Краткая коллекция англтекстов
Честерфильд. Письма к сыну
Letter 45/Письмо 45
| English | Русский |
| LONDON, February 5, O. S. 1750 | Лондон, 5 февраля ст. ст. 1750 г. |
| MY DEAR FRIEND: Very few people are good economists of their fortune, and still fewer of their time; and yet of the two, the latter is the most precious. I heartily wish you to be a good economist of both: and you are now of an age to begin to think seriously of those two important articles. Young people are apt to think that they have so much time before them, that they may squander what they please of it, and yet have enough left; as very great fortunes have frequently seduced people to a ruinous profusion. Fatal mistakes, always repented of, but always too late! Old Mr. Lowndes, the famous Secretary of the Treasury in the reigns of King William, Queen Anne, and King George the First, used to say,--TAKE CARE OF THE PENCE, AND THE POUNDS WILL TAKE CARE OF THEMSELVES. To this maxim, which he not only preached but practiced, his two grandsons at this time owe the very considerable fortunes that he left them. | Милый друг, Очень немногие умеют распорядиться с толком своим состоянием; еще меньше тех, кто умеет распределить свое время, а из этих двух вещей последнее - самое важное. Я всей душой хочу, чтобы ты мог справиться и с той, и с другой задачей, а ты теперь уже в таком возрасте, когда пора начать думать серьезно об этих важных вещах. Люди молодые привыкли считать, что у них много времени впереди и, что, даже если они будут растрачивать его как им вздумается, оно всегда останется у них в избытке: точно так же, владея большим состоянием, люди легко поддаются соблазну расточительности - и разоряются. Роковые ошибки, в которых люди всегда раскаиваются, но всегда слишком поздно! Старый м-р Лаундз, знаменитый секретарь государственного казначейства в царствования короля Вильгельма, королевы Анны и короля Георга I, любил говорить: "Береги пенсы, а фунты сами о себе позаботятся". Этому афоризму - а он не только проповедовал его, но и следовал ему в жизни - два его внука обязаны большими состояниями, которые он каждому из них оставил. |
| This holds equally true as to time; and I most earnestly recommend to you the care of those minutes and quarters of hours, in the course of the day, which people think too short to deserve their attention; and yet, if summed up at the end of the year, would amount to a very considerable portion of time. For example: you are to be at such a place at twelve, by appointment; you go out at eleven, to make two or three visits first; those persons are not at home, instead of sauntering away that intermediate time at a coffeehouse, and possibly alone, return home, write a letter, beforehand, for the ensuing post, or take up a good book, I do not mean Descartes, Malebranche, Locke, or Newton, by way of dipping; but some book of rational amusement and detached pieces, as Horace, Boileau, Waller, La Bruyere, etc. This will be so much time saved, and by no means ill employed. Many people lose a great deal of time by reading: for they read frivolous and idle books, such as the absurd romances of the two last centuries; where characters, that never existed, are insipidly displayed, and sentiments that were never felt, pompously described: the Oriental ravings and extravagances of the "Arabian Nights," and Mogul tales; or, the new flimsy brochures that now swarm in France, of fairy tales, 'Reflections sur le coeur et l'esprit, metaphysique de l'amour, analyse des beaux sentimens', and such sort of idle frivolous stuff, that nourishes and improves the mind just as much as whipped cream would the body. Stick to the best established books in every language; the celebrated poets, historians, orators, or philosophers. By these means (to use a city metaphor) you will make fifty PER CENT. Of that time, of which others do not make above three or four, or probably nothing at all. | Все это не менее справедливо и в отношении времени, и я настоятельнейшим образом рекомендую тебе беречь каждые четверть часа, каждую минуту дня, все, что люди считают слишком коротким и поэтому не заслуживающим внимания. Ведь если к концу года подытожить все эти минуты, они составят немало часов. Предположим, например, что тебе надо быть в определенном месте, как ты с кем-то условился, к двенадцати часам дня. Ты выходишь из дому в одиннадцать, собираясь по дороге сделать еще два-три визита. Людей этих не оказывается дома - тогда, вместо того чтобы проболтаться это время где-нибудь в кофейне и притом скорее всего одному, вернись домой, заблаговременно напиши для следующей почты письмо или раскрой какую-нибудь хорошую книгу. Разумеется, нет смысла браться в такое время за Декарта, Мальбранша, Локка или Ньютона, ибо вникнуть в их творения ты все равно не успеешь, но пусть это будет какая-нибудь разумная и вместе с тем занимательная книга, которую можно читать по кусочкам, например Гораций, Буало, Уоллер, Лабрюйер и т. п. Этим ты сбережешь немало времени и во всяком случае не худо эти минуты употребишь. Есть много людей, теряющих огромное количество времени за чтением: они читают книги легкомысленные и пустые, вроде, например, нелепых героических романов прошлого и нынешнего столетия, где бесцветно и скучно выведены никогда не существовавшие в действительности герои и напыщенным языком описаны чувства, которых никто никогда не испытывал: азиатские сумасбродства и нелепости "Тысячи и одной ночи" или "Индийских сказок"; или новые легковесные brochures(108) со сказками, наводняющие теперь Францию, "Reflexions sur le coeur et l'esprit", "Metaphysique de l'amour", "Analyse des beaux sentiments"(109), или, наконец, разную пустую бессодержательную писанину, которая питает и укрепляет душу не больше, чем сбитые сливки - тело. Ты должен читать заведомо лучшее из того, что написано на всех языках - знаменитых поэтов, ораторов или философов. Если ты последуешь этому совету, ты, говоря деловым языком, используешь на 50 процентов то время, которое другие используют не больше чем на 3-4 процента, а впрочем, может быть, оно у них и вообще пропадает даром. |
| Many people lose a great deal of their time by laziness; they loll and yawn in a great chair, tell themselves that they have not time to begin anything then, and that it will do as well another time. This is a most unfortunate disposition, and the greatest obstruction to both knowledge and business. At your age, you have no right nor claim to laziness; I have, if I please, being emeritus. You are but just listed in the world, and must be active, diligent, indefatigable. If ever you propose commanding with dignity, you must serve up to it with diligence. Never put off till tomorrow what you can do to-day. | Многие люди теряют очень много времени из-за лени; развалившись в кресле и позевывая, они убеждают себя, что сейчас у них нет времени что-либо начать и что они все сделают в другой раз. Это самая пагубная привычка и величайшее препятствие на пути к знаниям и ко всякому делу. В твои годы у тебя нет никакого права на леность и никаких оснований ей поддаваться. Другое дело я - будучи emeritus(110) - я вправе себе это позволить. Ты же только еще вступаешь в свет и должен быть деятельным, усердным, неутомимым. Если только ты собираешься когда-нибудь достойным образом кем-то распоряжаться, тебе надлежит для этого сначала усердно потрудиться. Никогда не откладывай на завтра то, что можешь сделать сегодня. |
| Dispatch is the soul of business; and nothing contributes more to dispatch than method. Lay down a method for everything, and stick to it inviolably, as far as unexpected incidents may allow. Fix one certain hour and day in the week for your accounts, and keep them together in their proper order; by which means they will require very little time, and you can never be much cheated. Whatever letters and papers you keep, docket and tie them up in their respective classes, so that you may instantly have recourse to any one. Lay down a method also for your reading, for which you allot a certain share of your mornings; let it be in a consistent and consecutive course, and not in that desultory and unmethodical manner, in which many people read scraps of different authors, upon different subjects. | Быстрота - это душа дела, а для того чтобы все спорилось быстро, у тебя должна быть определенная система. Выработай себе систему для всего, чем тебе приходится заниматься, и неукоснительно ее держись, если только какие-либо непредвиденные обстоятельства не станут тебе помехой. Отведи определенный день в неделю и час для подсчета расходов и держи все свои счета в одном месте и в полном порядке: этим ты сбережешь много времени, и тебя нелегко будет обмануть. Письма свои и прочие бумаги снабди кратким изложением их содержания и свяжи в пачки, сделав на каждой пачке соответствующую надпись, с тем, чтобы ты в любую минуту мог найти все, что тебе понадобится. Выработай себе также определенную систему чтений, выкроив для этого утренние часы. Читай книги в строгой последовательности, а не разбросанно и случайно, как то привыкли многие: по страничке то одного, то другого писателя, то по одному, то по другому вопросу. |
| Keep a useful and short commonplace book of what you read, to help your memory only, and not for pedantic quotations. Never read history without having maps and a chronological book, or tables, lying by you, and constantly recurred to; without which history is only a confused heap of facts. | Заведи себе небольшую и удобную тетрадь и делай в ней записи о прочитанном, но только для памяти, а не для того, чтобы с педантической точностью приводить цитаты. Никогда не читай исторических книг без карт и хронологических справочников или таблиц; держи и то, и другое всегда под рукой и пользуйся ими постоянно; помни, что без них история превращается в беспорядочное нагромождение фактов. |
| One method more I recommend to you, by which I have found great benefit, even in the most dissipated part of my life; that is, to rise early, and at the same hour every morning, how late soever you may have sat up the night before. This secures you an hour or two, at least, of reading or reflection before the common interruptions of the morning begin; and it will save your constitution, by forcing you to go to bed early, at least one night in three. | Рекомендую тебе еще одно правило, которое немало помогло мне даже в самую беспутную пору моей жизни: вставай рано и всегда в один и тот же час, как бы поздно ты ни ложился спать накануне. Этим ты сбережешь по меньшей мере час или два для чтения или размышлений, до того как начнется повседневная утренняя суета, и это будет полезно также и для твоего здоровья, ибо хотя бы раз в три дня заставит тебя ложиться спать рано. |
| You will say, it may be, as many young people would, that all this order and method is very troublesome, only fit for dull people, and a disagreeable restraint upon the noble spirit and fire of youth. I deny it; and assert, on the contrary, that it will procure you both more time and more taste for your pleasures; and, so far from being troublesome to you, that after you have pursued it a month, it would be troublesome to you to lay it aside. | Весьма вероятно, что, как и другие молодые люди, ты ответишь мне, что весь этот порядок и правила очень надоедливы и годятся разве что для людей скучных, а для пылкого юноши с его возвышенными стремлениями будут только помехой. Неправда. Напротив, могу тебя уверить, что, следуя этому распорядку, ты освободишь себе больше времени для удовольствий и у тебя будет больше к ним охоты; к тому же все это настолько естественно, что, если ты поживешь так какой-нибудь месяц, тебе потом будет трудно жить иначе. |
| Business whets the appetite, and gives a taste to pleasure, as exercise does to food; and business can never be done without method; it raises the spirits for pleasures; and a SPECTACLE, a ball, an assembly, will much more sensibly affect a man who has employed, than a man who has lost, the preceding part of the day; nay, I will venture to say, that a fine lady will seem to have more charms to a man of study or business, than to a saunterer. The same listlessness runs through his whole conduct, and he is as insipid in his pleasures, as inefficient in everything else. | Всякое дело возбуждает аппетит и придает вкус удовольствиям, так же как упражнения придают вкус пище. А никаким делом нельзя заниматься без определенной системы - именно она-то и вызывает в нас тот подъем духа, который бывает нужен, чтобы насладиться каким-нибудь spectacle(111), балом или ассамблеей. Человек, с пользою употребивший свой день, гораздо полнее насладится вечером всеми этими удовольствиями, нежели человек, растративший свой день попусту; я возьму даже на себя смелость сказать, что человек, посвятивший себя наукам или какому-либо делу, окажется более чутким к женской красоте, чем заправский гуляка. Все поведение человека праздного отмечено печатью равнодушия, и удовольствия его столь же вялы, сколь беспомощны все его начинания. |
| I hope you earn your pleasures, and consequently taste them; for, by the way, I know a great many men, who call themselves men of pleasure, but who, in truth, have none. They adopt other people's indiscriminately, but without any taste of their own. I have known them often inflict excesses upon themselves because they thought them genteel; though they sat as awkwardly upon them as other people's clothes would have done. Have no pleasures but your own, and then you will shine in them. What are yours? Give me a short history of them. 'Tenez-vous votre coin a table, et dans les bonnes compagnies? y brillez-vous du cote de la politesse, de d'enjouement, du badinage? Etes-vous galant? Filex-vous le parfait amour? Est-il question de flechir par vos soins et par vos attentions les rigueurs de quelque fiere Princesse'? | Надеюсь, что ты сумел заслужить свои удовольствия и поэтому наслаждаешься ими теперь сполна. Между прочим, я знаю немало людей, называющих себя жизнелюбцами, но не знающих, что такое истинное наслаждение. Они, не задумавшись, заимствуют его у других, а сами даже не ведают его вкуса. Мне случалось нередко видеть, как они предавались неумеренным наслаждениям только потому, что думали, что они им к лицу, в действительности же у них эти наслаждения выглядели как платье с чужого плеча. Умей выбирать все свои наслаждения сам, и они окружат тебя блеском. Какие они у тебя? Расскажи мне о них вкратце. Tenez-vous votre coin a table, et dans les bonnes compagnies? у brillez-vous du cote de la politesse, de l'enjouement, du badinage? Etes-vous galant? Filez-vous le parfait amour? Est-il question de flechir par vos soins et par vos attentions les rigueurs de quelque fiere princesse?(112) |
| You may safely trust me; for though I am a severe censor of vice and folly, I am a friend and advocate for pleasures, and will contribute all in my power to yours. | Можешь спокойно мне довериться, ибо, хоть я и строгий судья порокам и сумасбродствам, я - друг и защитник наслаждений и всеми силами буду способствовать тому, чтобы ты их изведал. |
| There is a certain dignity to be kept up in pleasures, as well as in business. In love, a man may lose his heart with dignity; but if he loses his nose, he loses his character into the bargain. At table, a man may with decency have a distinguishing palate; but indiscriminate voraciousness degrades him to a glutton. A man may play with decency; but if he games, he is disgraced. Vivacity and wit make a man shine in company; but trite jokes and loud laughter reduce him to a buffoon. [see Mark Twain's identical advice in his 'Speeches' D.W.] Every virtue, they say, has its kindred vice; every pleasure, I am sure, has its neighboring disgrace. Mark carefully, therefore, the line that separates them, and rather stop a yard short, than step an inch beyond it. | В наслаждениях, как и в делах, надо тоже соблюдать известное достоинство. Полюбив, человек может потерять сердце, и, тем не менее, достоинство его сохранится. Если же он при этом потеряет нос, то погибнет и его доброе имя. За столом человек может удовлетворить свой самый разборчивый вкус, не переступая границ пристойного, но безудержная жадность превращает его в обжору. Человек может пристойным образом играть в карты, но если он будет играть в азартные игры, чтобы выиграть, он себя опозорит. Живость и остроумие делают человека душою общества, избитые же шутки и громкий смех делают из него шута. Говорят, что у каждой добродетели есть родственный ей порок; так, у каждого наслаждения всегда есть соседствующее с ним бесчестие. Поэтому необходимо отчетливо провести разделяющую их черту и лучше на целый ярд не дойти до нее и остановиться, нежели зайти за нее хотя бы на дюйм. |
| I wish to God that you had as much pleasure in following my advice, as I have in giving it you! and you may the more easily have it, as I give you none that is inconsistent with your pleasure. In all that I say to you, it is your interest alone that I consider: trust to my experience; you know you may to my affection. Adieu. | Я всем сердцем хочу, чтобы, следуя моему совету, ты испытал столько же наслаждения, сколько я, давая его тебе, а сделать это будет нетрудно, ибо я не советую тебе ничего, что было бы несовместимо с твоим наслаждением. Во всем, что я тебе говорю, я забочусь только о твоих интересах и ни о чем другом. Доверься же моему опыту; ты знаешь, что любви моей ты можешь довериться вполне. Прощай. |
| I have received no letter yet from you or Mr. Harte. | Я не получил еще до сих пор ни одного письма - ни от тебя, ни от м-ра Харта. |
Титульный лист | Предыдущая | Следующая
