The Principles of Political Economy and Taxation /Начала политической экономии и налогообложения

Chapter 16 Taxes on Wages/Глава XVI. Налоги на заработную плату

English	Русский
TAXES on wages will raise wages, and therefore will diminish the rate of the profits of stock. We have already seen that a tax on necessaries will raise their prices, and will be followed by a rise of wages. The only difference between a tax on necessaries, and a tax on wages is, that the former will necessarily be accompanied by a rise in the price of necessaries, but the latter will not; towards a tax on wages, consequently, neither the stock-holder, the landlord, nor any other class but the employers of labour will contribute. A tax on wages is wholly a tax on profits, a tax on necessaries is partly a tax on profits, and partly a tax on rich consumers. The ultimate effects which will result from such taxes then, are precisely the same as those which result from a direct tax on profits.	Налоги на заработную плату приводят к её повышению и уменьшают, таким образом, норму прибыли с капитала. Мы видели уже, что налог на предметы насущной необходимости повышает их цены, благодаря чему повышается заработная плата. Единственное различие между налогом на предметы насущной необходимости и налогом на заработную плату состоит в том, что первый неизбежно сопровождается ростом цен на эти предметы, а второй - нет. Поэтому налог на заработную плату совершенно не затрагивает ни денежных капиталистов, ни землевладельцев, ни какой-нибудь другой класс, кроме предпринимателей, нанимающих рабочую силу. Налог на заработную плату является целиком налогом на прибыль, налог на предметы насущной необходимости - отчасти налогом на прибыль, отчасти налогом на богатых потребителей. Вот почему последствия, к которым в конце концов приводят эти налоги, вполне тождественны с результатами и прямого налога на прибыль.
'The wages of the inferior classes of workmen,' says Adam Smith, 'I have endeavoured to shew in the first book, are every where necessarily regulated by two different circumstances; the demand for labour, and the ordinary or average price of provisions. The demand for labour, according as it happens to be either increasing, stationary, or declining, or to require an increasing, stationary, or declining population, regulates the subsistence of the labourer, and determines in what degree it shall be either liberal, moderate, or scanty. The ordinary or average price of provisions determines the quantity of money which must be paid to the workman, in order to enable him, one year with another, to purchase this liberal, moderate, or scanty subsistence. While the demand for labour, and the price of provisions, therefore, remain the same, a direct tax upon the wages of labour can have no other effect than to raise them somewhat higher than the tax.'	"...Заработная плата низших разрядов рабочих, - говорит Адам Смит, - повсюду неизбежно определяется двумя различными условиями: спросом на труд и обычной или средней ценой предметов питания. Спрос на труд в зависимости от того, возрастает ли он, остаётся ли неизменным или уменьшается, т. е. требует ли он возрастающего, неизменного или уменьшающегося населения, определяет уровень существования рабочего и устанавливает, в какой мере оно должно быть изобильное, умеренное или скудное. Обычная или средняя цена предметов продовольствия определяет количество денег, какое должен получать рабочий, чтобы иметь возможность из года в год приобретать эти обильные, умеренные или скудные средства существования. Поэтому при неизменном размере спроса на труд и цены предметов продовольствия прямой налог на заработную плату может иметь своим следствием только повышение заработной платы на сумму, несколько превышающую самый налог" [Адам Смит, Исследование о природе и причинах богатства народов, т. II, стр. 376. - Прим. ред.].
To the proposition, as it is here advanced by Dr Smith, Mr Buchanan offers two objections. First, he denies that the money wages of labour are regulated by the price of provisions; and secondly, he denies that a tax on the wages of labour would raise the price of labour. On the first point, Mr Buchanan's argument is as follows, page 59:, The wages of labour, it has already been remarked, consist not in money, but in what money purchases, namely, provisions and other necessaries; and the allowance of the labourer out of the common stock, will always be in proportion to the supply. Where provisions are cheap and abundant, his share will be the larger; and where they are scarce and dear, it will be the less. His wages will always give him his just share, and they cannot give him more. It is an opinion, indeed, adopted by Dr Smith and most other writers, that the money price of labour is regulated by the money price of provisions, and that when provisions rise in price, wages rise in proportion. But it is clear that the price of labour has no necessary connexion with the price of food, since it depends entirely on the supply of labourers compared with the demand. Besides, it is to be observed, that the high price of provisions is a certain indication of a deficient supply, and arises in the natural course of things, for the purpose of retarding the consumption. A smaller supply of food, shared among the same number of consumers, will evidently leave a smaller portion to each, and the labourer must bear his share of the common want. To distribute this burden equally, and to prevent the labourer from consuming subsistence so freely as before, the price rises. But wages it seems must rise along with it, that he may still use the same quantity of a scarcer commodity; and thus nature is represented as counteracting her own purposes: first, raising the price of food, to diminish the consumption, and afterwards, raising wages to give the labourer the same supply as before.'	Против этого положения д-ра Смита г-н Бьюкенен выдвигает два возражения. Во-первых, он отрицает, что денежная заработная плата регулируется ценою пищевых продуктов, и, во-вторых, он отрицает, что налог на заработную плату приведёт к повышению цены труда. По отношению к первому пункту аргументация г-на Бьюкенена [Buchanan's ed. of the Wealth of Nations, 1814, v. IV. Observations] сводится к следующему (стр. 59): "Заработную плату, как уже было замечено, составляют не деньги, а то, что можно купить за деньги, т. е. пищевые продукты и другие предметы жизненной необходимости, и часть, достающаяся рабочему из общего имущества, будет всегда пропорциональна предложению. Там, где пищевые продукты дёшевы и находятся в изобилии, его доля будет больше; там, где они скудны и дороги, доля рабочего будет меньше. Его заработная плата будет ему всегда доставлять его справедливую долю, да она и не может дать ему больше. Правда, д-р Смит и многие другие экономисты придерживались мнения, что денежная цена труда регулируется денежной ценой пищевых продуктов и что при повышении цены последних пропорционально повышается и заработная плата. Но ясно, что цена труда не стоит ни в какой необходимой связи с ценою съестных припасов, так как она целиком зависит от соотношения между предложением труда и спросом на него. Кроме того, следует заметить, что высокая цена пищевых продуктов является верным признаком их недостаточного предложения и при естественном ходе вещей она поднимается, чтобы задерживать рост потребления. При уменьшении количества предлагаемых пищевых продуктов и распределении их между тем же числом потребителей каждому достанется, очевидно, меньшая доля, и рабочий должен будет взять на себя часть общей потери. Цены повышаются, чтобы распределить это бремя равномерно и помешать рабочему потреблять средства существования так же свободно, как и прежде. Но вслед за повышением цен должна, оказывается, возрастать и заработная плата, чтобы дать рабочему возможность потреблять то же количество пищевых продуктов, предложение которых уменьшилось. Получается, таким образом, что природа сама себе противоречит: сначала она повышает цену съестных припасов, чтобы уменьшить потребление, а затем повышает заработную плату, чтобы дать рабочему то же самое количество, что и прежде".
In this argument of Mr Buchanan, there appears to me to be a great mixture of truth and error. Because a high price of provisions is sometimes occasioned by a deficient supply, Mr Buchanan assumes it as a certain indication of deficient supply. He attributes to one cause exclusively, that which may arise from many. It is undoubtedly true, that in the case of a deficient supply, a smaller quantity will be shared among the same number of consumers, and a smaller portion will fall to each. To distribute this privation equally, and to prevent the labourer from consuming subsistence so freely as before, the price rises. It must, therefore, be conceded to Mr Buchanan, that any rise in the price of provisions, occasioned by a deficient supply, will not necessarily raise the money wages of labour, as the consumption must be retarded; which can only be effected by diminishing the power of the consumers to purchase. But, because the price of provisions is raised by a deficient supply, we are by no means warranted in concluding, as Mr Buchanan appears to do, that there may not be an abundant supply, with a high price; not a high price with regard to money only, but with regard to all other things.	Мне кажется, что в приведённой аргументации г-на Бьюкенена истина сильно переплетается с заблуждением. Так как высокая цена пищевых продуктов вызывается иногда недостаточным предложением, то г-н Бьюкенен считает высокую цену несомненным признаком недостаточного предложения. Результат, который мог быть обусловлен многими причинами, он приписывает действию исключительно одной причины. Не подлежит никакому сомнению, что в случае недостаточного предложения между прежним числом потребителей будет разделено меньшее количество пищевых продуктов и каждому достанется меньшая доля. Чтобы распределить равномерно лишения и помешать рабочему потреблять средства существования так же свободно, как и прежде, цена повышаются. Поэтому следует согласиться с г-ном Быокененом, что всякое повышение цены пищевых продуктов, вызванное недостаточным предложением, не должно непременно повысить денежную заработную плату: ведь потребление должно сократиться, а это достигается только путем уменьшения покупательной силы потребителей. Но одно то обстоятельство, что цена пищевых продуктов повышается вследствие недостаточного предложения, не даёт ещё нам права заключить, как это, повидимому, делает Бьюкенен, что при высоких ценах невозможно вполне достаточное предложение - при высоких ценах не только в сравнении с деньгами, но и со всеми другими предметами.
The natural price of commodities, which always ultimately governs their market price, depends on the facility of production; but the quantity produced is not in proportion to that facility. Although the lands, which are now taken into cultivation, are much inferior to the lands in cultivation three centuries ago, and, therefore, the difficulty of production is increased, who can entertain any doubt, but that the quantity produced now, very far exceeds the quantity then produced? Not only is a high price compatible with an increased supply, but it rarely fails to accompany it. If, then, in consequence of taxation, or of difficulty of production, the price of provisions be raised, and the quantity be not diminished, the money wages of labour will rise; for, as Mr Buchanan has justly observed, 'The wages of labour consist not in money, but in what money purchases, namely, provisions and other necessaries; and the allowance of the labourer out of the common stock, will always be in proportion to the supply.'	Естественная цена товаров, которая всегда в конце концов определяет их рыночную цену, зависит от лёгкости производства, но произведённое количество непропорционально этой лёгкости. Хотя земли, которые обрабатываются теперь, по своим качествам значительно уступают тем, которые обрабатывались триста лет назад, и трудность производства, следовательно, возросла, может ли кто-нибудь сомневаться, что количество, производимое теперь, несравненно больше, чем количество, производившееся тогда? Высокая цена не только совместима с возрастающим предложением, но почти всегда сопровождает последнее. И если вследствие налогов или трудности производства поднимается цена пищевых продуктов без уменьшения их количества, то повысится и денежная заработная плата. Ибо, как вполне справедливо заметил г-н Бьюкенен, "заработную плату составляют не деньги, а то, что можно купить за деньги, т. е. пищевые продукты и другие предметы жизненной необходимости, и часть, достающаяся рабочему из общего имущества, будет всегда пропорциональна предложению" [Buchanan, v. IV. - Прим. ред.].
With respect to the second point, whether a tax on the wages of labour would raise the price of labour, Mr Buchanan says, 'After the labourer has received the fair recompense of his labour, how can he have recourse on his employer, for what he is afterwards compelled to pay away in taxes? There is no law or principle in human affairs to warrant such a conclusion. After the labourer has received his wages, they are in his own keeping, and he must, as far as he is able, bear the burthen of whatever exactions he may ever afterwards be exposed to: for he has clearly no way of compelling those to reimburse him, who have already paid him the fair price of his work.'	По отношению ко второму пункту - повлечёт ли за собою налог на заработную плату повышение цены труда - г-н Бьюкенен говорит: "Если рабочий получил уже справедливое вознаграждение за свой труд, то может ли он требовать от своего предпринимателя вознаграждение за то, что ему после придётся заплатить в качестве налога? Нет такого закона или принципа в человеческом обществе, которые могли бы оправдывать такое заключение. После того как рабочий получил свою заработную плату, последняя находится в его полном распоряжении, и он должен в меру своей способности сам нести всё бремя, которое будет возложено на него потом какими-нибудь поборами. Ясно, что у него нет никаких средств принудить тех, кто уже заплатил ему справедливую цену за его труд, вознаградить его за эту потерю" [Buchanan, v. III, p. 338. - Прим. ред.].
Mr Buchanan has quoted, with great approbation, the following able passage from Mr Malthus's work on population, which appears to me completely to answer his objection. ' The price of labour, when left to find its natural level, is a most important political barometer, expressing the relation between the supply of provisions, and the demand for them, between the quantity to be consumed, and the number of consumers; and, taken on the average, independently of accidental circumstances, it further expresses, clearly, the wants of the society respecting population; that is, whatever may be the number of children to a marriage necessary to maintain exactly the present population, the price of labour will be just sufficient to support this number, or be above it, or below it, according to the state of the real funds, for the maintenance of labour, whether stationary, progressive, or retrograde. Instead, however, of considering it in this light, we consider it as something which we may raise or depress at pleasure, something which depends principally on his Majesty's justices of the peace. When an advance in the price of provisions already expresses that the demand is too great for the supply, in order to put the labourer in the same condition as before, we raise the price of labour, that is, we increase the demand, and are then much surprised, that the price of provisions continues rising. In this, we act much in the same manner, as if, when the quicksilver in the common weather glass, stood at stormy, we were to raise it by some forcible pressure to settled fair, and then be greatly astonished that it continued raining.'	Но сам г-н Бьюкенен цитирует с большим одобрением следующее удачное место из сочинения г-на Мальтуса о народонаселении, - место, которое, по моему мнению, даёт вполне удовлетворительный ответ на возражение самого г-на Бьюкенена. "Цена труда, - если она может свободно достигать своего естественного уровня, - представляет собой наиболее важный политический барометр, выражающий отношение между предложением съестных припасов и спросом на них, между количеством, которое должно быть потреблено, и числом потребителей. Взятая в среднем, независимо от случайных обстоятельств, цена труда выражает, кроме того, вполне ясно потребности общества по отношению к народонаселению. Это значит: каково бы ни было среднее число детей от каждого брака, необходимое для сохранения населения в его теперешнем размере, цена труда будет или вполне достаточна для сохранения этого числа, или выше, или ниже, смотря по тому, в каком состоянии находятся фонды для содержания рабочих: в неизменном, прогрессирующем или регрессирующем. Однако, вместо того чтобы рассматривать цену труда с этой точки зрения, мы смотрим на неё, как на нечто такое, что мы можем повышать или уменьшать по своему произволу и что определяется главным образом королевскими мировыми судьями. Когда повышение цены пищевых продуктов уже показывает, что спрос на них слишком велик в сравнении с их предложением, мы - с целью поставить рабочего в прежнее положение- повышаем цену труда, т. е. увеличиваем спрос, и после этого удивляемся, что цена пищевых продуктов продолжает расти. Мы при этом поступаем именно так, как если бы при падении ртутного столбика барометра до точки "буря" мы искусственным давлением подняли бы ртуть до "прекрасной погоды" и были бы поражены, видя, что дождь продолжается" [Malthus, Essay on population, v. II, p. 165-166. - Прим. ред.].
'The price of labour will express, clearly, the wants of the society respecting population;, it will be just sufficient to support the population, which at that time the state of the funds for the maintenance of labourers, requires. If the labourer's wages were before only adequate to supply the requisite population, they will, after the tax, be inadequate to that supply, for he will not have the same funds to expend on his family. Labour will, therefore, rise, because the demand continues, and it is only by raising the price, that the supply is not checked.	"Цена труда выражает вполне ясно потребности общества по отношению к народонаселению"; она будет как раз достаточна для поддержания того населения, которого в данное время требует состояние фонда для содержания рабочих. Если заработная плата рабочего до того времени была только достаточна для поддержания требуемого населения, то после введения налога она перестала бы быть достаточной, потому что рабочий не имел бы тех же средств на содержание своей семьи. Следовательно, цена труда будет повышаться, потому что спрос на него будет продолжаться, а предложение его не прекратится только вследствие повышения цены.
Nothing is more common, than to see hats or malt rise when taxed; they rise because the requisite supply would not be afforded if they did not rise: so with labour, when wages are taxed, its price rises, because if it did not, the requisite population would not be kept up. Does not Mr Buchanan allow all that is contended for, when he says, that 'were he (the labourer) indeed reduced to a bare allowance of necessaries, he would then suffer no further abatement of his wages, as he could not on such conditions continue his race?' Suppose the circumstances of the country to be such, that the lowest labourers are not only called upon to continue their race, but to increase it; their wages would be regulated accordingly. Can they multiply in the degree required, if a tax takes from them a part of their wages, and reduces them to bare necessaries?	То обстоятельство, что цена шляп или солода повышается вследствие обложения, представляет самое обыкновенное явление. Цена их повышается потому, что требуемое количество не имелось бы в наличии, если бы цены их не повысились. То же самое происходит с трудом: если на заработную плату устанавливается налог, цена труда возрастает, потому что в противном случае нельзя было бы поддерживать требуемое население. И разве сам г-н Бьюкенен не признаёт всего этого, когда говорит: "если бы он (рабочий) действительно был вынужден довольствоваться только предметами самой насущной необходимости, то он не мог бы вынести дальнейшее понижение заработной платы, так как при таких условиях он не мог бы продолжать свой род"? Положим, что страна находится в таких условиях, при которых низшие слои рабочего населения должны были бы не только продолжать свой род, но и умножать его. Тогда их заработная плата регулировалась бы соответственно. Но множились ли бы они в требуемом количестве, если бы налог отнимал у них часть заработной платы и вынуждал их довольствоваться лишь предметами самой насущной необходимости?
It is undoubtedly true, that a taxed commodity will not rise in proportion to the tax, if the demand for it diminish, and if the quantity cannot be reduced. If metallic money were in general use, its value would not for a considerable time be increased by a tax, in proportion to the amount of the tax, because at a higher price, the demand would be diminished, and the quantity would not be diminished; and unquestionably the same cause frequently influences the wages of labour; the number of labourers cannot be rapidly increased or diminished in proportion to the increase or diminution of the fund which is to employ them; but in the case supposed, there is no necessary diminution of demand for labour, and if diminished, the demand does not abate in proportion to the tax. Mr Buchanan forgets that the fund raised by the tax, is employed by Government in maintaining labourers, unproductive indeed, but still labourers. If labour were not to rise when wages are taxed, there would be a great increase in the competition for labour, because the owners of capital, who would have nothing to pay towards such a tax, would have the same funds for employing labour; whilst the Government who received the tax would have an additional fund for the same purpose. Government and the people thus become competitors, and the consequence of their competition is a rise in the price of labour. The same number of men only will be employed, but they will be employed at additional wages.	Не подлежит никакому сомнению, что цена обложенного товара не повысится пропорционально налогу, если спрос на него уменьшится, а количество его не может быть уменьшено. Если бы всюду употреблялись металлические деньги, то стоимость их вследствие налога не повысилась бы на длительное время пропорционально его размерам, потому что при более высокой цене денег спрос на них уменьшился бы, а количество их не уменьшилось бы. Бесспорно, что та же самая причина часто влияет на заработную плату. Число рабочих не может быть быстро увеличено или уменьшено пропорционально увеличению или уменьшению фонда, назначенного на их содержание, но в предположенном случае уменьшение спроса на труд не является необходимым, а если он и уменьшается, то непропорционально налогу. Г-н Бьюкенен забывает, что средства, собираемые путём налога, употребляются правительством на содержание рабочих; правда, непроизводительных, но всё-таки рабочих. Если бы при установлении налога на заработную плату цена труда не возрастала, то в очень сильной степени возросло бы соперничество в спросе на труд, потому что владельцы капитала, которых этот налог не коснулся бы, имели бы в своём распоряжении те же самые средства для найма рабочих и в то же время правительство, получившее этот налог, тоже имело бы для этой цели дополнительные средства. Правительство и народ стали бы, таким образом, конкурировать друг с другом, и результатом этой конкуренции было бы повышение цены труда. То же самое количество рабочих было бы занято, но они получали бы добавочную заработную плату.
If the tax had been laid at once on the people of capital, their fund for the maintenance of labour would have been diminished in the very same degree that the fund of Government for that purpose had been increased; and therefore there would have been no rise in wages; for though there would be the same demand, there would not be the same competition. If when the tax were levied, Government at once exported the produce of it as a subsidy to a foreign State, and if therefore these funds were devoted to the maintenance of foreign, and not of English labourers, such as soldiers, sailors, &c. &c.; then, indeed, there would be a diminished demand for labour, and wages might not increase, although they were taxed; but the same thing would happen if the tax had been laid on consumable commodities, on the profits of stock, or if in any other manner the same sum had been raised to supply this subsidy. less labour could be employed at home. In one case wages are prevented from rising, in the other they must absolutely fall.	Если бы налог был с самого начала возложен на людей, имеющих капитал, то их фонды на содержание труда сразу же уменьшились бы в той же самой степени, в какой возросли бы фонды правительства, назначенные для той же цели. Таким образом, не произошло бы никакого повышения заработной платы, потому что если бы даже спрос не изменился, то исчезла бы всё-таки прежняя конкуренция. Если бы правительство сейчас же после сбора налога отправило всю выручку за границу в качестве субсидии иностранному государству, если бы, следовательно, этот фонд был затрачен на содержание иностранных, а не английских рабочих - солдат, матросов и т, д., - то спрос на труд действительно уменьшился бы и заработная плата не возросла бы, хотя бы она и была обложена налогом. Но то же самое произошло бы, если бы налог был установлен на предметы потребления или на прибыль с капитала или если для уплаты субсидии та же сумма взималась каким-нибудь другим образом: меньшее количество рабочих могло бы быть занято в самой стране. В одном случае рост заработной платы был бы задержан, в другом - она безусловно понизилась бы.
But suppose the amount of a tax on wages were, after being raised on the labourers, paid gratuitously to their employers, it would increase their money fund for the maintenance of labour, but it would not increase either commodities or labour. It would consequently increase the competition amongst the employers of labour, and the tax would be ultimately attended with no loss either to master or labourer. The master would pay an increased price for labour; the addition which the labourer received would be paid as a tax to government, and would be again returned to the masters. It must, however, not be forgotten, that the produce of taxes is generally wastefully expended, they are always obtained at the expense of the people's comforts and enjoyments, and commonly either diminish capital or retard its accumulation. By diminishing capital they tend to diminish the real fund destined for the maintenance of labour. and therefore to diminish the real demand for it. Taxes then, generally, as far as they impair the real capital of the country, diminish the demand for labour, and therefore it is a probable, but not a necessary, nor a peculiar consequence of a tax on wages, that though wages would rise, they would not rise by a sum precisely equal to the tax.	Но предположим, что вся сумма налога на заработную плату, после того как он был получен от рабочих, была бы передана предпринимателям даром. Это увеличило бы их денежный фонд на содержание труда, но это не увеличило бы ни числа товаров, ни числа занятых. В результате усилилась бы только конкуренция между предпринимателями, и налог в конце концов не причинил бы ущерба ни хозяину, ни рабочему. Хозяин платил бы рабочему более высокую цену за его труд; прибавка, которая получалась бы рабочим, уплачивалась бы им в качестве налога правительству и опять возвращалась к хозяевам. Не следует, однако, забывать, что суммы, получаемые путём налогов, [расходуются обыкновенно расточительно, что налоги всегда взимаются в ущерб удобствам и удовольствиям народа и что они обыкновенно или уменьшают капитал или задерживают его накопление] [В первом издании сказано было только: "расходуются часто расточительно", остальное представляет вставку. - Прим. ред.]. Уменьшая капитал, они тем самым создают тенденцию к уменьшению действительного фонда, назначенного на содержание труда, и, следовательно, к уменьшению действительного спроса на него. Следовательно, налоги вообще, поскольку они уменьшают действительный капитал страны, уменьшают спрос на труд. Поэтому вероятное, хотя и не необходимое, последствие налога на заработную плату, свойственное не только ему, состоит в том, что, хотя последняя и повысится, она не увеличится на сумму, в точности равную налогу.
Adam Smith, as we have seen, has fully allowed that the effect of a tax on wages, would be to raise wages by a sum at least equal to the tax, and would be finally, if not immediately, paid by the employer of labour. Thus far we fully agree; but we essentially differ in our views of the subsequent operation of such a tax.	Адам Смит полностью признаёт, как мы уже видели, что последствием налога на заработную плату является повышение её на сумму, по крайней мере равную налогу, и что налог этот, - если не непосредственно, то в конечном счёте, - выплачивается предпринимателем. До сих пор мы с ним совершенно согласны, но мы существенно расходимся в вопросе о дальнейшем действии таких налогов.
'A direct tax upon the wages of labour, therefore,, says Adam Smith, 'though the labourer might perhaps pay it out of his hand, could not properly be said to be even advanced by him; at least if the demand for labour and the average price of provisions remained the same after the tax as before it. In all such cases, not only the tax but something more than the tax, would in reality be advanced by the person who immediately employed him. The final payment would in different cases fall upon different persons. The rise which such a tax might occasion in the wages of manufacturing labour, would be advanced by the master manufacturer, who would be entitled and obliged to charge it with a profit, upon the price of his goods. The rise which such a tax might occasion in country labour, would be advanced by the farmer, who, in order to maintain the same number of labourers as before, would be obliged to employ a greater capital. In order to get back this greater capital, together with the ordinary profits of stock, it would be necessary that he should retain a larger portion, or what comes to the same thing, the price of a larger portion, of the produce of the land, and consequently that he should pay less rent to the landlord. The final payment of this rise of wages would in this case fall upon the landlord, together with the additional profits of the farmer who had advanced it. In all cases a direct tax upon the wages of labour must, in the long run, occasion both a greater reduction in the rent of land, and a greater rise in the price of manufactured goods, than would have followed, from the proper assessment of a sum equal to the produce of the tax, partly upon the rent of land, and partly upon consumable commodities.' Vol. iii. p. 337. In this passage it is asserted that the additional wages paid by farmers will ultimately fall on the landlords, who will receive a diminished rent; but that the additional wages paid by manufacturers will occasion a rise in the price of manufactured goods, and will therefore fall on the consumers of those commodities.	"Следовательно, прямой налог на заработную плату труда, - говорит Адам Смит, - хотя он, может быть, и уплачивается непосредственно рабочим, в сущности говоря, не всегда даже авансируется им; так бывает, по крайней мере, в том случае, когда спрос на труд и средняя цена пищевых продуктов остались после введения налога без изменения. Во всех таких случаях лицо, непосредственно доставляющее рабочему занятие, авансирует в действительности не только налог, но даже и некоторую сумму сверх него. В конечном счёте уплата будет падать в различных случаях на различных людей. Прибавка к заработной плате мануфактурного рабочего, обусловленная таким налогом, была бы авансирована владельцем мануфактуры, который имел бы право, да и был бы вынужден увеличивать цену своих товаров на всю эту прибавку плюс прибыль. Прибавка к заработной плате сельского рабочего, вызванная этим налогом, была бы авансирована фермером, который, чтобы иметь возможность содержать прежнее число рабочих, был бы вынужден затратить более значительный капитал. Чтобы получить обратно этот увеличенный капитал плюс обычная прибыль на капитал, он должен был бы удержать в свою пользу более значительную часть или, что сводится к тому же, цену более значительной части продукта земли. Он, следовательно, будет платить землевладельцу меньшую ренту. В этом случае прибавка к заработной плате была бы оплачена в конце концов землевладельцем, который должен был бы оплатить также и добавочную прибыль фермера, авансировавшего эту прибавку. Во всяком случае прямой налог на заработную плату в конце концов вызвал бы и более значительное уменьшение земельной ренты и более значительное повышение цены промышленных товаров, чем то, какое последовало бы, если бы сумма, равная выручке от этого налога, была бы непосредственно развёрстана путём специального обложения между земельной рентой и предметами потребления" [Buchanan, v. III, p. 337. - Прим. ред.]. Итак, в этом отрывке автор утверждает, что прибавка к заработной плате, уплаченная фермерами, в конечном счёте падает на землевладельцев, которые получат уменьшенную ренту, но что прибавка к заработной плате, которая выплачивается фабрикантами, вызовет повышение цен промышленных товаров и, следовательно, падёт на потребителей этих товаров.
Now, suppose a society to consist of landlords, manufacturers, farmers and labourers, the labourers, it is agreed, would be recompensed for the tax; - but by whom? - who would pay that portion which did not fall on the landlords? - the manufacturers could pay no part of it; for if the price of their commodities should rise in proportion to the additional wages they paid, they would be in a better situation after than before the tax. If the clothier, the hatter, the shoe-maker, &c., should be each able to raise the price of their goods 10 per cent, - supposing 10 per cent to recompense them completely for the additional wages they paid, - if, as Adam Smith says, 'they would be entitled and obliged to charge the additional wages with a profit upon the price of their goods,, they could each consume as much as before of eaCh other's goods, and therefore they would pay nothing towards the tax. If the clothier paid more for his hats and shoes, he would receive more for his cloth, and if the hatter paid more for his cloth and shoes, he would receive more for his hats. All manufactured commodities then would be bought by them with as much advantage as before, and inasmuch as corn would not be raised in price which is Dr Smith's supposition whilst they had an additional sum to lay out upon its purchase, they would be benefited, and not injured by such a tax.	Предположим теперь, что общество состоит из землевладельцев, фабрикантов, фермеров и рабочих. Допустим также, что рабочие будут вознаграждены за уплачиваемый ими налог. Но кем? Кто уплатит ту часть, которая не падает на землевладельца? Ведь фабриканты могли бы ничего не платить: если бы цена их товаров возрастала пропорционально выплачиваемой ими прибавке к заработной плате, они после введения налога находились бы в лучшем положении, чем прежде. Если бы фабрикант сукна, фабрикант шляп, фабрикант обуви и т. п. могли повысить каждый цену своих товаров на 10%, - предполагая, что 10% вполне вознаградят их за уплачиваемую ими прибавку к заработной плате, - если бы, как говорит Адам Смит, "они имели право, да и были бы вынуждены увеличить цену своих товаров на всю прибавку к заработной плате плюс прибыль", то каждый из них мог бы потреблять столько же товаров других фабрикантов, сколько и прежде, и, следовательно, никто из них в действительности не платил бы налога. Если бы фабрикант сукна платил больше за шляпы и обувь, он получал бы в свою очередь больше за сукно, и, если бы фабрикант шляп платил больше за сукно и обувь, он также получал бы больше за свои шляпы. Таким образом, они покупали бы все промышленные товары с такой же выгодой, как и прежде, и, поскольку цена хлеба не повысилась бы [- а это именно и есть предположение д-ра Смита -] [Вставка во втором и третьем изданиях. - Прим. ред.] в течение всего времени, покуда в их распоряжении остаётся добавочная сумма на покупку хлеба, они не только ничего не теряли бы от такого налога, но даже выигрывали бы от него.
If then neither the labourers nor the manufacturers would contribute towards such a tax; if the farmers would be also recompensed by a fall of rent, landlords alone must not only bear its whole weight, but they must also contribute to the increased gains of the manufacturers. To do this, however, they should consume all the manufactured commodities in the country, for the additional price charged on the whole mass is little more than the tax originally imposed on the labourers in manufactures.	Если бы, таким образом, ни рабочие, ни фабриканты не принимали участия в уплате такого налога, если бы фермеры также были вознаграждены путём уменьшения ренты, то землевладельцы не только одни несли бы целиком всё бремя налога, но ещё должны были бы способствовать увеличению барышей фабрикантов. Однако для этого им пришлось бы потребить все промышленные товары страны, так как прибавка к цене, падающая на всю массу товаров, едва ли многим больше, чем сумма того налога, которым первоначально были обложены промышленные рабочие.
Now it will not be disputed that the clothier, the hatter, and all other manufacturers, are consumers of each other's goods; it will not be disputed that labourers of all descriptions consume soap, cloth, shoes, candles, and various other commodities; it is therefore impossible that the whole weight of these taxes should fall on landlords only.	Но никто не будет оспаривать, что фабрикант сукна, фабрикант шляп и все другие фабриканты потребляют продукты друг друга; бесспорно также, что рабочие всех категорий потребляют мыло, сукно, обувь, свечи и различные другие товары. Поэтому невозможно, чтобы вся тяжесть этих налогов падала только на землевладельцев.
But if the labourers pay no part of the tax, and yet manufactured commodities rise in price, wages must rise, not only to compensate them for the tax, but for the increased price of manufactured necessaries, which, as far as it affects agricultural labour, will be a new cause for the fall of rent; and, as far as it affects manufacturing labour, for a further rise in the price of goods. This rise in the price of goods will again operate on wages, and the action and re-action first of wages on goods, and then of goods on wages, will be extended without any assignable limits. The arguments by which this theory is supported, lead to such absurd conclusions, that it may at once be seen that the principle is wholly indefensible.	Но если рабочие не принимают никакого участия в уплате налога, а цены промышленных товаров поднимаются, то должна также повыситься заработная плата: не только для того, чтобы вознаградить их за налог, но также и за повышение цены производимых промышленностью предметов жизненной необходимости. Поскольку это повышение затрагивает сельскохозяйственных рабочих, оно явится новой причиной понижения ренты, а поскольку оно затрагивает промышленный труд, оно должно привести к дальнейшему повышению цен промышленных товаров. Повышение цен последних опять-таки повлияет на заработную плату: такое действие и обратное действие - сначала заработной платы на цены товаров, а затем цен товаров на заработную плату - будет продолжаться до бесконечности. Доказательства, приводимые в пользу этой теории, ведут к таким нелепым выводам, что сразу бросается в глаза вся несостоятельность самого принципа.
All the effects which are produced on the profits of stock and the wages of labour, by a rise of rent and a rise of necessaries, in the natural progress of society, and increasing difficulty of production, will equally follow from a rise of wages. in consequence of taxation; and, therefore, the enjoyments of the labourer, as well as those of his employers, will be curtailed by the tax; and not by this tax particularly, but by every other which should raise an equal amount, as they would all tend to diminish the fund destined for the maintenance of labour.	Точно такое же влияние, какое - при условии естественного прогресса общества и возрастающей трудности производства - оказывает на прибыль с капитала и заработную плату повышение ренты и цен на предметы насущной необходимости, вызовет также рост заработной платы вследствие обложения её налогом. Поэтому потребление предметов удовольствия как рабочим, так и предпринимателем подвергнется благодаря налогу сокращению. И не только благодаря данному налогу, но и [всякому] другому того же размера, [так как все они имеют тенденцию уменьшать фонд, назначенный на содержание труда] [В первом издании: "но и любому другому того же размера". Остальное - вставка во втором и третьем изданиях. - Прим. ред.].
The error of Adam Smith proceeds in the first place from supposing, that all taxes paid by the farmer must necessarily fall on the landlord, in the shape of a deduction from rent. On this subject, I have explained myself most fully, and I trust that it has been shewn, to the satisfaction of the reader, that since much capital is employed on the land which pays no rent, and since it is the result obtained by this capital which regulates the price of raw produce, no deduction can be made from rent; and, consequently, either no remuneration will be made to the farmer for a tax on wages, or if made, it must be made by an addition to the price of raw produce.	Ошибка Адама Смита объясняется прежде всего его предположением, что все налоги, которые уплачиваются фермером, должны необходимо падать на землевладельца в форме вычета из его ренты, Я уже достаточно подробно высказался об этом предмете, и, я надеюсь, мне удалось вполне удовлетворительно показать читателю, что, пока на землю, не платящую ренты, затрачивается значительный капитал и пока результат, получаемый с помощью этого капитала, регулирует цену сырых материалов, из ренты не может быть произведён никакой вычет. Следовательно, фермер или не получит никакого вознаграждения за налог на заработную плату, или если он даже получит его, то только в форме прибавки к цене сырых материалов.
If taxes press unequally on the farmer, he will be enabled to raise the price of raw produce, to place himself on a level with those who carry on other trades; but a tax on wages, which would not affect him more than it would affect any other trade, could not be removed or compensated by a high price of raw produce; for the same reason which should induce him to raise the price of corn, namely, to remunerate himself for the tax, would induce the clothier to raise the price of cloth, the shoemaker, hatter, and upholsterer, to raise the price of shoes, hats, and furniture.	Если налоги давят на фермера больше, чем на других предпринимателей, он сможет повысить цены сырых материалов, чтобы быть в одинаковых условиях с ними. Но налог на заработную плату, который падает одинаково на фермера и на представителей других отраслей производства, не мог бы быть переложен или возмещён посредством прибавки к цене сырых материалов. Та же самая причина, которая побуждала бы его повысить цену хлеба, а именно желание вознаградить себя за налог, заставила бы также фабриканта сукна повысить цену сукна, а фабрикантов обуви, шляп и мебели повысить цены на обувь, шляпы и мебель.
If they could all raise the price of their goods, so as to remunerate themselves, with a profit, for the tax; as they are all consumers of each other's commodities, it is obvious that the tax could never be paid; for who would be the contributors if all were compensated?	Положим, что все они могли бы увеличить цены своих товаров, чтобы с лихвой вознаградить себя за налог. Но все они в то же время являются потребителями товаров друг друга; следовательно, налог никогда не был бы уплачен, ибо кто же платил бы его, если бы все получали вознаграждение за него?
I hope, then, that I have succeeded in shewing, that any tax which shall have the effect of raising wages, will be paid by a diminution of profits, and, therefore, that a tax on wages is in fact a tax on profits.	Я надеюсь, мне удалось показать, что всякий налог, который приводит к повышению заработной платы, будет уплачен путём уменьшения прибыли и что, следовательно, налог на заработную плату есть в действительности налог на прибыль.
This principle of the division of the produce of labour and capital between wages and profits, which I have attempted to establish, appears to me so certain, that excepting in the immediate effects, I should think it of little importance whether the profits of stock, or the wages of labour, were taxed. By taxing the profits of stock, you would probably alter the rate at which the funds for the maintenance of labour increase, and wages would be disproportioned to the state of that fund, by being too high. By taxing wages, the reward paid to the labourer would also be disproportioned to the state of that fund, by being too low. In the one case by a fall, and in the other by a rise in money wages, the natural equilibrium between profits and wages would be restored. A tax on wages, then, does not fall on the landlord, but it falls on the profits of stock: it does not 'entitle and oblige the master manufacturer to charge it with a profit on the prices of his goods,' for he will be unable to increase their price, and therefore he must himself wholly and without compensation pay such a tax.(28*)	Принцип разделения продукта труда и капитала между заработной платой и прибылью, который я старался установить, кажется мне настолько достоверным, что, за исключением лишь периода непосредственного действия таких налогов, почти безразлично, облагается ли прибыль с капитала или заработная плата. Облагая прибыль с капитала, вы, вероятно, изменили бы темп возрастания фондов на содержание труда, и заработная плата, поднявшись слишком высоко, перестала бы соответствовать состоянию этих фондов. Облагая заработную плату, вы уменьшаете вознаграждение, уплачиваемое рабочему, а упав слишком низко, оно также перестало бы соответствовать состоянию этих фондов. Естественное равновесие между прибылью и заработной платой было бы восстановлено в первом случае путём падения, во втором - путём повышения денежной заработной платы. Таким образом, налог на заработную плату не падает на землевладельца, он падает на прибыль с капитала. Фабрикант вовсе не "имел бы права и [не] был бы вынужден увеличить цену своих товаров на всю сумму налога плюс прибыль", так как он не мог бы сделать это. И он должен был бы поэтому полностью и без всякого вознаграждения уплатить этот налог..
[28. M. Say appears to have imbibed the general opinion on this subject. Speaking of corn, he says, 'thence it results, that its price influences the price of all other commodities. A farmer, a manufacturer, or a merchant, employs a certain number of workmen, who all have occasion to consume a certain quantity of corn. If the price of corn rises, he is obliged to raise, in an equal proportion, the price of his productions.' Vol. i. p. 255.]	[Г-н Сэй, повидимому, разделяет общий взгляд на этот предмет. Говоря о хлебе, он замечает: "отсюда следует, что цена его влияет на цены всех других товаров. Фермер, фабрикант или торговец занимают известное число рабочих, которые нуждаются для своего потребления в известном количестве хлеба. Если цена хлеба возрастает, они вынуждены соответственно повысить цены своих продуктов" (т. I, стр. 255).]
If the effect of taxes on wages be such as I have described, they do not merit the censure cast upon them by Dr Smith. He observes of such taxes, 'These, and some other taxes of the same kind, by raising the price of labour, are said to have ruined the greater part of the manufactures of Holland. Similar taxes, though not quite so heavy, take place in the Milanese, in the states of Genoa, in the duchy of Modena, in the duchies of Parma, Placentia, and Guastalla, and in the ecclesiastical states. A French author of some note, has proposed to reform the finances of his country, by substituting in the room of other taxes, this most ruinous of all taxes. "There is nothing so absurd," says Cicero, "which has not sometimes been asserted by some philosophers.", And in another place he says: 'taxes upon necessaries, by raising the wages of labour, necessarily tend to raise the price of all manufactures, and consequently to diminish the extent of their sale and consumption.' They would not merit this censure, even if Dr Smith's principle were correct, that such taxes would enhance the prices of manufactured commodities; for such an effect could be only temporary, and would subject us to no disadvantage in our foreign trade. If any cause should raise the price of a few manufactured commodities, it would prevent or check their exportation; but if the same cause operated generally on all, the effect would be merely nominal, and would neither interfere with their relative value, nor in any degree diminish the stimulus to a trade of barter, which all commerce, both foreign and domestic, really is.	Если налоги на заработную плату приводят к описанным мною результатам, то они не заслуживают порицания, с которым о них высказывался д-р Смит. Предоставим ему слово. "Как утверждают, эти и некоторые другие налоги, повысив цену труда, привели к гибели большей части мануфактур Голландии. Подобные же налоги, хотя и не столь тяжёлые, существуют в Миланской области, в Генуе, в герцогствах Парма, Пиаченца и Гвастала, а также в Папской области. Один довольно известный французский писатель предложил преобразовать финансы своего отечества, заменив большинство других налогов этим самым разорительным из всех налогов. Нет такой нелепости, говорит Цицерон, которая не защищалась бы когда-либо тем или другим философом". В другом месте д-р Смит замечает: "Налоги на предметы необходимости, вызывая повышение заработной платы, неизбежно ведут к повышению цены всех мануфактурных изделий, а следовательно, и к уменьшению их продажи и потребления" [Адам Смит, Исследование о природе и причинах богатства народовт. II, стр. 386, 383. - Прим. ред.]. Они не заслуживали бы этого порицания, даже если бы принцип д-ра Смита был верен, т. е. если бы такие налоги действительно увеличивали цены промышленных товаров. Ибо такое действие этих налогов было бы только временным и не причиняло бы нам никаких невыгод в нашей внешней торговле. Если бы какая-нибудь причина вызвала повышение цен некоторых промышленных товаров, то она прекратила бы или задержала их вывоз; но если бы та же самая причина действовала одинаково на все товары, тогда она оказала бы только номинальное действие: она не затронула бы их относительной стоимости и ничуть не ослабила бы стимул к меновой торговле, к которой в сущности сводится вся торговля, как внутренняя, так и внешняя.
I have already attempted to shew, that when any cause raises the prices of all commodities, the effects are nearly similar to a fall in the value of money. If money falls in value, all commodities rise in price; and if the effect is confined to one country, it will affect its foreign commerce in the same way as a high price of commodities caused by general taxation; and, therefore, in examining the effects of a low value of money confined to one country, we are also examining the effects of a high price of commodities confined to one country. Indeed, Adam Smith was fully aware of the resemblance between these two cases, and consistently maintained that the low value of money, or, as he calls it, of silver in Spain, in consequence of the prohibition against its exportation, was very highly prejudicial to the manufactures and foreign commerce of Spain. 'But that degradation in the value of silver, which being the effect either of the peculiar situation, or of the political institutions of a particular country, takes place only in that country, is a matter of very great consequence, which, far from tending to make any body really richer, tends to make every body really poorer. The rise in the money price of all commodities, which is in this case peculiar to that country, tends to discourage more or less every sort of industry which is carried on within it, and to enable foreign nations, by furnishing almost all sorts of goods for a smaller quantity of silver than its own workmen can afford to do, to undersell them not only in the foreign, but even in the home market.' Vol. ii. page 278.	Я уже пытался показать, что если какая-нибудь причина вызовет повышение цен всех товаров, то она оказывает почти такое же действие, как падение стоимости денег. Если стоимость денег падает, поднимаются цены всех товаров. Если это действие ограничивается одной страной, оно будет влиять на её внешнюю торговлю таким же образом, как высокая цена товаров, вызванная всеобщим обложением. Следовательно, рассматривая следствия низкой стоимости денег в пределах одной страны, мы исследуем также влияние высокой цены товаров, поскольку оно ограничивается пределами одной страны. Конечно, Адам Смит вполне понимал сходство между этими двумя случаями. Поэтому-то он и утверждал, что низкая стоимость денег или. как он говорит, серебра в Испании причинила вследствие запрещения его вывоза громадный ущерб промышленности и внешней торговле этой страны. "Но такое уменьшение стоимости серебра, которое, будучи результатом особого положения или политических учреждений отдельной страны, происходит только в этой стране, имеет очень большое значение и, далеко не делая кого-либо действительно богаче, делает каждого действительно более бедным. Повышение денежной цены всех товаров, которое в таком случае характерно для этой страны, имеет тенденцию более или менее задерживать развитие всех отраслей промышленности, существующих в ней, и давать другим нациям возможность конкурировать с ними не только на внешнем, но даже и на её внутреннем рынке, поскольку они могут доставлять почти все виды товаров в обмен на меньшее количество серебра, чем могут это делать её собственные производители" [Адам Смит, Исследование о природе и причинах богатства народов, т. II, стр. 80. - Прим. ред.].
One, and I think the only one, of the disadvantages of a low value of silver in a country, proceeding from a forced abundance, has been ably explained by Dr Smith. If the trade in gold and silver were free, 'the gold and silver which would go abroad, would not go abroad for nothing, but would bring back an equal value of goods of some kind or another. Those goods, too, would not be all matters of mere luxury and expense, to be consumed by idle people, who produce nothing in return for their consumption. As the real wealth and revenue of idle people would not be augmented by this extraordinary exportation of gold and silver, so would neither their consumption be augmented by it. Those goods would, probably the greater part of them, and certainly some part of them, consist in materials, tools, and provisions, for the employment and maintenance of industrious people, who would reproduce with a profit, the full value of their consumption. A part of the dead stock of the society would thus be turned into active stock, and would put into motion a greater quantity of industry than had been employed before.'	Одна и, по моему мнению, единственная из невыгод низкой стоимости серебра в данной стране, проистекающая от принудительного увеличения его количества, была очень хорошо выяснена д-ром Смитом. Если бы торговля золотом и серебром была свободна, то "золото и серебро, ушедшие за границу, уйдут не без соответствующего возмещения, они принесут на такую же стоимость товары того или иного рода. Притом не все эти товары будут представлять собою предметы роскоши, предназначенные для потребления праздных людей, которые ничего не производят в оплату своего потребления. Поскольку действительное богатство и доход праздных людей не увеличатся в результате такого необычайного вывоза золота и серебра, постольку вследствие этого не увеличится значительно и их потребление. Эти товары в большей своей части, во всяком случае в некоторой своей части, будут состоять, вероятно, из материалов, инструментов и продовольствия для занятия и содержания трудящихся людей, которые воспроизведут с прибылью полную стоимость своего потребления. Таким образом, часть мёртвого капитала общества обратится в действующий капитал, и он приведёт в движение большее количество труда, чем было занято до того" [Там же, стр. 81-82. - Прим. ред.].
By not allowing a free trade in the precious metals when the prices of commodities are raised, either by taxation, or by the influx of the precious metals, you prevent a part of the dead stock of the society from being turned into active stock - you prevent a greater quantity of industry from being employed. But this is the whole amount of the evil; an evil never felt by those countries where the exportation of silver is either allowed or connived at.	Не допуская свободной торговли драгоценными металлами, в то время как цены товаров поднимаются либо вследствие притока этих металлов, либо вследствие налогов, вы мешаете превращению части мёртвого капитала общества в активный, вы мешаете применению большего количества труда. В этом и состоит всё бедствие - бедствие, совершенно незнакомое тем странам, в которых вывоз серебра прямо дозволен или где на него смотрят сквозь пальцы.
The exchanges between countries are at par only, whilst they have precisely that quantity of currency which in the actual situation of things they should have to carry on the circulation of their commodities. If the trade in the precious metals were perfectly free, and money could be exported without any expense whatever, the exchanges could be no otherwise in every country than at par. If the trade in the precious metals were perfectly free, if they were generally used in circulation, even with the expenses of transporting them, the exchange could never in any of them deviate more from par, than by these expenses. These principles, I believe, are now no where disputed. If a country used paper money, not exchangeable for specie, and, therefore, not regulated by any fixed standard, the exchanges in that country might deviate from par, in the same proportion as its money might be multiplied beyond that quantity which would have been allotted to it by general commerce, if the trade in money had been free, and the precious metals had been used, either for money, or for the standard of money.	Вексельный курс между странами стоит al pari лишь до тех пор, пока они имеют в обращении как раз столько денег, сколько при данных условиях необходимо им для обращения их товаров. Если бы торговля драгоценными металлами была совершенно свободна и металлические деньги можно было бы вывозить без всяких расходов, то для каждой страны вексельный курс всегда стоял бы al pari. Если бы торговля драгоценными металлами была совершенно свободна, если бы они всюду употреблялись как средство обращения, то даже при наличии расходов по их перевозке вексельный курс отклонялся бы от паритета только на сумму этих расходов. Мне кажется, что эти принципы теперь никем не оспариваются. Если бы страна пользовалась бумажными деньгами, не подлежащими обмену на золото и поэтому не регулируемыми каким-нибудь определённым мерилом, её вексельный курс отклонялся бы от паритета. Это отклонение совершалось бы в той самой пропорции, в какой количество обращающихся денег превышало бы их количество, необходимое для обращения по общему ходу торговли, и при условии вполне свободной торговли деньгами и использования драгоценных металлов в качестве денег или стандартной денежной меры.
If by the general operations of commerce, 10 millions of pounds sterling, of a known weight and fineness of bullion, should be the portion of England, and 10 millions of paper pounds were substituted, no effect would be produced on the exchange; but if by the abuse of the power of issuing paper money, 11 millions of pounds should be employed in the circulation, the exchange would be 9 per cent against England; if 12 millions were employed, the exchange would be 16 per cent; and if 20 millions, the exchange would be 50 per cent against England. To produce this effect it is not, however, necessary that paper money should be employed: any cause which retains in circulation a greater quantity of pounds than would have circulated, if commerce had been free, and the precious metals of a known weight and fineness had been used, either for money, or for the standard of money, would exactly produce the same effects. Suppose that by clipping the money, each pound did not contain the quantity of gold or silver which by law it should contain, a greater number of such pounds might be employed in the circulation, than if they were not clipped. If from each pound one tenth were taken away, 11 millions of such pounds might be used instead of 10; if two tenths were taken away, 12 millions might be employed; and if one half were taken away, 20 millions might not be found superfluous. If the latter sum were used instead of 10 millions, every commodity in England would be raised to double its former price, and the exchange would be 50 per cent against England; but this would occasion no disturbance in foreign commerce, nor discourage the manufacture of any one commodity. If, for example, cloth rose in England from г20 to г40 per piece, we should just as freely export it after as before the rise, for a compensation of 50 per cent would be made to the foreign purchaser in the exchange; so that with г20 of his money, he could purchase a bill which would enable him to pay a debt of г40 in England.	Если бы в соответствии с общей суммой торговых оборотов 10 млн. ф. ст. определённого веса и пробы составляли долю Англии и если бы они были заменены бумажными деньгами на ту же сумму в 10 млн., то вексельный курс остался бы без изменения. Но если бы вследствие злоупотребления правом выпуска бумажных денег в обращение были брошены 11 млн., то вексельный курс был бы на 9 % против Англии, при 12 млн. - на 16, а при 20 млн. - на 50% против Англии. Но, чтобы вызвать этот результат, нет необходимости употреблять именно бумажные деньги. Всякая причина, задерживающая в обращении большее количество фунтов стерлингов, чем обращалось бы, если бы торговля была свободна и если бы в качестве денег или стандартной денежной меры употреблялись драгоценные металлы определённого веса и пробы, произвела бы точно такое же действие. Предположим, что золотые или серебряные монеты потеряли вследствие обрезывания часть своего веса и фунты стерлингов не содержат больше законного количества золота или серебра. Тогда в обращении могло бы находиться большее количество фунтов стерлингов, чем прежде. Если бы от каждого фунта стерлингов была отрезана 1/10 часть его, то вместо 10 млн. в обращении должно было бы находиться 11 млн., если бы были отрезаны 2/10 - 12 млн., а если бы 1/2, то для нужд обращения потребовалось бы не менее 20 млн. Если бы в обращении находилась вместо 10 миллионов последняя сумма, то удвоились бы цены всех товаров в Англии и вексельный курс был бы на 50% против Англии. Но это не вызвало бы никакой пертурбации во внешней торговле и не помешало бы развитию никакой отрасли промышленности. Если бы, например, цена сукна в Англии поднялась с 20 до 40 ф. ст. за кусок, мы продолжали бы вывозить его так же легко, как и прежде, потому что иностранный покупатель получал бы вознаграждение в размере 50% вследствие изменения вексельного курса: за 20 ф. ст. в деньгах своей страны он мог бы купить вексель, которым он уплатил бы в Англии долг в 40 ф. ст.
In the same manner if he exported a commodity which cost г20 at home, and which sold in England for г40 he would only receive г20, for г40 in England would only purchase a bill for г20 on a foreign country. The same effects would follow from whatever cause 20 millions could be forced to perform the business of circulation in England, if 10 millions only were necessary. If so absurd a law, as the prohibition of the exportation of the precious metals, could be enforced, and the consequence of such prohibition were to force 1 millions of good pounds, fresh from the mint, instead of 10, into circulation, the exchange would be 9 per cent against England; if 12 millions, 16 per cent; and if 20 millions, 50 per cent against England. But no discouragement would be given to the manufactures of England; if home commodities sold at a high price in England, so would foreign commodities; and whether they were high or low would be of little importance to the foreign exporter and importer, whilst he would, on the one hand, be obliged to allow a compensation in the exchange when his commodities sold at a dear rate, and would receive the same compensation, when he was obliged to purchase English commodities at a high price.	Точно так же, если бы он вывозил товар, который в его стране стоит 20 ф. ст. и который в Англии продаётся за 40 ф. ст., он в сущности получал бы только 20 ф. ст., ибо на 40 ф. ст. в Англии можно было бы купить иностранный вексель только на 20 ф. ст. И какая бы причина ни заставляла выпускать в обращение в Англии 20 млн. ф. ст. вместо необходимых 10 млн. ф. ст., всё равно результаты получились бы те же самые. Если бы можно било навязать Англии такой нелепый закон, как запрещение вывоза драгоценных металлов, и в результате такого запрета выпустить в обращение 11 млн. только что отчеканенных полноценных фунтов вместо прежних 10 млн., то вексельный курс был бы на 9% против Англии, при 12 млн. - на 16, а при 20 млн. - на 50%. Но это не задержало бы развития английской промышленности. Если бы отечественные товары продавались в Англии по высокой цене, то по таким же высоким ценам продавались бы также иностранные товары. Были бы эти цены высоки или низки, для иностранного экспортёра и импортёра это имело бы небольшое значение: если бы ему приходилось при продаже своих товаров по дорогим ценам делать соответственную уступку на вексельном курсе, то он получал бы её в свою очередь, когда ему приходилось бы покупать английские товары по высоким ценам.
The sole disadvantage, then, which could happen to a country from retaining, by prohibitory laws, a greater quantity of gold and silver in circulation than would otherwise remain there, would be the loss which it would sustain from employing a portion of its capital unproductively, instead of employing it productively. In the form of money this capital is productive of no profit; in the form of materials, machinery, and food, for which it might be exchanged, it would be productive of revenue, and would add to the wealth and the resources of the State. Thus then, I hope, I have satisfactorily proved, that a comparatively low price of the precious metals, in consequence of taxation, or, in other words, a generally high price of commodities, would be of no disadvantage to a State, as a part of the metals would be exported, which, by raising their value, would again lower the prices of commodities. And further, that if they were not exported, if by prohibitory laws they could be retained in a country, the effect on the exchange would counterbalance the effect of high prices. If, then, taxes on necessaries and on wages would not raise the prices of all commodities on which labour was expended, they cannot be condemned on such grounds; and moreover, even if the opinion given by Adam Smith, that they would have such an effect were well founded, they would be in no degree injurious on that account. They would be objectionable for no other reason than those which might be justly urged against taxes of any other description.	Таким образом, единственная невыгода, которая проистекала бы для страны от сохранения в обращении с помощью запретительных законов большего количества золота и серебра, чем это потребовалось бы при других условиях, заключалась бы в потерях, которым подвергается страна вследствие непроизводительного применения части её капитала. В форме денег этот капитал не производит никакой прибыли, тогда как в форме материалов, машин и продовольствия, которые были бы получены в обмен за него, он принёс бы доход и способствовал бы увеличению богатства и ресурсов государства. Итак, я доказал, надеюсь, удовлетворительно, что сравнительно низкая цена драгоценных металлов, вызванная их обложением, или, другими словами, всеобщее повышение цен товаров не причинило бы никакого ущерба государству, так как часть этих металлов была бы вывезена, а это повысило бы их стоимость и опять понизило бы цены товаров. Далее я показал, что, если бы даже металл не был вывезен, если бы вследствие запретительных законов он был удержан в стране, изменение вексельного курса уравновесило бы действие высоких цен. Поэтому если налоги на предметы насущной необходимости и на заработную плату не повышают цены всех товаров, на которые затрачивается труд, то на этом основании они не могут быть отвергнуты. Более того. Если бы даже мнение [Адама Смита] о таком действии этих налогов было вполне обосновано, они всё-таки не представляли бы по этой причине никакого вреда. [Против них можно было бы выдвинуть только те возражения, которые было бы справедливо предъявить против налогов любой другой категории.
The landlords, as such, would be exempted from the burden of the tax; but as far as they directly employed labour in the expenditure of their revenues, by supporting gardeners, menial servants, &c. they would be subject to its operation.	Землевладельцы как таковые были бы избавлены от тяжести налога; но, поскольку при расходовании своего дохода они непосредственно использовали бы труд, нанимая садовников, прислугу и т. и., они чувствовали бы на себе действие этого налога.][Вставка в третьем издании. - Прим. ред.].
It is undoubtedly true, that 'taxes upon luxuries have no tendency to raise the price of any other commodities, except that of the commodities taxed;, but it is not true, 'that taxes upon necessaries, by raising the wages of labour, necessarily tend to raise the price of all manufactures.' It is true, that 'taxes upon luxuries are finally paid by the consumers of the commodities taxed, without any retribution. They fall indifferently upon every species of revenue, the wages of labour, the profits of stock, and the rent of land;, but it is not true, 'that taxes upon necessaries, so far as they affect the labouring poor, are finally paid partly by landlords in the diminished rent of their lands, and partly by rich consumers, whether landlords or others, in the advanced price of manufactured goods;' for, so far as these taxes affect the labouring poor, they will be almost wholly paid by the diminished profits of stock, a small part only being paid by the labourers themselves in the diminished demand for labour, which taxation of every kind has a tendency to produce.	Вполне правильно, что "налоги на предметы роскоши не имеют тенденции вызывать повышение цены каких-либо других товаров, кроме облагаемых налогом", но неверно, что "налоги на предметы необходимости, вызывая повышение заработной платы, неизбежно ведут к повышению цены всех мануфактурных изделий". Верно, что "налоги на предметы роскоши в конечном счёте уплачиваются без всякого возмещения потребителями облагаемых предметов. Они ложатся безразлично на все виды дохода: на заработную плату рабочих, на прибыль на капитал, на ренту с земли", но неверно, что "налоги на предметы необходимости, поскольку они падают на трудящихся бедняков, уплачиваются в конечном итоге отчасти землевладельцами, - поскольку уменьшается рента с их земель, - и отчасти богатыми потребителями, землевладельцами и другими, поскольку они платят дороже за мануфактурные изделия, и при этом уплачивают они их всегда с значительной надбавкой". Поскольку эти налоги касаются трудящихся бедняков, они почти целиком уплачиваются за счёт уменьшения прибыли на капитал, и только незначительная часть их уплачивается самими рабочими благодаря уменьшению спроса на труд, всегда являющегося следствием всякого рода налогового обложения.
It is from Dr Smith's erroneous view of the effect of those taxes, that he has been led to the conclusion, that 'the middling and superior ranks of people, if they understood their own interest, ought always to oppose all taxes upon the necessaries of life, as well as all direct taxes upon the wages of labour.' This conclusion follows from his reasoning, 'that the final payment of both one and the other falls altogether upon themselves, and always with a considerable overcharge. They fall heaviest upon the landlords,(29*) who always pay in a double capacity; in that of landlords, by the reduction of their rent, and in that of rich consumers, by the increase of their expense. The observation of Sir Matthew Decker, that certain taxes are, in the price of certain goods, sometimes repeated and accumulated four or five times, is perfectly just with regard to taxes upon the necessaries of life. In the price of leather, for example, you must pay, not only for the tax upon the leather of your own shoes, but for a part of that upon those of the shoemaker and the tanner. You must pay, too, for the tax upon the salt, upon the soap, and upon the candles, which those workmen consume while employed in your service, and for the tax upon the leather, which the saltmaker, the soap-maker, and the candle-maker consume, while employed in their service.'	Именно ошибочный взгляд д-ра Смита на действие таких налогов привёл его к выводу, что "средние и высшие классы, если бы они понимали свои собственные интересы, должны были бы всегда противиться всем налогам на предметы жизненной необходимости, как и всем прямым налогам на заработную плату". Этот вывод вытекает из следующего его рассуждения: "Конечная уплата тех и других ложится целиком на них самих и всегда с значительной надбавкой. Тяжелее всего они ложатся на землевладельцев, которые всегда платят в двойном количестве: и как землевладельцы - в виде уменьшения их ренты, и как богатые потребители - в виде увеличения своих расходов. Замечание сэра Мэттью Деккера, что некоторые налоги иногда увеличиваются в два, четыре или пять раз в цене некоторых товаров, совершенно справедливо в отношении налогов на предметы жизненной необходимости. В цене кожи, например, вам приходится оплачивать не только налог на кожу, идущую на ваши башмаки, но и часть налога на кожу, идущую на башмаки сапожника и кожевника. Кроме того, вы должны оплатить налоги на соль, на мыло и на свечи, которые потребляют эти рабочие в то время, когда они заняты работой на вас, и налог на кожу, которую потребляют рабочий по добыванию соли, мыловар и свечник, пока они работают на вас" [Адам Смит, Исследование о природе и причинах богатства народов, т. II, стр. 3, 384. - Прим. ред.].
[29. So far from this being true, they would scarcely affect the landlords and stockholder.]	[Ничуть не бывало - они едва лишь коснутся землевладельцев и денежных капиталистов. [Это примечание имеется только в третьем издании.]]
Now as Dr Smith does not contend that the tanner, the saltmaker, the soap-maker, and the candle-maker, will either of them be benefited by the tax on leather, salt, soap, and candles; and as it is certain, that Government will receive no more than the tax imposed, it is impossible to conceive, that more can be paid by the public upon whomsoever the tax may fall. The rich consumers may, and indeed will, pay for the poor consumer, but they will pay no more than the whole amount of the tax; and it is not in the nature of things, that 'the tax should be repeated and accumulated four or five times.'	А так как д-р Смит не утверждает, что кожевник, солевар, мыловар и свечник получат каждый выгоду от налога на кожу, соль, мыло и свечи, и так как вполне ясно, что правительство получит только сумму установленного налога, то невозможно понять, каким образом население уплатит большую сумму, на какой бы слой его этот налог ни падал. Богатые потребители могут и в действительности будут платить за бедных потребителей, но они будут платить сумму установленного налога только один раз. А такое явление, как "повторение и оплачивание налога четыре или пять раз", противоречило бы природе вещей.
A system of taxation may be defective; more may be raised from the people, than what finds its way into the coffers of the State, as a part, in consequence of its effect on prices, may possibly be received by those who are benefited by the peculiar mode in which taxes are laid. Such taxes are pernicious, and should not be encouraged; for it may be laid down as a principle, that when taxes operate justly, they conform to the first of Dr Smith's maxims, and raise from the people as little as possible beyond what enters into the public treasury of the State. M. Say says, 'others offer plans of finance, and propose means for filling the coffers of the sovereign, without any charge to his subjects. But unless a plan of finance is of the nature of a commercial undertaking, it cannot give to Government more than it takes away, either from individuals or from Government itself, under some other form. Something cannot be made out of nothing, by the stroke of a wand. In whatever way an operation may be disguised, whatever forms we may constrain a value to take, whatever metamorphosis we may make it undergo, we can only have a value by creating it, or by taking it from others. The very best of all plans of finance is to spend little, and the best of all taxes is, that which is the least in amount.'	Всякая система обложения может иметь недостатки. С народа может взиматься больше той суммы, которая попадает в кассы государства, так как часть налогов вследствие их влияния на цены будет, возможно, получаться теми, кто извлекает выгоду из данных способов взимания налогов. Такие налоги пагубны и не должны быть терпимы. Можно установить как принцип, что всякий налог, если только он действует справедливо, соответствует первому правилу д-ра Смита и отнимает у народа наивозможно меньше сверх того, что поступает в распоряжение государственного казначейства. Г-н Сэй говорит: "Иные предлагают различные финансовые планы и способы наполнить кассы государя без какого-либо обременения для его подданных. Но финансовый план, если он только не носит характера коммерческого предприятия, не может дать правительству больше того, что он в какой-нибудь другой форме берёт у частных лиц или у того же правительства. Невозможно по мановению жезла из ничего сделать что-нибудь. В какую бы тайну мы ни облекали наши операции, какие бы формы ни принимала, по нашей воле, данная стоимость, каким бы метаморфозам мы её ни подвергали, - мы можем получить новую стоимость, только производя её или отнимая её у других. Лучший финансовый план - тратить мало, и лучший налог - наименьший налог" [Say, Economie politique, v. II, р. 298. - Прим. ред.].
Dr Smith uniformly, and I think justly, contends, that the labouring classes cannot materially contribute to the burdens of the State. A tax on necessaries, or on wages, will therefore be shifted from the poor to the rich: if then the meaning of Dr Smith is, 'that certain taxes are in the price of certain goods sometimes repeated, and accumulated four or five times,' for the purpose only of accomplishing this end, namely, the transference of the tax from the poor to the rich, they cannot be liable to censure on that account.	Д-р Смит постоянно и, по моему мнению, справедливо утверждает, что трудящиеся классы не могут в сколько-нибудь значительных размерах принимать участие в несении государственных тягот. Поэтому налог на предметы насущной необходимости или на заработную плату будет переложен с бедных на богатых. И если, по мнению д-ра Смита, "некоторые налоги иногда увеличиваются в два, четыре или пять раз в цене некоторых товаров" только для достижения указанной цели, т. е. для переложения налога с бедных на богатых, то в этом отношении они не заслуживают никакого порицания.
Suppose the just share of the taxes of a rich consumer to be г100 and that he would pay it directly, if the tax were laid on income, on wine, or no any other luxury; he would injury if by the taxation of necessaries, he should be only called upon for the payment of г25, as far as his own consumption of necessaries, and that of his family was concerned, but should be required to repeat this tax three times, by paying an additional price for other commodities to remunerate the labourers, or their employers, for the tax which they have been called upon to advance. Even in that case the reasoning is inconclusive: for if there be no more paid than what is required by Government; of what importance can it be to the rich consumer, whether he pay the tax directly, by paying an increased price for an object of luxury, or indirectly, by paying an increased price for the necessaries and other commodities he consumes? If more be not paid by the people, than what is received by Government, the rich consumer will only pay his equitable share; if more is paid, Adam Smith should have stated by whom it is received, but his whole argument is founded in error, for the prices of commodities would not be raised by such taxes.	Предположим, что 100 ф. ст. составляют вполне справедливую долю налогов, падающую на богатого потребителя, и что они взимаются с него непосредственно в виде налога или на доход, или на вино, или на какой-нибудь другой предмет роскоши. Но он ничуть не пострадает, если при обложении предметов насущной необходимости он будет уплачивать в соответствии с количеством потребляемых им и его семьёй продуктов не более 25 ф. ст. и, кроме того, внесёт эту сумму ещё три раза, переплачивая при покупке других товаров, чтобы вознаградить рабочих или их предпринимателей за налог, который последние должны были авансировать. Даже в таком случае рассуждение Адама Смита было бы несостоятельно: если бы приходилось платить не больше, чем требует правительство, то не всё ли равно для богатого потребителя, платит ли он налог непосредственно в форме более высокой цены за какой-нибудь предмет роскоши или косвенно в форме более высокой цены за предмет жизненной необходимости и другие товары, которые он потребляет? Если бы народ платил не больше, чем получает правительство, то и богатый потребитель платил бы только следуемую с него долю. Но если сумма уплачиваемого налога больше того, что получает правительство, то Адам Смит должен сказать нам, кем она получается. [Но вся его аргументация основана на заблуждении, ибо подобные налоги не приводят к повышению цен товаров.] [Вставка во втором и третьем изданиях. - Прим. ред.]
M. Say does not appear to me to have consistently adhered to the obvious principle, which I have quoted from his able work; for in the next page, speaking of taxation, he says, 'When it is pushed too far, it produces this lamentable effect, it deprives the contributor of a portion of his riches, without enriching the State. This is what we may comprehend, if we consider that every man's power of consuming, whether productively or not, is limited by his income. He cannot then be deprived of a part of his income, without being obliged proportionally to reduce his consumption. Hence arises a diminution of demand for those goods, which he no longer consumes, and particularly for those on which the tax is imposed. From this diminution of demand, there results a diminution of production, and consequently of taxable commodities. The contributor then will lose a portion of his enjoyments; the producer a portion of his profits; and the treasury, a portion of its receipts.'	Г-н Сэй, как мне кажется, не всегда придерживался последовательно того очевидного принципа, который я привёл выше из его дельного труда. Так, на следующей странице, говоря об обложении, он замечает: "Если оно принимает слишком большие размеры, оно влечёт за собой печальные последствия, так как лишает налогоплательщика части его богатства, не обогащая государства. Мы легко поймём это, если примем во внимание, что способность каждого человека потреблять - производительно или нет - ограничивается его доходом. Лишая его части дохода, мы принуждаем его сократить соответственно потребление. Так возникает уменьшение спроса на товары, которые он больше не потребляет, в особенности на те, которые были обложены. За уменьшением спроса следует уменьшение производства, а следовательно, и количества облагаемых товаров. Налогоплательщик, таким образом, лишается части своих жизненных удобств, производитель - части своей прибыли, а казначейство - части своих поступлений" [Say, Economie politique, v. II, p. 300. - Прим. ред.].
M. Say instances the tax on salt in France, previous to the revolution; which, he says, diminished the production of salt by one half. If, however, less salt was consumed, less capital was employed in producing it; and, therefore, though the producer would obtain less profit on the production of salt, he would obtain more on the production of other things. If a tax, however burdensome it may be, falls on revenue, and not on capital, it does not diminish demand, it only alters the nature of it. It enables Government to consume as much of the produce of the land and labour of the country, as was before consumed by the individuals who contribute to the tax, an evil sufficiently great without overcharging it. If my income is г1,000 per annum, and I am called upon for г100 per annum for a tax, I shall only be able to demand nine tenths of the quantity of goods, which I before consumed, but I enable Government to demand the other tenth. If the commodity taxed be corn, it is not necessary that my demand for corn should diminish, as I may prefer to pay г100 per annum more for my corn, and to the same amount abate in my demand for wine, furniture, or any other luxury.(30*) Less capital will consequently be employed in the wine or upholstery trade, but more will be employed in manufacturing those commodities, on which the taxes levied by Government will be expended.	Г-н Сэй приводит в виде примера налог на соль в дореволюционной Франции, который, но его словам, уменьшил добычу соли наполовину. Однако если потреблялось меньше соли, то и меньше капитала затрачивалось на её добывание. Следовательно, хотя производитель и получал меньше прибыли при добывании соли, он получал больше при производстве других вещей. Если налог, как бы обременителен он ни был, падает на доход, а не на капитал, он не уменьшает спроса, а только изменяет его природу. Он даёт возможность правительству потреблять такое количество продукта земли и труда страны, какое прежде потреблялось лицами, платившими налог. [А это зло достаточно велико, чтобы нужно было ещё преувеличивать его.] [Вставка во втором и третьем изданиях. - Прим. ред.]. Если мой доход составляет 1 тыс. ф. ст. в год и если с меня взимается ежегодно налог в 100 ф. ст., то я могу предъявить спрос только на 9/10 того количества товаров, которое я потреблял прежде, но зато я даю возможность правительству предъявить спрос на остальную десятую часть. Если обложенным товаром является хлеб, то нет необходимости, чтобы уменьшился мой спрос на него, ибо я могу предпочесть платить ежегодно на 100 ф. ст. больше за хлеб и уменьшить на такую же сумму спрос на вино, мебель или другие предметы роскоши. В результате всего этого меньший капитал был бы затрачен на виноделие или мебельно-обойное дело, но большее количество его затрачено было бы на производство тех товаров, на которые правительство расходовало бы взимаемые им налоги.
[30. M. Say says, that 'the tax added to the price of a commodity, raises its price. Every increase in the price of a commodity, necessarily reduces the number of those who are able to purchase it, or at least the quantity they will consume of it.' This is by no means a necessary consequence. I do not believe, that if bread were taxed, the consumption of bread would be diminished, more than if cloth, wine or soap were taxed.]	[Г-н Сэй говорит, что "налог, прибавленный к цене товара, повышает его цену. Всякое возрастание цены товара необходимо уменьшает число тех, кто в состоянии купить этот товар, или по крайней мере то количество его, которое они потребили бы". Это вовсе не является необходимым следствием. Я не думаю, чтобы в случае обложения хлеба потребление его уменьшилось больше, чем потребление сукна, вина или мыла, если бы последние товары подверглись обложению]
M. Say says that M. Turgot, by reducing the market dues on fish (les droits d'entrщe et de halle sur la marщe) in Paris one half, did not diminish the amount of their produce, and that consequently, the consumption of fish must have doubled. He infers from this, that the profits of the fisherman and those engaged in the trade, must also have doubled, and that the income of the country must have increased, by the whole amount of these increased profits; and by giving a stimulus to accumulation, must have increased the resources of the State.(31*)	Г-н Сэй говорит, что, когда Тюрго понизил наполовину рыночную пошлину на рыбу в Париже (les droits d'entree et de halle sur la maree), он нисколько не уменьшил этим её поступления. Из этого г-н Сэй делает вывод, что потребление рыбы удвоилось. Кроме того, по его мнению, удвоилась также прибыль рыбаков и всех лиц, занятых в этом промысле, а доход страны увеличился на всю сумму возросшей прибыли: давая новый стимул к накоплению, такой рост должен был увеличить ресурсы государства.
[31. The following remark of the same author appears to me equally erroneous: "When a high duty is laid on cotton, the production of all those goods of which cotton is the basis is diminished. If the total value added to cotton in its various manufactures, in a particular country, amounted to 100 millions of francs per annum, and the effect of the tax was, to diminish the consumption one half, than the tax would deprive that country every year of 50 millions of francs, in addition to the sum received by Government." Vol. ii, p. 314.]	[Не менее ошибочным кажется мне и следующее замечание того же автора: "Когда хлопок облагается высокой пошлиной, производство всех товаров, на которые идёт хлопок, уменьшается. Если вся стоимость, которая в данной стране ежегодно прибавлялась к хлопку в различных производствах, составляла 100 млн. фр. и потребление уменьшилось бы наполовину в результате налога, то последний, кроме сумм, получаемых правительством, отнимал бы ещё у страны ежегодно 50 млн. фр." (т. II, стр. 314)]
Without calling in question the policy, which dictated this alteration of the tax, I have my doubts, whether it gave any great stimulus to accumulation. If the profits of the fisherman and others engaged in the trade, were doubled in consequence of more fish being consumed, capital and labour must have been withdrawn from other occupations to engage them in this particular trade. But in those occupations capital and labour were productive of profits, which must have been given up when they were withdrawn. The ability of the country to accumulate, was only increased by the difference between the profits obtained in the business in which the capital was newly engaged, and those obtained in that from which it was withdrawn.	Не подвергая критике политику, которой было продиктовано это изменение налога, я всё-таки сомневаюсь, дало ли оно большой толчок накоплению. Если прибыль рыбака и других лиц, занятых в этом промысле, удвоилась вследствие удвоенного потребления рыбы, то необходимо было извлечь из других отраслей капитал и труд, чтобы дать им применение в рыболовстве. Но так как и в других отраслях капитал и труд производили прибыль, то производство её должно было прекратиться с отливом их оттуда. Способность страны к накоплению увеличилась лишь благодаря разнице между прибылью, полученной в производстве, в которое капитал был вложен недавно, и прибылью, получавшейся в производствах, из которых он был извлечён.
Whether taxes be taken from revenue or capital, they diminish the taxable commodities of the State. If I cease to expend г100 on wine, because by paying a tax of that amount I have enabled Government to expend г100 instead of expending it myself, one hundred pounds worth of goods are necessarily withdrawn from the list of taxable commodities. If the revenue of the individuals of a country be 10 millions, they will have at least 10 millions worth of taxable commodities. If by taxing some, one million be transferred to the disposal of Government, their revenue will still be nominally 10 millions, but they will remain with only nine millions worth of taxable commodities. There are no circumstances under which taxation does not abridge the enjoyments of those on whom the taxes ultimately fall, and no means by which those enjoyments can again be extended, but the accumulation of new revenue.	Берутся ли налоги из дохода или из капитала, они уменьшают количество товаров, которые могли бы быть обложены государством. Если я перестаю тратить на вино 100 ф.ст., так как, уплатив налог в этом размере, я дал правительству возможность издержать эти 100 ф. ст. вместо меня, то из списка облагаемых предметов будет вычеркнуто на 100 ф. ст. товаров. Если доход жителей данной страны составляет 10 млн., то они имеют по крайней мере на 10 млн. товаров, которые могли бы быть обложены. Если при обложении некоторых из этих товаров в распоряжение правительства поступает 1 млн., то доход населения продолжает номинально составлять 10 млн., но у него останется только на 9 млн. товаров, которые могли бы быть обложены. При всяких условиях налоги сокращают количество жизненных удобств тех лиц, на которых эти налоги в конечном счёте падают, и нет никакого средства опять увеличить количество этих удобств, кроме накопления нового дохода.
Taxation can never be so equally applied, as to operate in the same proportion on the value of all commodities, and still to preserve them at the same relative value. It frequently operates very differently from the intention of the legislature, by its indirect effects. We have already seen, that the effect of a direct tax on corn and raw produce, is, if money be also produced in the country, to raise the price of all commodities, in proportion as raw produce enters into their composition, and thereby to destroy the natural relation which previously existed between them. Another indirect effect is, that it raises wages, and lowers the rate of profits; and we have also seen, in another part of this work, that the effect of a rise of wages, and a fall of profits, is to lower the money prices of those commodities which are produced in a greater degree by the employment of fixed capital.	Налоги никогда не могут быть распределены так равномерно, чтобы влиять в одном и том же отношении на стоимость всех товаров и сохранить всё же их относительную стоимость на одном уровне. Своими косвенными последствиями налоги производят часто действие, идущее вразрез с намерениями законодателей. Мы видели уже, что прямой налог на хлеб и сырые материалы повышает - при условии, что деньги производятся в данной стране, - цены всех товаров в том же отношении, в каком в их состав входят сырые материалы, и что таким образом он нарушает существовавшее между ними прежде естественное соотношение. Другим косвенным последствием этого налога является повышение заработной платы и понижение нормы прибыли, а мы видели также в другой части этого труда, что вследствие повышения заработной платы и понижения прибыли понижаются денежные цены тех товаров, в производстве которых основной капитал затрачивается в большей мере.
That a commodity, when taxed, can no longer be so profitably exported, is so well understood, that a drawback is frequently allowed on its exportation, and a duty laid on its importation. If these drawbacks and duties be accurately laid, not only on the commodities themselves, but on all which they may indirectly affect, then, indeed, there will be no disturbance in the value of the precious metals. Since we could as readily export a commodity after being taxed as before, and since no peculiar facility would be given to importation, the precious metals would not, more than before, enter into the list of exportable commodities.	Всякий товар, на который установлен налог, уже не может быть вывозим с такой выгодой, как прежде. Это настолько очевидно, что при вывозе товара взимаемый налог часто возвращается назад, а на ввоз товаров этого рода налагается пошлина. Если бы такой возврат налога и покровительственная пошлина налагались не только непосредственно на данные товары, но и на те, на которые они могут повлиять косвенно, то в стоимости драгоценных металлов не происходило бы никаких пертурбаций. Раз мы были бы в состоянии вывозить товар после обложения так же легко, как и до него, и раз ввоз иностранных товаров не был бы поставлен в особенно благоприятные условия, драгоценные металлы также не вошли бы в список вывозимых товаров в больших размерах, чем раньше.
Of all commodities, none are perhaps so proper for taxation, as those which, either by the aid of nature or art, are produced with peculiar facility. With respect to foreign countries, such commodities may be classed under the head of those which are not regulated in their price by the quantity of labour bestowed, but rather by the caprice, the tastes, and the power of the purchasers. If England had more productive tin mines than other countries, or if, from superior machinery or fuel, she had peculiar facilities in manufacturing cotton goods, the prices of tin, and of cotton goods, would still in England be regulated by the comparative quantity of labour and capital required to produce them, and the competition of our merchants would make them very little dearer to the foreign consumer. Our advantage in the production of these commodities might be so decided, that probably they could bear a very great additional price in the foreign market, without very materially diminishing their consumption. This price they never could attain, whilst competition was free at home, by any other means but by a tax on their exportation. This tax would fall wholly on foreign consumers, and part of the expenses of the Government of England would be defrayed, by a tax on the land and labour of other countries. The tax on tea, which at present is paid by the people of England, and goes to aid the expenses of the Government of England, might, if laid in China, on the exportation of the tea, be diverted to the payment of the expenses of the Government of China.	Ни один товар не является таким пригодным объектом для обложения, как те товары, которые благодаря природе или уровню производства вырабатываются при особенно благоприятных условиях. По отношению к чужим странам эти товары можно отнести к категории тех, цена которых определяется не количеством затраченного труда, а скорее капризами, вкусами и средствами покупателей. Если бы Англия имела более богатые оловянные рудники, чем другие страны, или если бы в силу превосходства своих машин или топлива она имела особые преимущества при производстве хлопчатобумажных изделий, то цены олова и хлопчатобумажных изделий продолжали бы регулироваться в Англии сравнительным количеством труда и капитала, необходимым для их производства; благодаря же конкуренции между нашими купцами цены этих товаров повысились бы лишь незначительно для иностранных потребителей. Наше преимущество в производстве этих товаров было бы настолько значительно, что они, вероятно, могли бы вынести очень большую прибавку к цене их на внешних рынках без существенного уменьшения их потребления. Пока внутри страны конкуренция не встречает никаких ограничений, эти товары могут достигнуть такой высокой цены только при налоге на их вывоз. Этот налог будет падать целиком на иностранных потребителей, и часть расходов английского правительства была бы покрыта налогом на продукт земли и труда других стран. Так, налог на чай, уплачиваемый теперь англичанами и идущий на покрытие расходов английского правительства, мог бы служить для покрытия расходов китайского правительства, если бы он был наложен на вывоз чая из Китая.
Taxes on luxuries have some advantage over taxes on necessaries. They are generally paid from income, and therefore do not diminish the productive capital of the country. If wine were much raised in price in consequence of taxation, it is probable that a man would rather forego the enjoyments of wine, than make any important encroachments on his capital, to be enabled to purchase it. They are so identified with price, that the contributor is hardly aware that he is paying a tax. But they have also their disadvantages. First, they never reach capital, and on some extraordinary occasions it may be expedient that even capital should contribute towards the public exigencies; and secondly, there is no certainty as to the amount of the tax, for it may not reach even income. A man intent on saving, will exempt himself from a tax on wine, by giving up the use of it. The income of the country may be undiminished, and yet the State may be unable to raise a shilling by the tax.	Налоги на предметы роскоши имеют некоторые преимущества перед налогами на предметы необходимости. Они обыкновенно уплачиваются из дохода и поэтому не уменьшают производительный капитал страны. Если бы вино сильно поднялось в цене вследствие обложения, то всякий, вероятно, скорее отказался бы от удовольствия пить вино, чем согласился бы на значительное уменьшение своего капитала ради возможности покупать вино. Кроме того, налоги на предметы роскоши так тесно сливаются с ценой, что плательщик едва ли даже знает, что он платит налог. Но они имеют также свои невыгоды. Во-первых, они никогда не затрагивают капитал, а при некоторых экстраординарных условиях может явиться целесообразным, чтобы капитал также привносил свою долю для покрытия государственных нужд; во-вторых, трудно определить точно их размеры, так как они иногда не затрагивают даже дохода. Человек, склонный к бережливости, может освободиться от налога на вино, отказавшись от потребления его. Доход страны мог бы не уменьшиться, а всё-таки правительство не в состоянии было бы собрать ни одного шиллинга путём таких налогов.
Whatever habit has rendered delightful, will be relinquished with reluctance, and will continue to be consumed notwithstanding a very heavy tax; but this reluctance has its limits, and experience every day demonstrates that an increase in the nominal amount of taxation, often diminishes the produce. One man will continue to drink the same quantity of wine, though the price of every bottle should be raised three shillings, who would yet relinquish the use of wine rather than pay four. Another will be content to pay four, yet refuse to pay five shillings. The same may be said of other taxes on luxuries: many would pay a tax of г5 for the enjoyment which a horse affords, who would not pay г10 or г20. It is not because they cannot pay more, that they give up the use of wine and of horses, but because they will not pay more. Every man has some standard in his own mind by which he estimates the value of his enjoyments, but that standard is as various as the human character. A country whose financial situation has become extremely artificial by the mischievous policy of accumulating a large national debt, and a consequently enormous taxation, is particularly exposed to the inconvenience attendant on this mode of raising taxes. After visiting with a tax the whole round of luxuries; after laying horses, carriages, wine, servants, and all the other enjoyments of the rich, under contribution; a minister is induced to have recourse to more direct taxes, such as income and property taxes, neglecting the golden maxim of M. Say, 'that the very best of all plans of finance is to spend little, and the best of all taxes is that which is the least in amount.'	От потребления таких предметов, которые привычка сделала предметом наслаждения, люди отказываются с большим неудовольствием, и они продолжают потреблять эти предметы, несмотря на очень тяжёлый налог. Но это неудовольствие имеет свои пределы, и повседневный опыт показывает, что увеличение номинального размера налога часто сопровождается уменьшением суммы его поступления. Тот, кто продолжает потреблять то же самое количество вина, хотя бы цена бутылки поднялась до 3 шилл., скорее откажется от вина, чем согласится платить 4 шилл. Другой согласится платить 4, но откажется платить 5 шилл. То же самое можно сказать о других налогах на предметы роскоши: многие согласятся платить налог в 5 ф. ст. за удовольствие, которое доставляет лошадь, но откажутся платить 10 или 20 ф. ст. Они отказываются от пользования вином или лошадью не потому, что не могут платить больше, а потому, что не хотят. Каждый человек создаёт для себя собственное мерило, с помощью которого он определяет цену своих удовольствий, но это мерило так же разнообразно, как человеческий характер. В особенности сильно подвергается неудобствам, связанным с этим способом взимания налогов, такая страна, финансовое положение которой сделалось совершенно искусственным благодаря злостной политике накопления огромного национального долга и неизбежному результату её - непомерному обложению. После того как налогами были обложены чуть не все предметы роскоши, после обложения лошадей, экипажей, вина, прислуги и всех других предметов удовольствия богатого потребителя, министр финансов [вынужден обратиться к более прямым налогам, вроде налога на доход и имущество, забывая при этом золотое правило г-на Сэя, что "лучший финансовый план - тратить мало и лучший налог - наименьший налог"]
	[В первом издании сказано было: "склонен прийти к заключению, что страна обложена налогами в максимальной степени, ибо, увеличивая норму обложения, он не в состоянии увеличить поступление какого-либо из этих налогов. Однако он может иногда ошибаться, приходя к такому заключению, ибо весьма возможно, что такая страна может перенести еще очень большую прибавку к налоговой тягости без риска, что будет ущерблен капитал". - Прим. ред.].

К началу страницы

Титульный лист | Предыдущая | Следующая

Граммтаблицы | Тексты