенках две точки опоры, которые и задержали ее в этом положении. "Наутилус" оказался заключенным в ледяном туннеле, шириной около двадцати метров и наполненном спокойною водой; он мог легко выйти из него, двинувшись вперед или назад, а затем, погрузившись на несколько сот метров глубже, найти свободный проход под ледяным полем. |
| Le plafond lumineux avait été éteint, et cependant, le salon resplendissait d'une lumière intense. C'est que la puissante réverbération des parois de glace y renvoyait violemment les nappes du fanal. Je ne saurais peindre l'effet des rayons voltaiques sur ces grands blocs capricieusement découpés, dont chaque angle, chaque arête, chaque facette, jetait une lueur différente, suivant la nature des veines qui couraient dans la glace. Mine éblouissante de gemmes, et particulièrement de saphirs qui croisaient leurs jets bleus avec le jet vert des émeraudes. &Сcedil;à et là des nuances opalines d'une douceur infinie couraient au milieu de points ardents comme autant de diamants de feu dont l'oeil ne pouvait soutenir l'éclat. La puissance du fanal était centuplée, comme celle d'une lampe à travers les lames lenticulaires d'un phare de premier ordre. | Светящийся потолок потух, но тем не менее салон весь сиял от окружающего сосредоточенного света. Благодаря способности отражать свет ледяные стены с огромной силой отбрасывали внутрь туннеля лучи от прожектора "Наутилуса". Я не в силах описать световые эффекты вольтовой дуги на этих прихотливо высеченных глыбах, где каждый угол, каждый гребень, каждая плоскость отбрасывали особый свет в зависимости от характера трещин, прорезывавших лед. Это был ослепительный рудник различных самоцветов, где сапфиры сливали свои синие лучи с зелеными лучами изумрудов. Опаловые тона невыразимой нежности ложились то там, то здесь среди пламенеющих точек, настоящих, огнем горевших бриллиантов такого блеска, что они слепили глаза. Сила света от прожектора возросла в сто раз, подобно свету лампы сквозь чечевицы стекол маяка. |
| "Que c'est beau ! Que c'est beau ! s'écria Conseil. | - Какая красота! Какая красота! - воскликнул Консель. |
| - Oui ! dis-je, c'est un admirable spectacle. N'est-ce pas, Ned ? | - Да, - сказал я, - изумительное зрелище. |
| - Eh ! mille diables ! oui, riposta Ned Land. C'est superbe ! Je rage d'être forcé d'en convenir. On n'a jamais rien vu de pareil. Mais ce spectacle-là pourra nous coûter cher. Et, s'il faut tout dire, je pense que nous voyons ici des choses que Dieu a voulu interdire aux regards de l'homme !" | - Да, тысяча чертей! - ответил Нед Ленд. - Это превосходно! Я взбешен, что вынужден признаться в этом. Это невиданно. Но это зрелище может обойтись нам дорого. А уж если говорить все, как есть, так мы смотрим на такие вещи, какие бог воспретил людям видеть! |
| Ned avait raison. C'était trop beau. Tout à coup, un cri de Conseil me fit retourner. | Нед был прав. Все было чересчур красиво. Вдруг Консель вскрикнул, и я невольно обернулся. |
| "Qu'y a-t-il ? demandai-je. | - Что такое? - спросил я. |
| - Que monsieur ferme les yeux ! que monsieur ne regarde pas !" | - Закройте глаза! Не смотрите! |
| Conseil, ce disant, appliquait vivement ses mains sur ses paupières. | И, говоря это, Консель закрыл ладонями свои глаза. |
| "Mais qu'as-tu, mon garçon ? | - Но что с тобою, милый мальчик? |
| - Je suis ébloui, aveuglé !" | - Я перестал видеть, я ослеп! |
| Mes regards se portèrent involontairement vers la vitre, mais je ne pus supporter le feu qui la dévorait. | Помимо моей воли я перенес взгляд на стеклянную поверхность окна и не мог вынести ее огненного блеска. |
| Je compris ce qui s'était passé. Le Nautilus venait de se mettre en marche à grande vitesse. Tous les éclats tranquilles des murailles de glace s'étaient alors changés en raies fulgurantes. Les feux de ces myriades de diamants se confondaient. Le Nautilus, emporté par son hélice, voyageait dans un fourreau d'éclairs. | Я понял, что произошло. "Наутилус" двинулся вперед, развивая большую скорость. Все вокруг - поверхности и точки ледяных стен, до сих пор спокойно мерцавшие, превратились в полосы, сверкавшие как молния. Мириады ледяных бриллиантов сливались в огненное месиво. "Наутилус" благодаря силе своего винта несся в окружении молний! |
| Les panneaux du salon se refermèrent alors. Nous tenions nos mains sur nos yeux tout imprégnés de ces lueurs concentriques qui flottent devant la rétine, lorsque les rayons solaires l'ont trop violemment frappée. Il fallut un certain temps pour calmer le trouble de nos regards. | Стеклянные окна в салоне закрылись, но мы стояли, прикрыв ладонями глаза, еще наполненные бликами концентрированного света, какие плавают перед сетчатой оболочкой глаза, чересчур сильно раздраженной лучами солнца. Требовалось некоторое время, чтобы вернуть глазам нарушенную способность видеть. |
| Enfin, nos mains s'abaissèrent. | Наконец, мы опустили руки. |
| "Ma foi, je ne l'aurais jamais cru, dit Conseil. | - Честное слово, я бы не поверил, - сказал Консель. |
| - Et moi, je ne le crois pas encore ! riposta le Canadien. | - А я и сейчас еще не верю! - отвечал канадец. |
| - Quand nous reviendrons sur terre, ajouta Conseil, blasés sur tant de merveilles de la nature, que penserons-nous de ces misérables continents et des petits ouvrages sortis de la main des hommes ! Non ! le monde habité n'est plus digne de nous !" | - Когда мы вернемся на Землю, избалованные зрелищем таких чудес природы, - продолжал Консель, - что мы будем думать о наших жалких континентах и ничтожных произведениях человеческих рук? Нет! Мир, обитаемый людьми, недостоин нас. |
| De telles paroles dans la bouche d'un impassible Flamand montrent à quel degré d'ébullition était monté notre enthousiasme. Mais le Canadien ne manqua pas d'y jeter sa goutte d'eau froide. | Такие речи в устах бесстрастного фламандца свидетельствовали о высокой степени нашего восторга. Но и тут канадец не преминул плеснуть на нас холодной водой. |
| "Le monde habité ! dit-il en secouant la tête. Soyez tranquille, ami Conseil, nous n'y reviendrons pas !" | - "Мир, обитаемый людьми"! - повторил он, качая головой. - Не беспокойтесь, Консель, в него мы не вернемся. |
| Il était alors cinq heures du matin. En ce moment, un choc se produisit à l'avant du Nautilus. Je compris que son éperon venait de heurter un bloc de glace. Ce devait être une fausse manoeuvre, car ce tunnel sous-marin, obstrué de blocs, n'offrait pas une navigation facile. Je pensai donc que le capitaine Nemo, modifiant sa route, tournerait ces obstacles ou suivrait les sinuosités du tunnel. En tout cas, la marche en avant ne pouvait être absolument enrayée. Toutefois, contre mon attente, le Nautilus prit un mouvement rétrograde très prononcé. | Пробило пять часов утра. В это мгновенье "Наутилус" ударился обо что-то носом. Я сообразил, что он натолкнулся на ледяную глыбу. Наверно, это был результат ошибки в маневрировании, вполне возможной, поскольку подводный туннель, загроможденный льдами, представлял собою нелегкий путь для плавания. Я подумал, что капитан Немо, изменяя направление, будет огибать такие препятствия, пользуясь извилинами туннеля. Во всяком случае, не мог же наш путь быть пересечен непреодолимой преградой. Тем не менее, вопреки моим суждениям, "Наутилус" дал задний ход. |
| "Nous revenons en arrière ? dit Conseil. | - Неужели мы движемся назад? - спросил Консель. |
| - Oui, répondis-je. Il faut que, de ce côté, le tunnel soit sans issue. | - Да, - ответил я, - наверно, в этом направлении туннель не имеет выхода. |
| - Et alors ?... | - Что же тогда делать? |
| - Alors, dis-je, la manoeuvre est bien simple. Nous retournerons sur nos pas, et nous sortirons par l'orifice sud. Voilà tout." | - А тогда все будет очень просто. Мы вернемся обратно и выйдем через южный выход. Вот и все! |
| En parlant ainsi, je voulais paraître plus rassuré que je ne l'étais réellement. Cependant le mouvement rétrograde du Nautilus s'accélérait, et marchant à contre hélice, il nous entraînait avec une grande rapidité. | Говоря так, я постарался иметь вид человека, более уверенного в успехе, чем был на самом деле. Между тем "Наутилус" все ускорял обратный ход и, продолжая действовать контрвинтом, уносил нас назад с большою скоростью. |
| "Ce sera un retard, dit Ned. | - Это уже задержка, - сказал Нед. |
| - Qu'importe, quelques heures de plus ou de moins, pourvu qu'on sorte. | - На несколько часов раньше или позже, какое это имеет значение? - ответил я. - Лишь бы выйти! |
| - Oui, répéta Ned Land, pourvu qu'on sorte !" | |
| Je me promenai pendant quelques instants du salon à la bibliothèque. Mes compagnons assis, se taisaient. Je me jetai bientôt sur un divan, et je pris un livre que mes yeux parcoururent machinalement. | Несколько минут я прохаживался из салона в библиотеку и обратно. Вскоре я сел на диван, взял книгу и начал механически пробегать глазами ее страницы. |
| Un quart d'heure après, Conseil, s'étant approché de moi, me dit : | Прошло четверть часа. Ко мне подошел Консель и спросил: |
| "Est-ce bien intéressant ce que lit monsieur ? | - Интересную книгу вы читаете? |
| - Très intéressant, répondis-je. | - Очень интересную, - ответил я. |
| - Je le crois. C'est le livre de monsieur que lit monsieur ! | - Конечно. Ведь это книга господина профессора. |
| - Mon livre ?" | - Разве? |
| En effet, je tenais à la main l'ouvrage des Grands Fonds sous-marins. Je ne m'en doutais même pas. Je fermai le livre et repris ma promenade. Ned et Conseil se levèrent pour se retirer. | Действительно, в моих руках была книга "Тайны морских глубин". Я даже не подозревал об этом. Я закрыл книгу и снова принялся за свою прогулку. Нед и Консель встали, собираясь уходить. |
| "Restez, mes amis, dis-je en les retenant. Restons ensemble jusqu'au moment où nous serons sortis de cette impasse. | - Подождите, - сказал я, желая удержать их. - Побудем вместе, пока не выберемся из этого тупика. |
| - Comme il plaira à monsieur", répondit Conseil. | - Как вам будет угодно, - отвечал Консель. |
| Quelques heures s'écoulèrent. J'observais souvent les instruments suspendus à la paroi du salon. Le manomètre indiquait que le Nautilus se maintenait à une profondeur constante de trois cents mètres, la boussole. qu'il se dirigeait toujours au sud, le loch, qu'il marchait à une vitesse de vingt milles à l'heure, vitesse excessive dans un espace aussi resserré. Mais le capitaine Nemo savait qu'il ne pouvait trop se hâter, et qu'alors, les minutes valaient des siècles. | Прошло уже несколько часов. Я часто поглядывал на приборы, висевшие на стене в салоне. Судя по манометру, "Наутилус" держался все время на глубине трехсот метров; компас неизменно указывал направление на юг, а лаг крутился со скоростью двадцати миль в час - скорость чрезмерная в таком узком пространстве. Но капитан Немо знал, что никакая поспешность не будет лишней, что теперь минуты имели значение веков. |
| A huit heures vingt-cinq, un second choc eut lieu. A l'arrière, cette fois. Je pâlis. Mes compagnons s'étaient rapprochés de moi. J'avais saisi la main de Conseil. Nous nous interrogions du regard, et plus directement que si les mots eussent interprété notre pensée. | В восемь часов двадцать пять минут произошло второе столкновение, на этот раз удар пришелся по корме. Я побледнел. Мои товарищи подошли ко мне. Я сжал руку Конселя. Мы переглянулись, задавая вопрос друг другу только взглядом, но более выразительно, чем если бы мы передали словами нашу мысль. |
| En ce moment, le capitaine entra dans le salon. J'allai à lui. | В эту минуту появился капитан. Я подошел к нему и спросил: |
| "La route est barrée au sud ? lui demandai-je. | - Путь загорожен и на юг? |
| - Oui, monsieur. L'iceberg en se retournant a fermé toute issue. | - Да. Ледяная глыба, перевернувшись, загородила последний выход. |
| - Nous sommes bloqués ? | - Мы заперты? |
| - Oui." | - Да. |
Титульный лист | Предыдущая | Следующая
