Краткая коллекция латинских текстов

Тит Ливий

Liber XXXIX/Книга

Latin	Русский
[1] Dum haec, si modo hoc anno acta sunt, Romae aguntur, consules ambo in Liguribus gerebant bellum. Is hostis uelut natus ad continendam inter magnorum interualla bellorum Romanis militarem disciplinam erat; nec alia prouincia militem magis ad uirtutem acuebat. Nam Asia et amoenitate urbium et copia terrestrium maritimarumque rerum et mollitia hostium regiisque opibus ditiores quam fortiores exercitus faciebat. Praecipue sub imperio Cn. Manlii solute ac neglegenter habiti sunt. Itaque asperius paulo iter in Thracia et exercitatior hostis magna clade eos castigauit. In Liguribus omnia erant, quae militem excitarent, loca montana et aspera, quae et ipsis capere labor erat et ex praeoccupatis deicere hostem; itinera ardua, angusta, infesta insidiis; hostis leuis et uelox et repentinus, qui nullum usquam tempus, nullum locum quietum aut securum esse sineret; oppugnatio necessaria munitorum castellorum, laboriosa simul periculosaque; inops regio, quae parsimonia astringeret milites, praedae haud multum praeberet. Itaque non lixa sequebatur, non iumentorum longus ordo agmen extendebat. Nihil praeter arma et uiros omnem spem in armis habentes erat. Nec deerat umquam cum iis uel materia belli uel causa, quia propter domesticam inopiam uicinos agros incursabant. Nec tamen in discrimen summae rerum pugnabatur.	1. Пока в Риме происходили вышеописанные события, если только они и впрямь относятся к этому году [187 г. до н.э.]1, оба консула вели войну против лигуров. (2) Этот противник словно нарочно был создан для того, чтобы римляне в промежутках между крупными войнами не утеряли боевой выучки, ибо ни один театр военных действий так не оттачивал римскую доблесть, как этот. (3) Ведь Малая Азия с ее роскошными городами, щедрыми дарами земли и моря, трусливыми воинами и богатыми царями, не столько закаляла римское войско, сколько баловала его легкой добычей. (4) Особенно это относится к войску Гнея Манлия, где распущенность достигла недопустимых пределов: не случайно во Фракии оно было наголову разбито, как только столкнулось с чуть более трудными дорогами и лучше обученным неприятелем. (5) А в Лигурии были все условия для настоящей закалки: суровая горная местность, где с боем приходилось брать каждую высоту и выбивать неприятеля с занятых им позиций; (6) узкие тропы с вражескими засадами, легковооруженный и подвижный противник, постоянно тревоживший римлян внезапными нападениями; необходимость штурмовать, с тяжелыми потерями, неприступные укрепления; бедная, неплодородная страна, приучавшая воинов к суровым лишениям и не сулившая богатой добычи. (7) Неудивительно, что за войском не шли маркитанты, а в хвосте походной колонны не тянулся длинной вереницей обоз. Здесь было только оружие и воины, привыкшие на оружие полагаться. (8) Причин и поводов к войне было более чем достаточно, так как лигуры, теснимые бедностью, постоянно разоряли окрестные территории, но еще ни разу не удавалось дать им настоящий отпор.
[2] C. Flaminius consul, cum Friniatibus Liguribus in agro eorum pluribus proeliis secundis factis, in deditionem gentem accepit et arma ademit. Ea quia non sincera fide tradebant, cum castigarentur, relictis uicis in montem Auginum profugerunt. Confestim secutus est consul. Ceterum effusi rursus, et pars maxima inermes, per inuia et rupes deruptas praecipitantes fugerunt, qua sequi hostis non posset. Ita trans Appenninum abierunt. Qui castris se tenuerant, circumsessi et expugnati sunt. Inde trans Appenninum ductae legiones. Ibi montis quem ceperant altitudine paulisper se tutati, mox in deditionem concesserunt. Tum conquisita cum intentiore cura arma, et omnia adempta. Translatum deinde ad Apuanos Ligures bellum, qui in agrum Pisanum Bononiensemque ita incursauerant, ut coli non possent. His quoque perdomitis consul pacem dedit finitimis. Et quia a bello quieta ut esset prouincia effecerat, ne in otio militem haberet, uiam a Bononia perduxit Arretium. M. Aemilius alter consul agros Ligurum uicosque, qui in campis aut uallibus erant, ipsis montes duos Ballistam Suismontiumque tenentibus, deussit depopulatusque est. Deinde eos, qui in montibus erant, adortus primo leuibus proeliis fatigauit, postremo coactos in aciem descendere iusto proelio deuicit, in quo et aedem Dianae uouit. Subactis cis Appenninum omnibus, tum transmontanos adortus --in his et Friniates Ligures erant, quos non adierat C. Flaminius--omnes Aemilius subegit armaque ademit et de montibus in campos multitudinem deduxit. Pacatis Liguribus exercitum in agrum Gallicum duxit, uiamque a Placentia, ut Flaminiae committeret, Ariminum perduxit. Proelio ultimo, quo cum Liguribus signis collatis conflixit, aedem Iunoni reginae uouit. Haec in Liguribus eo anno gesta.	2. Консул Гай Фламиний в нескольких сражениях разбил фриниатских лигуров на их территории, принудил к капитуляции и к сдаче оружия. (2) Поскольку сдачу оружия они всячески затягивали, он принял к ним карательные меры, в ответ на что они начали покидать свои деревни и стекаться на гору Авгин. Фламиний тотчас последовал за ними. (3) Фриниаты бросились в отчаянное бегство: большей частью безоружные, они сумели, карабкаясь по отвесным кручам, забраться на такую высоту, что стали недосягаемы, и благодаря этому ушли за Апеннины. Оставшиеся в лагере были подвергнуты осаде и уничтожены, (4) после чего легионы двинулись за Апеннины. Окруженные на высокой горе, фриниаты пытались сопротивляться, но вскоре сдались на милость победителей. Им учинили строжайший обыск и изъяли оставшееся оружие. (5) Затем военные действия были перенесены на апуанских лигуров, которые так часто опустошали окрестности Пизы и Бононии, что тамошние земли было невозможно возделывать. (6) Усмирив также и апуанов, консул обеспечил мирную жизнь их соседям. Обезопасив от вражеских набегов провинцию и не желая развращать свое войско праздностью, Гай Фламиний построил дорогу от Бононии до Арреция. (7) Другой консул, Марк Эмилий, разорил и сжег поля и деревни лигуров, и на равнине и в горных долинах, тогда как сами лигуры отсиживались на вершинах двух гор: Баллисты и Свисмонтия. (8) Затем, поведя наступление на укрывавшихся в горах, он измотал противника легкими стычками, вынудил его, спустившись, построиться в боевой порядок, и наголову разбил в регулярном сражении, в котором еще и дал обет построить Диане храм. (9) Покорив все племена по сю сторону Апеннин, Эмилий перенес военные действия за хребет, и все тамошние племена, включая фриниатских лигуров, сумевшие скрыться от Гая Фламиния, он подчинил, и принудив к сдаче оружия, заставил спуститься с гор и поселиться на равнине. (10) Усмирив лигуров, Эмилий повел войско в Галльскую область и построил дорогу от Плацентии до Аримина, так чтобы она смыкалась с Фламиниевой. (11) В последнем своем генеральном сражении, проведенном в Лигурии, он дал обет построить храм Юноне Царице. Таковы были события этого года в Лигурии.
[3] In Gallia M. Furius praetor insontibus Cenomanis, in pace speciem belli quaerens, ademerat arma. Id Cenomani conquesti Romae apud senatum reiectique ad consulem Aemilium, cui ut cognosceret statueretque senatus permiserat, magno certamine cum praetore habito obtinuerunt causam. Arma reddere Cenomanis, decedere prouincia praetor iussus. Legatis deinde sociorum Latini nominis, qui toto undique ex Latio frequentes conuenerant, senatus datus est. His querentibus magnam multitudinem ciuium suorum Romam commigrasse et ibi censos esse, Q. Terentio Culleoni praetori negotium datum est, ut eos conquireret, et quem C. Claudio M. Liuio censoribus postue eos censores ipsum parentemue eius apud se censum esse probassent socii, ut redire eo cogeret, ubi censi essent. Hac conquisitione duodecim milia Latinorum domos redierunt, iam tum multitudine alienigenarum urbem onerante.	3. В Галлии царил мир, но претор Марк Фурий, стремясь создать видимость, будто вовлечен в военные действия, отобрал у невинных ценоманов оружие. (2) Представители ценоманов отправились в Рим с жалобой к сенату; тот отослал их к консулу Эмилию, уполномочив его рассмотреть жалобу и вынести решение. В яростном споре с претором ценоманы доказали свою правоту, (3) а Фурию было приказано вернуть им оружие и покинуть провинцию. (4) Затем в Рим явились и были приняты сенатом послы от союзных латинских городов, жаловавшиеся на то, что очень многие их граждане переселились в Рим и там внесены в списки римских граждан. (5) Сенат поручил претору Квинту Теренцию Куллеону выявить таких лиц и выслать из Рима тех, кто начиная с цензорства Гая Клавдия и Марка Ливия [204-203 гг. до н.э.], сам или его отец, попал в списки римских граждан, уже имея, согласно показаниям союзников, гражданство у себя на родине. (6) В итоге этого расследования были возвращены к себе на родину двенадцать тысяч латинских граждан: таков уже тогда был наплыв иммигрантов в столицу.
[4] Priusquam consules redirent Romam, M. Fuluius proconsul ex Aetolia redit; isque ad aedem Apollinis in senatu cum de rebus in Aetolia Cephallaniaque ab se gestis disseruisset, petit a patribus, ut, aequum censerent, ob rem publicam bene ac feliciter gestam et diis immortalibus honorem haberi iuberent et sibi triumphum decernerent. M. Aburius tribunus plebis, si quid de ea re ante M. Aemilii consulis aduentum decerneretur, intercessurum se ostendit: eum contra dicere uelle, proficiscentemque in prouinciam ita sibi mandasse, ut ea disceptatio integra in aduentum suum seruaretur. Fuluium temporis iacturam facere: senatum etiam praesente consule quod uellet decreturum. Fuluius: si aut simultas M. Aemilii secum ignota hominibus esset, aut quam is eas inimicitias impotenti ac prope regia ira exerceret, tamen non fuisse ferendum absentem consulem et deorum immortalium honori obstare et meritum debitumque triumphum morari, imperatorem rebus egregie gestis uictoremque exercitum cum praeda et captiuis ante portas stare, donec consuli ob hoc ipsum moranti redire Romam libitum esset. Uerum enimuero cum sint notissimae sibi cum consule inimicitiae, quid ab eo quemquam posse aequi exspectare, qui per infrequentiam furtim senatus consultum factum ad aerarium detulerit, Ambraciam non uideri ui captam, quae aggere ac uineis oppugnata sit, ubi incensis operibus alia de integro facta sint, ubi circa muros supra subterque terram per dies quindecim pugnatum, ubi a prima luce, cum iam transcendisset muros miles, usque ad noctem diu anceps proelium tenuerit, ubi plus tria milia hostium sint caesa. Iam de deorum immortalium templis spoliatis in capta urbe qualem calumniam * * ad pontifices attulerit? nisi Syracusarum ceterarumque captarum ciuitatium ornamentis urbem exornari fas fuerit, in Ambracia una capta non ualuerit belli ius. Se et patres conscriptos orare et ab tribuno petere, ne se superbissimo inimico ludibrio esse sinant.	4. Еще до возвращения консулов в Рим, из Этолии вернулся проконсул Марк Фульвий. (2) Сенату, собравшемуся в храме Аполлона, он отчитался о своей деятельности в Этолии и на Кефаллении и просил сенаторов, если им будет угодно, ввиду успешного исполнения им своей должности, назначить жертвы бессмертным богам и дать ему разрешение на триумф. (3) Плебейский трибун Марк Абурий заявил, что наложит вето на данное сенатское постановление, если оно будет принято в отсутствие консула Марка Эмилия. (4) У консула на этот счет имеются возражения, и отправляясь в провинцию, он поручил трибуну задержать сенатские прения до его возвращения. Фульвию придется лишь подождать, а сенату присутствие консула не помешает вынести решение, какое он сочтет нужным. (5) На это Фульвий ответил, что Марк Эмилий просто питает к нему черную зависть и в пылу соперничества пытается присвоить себе поистине царские полномочия, чего, однако, ему никто не позволит: (6) недопустимо, чтобы консул в свое отсутствие запрещал воздавать почести бессмертным богам и задерживал законный, заслуженный триумф; (7) чтобы полководец, совершивший блистательные деяния, и победоносное войско с добычей и пленниками перед городскими воротами терпеливо ждали, пока в Рим не соизволит вернуться консул, который именно потому и не спешит возвращаться. (8) При откровенной вражде между ними как можно ждать беспристрастного мнения от консула, который по-воровски, при неполном составе сената, провел и сдал на хранение в казначейство постановление, гласящее, что (9) нет свидетельств о взятии Амбракии штурмом, хотя ее осаждали с применением насыпного вала и подвижных навесов, а когда осадные сооружения сжег неприятель, они были построены заново, хотя вокруг стен, и поверх земли и в подкопах, шли яростные бои в течение пятнадцати дней, (10) хотя с самого утра, когда солдаты ворвались в город, до заката шло, с переменным успехом, сражение, где было перебито свыше трех тысяч врагов? (11) Что за клеветническую историю рассказал он понтификам о разграбленных по взятии города храмах бессмертных богов? (12) Если Рим было дозволено украсить добычей из Сиракуз и других захваченных городов, то почему Амбракия должна быть единственным городом, на который не распространяются законы войны? (13) Он умоляет сенаторов и просит трибуна не делать его посмешищем на радость врагу.
[5] Undique omnes alii deprecari tribunum, alii castigare. Ti. Gracchi collegae plurimum oratio mouit. Ne suas quidem simultates pro magistratu exercere boni exempli esse: alienarum uero simultatum tribunum plebis cognitorem fieri turpe et indignum collegii eius potestate et sacratis legibus esse. Suo quemque iudicio et homines odisse aut diligere et res probare aut improbare debere, non pendere ex alterius uultu ac nutu nec alieni momentis animi circumagi, adstipularique irato consuli tribunum plebei; et quid priuatim M. Aemilius mandauerit, meminisse, tribunatum sibi a populo Romano mandatum obliuisci, et mandatum pro auxilio ac libertate priuatorum, non pro consulari regno. Ne hoc quidem cernere eum, fore ut memoriae ac posteritati mandetur eiusdem collegii alterum e duobus tribunis plebis suas inimicitias remisisse rei publicae, alterum alienas et mandatas exercuisse. His uictus castigationibus tribunus cum templo excessisset, referente Ser. Sulpicio praetore triumphus M. Fuluio est decretus. Is cum gratias patribus conscriptis egisset, adiecit ludos magnos se Ioui optimo maximo eo die quo Ambraciam cepisset uouisse; in eam rem sibi centum pondo auri a ciuitatibus collatum; petere ut ex ea pecunia, quam in triumpho latam in aerario positurus esset, id aurum secerni iuberent. Senatus pontificum collegium consuli iussit, num omne id aurum in ludos consumi necesse esset. Cum pontifices negassent ad religionem pertinere, quanta impensa in ludos fieret, senatus Fuluio quantum impenderet permisit, dum ne summam octoginta milium excederet. Triumphare mense Ianuario statuerat: sed cum audisset consulem M. Aemilium, litteris M. Aburii tribuni plebis acceptis de remissa intercessione, ipsum ad impediendum triumphum Romam uenientem aegrum in uia substitisse, ne plus in triumpho certaminum quam in bello haberet, praetulit triumphi diem. Triumphauit ante diem decimum Kal. Ianuarias de Aetolis et de Cephallania. Aureae coronae centum duodecim pondo ante currum latae sunt; argenti pondo milia octoginta tria, auri pondo ducenta quadraginta tria, tetrachma Attica centum octodecim milia, Philippei nummi duodecim milia trecenti uiginti duo, signa aenea septingenta octoginta quinque, signa marmorea ducenta triginta, arma tela cetera spolia hostium, magnus numerus, ad hoc catapultae, ballistae, tormenta omnis generis; duces aut Aetoli et Cephallanes aut regii ab Antiocho ibi relicti ad uiginti septem. Multos eo die, priusquam in urbem inueheretur, in circo Flaminio tribunos praefectos equites centuriones, Romanos sociosque, donis militaribus donauit. Militibus ex praeda uicenos quinos denarios diuisit, duplex centurioni, triplex equiti.	5. Сенаторы, окружив трибуна со всех сторон, стали его уговаривать, но решила дело речь его коллеги Тиберия Гракха. (2) Любое должностное лицо, сказал он, не должно поддаваться неприязни к кому-либо, но для трибуна служить орудием чужой неприязни вдвойне позорно и недостойно трибунской власти и священных законов, ее охраняющих. (3) Любить или ненавидеть, одобрять или порицать следует, руководствуясь только собственным мнением, но не по чужому приказу, следуя чужой прихоти, вступая с консулом в сговор, будучи плебейским трибуном. (4) Пусть он помнит личное поручение Марка Эмилия, но не забывает, что трибуном его сделал римский народ, и сделал не для рабского прислуживания консулу, а для того, чтобы отстаивать права и свободы граждан. (5) Он даже не понимает, что оставит потомкам пример того, как из двух трибунов-коллег один отказывается от своей личной вражды ради государственных интересов, а другой раздувает ссору, да еще не из своих личных побуждений, а по поручению другого лица. (6) Когда трибун, пристыженный этими аргументами, покинул сенатское заседание, то по докладу претора Сервия Сульпиция Марку Фульвию был назначен триумф. (7) В ответном слове Фульвий поблагодарил сенаторов и добавил, что он в день взятия Амбракии дал обет устроить Великие игры в честь Юпитера Благого Всевышнего. На эту цель города ему преподнесли сто фунтов золота, (8) и он просит, чтобы от денег, которые будут нести в триумфе и которые после триумфа он собирается сдать в казну, ему разрешили отделить это золото. (9) Сенат повелел обратиться к коллегии понтификов с запросом, правильным ли будет все это золото истратить на игры. (10) Понтифики ответили, что с точки зрения религии не имеет значения, какая на игры будет затрачена сумма, и тогда сенат удовлетворил просьбу Фульвия, при условии, что общая сумма расходов не превысит восьмидесяти тысяч сестерциев. (11) Празднование триумфа Фульвий намечал на январь, но узнав, что консул Марк Эмилий, извещенный письмом плебейского трибуна Марка Абурия об отказе использовать право вето, (12) лично направляется в Рим, чтобы помешать триумфу, и только болезнь задерживает его в пути, испугался, что триумф будет стоить ему большей борьбы, чем победа в войне, и перенес его на более ранний срок. (13) Триумф над Этолией и Кефалленией состоялся за десять дней до январских календ. (14) Перед колесницей триумфатора несли сто золотых венков, каждый весом в двенадцать фунтов, восемьдесять три тысячи фунтов серебра, двести сорок три фунта золота, (15) сто восемнадцать тысяч аттических тетрадрахм, двенадцать тысяч четыреста двадцать два филипповых золотых, семьсот восемьдесять пять бронзовых статуй, двести тридцать мраморных статуй, везли груды оружия и вражеских доспехов, (16) катапульты, баллисты и другие метательные орудия; число полководцев, проведенных в процессии (либо этолийцев и кефалленян, либо царских военачальников, оставленных в Греции Антиохом), было не меньше двадцати семи. (17) В тот же день, еще до въезда в город, во Фламиниевом цирке триумфатор раздал боевые награды своим трибунам, префектам, всадникам, центурионам, из числа как римских граждан, так и союзников. Солдатам он из добычи раздал по двадцать пять денариев каждому, центурионам вдвое больше, всадникам втрое.
[6] Iam consularium comitiorum appetebat tempus; quibus quia M. Aemilius, cuius sortis ea cura erat, occurrere non potuit, C. Flaminius Romam uenit. Ab eo creati consules Sp. Postumius Albinus Q. Marcius Philippus. Praetores inde facti T. Maenius P. Cornelius Sulla C. Calpurnius Piso M. Licinius Lucullus C. Aurelius Scaurus L. Quinctius Crispinus. Extremo anni, magistratibus iam creatis, ante diem tertium nonas Martias Cn. Manlius Uulso de Gallis qui Asiam incolunt triumphauit. Serius ei triumphandi causa fuit, ne Q. Terentio Culleone praetore causam lege Petillia diceret, et incendio alieni iudicii, quo L. Scipio damnatus erat, conflagraret, eo infensioribus in se quam in illum iudicibus, quod disciplinam militarem seuere ab eo conseruatam successorem ipsum omni genere licentiae corrupisse fama attulerat. Neque ea sola infamiae erant, quae in prouincia procul ab oculis facta narrabantur, sed ea etiam magis, quae in militibus eius quotidie aspiciebantur. Luxuriae enim peregrinae origo ab exercitu Asiatico inuecta in urbem est. Ii primum lectos aeratos, uestem stragulam pretiosam, plagulas et alia textilia, et quae tum magnificae supellectilis habebantur, monopodia et abacos Romam aduexerunt. Tunc psaltriae sambucistriaeque et conuiualia alia ludorum oblectamenta addita epulis; epulae quoque ipsae et cura et sumptu maiore apparari coeptae. Tum coquus, uilissimum antiquis mancipium et aestimatione et usu, in pretio esse, et quod ministerium fuerat, ars haberi coepta. Uix tamen illa quae tum conspiciebantur, semina erant futurae luxuriae.	6. Приближалось время консульских выборов. Так как Марк Эмилий, который должен был проводить их, с приездом запаздывал, в Рим прибыл Гай Фламиний. Под его руководством были избраны консулами Спурий Постумий Альбин и Квинт Марций Филипп. (2) Затем были выбраны преторы: Тит Мений, Публий Корнелий Сулла, Гай Кальпурний Пизон, Марк Лициний Лукулл, Гай Аврелий Скавр, Луций Квинкций Криспин. (3) В конце года, уже после магистратских комиций, за три дня до мартовских нон, Гней Манлий Вульсон справил триумф над малоазийскими галлами. (4) Отсрочка триумфа объяснялась тем, что он хотел ускользнуть от привлечения к ответственности по Петиллиеву закону в претуру Квинта Теренция Куллеона и избежать скандального процесса, в котором был осужден Луций Сципион, (5) тем более что к Манлию судьи были настроены еще враждебнее, чем к Сципиону, ибо тот держал войско в строгой дисциплине, а про этого говорили, что став преемником Сципиона, он превратил его армию в распущенный сброд. (6) Слухи о распущенности солдат Манлия в далекой провинции с очевидностью подтверждало их поведение в столице, на глазах сограждан. (7) Именно это азиатское воинство впервые познакомило Рим с чужеземной роскошью, понавезя с собой пиршественные ложа с бронзовыми накладками, дорогие накидки и покрывала, ковры и салфетки, столовое серебро чеканной работы, столики из драгоценных пород дерева. (8) Именно тогда повелось приглашать на обеды танцовщиц и кифаристок, шутов и пантомимов, да и сами обеды стали готовить с большими затратами и стараниями. (9) Именно тогда стали платить огромные деньги за поваров, которые до этого считались самыми бесполезными и дешевыми рабами, и поварский труд из обычной услуги возвели в ранг настоящего искусства. Но это было только начало, лишь зародыш будущей порчи нравов.
[7] In triumpho tulit Cn. Manlius coronas aureas ducenta duodecim [pondo], argenti pondo ducenta uiginti milia, auri pondo duo milia centum tria, tetrachmum Atticum centum uiginti septem milia, cistophori ducenta quinquaginta, Philippeorum aureorum nummorum sedecim milia trecentos uiginti; et arma spoliaque multa Gallica carpentis trauecta, duces hostium duo et quinquaginta ducti ante currum. Militibus quadragenos binos denarios diuisit, duplex centurioni, triplex in equites, et stipendium duplex [in pedites] dedit; multi omnium ordinum donati militaribus donis currum secuti sunt. Carminaque a militibus ea in imperatorem dicta, ut facile appareret in ducem indulgentem ambitiosumque ea dici, triumphum esse militari magis fauore quam populari celebrem. Sed ad populi quoque gratiam conciliandam amici Manlii ualuerunt; quibus adnitentibus senatus consultum factum est, ut ex pecunia quae in triumpho translata esset, stipendium collatum a populo in publicum, quod eius solutum antea non esset, solueretur. Uicenos quinos et semisses in milia aeris quaestores urbani cum fide et cura soluerunt. Per idem tempus tribuni militum duo ex duabus Hispaniis cum litteris C. Atinii et L. Manlii, qui eas prouincias obtinebant, uenerunt. Ex iis litteris cognitum est Celtiberos Lusitanosque in armis esse et sociorum agros populari. De ea re consultationem integram senatus ad nouos magistratus reiecit. Ludis Romanis eo anno, quos P. Cornelius Cethegus A. Postumius Albinus faciebant, malus in circo instabilis in signum Pollentiae procidit atque id deicit. Ea religione moti patres et diem unum adiciendum ludorum censuerunt, et signa duo pro uno reponenda, et nouum auratum faciendum. Et plebeii ludi ab aedilibus C. Sempronio Blaeso et M. Furio Lusco diem unum instaurati sunt.	7. В триумфе Гнея Манлия несли двести золотых венков, каждый весом в двенадцать фунтов, двести двадцать тысяч фунтов серебра, две тысячи сто три фунта золота, сто двадцать семь тысяч аттических тетрадрахм, двести пятьдесят кистофоров, шестнадцать тысяч триста двадцать филипповых золотых, (2) на повозках везли груды галльского оружия и доспехов, а перед колесницей триумфатора было проведено пятьдесят два вражеских полководца. Солдатам было роздано по сорок два денария каждому, центурионам вдвое больше, всадникам втрое, и кроме того, пехотинцам было выплачено двойное жалованье. (3) За колесницей триумфатора шли награжденные боевыми наградами военные всех рангов. Из насмешливых песенок, которые солдаты распевали о триумфаторе, было видно, что адресованы они безвольному командиру, заискивающему перед солдатами, и что блеск триумфу придает не столько народная любовь, сколько расположение солдат к победителю. (4) Но и народное благоволение сумели завоевать друзья Манлия: (5) их стараниями сенат постановил, чтобы из денег, пронесенных в триумфе, народу возместили ту часть военных налогов, которая до сих пор оставалась невозмещенной. Квесторы, произведя добросовестный и точный подсчет, выплатили гражданам по двадцать пять с половиной ассов на тысячу. (6) Тогда же из обеих Испаний прибыли двое военных трибунов с письмами от наместников этих провинций Гая Атиния и Луция Манлия. (7) В письмах сообщалось, что кельтиберы и лузитаны вновь подняли оружие и разоряют земли римских союзников. Сенат поручил решение этого вопроса новоизбранным магистратам. (8) На Римских играх, проводившихся в том году Публием Корнелием Цетегом и Авлом Постумием Альбином, плохо укрепленная мачта в Цирке рухнула на статую богини Поллентии, сбросив ее на землю. (9) Встревоженные этим знамением сенаторы постановили продлить игры на один день и вместо поверженной статуи воздвигнуть две новых, причем одну позолоченную. (10) Были устроены также Плебейские игры, продолжительностью в один день, эдилами Гаем Семпронием Блезом и Марком Фурием Луском.
[8] Insequens annus Sp. Postumium Albinum et Q. Marcium Philippum consules ab exercitu bellorumque et prouinciarum cura ad intestinae coniurationis uindictam auertit. Praetores prouincias sortiti sunt, T. Maenius urbanam, M. Licinius Lucullus inter ciues et peregrinos, C. Aurelius Scaurus Sardiniam, P. Cornelius Sulla Siciliam, L. Quinctius Crispinus Hispaniam citeriorem, C. Calpurnius Piso Hispaniam ulteriorem. Consulibus ambobus quaestio de clandestinis coniurationibus decreta est. Graecus ignobilis in Etruriam primum uenit nulla cum arte earum, quas multas ad animorum corporumque cultum nobis eruditissima omnium gens inuexit, sacrificulus et uates; nec is qui aperta religione, propalam et quaestum et disciplinam profitendo, animos errore imbueret, sed occultorum et nocturnorum antistes sacrorum. Initia erant, quae primo paucis tradita sunt, deinde uulgari coepta sunt per uiros mulieresque. Additae uoluptates religioni uini et epularum, quo plurium animi illicerentur. Cum uinum animos , et nox et mixti feminis mares, aetatis tenerae maioribus, discrimen omne pudoris exstinxissent, corruptelae primum omnis generis fieri coeptae, cum ad id quisque, quo natura pronioris libidinis esset, paratam uoluptatem haberet. Nec unum genus noxae, stupra promiscua ingenuorum feminarumque erant, sed falsi testes, falsa signa testamentaque et indicia ex eadem officina exibant: uenena indidem intestinaeque caedes, ita ut ne corpora quidem interdum ad sepulturam exstarent. Multa dolo, pleraque per uim audebantur. Occulebat uim quod prae ululatibus tympanorumque et cymbalorum strepitu nulla uox quiritantium inter stupra et caedes exaudiri poterat.	8. В наступившем году [186 г. до н.э.] консулы Спурий Постумий Альбин и Квинт Марций Филипп были отвлечены от армии, военных действий и управления провинциями необходимостью подавления заговора внутри государства. (2) Преторы распределили между собою провинции так: Тит Мений получил судопроизводство между гражданами, Марк Лициний Лукулл - судопроизводство между гражданами и иностранцами, Гай Аврелий Скавр - Сардинию, Публий Корнелий Сулла - Сицилию, Луций Квинкций Криспин - Испанию Ближнюю, Гай Кальпурний Пизон - Испанию Дальнюю. (3) Консулам же было поручено расследование тайного заговора. Началось все с того, что в Этрурии объявился низкого происхождения грек, несведущий ни в одной их благородных наук, с которыми познакомил нас, для совершенствования тела и духа, просвещеннейший из народов. Это был жрец и прорицатель, (4) не из тех, кто во всеуслышание проповедует свою веру, и набирая себе платных учеников, пятнает людские умы заблуждениями, но руководитель тайных ночных обрядов. (5) Сперва в эти таинства были посвящены лишь немногие, но затем, наряду с мужчинами, к ним были допущены женщины, а чтобы привлечь еще больше желающих, обряды стали сопровождать хмельными застольями. (6) После того, как вино подогрело страсти, а ночное смешение женщин с мужчинами и подростков со взрослыми окончательно подавило чувство стыдливости, стал набирать силу всевозможный разврат, ибо каждый имел под рукой возможность удовлетворить тот порок, к которому больше всего склонялся. (7) Но дело не ограничилось растлением женщин и благородных юношей: из этой кузницы порока стали распространяться лжесвидетельства, подделка печатей и завещаний, клеветнические доносы, (8) оттуда же - отравления и убийства внутри семьи, не оставлявшие подчас даже останков для погребения. Много творилось подлогов, но еще больше насилий, причем последние долго удавалось скрывать, так как крики насилуемых и убиваемых, звавших на помощь, заглушались воплями и завываниями, грохотом барабанов и звоном литавр.
[9] Huius mali labes ex Etruria Romam ueluti contagione morbi penetrauit. Primo urbis magnitudo capacior patientiorque talium malorum ea celauit: tandem indicium hoc maxime modo ad Postumium consulem peruenit. P. Aebutius, cuius pater publico equo stipendia fecerat, pupillus relictus, mortuis deinde tutoribus sub tutela Duroniae matris et uitrici T. Sempronii Rutili educatus fuerat. Et mater dedita uiro erat, et uitricus, quia tutelam ita gesserat, ut rationem reddere non posset, aut tolli pupillum aut obnoxium sibi uinculo aliquo fieri cupiebat. Uia una corruptelae Bacchanalia erant. Mater adulescentem appellat: se pro aegro eo uouisse, ubi primum conualuisset, Bacchis eum se initiaturam; damnatam uoti benignitate deum exsoluere id uelle. Decem dierum castimonia opus esse: decimo die cenatum, deinde pure lautum in sacrarium deducturam. Scortum nobile libertina Hispala Faecenia, non digna quaestu, cui ancillula adsuerat, etiam postquam manumissa erat, eodem se genere tuebatur. Huic consuetudo iuxta uicinitatem cum Aebutio fuit, minime adulescentis aut rei aut famae damnosa: ultro enim amatus appetitusque erat, et maligne omnia praebentibus suis meretriculae munificentia sustinebatur. Quin eo processerat consuetudine capta, ut post patroni mortem, quia in nullius manu erat, tutore ab tribunis et praetore petito, cum testamentum faceret, unum Aebutium institueret heredem.	9. Из Этрурии это тлетворное зло, словно заразная болезнь, просочилось и в Рим. Поначалу, огромность столицы, дававшая простор и безнаказанность такого рода проделкам, помогала скрывать их, но слух о происходящем все же дошел до консула Постумия вот при каких обстоятельствах. (2) Публий Эбутий, чей отец служил в коннице, осиротел в раннем детстве, а после смерти опекунов рос и воспитывался под присмотром своей матери Дуронии и отчима Тита Семпрония Рутила. (3) Мать была целиком предана новому мужу, а отчим, пользуясь положением опекуна, так бессовестно обкрадывал мальчика, что потом бы не смог отчитаться, и потому искал способа погубить пасынка или превратить его в забитое, покорное существо, средство к чему нашел в Вакханалиях. (4) И вот, мать заявила мальчику, что дала во время его болезни обет, как только он выздоровеет, посвятить его в Вакховы таинства, и теперь, когда боги вняли ее мольбе, она желает обет свой исполнить. Для этого он должен в течение десяти дней блюсти целомудрие, а на десятый день, когда он поужинает и чисто вымоется, она его отведет в святилище. (5) Там же жила известная всей округе куртизанка, вольноотпущенница по имени Гиспала Фецения. Благородство ее души не соответствовало ремеслу, к которому ее приучили еще маленькой девочкой, но и получив свободу, она продолжала зарабатывать тем же. (6) Близкая соседка Эбутия, она вступила с ним в связь, не вредившую, впрочем, его доброму имени и имуществу, так как она полюбила его сама, первая с ним искала знакомства, а поскольку родные его были скупы, охотно ему помогала деньгами. (7) Привязанность ее к юноше была столь велика, что после смерти своего патрона, когда над ней уже не было ничьей опеки, она сама у трибунов и претора попросила опекуна и составила завещание, назначив Эбутия своим единственным наследником.
[10] Haec amoris pignora cum essent, nec quicquam secretum alter ab altero haberent, per iocum adulescens uetat eam mirari, si per aliquot noctes secubuisset: religionis se causa, ut uoto pro ualetudine sua facto liberetur, Bacchis initiari uelle. Id ubi mulier audiuit, perturbata 'dii meliora.' inquit: mori et sibi et illi satius esse quam id faceret; et in caput eorum detestari minas periculaque, qui id suasissent. Admiratus cum uerba tum perturbationem tantam adulescens parcere exsecrationibus iubet: matrem id sibi adsentiente uitrico imperasse. 'uitricus ergo' inquit 'tuus--matrem enim insimulare forsitan fas non sit--pudicitiam famam spem uitamque tuam perditum ire hoc facto properat.' eo magis mirabundo quaerentique, quid rei esset, pacem ueniamque precata deorum dearumque, si coacta caritate eius silenda enuntiasset, ancillam se ait dominae comitem id sacrarium intrasse, liberam numquam eo accessisse. Scire corruptelarum omnis generis eam officinam esse; et iam biennio constare neminem initiatum ibi maiorem annis uiginti. Ut quisque introductus sit, uelut uictimam tradi sacerdotibus. Eos deducere in locum, qui circumsonet ululatibus cantuque symphoniae et cymbalorum et tympanorum pulsu, ne uox quiritantis, cum per uim stuprum inferatur, exaudiri possit. Orare inde atque obsecrare, ut eam rem quocumque modo discuteret nec se eo praecipitaret, ubi omnia infanda patienda primum, deinde facienda essent. Neque ante dimisit eum, quam fidem dedit adulescens ab his sacris se temperaturum.	10. При таких доказательствах любви с ее стороны у них не было друг от друга секретов, и вот однажды юноша в шутливом тоне велит своей подруге не удивляться, если несколько ночей он будет спать без нее: (2) чтобы исполнить обет, данный за его выздоровление, он хочет приобщиться к таинствам Вакха. Услыхав об этом, Гиспала пришла в волнение и вскричала: "Да сохранят нас от этого боги! Лучше обоим нам умереть, чем тебе это сделать". И она стала призывать проклятия на голову тех, кто внушил ему это намерение. (3) Изумленный такими речами и такой горячностью, юноша велит ей не бросаться проклятиями: ведь это приказание дала ему, с согласия отчима, мать. (4) На это она сказала: "Значит, твой отчим (потому что, наверное, несправедливо винить твою мать) спешит погубить твою честь, доброе имя, надежды на будущее и самую жизнь". (5) Удивленный еще больше, юноша требует объяснить, наконец, в чем дело. Тогда, заклиная богов и богинь простить ей, что побуждаемая любовью, она разглашает то, о чем подобает молчать, Гиспала рассказала, что, еще в бытность свою служанкой, она, сопровождая свою госпожу, бывала в этом святилище, но, получив свободу, больше не приближалась к нему. (6) Она знает, что это - кузница всех пороков и преступлений, и ни для кого не секрет, что два последних года туда принимают новичков не старше двадцати лет. (7) Как только новичка туда вводят, его, словно жертвенное животное, передают в руки жрецам, а те ведут его в некое помещение, оглашаемое завываниями и пением, звоном литавр и грохотом барабанов, так чтобы ни единый крик насилуемого не вырывался наружу. (8) Она просит и умоляет его хорошенько подумать, прежде чем ввязываться туда, где ему придется претерпевать, а затем и совершать всевозможные виды насилий. (9) И она отпустила юношу не раньше, чем он дал ей слово воздержаться от этих обрядов.
[11] Postquam domum uenit, et mater mentionem intulit, quid eo die, quid deinceps ceteris, quae ad sacra pertinerent, faciendum esset, negat eorum se quicquam facturum, nec initiari sibi in animo esse. Aderat sermoni uitricus. Confestim mulier exclamat Hispalae concubitu carere eum decem noctes non posse; illius excetrae delenimentis et uenenis imbutum nec parentis nec uitrici nec deorum uerecundiam habere. Iurgantes hinc mater, hinc uitricus cum quattuor eum seruis domo exegerunt. Adulescens inde ad Aebutiam se amitam contulit, causamque ei, cur esset a matre eiectus, narrauit, deinde ex auctoritate eius postero die ad consulem Postumium arbitris remotis rem detulit. Consul post diem tertium redire ad se iussum dimisit; ipse Sulpiciam grauem feminam, socrum suam, percunctatus est, ecquam anum Aebutiam ex Auentino nosset. Cum ea nosse probam et antiqui moris feminam respondisset, opus esse sibi ea conuenta dixit: mitteret nuntium ad eam, ut ueniret. Aebutia accita ad Sulpiciam uenit, et consul paulo post, uelut forte interuenisset, sermonem de Aebutio fratris eius filio infert. Lacrimae mulieri obortae, et miserari casum adulescentis coepit, qui spoliatus fortunis, a quibus minime oporteret, apud se tunc esset, eiectus a matre, quod probus adulescens --dii propitii essent--obscenis, ut fama esset, sacris initiari nollet.	11. Когда он пришел домой и мать стала ему объяснять, как он должен готовиться к посвящению сегодня, и как - в последующие дни, он объявил, что ничего этого делать не будет и что он вообще раздумал принимать посвящение. (2) При разговоре присутствовал отчим. Мать тут же завопила, что мальчишка, видите ли, не может потерпеть, чтобы не спать со своей Гиспалой каких-нибудь десять ночей, что эта змея так опоила его приворотными зельями, что он уже ни мать, ни отчима, ни богов ни во что не ставит. С криками и бранью мать и отчим выгнали Эбутия с четырьмя его слугами из дому. (3) Юноша нашел прибежище у своей тетки Эбутии и рассказал, за что мать его выгнала из дому, а на другой день, по ее совету, он отправился к консулу Постумию и с глазу на глаз все ему рассказал. (4) Консул его отпустил, приказав снова явиться через три дня, а сам расспросил Сульпицию, свою почтенную тещу, знает ли она пожилую Эбутию с Авентина. (5) Когда та ответила, что знает ее как честную женщину строгих правил, он сказал, что должен обсудить с ней важное дело, и велел Сульпиции ее пригласить. (6) Получив приглашение, Эбутия приходит к Сульпиции, а консул чуть позже, войдя как бы невзначай, заводит разговор об Эбутии, ее племяннике. (7) Та горько заплакала, сетуя на судьбу юноши, который, будучи ограблен теми, от кого меньше всего можно было этого ждать, находится теперь у нее в доме, после того, как мать его выгнала за то, что добропорядочный юноша (да простят ее боги) отказался быть посвященным в грязные, какими их считают, мистерии.
[12] Satis exploratum de Aebutio ratus consul non uanum auctorem esse, Aebutia dimissa socrum rogat, ut Hispalam indidem ex Auentino libertinam, non ignotam uiciniae, arcesseret ad sese: eam quoque esse quae percunctari uellet. Ad cuius nuntium perturbata Hispala, quod ad tam nobilem et grauem feminam ignara causae arcesseretur, postquam lictores in uestibulo turbamque consularem et consulem ipsum conspexit, prope exanimata est. In interiorem partem aedium abductam socru adhibita consul, si uera dicere inducere in animum posset, negat perturbari debere; fidem uel a Sulpicia, tali femina, uel ab se acciperet; expromeret sibi, quae in luco Stimulae Bacchanalibus in sacro nocturno solerent fieri. Hoc ubi audiuit, tantus pauor tremorque omnium membrorum mulierem cepit, ut diu hiscere non posset. Tandem confirmata puellam admodum se ancillam initiatam cum domina ait: aliquot annis, ex quo manumissa sit, nihil quid ibi fiat scire. Iam id ipsum consul laudare, quod initiatam se non infitiaretur: sed et cetera eadem fide expromeret. Neganti ultra quicquam scire, non eandem dicere, si coarguatur ab alio, ac per se fatenti ueniam aut gratiam fore; eum sibi omnia exposuisse, qui ab illa audisset.	12. Сочтя, что знает теперь достаточно об Эбутии, и что свидетельство это заслуживает доверия, консул, отпустив Эбутию, просит свою тещу послать за соседкой Эбутии по Авентину, вольноотпущенницей Гиспалой, которую там все хорошо знают: ее он тоже хочет кое о чем расспросить. (2) Когда посыльный явился к Гиспале, та сильно встревожилась, что ее приглашают, неизвестно зачем, к столь знатной и столь уважаемой женщине, а когда, прийдя к ней, в прихожей увидела ликторов, консульскую свиту и самого консула, то от страха едва не лишилась чувств. (3) Когда ее отвели во внутренние покои, консул, в присутствии тещи, заявил, что если она готова честно ответить на ряд вопросов, то может ничего не бояться, (порукой тому слово столь почтенной госпожи, как Сульпиция, и его собственное), (4) но она должна ему рассказать обо всем, что обычно творится в роще Стимулы при ночных Вакханалиях. (5) Вопрос привел Гиспалу в такой ужас, и ее начала бить такая нервная дрожь, что она долго не могла выговорить ни слова. (6) Наконец, собравшись с силами, она сказала, что будучи совсем молодой девчонкой, вместе со своей госпожой приняла посвящение в таинства, но с тех пор, как ее отпустили на волю, вот уже несколько лет, она ничего не знает о том, что там происходит. (7) Консул похвалил уже то, что она не отрицает факт своего посвящения в таинства: но пусть так же честно расскажет и остальное. (8) Гиспала возразила, что больше ничего не знает, на что консул предостерег ее, что в случае разоблачения она не может рассчитывать на прощение или даже награду, какую получила бы при добровольном признании, потому что ему уже все известно со слов человека, узнавшего обо всем от нее.
[13] Mulier haud dubie, id quod erat, Aebutium indicem arcani rata esse, ad pedes Sulpiciae procidit, et eam primo orare coepit, ne mulieris libertinae cum amatore sermonem in rem non seriam modo sed capitalem etiam uerti uellet: se terrendi eius causa, non quod sciret quicquam, ea locutam esse. Hic Postumius accensus ira tum quoque ait eam cum Aebutio se amatore cauillari credere, non in domo grauissimae feminae et cum consule loqui. Et Sulpicia attollere pauentem, simul illam adhortari, simul iram generi lenire. Tandem confirmata, multum incusata perfidia Aebutii, qui optime de ipso meritae talem gratiam rettulisset, magnum sibi metum deorum, quorum occulta initia enuntiaret, maiorem multo dixit hominum esse, qui se indicem manibus suis discerpturi essent. Itaque hoc se Sulpiciam, hoc consulem orare, ut se extra Italiam aliquo ablegarent, ubi reliquum uitae degere tuto posset. Bono animo esse iubere eam consul, et sibi curae fore dicere, ut Romae tuto habitaret. Tum Hispala originem sacrorum expromit. Primo sacrarium id feminarum fuisse, nec quemquam eo uirum admitti solitum. Tres in anno statos dies habuisse, quibus interdiu Bacchis initiarentur; sacerdotes in uicem matronas creari solitas. Pacullam Anniam Campanam sacerdotem omnia, tamquam deum monitu, immutasse: nam et uiros eam primam filios suos initiasse, Minium et Herennium Cerrinios; et nocturnum sacrum ex diurno, et pro tribus in anno diebus quinos singulis mensibus dies initiorum fecisse. Ex quo in promiscuo sacra sint et permixti uiri feminis, et noctis licentia accesserit, nihil ibi facinoris, nihil flagitii praetermissum. Plura uirorum inter sese quam feminarum esse stupra. Si qui minus patientes dedecoris sint et pigriores ad facinus, pro uictimis immolari. Nihil nefas ducere, hanc summam inter eos religionem esse. Uiros, uelut mente capta, cum iactatione fanatica corporis uaticinari; matronas Baccharum habitu crinibus sparsis cum ardentibus facibus decurrere ad Tiberim, demissasque in aquam faces, quia uiuum sulpur cum calce insit, integra flamma efferre. Raptos a diis homines dici, quos machinae illigatos ex conspectu in abditos specus abripiant: eos esse, qui aut coniurare aut sociari facinoribus aut stuprum pati noluerint. Multitudinem ingentem, alterum iam prope populum esse; in his nobiles quosdam uiros feminasque. Biennio proximo institutum esse, ne quis maior uiginti annis initiaretur: captari aetates et erroris et stupri patientes.	13. Полагая, и вполне справедливо, что ее тайну выдал Эбутий, Гиспала бросилась Сульпиции в ноги, (2) умоляя не принимать слишком всерьез, а уж тем более как улику в серьезнейшем преступлении, разговор вольноотпущенницы со своим любовником: она ему рассказала все это просто, чтобы его попугать, а не потому, что действительно что-то знает. (3) Тут Постумий разгневался не на шутку, сказав, что она, видно, воображает, будто забавляется со своим любовником, а не разговаривает в доме весьма знатной женщины с самим консулом. Сульпиция стала успокаивать дрожащую Гиспалу и упрашивать зятя смягчиться. (4) Прийдя наконец в себя, и кляня вероломство Эбутия, который так отплатил ей за все, что она для него сделала, (5) та объяснила, что очень боится гнева богов, чьи таинства разглашает непосвященным, но куда больше страшится гнева людей, которые ее, как доносчицу, растерзают собственными руками. (6) Поэтому она просит Сульпицию и молит консула отослать ее куда-нибудь за пределы Италии, где остаток жизни она смогла бы провести в безопасности. (7) Консул велел ей успокоиться, сказав, что он лично примет меры к тому, чтобы она могла безопасно жить в Риме. (8) Тогда Гиспала рассказала о происхождении этих таинств. Сначала это было чисто женское таинство, куда ни один мужчина не допускался. В году было три установленных дня, когда, еще засветло, совершалось посвящение в Вакховы таинства, причем жрицами выбирали почтенных замужних женщин. (9) Но когда жрицей стала Пакулла Анния, уроженка Кампании, то она, якобы по внушению свыше, изменила заведенный порядок, впервые допустив к обрядам мужчин и посвятив в таинства своих сыновей Миния и Геренния Церриниев, сами обряды перенеся на ночное время, и вместо трех дней в году справляя их пять раз в течение месяца. (10) С тех пор, как состав вакхантов стал смешанным, а к смешению полов прибавилась и разнузданность ночных оргий, там уже нет недостатка ни в каких пороках и гнусностях. Больше мерзостей мужчины творят с мужчинами, нежели с женщинами. (11) Тех, кто противится насилию или уклоняется от насилия над другими, закалают как жертвенных животных. Верхом благочестия у них считается готовность к любому кощунству. (12) Мужчины, словно безумные, во время обряда раскачиваются всем телом и выкрикивают пророчества, а замужние женщины, одетые словно вакханки, с распущенными волосами, с пылающими факелами устремляются к Тибру, окунают факелы в воду, и так как те начинены горючей серой с известью, вынимают столь же ярко горящими. (13) Про тех, кого, привязав к театральной машине, сбросили в подземные бездны, они говорят, что те взяты богами. Этими жертвами становятся те, кто отказался или вступить в их сообщество, или участвовать в преступлениях, или подвергаться насилию. (14) Они составляют огромное множество, почти равное населению Рима, и среди них есть даже члены знатных фамилий, и мужчины и женщины. Последние два года стало правилом, чтобы в таинства посвящали лиц моложе двадцати лет, ибо таких легче увлечь на путь разврата и преступлений.
[14] Peracto indicio aduoluta rursus genibus preces easdem, ut se ablegaret, repetiuit. Consul rogat socrum, ut aliquam partem aedium uacuam faceret, quo Hispala immigraret. Cenaculum super aedes datum est, scalis ferentibus in publicum obseratis, aditu in aedes uerso. Res omnes Faeceniae extemplo translatae et familia arcessita, et Aebutius migrare ad consulis clientem iussus. Ita cum indices ambo in potestate essent, rem ad senatum Postumius defert, omnibus ordine expositis, quae delata primo, quae deinde ab se inquisita forent. Patres pauor ingens cepit, cum publico nomine, ne quid eae coniurationes coetusque nocturni fraudis occultae aut periculi importarent, tum priuatim suorum cuiusque uicem, ne quis adfinis ei noxae esset. Censuit autem senatus gratias consuli agendas, quod eam rem et cum singulari cura et sine ullo tumultu inuestigasset. Quaestionem deinde de Bacchanalibus sacrisque nocturnis extra ordinem consulibus mandant; indicibus Aebutio ac Faeceniae ne fraudi ea res sit curare et alios indices praemiis inuitare iubent; sacerdotes eorum sacrorum, seu uiri seu feminae essent, non Romae modo sed per omnia fora et conciliabula conquiri, ut in consulum potestate essent; edici praeterea in urbe Roma et per totam Italiam edicta mitti, ne quis, qui Bacchis initiatus esset, coisse aut conuenisse sacrorum causa uelit, neu quid talis rei diuinae fecisse. Ante omnia ut quaestio de iis habeatur, qui coierint coniurauerintue, quo stuprum flagitiumue inferretur. Haec senatus decreuit. Consules aedilibus curulibus imperarunt, ut sacerdotes eius sacri omnes conquirerent, comprehensosque libero conclaui ad quaestionem seruarent; aediles plebis uiderent, ne qua sacra in operto fierent. Triumuiris capitalibus mandatum est, ut uigilias disponerent per urbem seruarentque, ne qui nocturni coetus fierent, utque ab incendiis caueretur; adiutores triumuiris quinqueuiri uls cis Tiberim suae quisque regionis aedificiis praeessent.	14. Кончив давать показания, Гиспала снова бросилась в ноги консулу, умоляя отослать ее куда-нибудь из столицы. (2) Консул обращается к своей теще с просьбой освободить в доме помещение, куда Гиспала могла бы переселиться. Ей отвели комнатку на втором этаже, причем лестницу ведущую на улицу перегородили, так что попасть туда теперь можно было только изнутри дома. (3) Все пожитки Фецении немедля перенесли туда, и туда же было велено перебраться ее прислуге, а Эбутию было приказано поселиться в доме одного из клиентов консула. Теперь, когда оба свидетеля оказались у него в руках, Постумий обо всем по порядку докладывает сенату, рассказав сначала о поступившем к нему доносе, а затем об итогах проведенного им дознания. (4) Сенаторы сильно встревожились, опасаясь как за судьбу государства, которое могло пострадать от заговора и ночных сборищ, так и за судьбу своих близких и родственников, которые могли быть в заговор вовлечены. (5) Сенат вынес консулу благодарность за то, что он тщательно и без лишней огласки провел предварительное дознание. (6) Затем, наделив консулов чрезвычайными полномочиями, сенат поручил им расследовать дело о Вакханалиях и ночных таинствах. Им было поручено позаботиться о безопасности Эбутия и Фецении, а также наградами привлечь новых доносчиков. (7) Жрецов этих таинств, будь то женщины или мужчины, было велено разыскивать не только в Риме, но по всем городкам и местам сельских ярмарок, и предавать в руки консулам. В столице был оглашен и по Италии разослан эдикт, (8) запрещающий участникам Вакханалий устраивать сходки и собрания для отправления этих таинств, а главное, привлечь к ответственности тех, кто использовал эти собрания и обряды в безнравственных и развратных целях. (9) Таковы были меры, предпринятые сенатом. Консулы поручили курульным эдилам разыскать всех жрецов этого культа, и арестовав, держать под стражей для последующего допроса. Плебейским эдилам было поручено следить за тем, чтобы эти обряды нигде не совершались при свете дня. (10) Уголовным триумвирам было приказано расставить по городу караулы и не допускать в ночное время недозволенных сборищ, а для предотвращения поджогов в помощь им были приданы квинквевиры, ответственные за безопасность построек каждый в своем квартале по эту сторону Тибра.
[15] Ad haec officia dimissis magistratibus consules in rostra escenderunt, et contione aduocata cum sollemne carmen precationis, quod praefari, priusquam populum adloquantur, magistratus solent, peregisset consul, ita coepit. 'nulli umquam contioni, Quirites, tam non solum apta sed etiam necessaria haec sollemnis deorum comprecatio fuit, quae uos admoneret hos esse deos, quos colere uenerari precarique maiores uestri instituissent, non illos, qui prauis et externis religionibus captas mentes uelut furialibus stimulis ad omne scelus et ad omnem libidinem agerent. Equidem nec quid taceam nec quatenus proloquar inuenio. Si aliquid ignorabitis, ne locum neglegentiae dem, si omnia nudauero, ne nimium terroris offundam uobis, uereor. Quidquid dixero, minus quam pro atrocitate et magnitudine rei dictum scitote esse: ut ad cauendum satis sit, dabitur opera a nobis. Bacchanalia tota iam pridem Italia et nunc per urbem etiam multis locis esse, non fama solum accepisse uos sed crepitibus etiam ululatibusque nocturnis, qui personant tota urbe, certum habeo, ceterum quae ea res sit, ignorare: alios deorum aliquem cultum, alios concessum ludum et lasciuiam credere esse, et qualecumque sit, ad paucos pertinere. Quod ad multitudinem eorum attinet, si dixero multa milia hominum esse, ilico necesse est exterreamini, nisi adiunxero qui qualesque sint. Primum igitur mulierum magna pars est, et is fons mali huiusce fuit; deinde simillimi feminis mares, stuprati et constupratores, fanatici, uigiliis, uino, strepitibus clamoribusque nocturnis attoniti. Nullas adhuc uires coniuratio, ceterum incrementum ingens uirium habet, quod in dies plures fiunt. Maiores uestri ne uos quidem, nisi cum aut uexillo in arce posito comitiorum causa exercitus eductus esset, aut plebi concilium tribuni edixissent, aut aliquis ex magistratibus ad contionem uocasset, forte temere coire uoluerunt; et ubicumque multitudo esset, ibi et legitimum rectorem multitudinis censebant esse debere. Quales primum nocturnos coetus, deinde promiscuos mulierum ac uirorum esse creditis? si quibus aetatibus initientur mares sciatis, non misereat uos eorum solum, sed etiam pudeat. Hoc sacramento initiatos iuuenes milites faciendos censetis, Quirites? his ex obsceno sacrario eductis arma committenda? hi cooperti stupris suis alienisque pro pudicitia coniugum ac liberorum uestrorum ferro decernent?	15. Разослав магистратов с этими поручениями, оба консула созвали народ и поднялись на Ростры. После официальной молитвы, какую магистрат произносит, прежде чем обратиться с речью к народу, слово взял консул Постумий, сказавший: (2) "Квириты, еще ни в одном народном собрании эта официальная молитва богам не была настолько уместной и даже необходимой. Она должна вам напомнить, что именно этих богов ваши предки завещали чтить обрядами, жертвами и молитвами, (3) а не тех, которые, словно фурии своими бичами, толкают на преступления и разврат умы, ослепленные порочными, чужеземными суевериями. (4) Я, право, колеблюсь, о чем умолчать в своей речи, а что изложить обстоятельно и подробно: если от вас утаить часть правды, то боюсь, вы отнесетесь к ней пренебрежительно; а если всю правду открыть до конца, то боюсь, что ум ваш помутится от страха. (5) Сколько бы ни сказал я, этого вам покажется мало в сравнении с опасностью, нам грозящей, но я постараюсь сказать достаточно, чтобы побудить вас к самозащите. (6) Что повсюду в Италии, а теперь уже и во многих местах нашей столицы справляются таинства Вакха, не сомневаюсь, вы знаете не только из слухов, но по шуму и завываниям, ночью оглашающим город, (7) но я также уверен, что никто из вас не знает, в чем заключаются Вакханалии. Одни полагают, что это - некая форма культа, другие в них видят дозволенные игры и увеселения, но все уверены, что участвуют в них немногие. (8) Что до числа их участников, то вы сразу придете в ужас, если я скажу, что оно составляет уже многие тысячи, если я не добавлю при этом, что эти люди представляют собой. (9) Так вот, их большую часть составляют женщины, которые и положили начало этому злу. Затем, это - напоминающие женщин мужчины, совращаемые и совратители, исступленные и неистовые, обезумевшие от ночных оргий и попоек, шума и криков. (10) Сейчас преступное сообщество бессильно, но оно набирает силу с устрашающей быстротой, и численность его растет со дня на день. (11) Ваши предки не разрешали даже благонамеренным гражданам самовольных, неорганизованных сходок, кроме трех случаев: когда знамя, водруженное на городской цитадели, созывало граждан с оружием в руках для проведения за городом центуриатных комиций; когда трибуны назначали сходку плебеев; и когда кто-то из магистратов в законном порядке созывал народную сходку. И всюду, где собиралась толпа, считалось необходимым присутствие законного ее председателя. (12) Как после этого вы должны относиться к сборищам, которые проводятся по ночам и в которых женщины участвуют вместе с мужчинами? (13) Если бы вы знали, в каком возрасте мужчин посвящают в эти мистерии, то вы бы не только жалели их, но и стыдились за них. Неужели, квириты, вы полагаете, что, дав такую клятву, юноши могут служить в вашем войске? (14) Им ли, прошедшим школу разврата, вы захотите доверить оружие? Неужели, покрытые своим и чужим позором, на поле брани они будут отстаивать честь ваших жен и детей?
[16] Minus tamen esset, si flagitiis tantum effeminati forent--ipsorum id magna ex parte dedecus erat--, a facinoribus manus, mentem a fraudibus abstinuissent: numquam tantum malum in re publica fuit, nec ad plures nec ad plura pertinens. Quidquid his annis libidine, quidquid fraude, quidquid scelere peccatum est, ex illo uno sacrario scitote ortum esse. Necdum omnia, in quae coniurarunt, edita facinora habent. Adhuc priuatis noxiis, quia nondum ad rem publicam opprimendam satis uirium est, coniuratio sese impia tenet. Crescit et serpit quotidie malum. Iam maius est, quam ut capere id priuata fortuna possit: ad summam rem publicam spectat. Nisi praecauetis, Quirites, iam huic diurnae, legitime ab consule uocatae, par nocturna contio esse poterit. Nunc illi uos singuli uniuersos contionantes timent: iam ubi uos dilapsi domos et in rura uestra eritis, illi coierint, consultabunt de sua salute simul ac uestra pernicie: tum singulis uobis uniuersi timendi erunt. Optare igitur unusquisque uestrum debet, ut bona mens suis omnibus fuerit. Si quem libido, si furor in illum gurgitem abripuit, illorum eum, cum quibus in omne flagitium et facinus coniurauit, non suum iudicet esse. Ne quis etiam errore labatur uestrum, Quirites, non sum securus. Nihil enim in speciem fallacius est quam praua religio. Ubi deorum numen praetenditur sceleribus, subit animum timor, ne fraudibus humanis uindicandis diuini iuris aliquid immixtum uiolemus. Hac uos religione innumerabilia decreta pontificum, senatus consulta, haruspicum denique responsa liberant. Quotiens hoc patrum auorumque aetate negotium est magistratibus datum, uti sacra externa fieri uetarent, sacrificulos uatesque foro circo urbe prohiberent, uaticinos libros conquirerent comburerentque, omnem disciplinam sacrificandi praeterquam more Romano abolerent. Iudicabant enim prudentissimi uiri omnis diuini humanique iuris nihil aeque dissoluendae religionis esse, quam ubi non patrio sed externo ritu sacrificaretur. Haec uobis praedicenda ratus sum, ne qua superstitio agitaret animos uestros, cum demolientes nos Bacchanalia discutientesque nefarios coetus cerneretis. Omnia diis propitiis uolentibusque [ea] faciemus; qui quia suum numen sceleribus libidinibusque contaminari indigne ferebant, ex occultis ea tenebris in lucem extraxerunt, nec patefieri, ut impunita essent, sed ut uindicarentur et opprimerentur, uoluerunt. Senatus quaestionem extra ordinem de ea re mihi collegaeque meo mandauit. Nos, quae ipsis nobis agenda sunt, impigre exsequemur; uigiliarum nocturnarum curam per urbem minoribus magistratibus mandauimus. Uos quoque aequum est, quae uestra munia sunt, quo quisque loco positus erit, quod imperabitur, impigre praestare, et dare operam, ne quid fraude noxiorum periculi aut tumultus oriatur.'	16. Было не так страшно, если бы они запятнали себя только развратом (это был бы только их личный позор), но свой разум и руки удерживали бы от обмана и преступлений. (2) Однако никогда еще в нашем отечестве не возрастала столь опасная язва, затрагивающая столь многих людей и породившая столь многие злодеяния. Знайте, что за последние несколько лет не было преступления или обмана, источником которому не служили бы Вакханалии. (3) Но еще не все преступные цели заговора раскрыты. Пока недостаточно сильное для борьбы с государством, преступное сообщество до сих пор покушалось лишь на отдельных лиц. Но зло ползком подкрадывается и растет с каждым днем. Сейчас оно уже слишком велико, чтобы нападать на отдельных граждан, и грозит уже государству в целом. (4) И если вы не примете мер, квириты, то этому собранию, законно созванному консулом при свете дня, будет противопоставлено другое, ночное. Сейчас заговорщики, будучи разобщенными, боятся вас, объединенных собранием. Но как только вы разойдетесь по своим домам и по селам, они соберутся на свое заседание, и сделают все для вашей гибели и своего спасения. Тогда для вас, разобщенных, они, будучи сплочены, станут опасны. (5) Поэтому каждый из вас пусть пожелает, чтобы все его близкие оказались честными гражданами. А если кто-то из них безумием или похотью оказался втянут в эту трясину, то вы должны от него отречься, как от опасного преступника из числа самых отъявленных негодяев. (6) Я не уверен, квириты, что среди вас самих нет оступившихся. Ведь ничто внешне так не обманчиво, как ложное суеверие. (7) Когда преступления оправдывают религией, закрадывается опасение, что, карая людские заблуждения, мы можем нарушить связанные с ними права богов. Но от сомнений такого рода вас избавляют бесчисленные декреты понтификов, постановления сената, ответы гаруспиков. (8) Сколько уже раз во времена ваших отцов и дедов магистратам поручалось запретить иноземные ритуалы, изгнать с Форума, Цирка и вообще из столицы бродячих жрецов и гадателей, разыскать и сжечь книги мнимых пророчеств, отменить все жертвоприношения, не соответствующие римским обычаям. (9) Ведь они, хорошо разбираясь в праве божественном и людском, полагали, что нет ничего пагубнее для благочестия, чем совершать обряды не по обычаю предков, а на манер иноземцев. (10) Я счел нужным предупредить вас об этом, чтобы суеверие не тревожило вас, когда вы увидите, как мы разрушаем места проведения Вакханалий и разгоняем эти нечестивые сборища. (11) Все, что мы сделаем, будет совершено с изволения и с помощью бессмертных богов, которые, негодуя на то, что их именем прикрывались злодеяния и разврат, теперь эту гнусность разоблачили, не для того, чтобы оставить ее безнаказанной, но чтобы со всею строгостью покарать. (12) Сенат наделил меня и моего коллегу чрезвычайными полномочиями для расследования этого дела. Мы энергично выполним то, что предписано нам, и младшим магистратам мы уже поручили организовать ночное патрулирование столицы. (13) Но было бы правильно, чтобы и вы, как того требует долг, ревностно выполняли, каждый на своем месте, приказы, которые вам будут даны, и пресекали тайные планы мятежников устроить волнения и беспорядки".
[17] Recitari deinde senatus consulta iusserunt, indicique praemium proposuerunt, si quis quem ad se deduxisset nomenue absentis detulisset. Qui nominatus profugisset, diem certam se finituros, ad quam nisi citatus respondisset, absens damnaretur. Si quis eorum, qui tum extra terram Italiam essent, nominaretur, ei laxiorem diem daturos, si uenire ad causam dicendam uellet. Edixerunt deinde, ne quis quid fugae causa uendidisse neue emisse uellet; ne quis reciperet, celaret, ope ulla iuuaret fugientes. Contione dimissa terror magnus urbe tota fuit, nec moenibus se tantum urbis aut finibus Romanis continuit, sed passim per totam Italiam, litteris hospitum de senatus consulto et contione et edicto consulum acceptis, trepidari coeptum est. Multi ea nocte, quae diem insecuta est, quo in contione res palam facta est, custodiis circa portas positis fugientes a triumuiris comprehensi et reducti sunt: multorum delata nomina. Quidam ex iis uiri feminaeque mortem sibi consciuerunt. Coniurasse supra septem milia uirorum ac mulierum dicebantur. Capita autem coniurationis constabat esse M. Et C. Atinios de plebe Romana et Faliscum L. Opicernium et Minium Cerrinium Campanum: ab his omnia facinora et flagitia orta, eos maximos sacerdotes conditoresque eius sacri esse. Data opera, ut primo quoque tempore comprehenderentur. Adducti ad consules fassique de se nullam moram indicio fecerunt.	17. Затем консулы приказали огласить тексты сенатских постановлений и пообещали награду каждому, кто сумеет схватить и привести к ним хотя бы одного заговорщика, или, по крайней мере, сообщит его имя. (2) Если поименованный попытается бежать, то ему будет назначен день для судебного разбирательства, и если на вызов глашатая в тот день он не отзовется, то будет осужден и приговорен заочно. Тем заговорщикам, кто находится вне Италии, срок будет продлен, чтобы они могли лично явиться в суд и защищаться от обвинений. (3) Далее консулы издали указ, запрещающий что-либо продавать и покупать с целью бегства, а также запрещающий предоставлять беглецам убежище, укрывать их и оказывать им какую-либо поддержку. (4) После того как собрание было распущено, весь Рим охватила настоящая паника. Тревога не ограничилась стенами столицы и ближайшими к Риму окрестностями, но по всей Италии распространились испуг и оцепенение из-за писем, которыми жители Рима извещали своих друзей о сенатском решении, народном собрании и постановлении консулов. (5) В первую же ночь после народного собрания, в котором был разоблачен заговор, многие преступники пытались бежать, но благодаря постам, размещенным у всех ворот триумвирами, были задержаны и доставлены под конвоем. На многих поступили доносы, причем некоторые из них, и женщины и мужчины, совершили самоубийство. (6) Утверждали, что свыше семи тысяч лиц обоего пола было вовлечено в заговор. Возглавляли тайное общество, как стало известно, двое Атиниев, Марк и Гай, оба из числа римских плебеев, а также Луций Опитерний, уроженец Фалерий, и кампанец Миний Церриний. (7) Они-то и были зачинщиками всех преступлений и гнусностей, верховными жрецами и основателями мистерий. Их постарались арестовать в первую очередь, и когда их доставили к консулам, они сразу сознались и дали полные показания.
[18] Ceterum tanta fuga ex urbe facta erat, ut, quia multis actiones et res peribant, cogerentur praetores T. Maenius et M. Licinius per senatum res in diem tricesimum differre, donec quaestiones a consulibus perficerentur. Eadem solitudo, quia Romae non respondebant nec inueniebantur, quorum nomina delata erant, coegit consules circa fora proficisci ibique quaerere et iudicia exercere. Qui tantum initiati erant et ex carmine sacro, praeeunte uerba sacerdote, precationes fecerant, [in] quibus nefanda coniuratio in omne facinus ac libidinem continebatur, nec earum rerum ullam, in quas iureiurando obligati erant, in se aut alios admiserant, eos in uinculis relinquebant: qui stupris aut caedibus uiolati erant, qui falsis testimoniis, signis adulterinis, subiectione testamentorum, fraudibus aliis contaminati, eos capitali poena adficiebant. Plures necati quam in uincula coniecti sunt. Magna uis in utraque causa uirorum mulierumque fuit. Mulieres damnatas cognatis, aut in quorum manu essent, tradebant, ut ipsi in priuato animaduerterent in eas: si nemo erat idoneus supplicii exactor, in publico animaduertebatur. Datum deinde consulibus negotium est, ut omnia Bacchanalia Romae primum, deinde per totam Italiam diruerent, extra quam si qua ibi uetusta ara aut signum consecratum esset. In reliquum deinde senatus consulto cautum est, ne qua Bacchanalia Romae neue in Italia essent. Si quis tale sacrum sollemne et necessarium duceret, nec sine religione et piaculo se id omittere posse, apud praetorem urbanum profiteretur, praetor senatum consuleret. Si ei permissum esset, cum in senatu centum non minus essent, ita id sacrum faceret, dum ne plus quinque sacrificio interessent, neu qua pecunia communis neu quis magister sacrorum aut sacerdos esset.	18. Тем не менее, число сбежавших из столицы было так велико, что многие потеряли право на иск и лишились права на собственность, а потому сенат предложил преторам Титу Мению и Марку Лицинию на месяц отложить рассмотрение дел, покуда консулы не закончат расследование. (2) Это же отсутствие обвиняемых, поскольку те, на кого поступили доносы, не отвечали на вызов глашатая в Риме, и их невозможно было там разыскать, заставило консулов разъезжать по местам сельских ярмарок, чтобы разыскивать и судить их на месте. (3) Участников Вакханалий, которые лишь приняли посвящение в таинства и повторили вслед за жрецом клятву готовности к злодеяниям и разврату, но не успели совершить ни над собой, ни над другими ни одного из проступков, к которому их эта клятва обязывала, - таких консулы оставляли под стражей. (4) Тех же, кто обесчестил себя развратом и убийствами, запятнал лжесвидетельством, подделкой печатей, подлогом завещаний и другого рода мошенничеством, консулы предавали смерти. (5) Казнено было больше, чем приговорено к заключению, причем и тех и других оказалось великое множество. (6) Женщин, осужденных на смерть, передавали их родственникам или опекунам, чтобы те казнили их приватно; если же не находилось подходящего исполнителя казни, то их казнили публично. (7) Затем консулам было поручено уничтожить капища Вакха сначала в Риме, а потом и всюду в Италии, за исключением тех, где имелся старинный алтарь или культовая статуя этого божества. (8) Наконец, был принят сенатский указ, запрещающий впредь отправлять таинства Вакха где-либо в Риме или в Италии. Кто считает для себя этот культ обязательным и не может от него отречься, не совершив святотатственного греха, тот должен заявить об этом городскому претору, который, в свою очередь, обязан поставить в известность сенат. (9) Если сенат, в присутствии не менее сотни сенаторов, разрешит таковой обряд, то пусть отправляет его при условии, что участвовать в священнодействиях будет не более пяти человек, что они не будут иметь общей кассы, руководителей священнодействий или жреца.
[19] Aliud deinde huic coniunctum referente Q. Marcio consule senatus consultum factum est, ut de iis, quos pro indicibus consules habuissent, integra res ad senatum referretur, cum Sp. Postumius quaestionibus perfectis Romam redisset. Minium Cerrinium Campanum Ardeam in uincula mittendum censuerunt, magistratibusque Ardeatium praedicendum, ut intentiore eum custodia adseruarent, non solum ne effugeret, sed ne mortis consciscendae locum haberet. Sp. Postumius aliquanto post Romam uenit: eo referente de P. Aebutii et Hispalae Faeceniae praemio, quod eorum opera indicata Bacchanalia essent, senatus consultum factum est, uti singulis his centena milia aeris quaestores urbani ex aerario darent; utique consul cum tribunis plebis ageret, ut ad plebem primo quoque tempore ferrent, ut P. Aebutio emerita stipendia essent, ne inuitus militaret neue censor ei inuito equum publicum adsignaret; utique Faeceniae Hispalae datio, deminutio, gentis enuptio, tutoris optio item esset, quasi ei uir testamento dedisset; utique ei ingenuo nubere liceret, neu quid ei qui eam duxisset ob id fraudi ignominiaeue esset; utique consules praetoresque, qui nunc essent quiue postea futuri essent, curarent, ne quid ei mulieri iniuriae fieret, utique tuto esset. Id senatum uelle et aequum censere, ut ita fieret. Ea omnia lata ad plebem factaque sunt ex senatus consulto; [et] de ceterorum indicum impunitate praemiisque consulibus permissum est.	19. За этим сенатским постановлением последовало другое, связанное с ним, и принятое по докладу консула Квинта Марция, касательно дальнейшей участи лиц, использованных консулами в качестве осведомителей. Решено было, что сенат займется этим вопросом как только, закончив расследование, Спурий Постумий вернется в Рим. (2) Кампанца Миния Церриния сенат решил отправить в Ардею и там держать под строжайшим надзором местных властей, чтобы не только исключить возможность побега, но и не дать ему покончить с собой. (3) Спустя некоторое время в Рим возвратился Спурий Постумий. По его докладу о награде, причитающейся Публию Эбутию и Гиспале Фецении за заслуги в раскрытии Вакханалий, (4) сенат постановил, чтобы обоим городские квесторы выплатили из казны по сто тысяч ассов, чтобы консул договорился с трибунами, дабы те при первой возможности предложили собранию плебса освободить Эбутия от воинской службы, и не заставлять против воли служить ни в пехоте, ни в коннице, если цензор назначит ему коня за казенный счет, (5) чтобы Фецении Гиспале было предоставлено право свободно распоряжаться своим имуществом, искать мужа за пределами своего рода, выбирать себе опекуна, как если бы ей разрешил это своим завещанием муж, выйти замуж за человека свободнорожденного, без ущерба репутации и бесчестия для него, (6) чтобы консулы и преторы, нынешние и будущие, оградили эту женщину от оскорблений и обеспечили ей личную безопасность. Такова воля сената, и так он считает нужным. (7) Все эти предложения были представлены на утверждение плебса и выполнены в соответствии с указом сената. Что касается прочих осведомителей, то консулам разрешено было не привлекать их к ответственности и выдать им денежные награды.
[20] Et iam Q. Marcius quaestionibus suae regionis perfectis in Ligures prouinciam proficisci parabat, tribus milibus peditum Romanorum, centum quinquaginta equitibus, et quinque milibus Latini nominis peditum ducentis equitibus in supplementum acceptis. Eadem prouincia, idem numerus peditum equitumque et collegae decretus erat. Exercitus acceperunt, quos priore anno C. Flaminius et M. Aemilius consules habuerant. Duas praeterea legiones nouas ex senatus consulto scribere iussi sunt, et uiginti milia peditum sociis et nomini Latino imperarunt et equites octingentos, et tria milia peditum Romanorum, ducentos equites. Totum hunc exercitum praeter legiones in supplementum Hispaniensis exercitus duci placebat. Itaque consules, dum ipsi quaestionibus impediebantur, T. Maenium dilectui habendo praefecerunt. Perfectis quaestionibus prior Q. Marcius in Ligures Apuanos est profectus. Dum penitus in abditos saltus, quae latebrae receptaculaque illis semper fuerant, persequitur, in praeoccupatis angustiis loco iniquo est circumuentus. Quattuor milia militum amissa, et legionis secundae signa tria, undecim uexilla socium Latini nominis in potestatem hostium uenerunt, et arma multa, quae quia impedimento fugientibus per siluestres semitas erant, passim iactabantur. Prius sequendi Ligures finem quam fugae Romani fecerunt. Consul ubi primum ex hostium agro euasit, ne, quantum deminutae copiae forent, appareret, in locis pacatis exercitum dimisit. Non tamen obliterare famam rei male gestae potuit: nam saltus, unde eum Ligures fugauerant, Marcius est appellatus.	20. Тем временем Квинт Марций, закончив расследование в своем округе, уже готовился выехать в назначенную ему провинцией Лигурию, получив в дополнение к своему войску три тысячи пехотинцев и сто пятьдесят конников из числа римлян, а также пять тысяч пехотинцев и двести конников из латинов. (2) Та же провинция, с такими же военными силами была назначена его коллеге. Они приняли под свою команду войска, которыми командовали консулы предыдущего года Гай Фламиний и Марк Эмилий. (3) Кроме того, сенат им предписал набрать новых два легиона, и они потребовали от латинских союзников выставить двадцать тысяч пехотинцев и восемьсот всадников, а также призвали три тысячи пехотинцев и двести всадников из числа римлян. (4) Все эти силы, за исключением легионов, решено было направить на пополнение испанской армии. Будучи заняты судебным расследованием, Титу Мению консулы поручили руководство набором. (5) Квинт Марций, первым закончив свое расследование, тотчас выступил на войну против апуанских лигуров. (6) Преследуя их, и углубившись в труднодоступные ущелья, всегда служившие им укрытием и убежищем, он попал в заранее подготовленное окружение в самой невыгодной для себя позиции. (7) Римляне потеряли четыре тысячи воинов, а врагу досталось три знамени второго легиона, одиннадцать знамен латинских союзников, и груды оружия, которое солдаты побросали, поскольку оно отягощало их, когда они спасались бегством по лесным тропам. (8) Они продолжали бежать даже после того, как лигуры прекратили преследование. (9) Консул, едва унеся ноги с вражеской территории, распустил войско по союзным владениям, чтобы скрыть истинные размеры потерь. (10) Но он так и не смог изгладить память о своем поражении, потому что урочище, откуда его прогнали лигуры, впоследствии получило название "Марциево".
[21] Sub hunc nuntium ex Ligustinis uulgatum litterae ex Hispania mixtam gaudio tristitiam adferentes recitatae sunt. C. Atinius, qui biennio ante praetor in eam prouinciam profectus erat, cum Lusitanis in agro Hastensi signis collatis pugnauit: ad sex milia hostium sunt caesa, ceteri fusi et fugati castrisque exuti. Ad oppidum deinde Hastam oppugnandum legiones ducit: id quoque haud multo maiore certamine cepit quam castra; sed dum incautius subit muros, ictus ex uulnere post dies paucos moritur. Litteris de morte propraetoris recitatis senatus censuit mittendum, qui ad Lunae portum C. Calpurnium praetorem consequeretur, nuntiaretque senatum aequum censere, ne sine imperio prouincia esset, maturare eum proficisci. Quarto die qui missus erat Lunam uenit: paucis ante diebus Calpurnius profectus erat. Et in citeriore Hispania L. Manlius Acidinus, qui eodem tempore, quo C. Atinius in prouinciam ierat, cum Celtiberis acie conflixit. Incerta uictoria discessum est, nisi quod Celtiberi castra inde nocte proxima mouerunt, Romanis et suos sepeliendi et spolia legendi ex hostibus potestas facta est. Paucos post dies maiore coacto exercitu Celtiberi ad Calagurrim oppidum ultro lacessiuerunt proelio Romanos. Nihil traditur, quae causa numero aucto infirmiores eos fecerit. Superati proelio sunt: ad duodecim milia hominum caesa, plus duo capta, et castris Romanus potitur. Et nisi successor aduentus suo inhibuisset impetum uictoris, subacti Celtiberi forent. Noui praetores ambo in hiberna exercitus deduxerunt.	21. Еще до того, как новости из Лигурии стали известны в Риме, из Испании пришло донесение, радостное, и вместе с тем, огорчительное. (2) Гай Атиний, два года назад уехавший пропретором в эту провинцию, дал лузитанам решительное сражение близ города Асты. Около шести тысяч врагов было убито, остальные рассеяны, обращены в бегство и из лагеря выбиты. (3) Затем он повел легионы на приступ города Асты, и взял ее почти с той же легкостью, что и вражеский лагерь, но во время осады неосторожно приблизился к крепостной стене и получил смертельную рану, от которой спустя несколько дней скончался. (4) Когда письмо о смерти пропретора было прочитано, сенат счел нужным отправить гонца с поручением догнать в гавани Луны претора Гая Кальпурния и объявить, что сенат советует ему ускорить отъезд в провинцию, чтобы та не оставалась без контроля со стороны наместника. (5) На четвертый день гонец прибыл в Луну, но Кальпурний отбыл оттуда несколькими днями раньше. (6) В Ближней Испании шли тоже бои: Луций Манлий Ацидин, прибывший в провинцию одновременно с Гаем Атинием, дал генеральное сражение кельтиберам. (7) Исход битвы остался неясным, не считая того, что с наступлением ночи кельтиберы сменили позицию, позволив римлянам похоронить своих и снять с вражеских трупов доспехи. (8) Спустя несколько дней кельтиберы, получив сильное подкрепление, сами вызвали римлян на бой близ города Калагурра. (9) Остается неясным, почему с большими силами они проявили меньшую стойкость,?только сражение они проиграли, потеряв до двенадцати тысяч убитыми, свыше двух тысяч пленными, и отдав римлянам лагерь. (10) Если бы преемник Луция Манлия своим приездом не помешал развить наступление, то кельтиберы были бы покорены. Но новые преторы отвели войска в зимний лагерь.
[22] Per eos dies, quibus haec ex Hispania nuntiata sunt, ludi Taurii per biduum facti religionis causa. Decem deinde apparatu ludos M. Fuluius, quos uouerat Aetolico bello, fecit. Multi artifices ex Graecia uenerunt honoris eius causa. Athletarum quoque certamen tum primo Romanis spectaculo fuit, et uenatio data leonum et pantherarum, et prope huius saeculi copia ac uarietate ludicrum celebratum est. Nouemdiale deinde sacrum tenuit, quod in Piceno per triduum lapidibus pluerat, ignesque caelestes multifariam orti adussisse complurium leui adflatu uestimenta maxime dicebantur. Addita et unum diem supplicatio est ex decreto pontificum, quod aedis Opis in Capitolio de caelo tacta erat. Hostiis maioribus consules procurarunt urbemque lustrauerunt. Sub idem tempus et ex Umbria nuntiatum est semimarem duodecim ferme annos natum inuentum. Id prodigium abominantes arceri Romano agro necarique quam primum iusserunt. Eodem anno Galli Transalpini transgressi in Uenetiam sine populatione aut bello haud procul inde, ubi nunc Aquileia est, locum oppido condendo ceperunt. Legatis Romanis de ea re trans Alpes missis responsum est neque profectos ex auctoritate gentis eos, nec quid in Italia facerent sese scire. L. Scipio ludos eo tempore, quos bello Antiochi uouisse sese dicebat, ex collata ad id pecunia ab regibus ciuitatibusque per dies decem fecit. Legatum eum post damnationem et bona uendita missum in Asiam ad dirimenda inter Antiochum et Eumenem reges certamina Ualerius Antias est auctor: tum collatas ei pecunias congregatosque per Asiam artifices, et quorum ludorum post bellum, in quo uotos diceret, mentionem non fecisset, de iis post legationem demum in senatu actum.	22. В то время, как из Испании были получены эти вести, два дня подряд праздновались Таврийские игры, устроенные по случаю дурных предзнаменований. За ними последовали десятидневные пышные игры, обещанные Марком Фульвием еще во время Этолийской войны. (2) Множество актеров из Греции съехалось на игры, чтобы оказать Фульвию честь. Тогда же римляне впервые увидели, кроме актеров, еще и борцовские состязания, а также травлю львов и пантер. Словом, зрелища были устроены почти с тем же размахом и блеском, что и в нынешний век. (3) Затем совершались девятидневные жертвоприношения, потому что в Пицене три дня шел каменный дождь, и многие уверяли, что небесный огонь легким прикосновением опалил их одежды. (4) Кроме того, указом понтификов было назначено однодневное молебствие из-за молнии, ударившей в храм богини Опы на Капитолии. Консулы принесли в жертву взрослых животных и совершили обряд очищения города. (5) И из Умбрии примерно тогда же была получена весть, что там обнаружили двенадцатилетнего гермафродита. Устрашенные этой зловещей приметой, они приказали вывезти урода за пределы римских владений и как можно скорее убить. (6) В том же году заальпийские галлы мирно, без грабежей, перешли через горы в область венетов и обосновались в окрестностях нынешней Аквилеи с намерением там построить свой город. (7) Встревоженные этим, римляне отправили за Альпы послов и выяснили, что переселенцы ушли из родных мест самовольно, и соплеменникам неизвестна цель их прихода в Италию. (8) Тогда же, на деньги, собранные азиатскими царями и городами, Луций Сципион представил публике десятидневные игры, устроить которые поклялся еще во время войны с Антиохом. (9) После своего осуждения и распродажи имущества, он, согласно Валерию Антиату, был отправлен с особой миссией в Азию, чтобы уладить конфликт между царями Эвменом и Антиохом. (10) Именно тогда для него были собраны деньги и съехались актеры со всех концов Азии, но лишь после посольства он доложил сенату о намерении устроить обетные игры, о которых дотоле хранил молчание.
[23] Cum iam in exitu annus esset, Q. Marcius absens magistratu abiturus erat, Sp. Postumius quaestionibus cum summa fide curaque perfectis comitia habuit. Creati consules sunt Ap. Claudius Pulcher M. Sempronius Tuditanus. Postero die praetores facti P. Cornelius Cethegus A. Postumius Albinus C. Afranius Stellio C. Atilius Serranus L. Postumius Tempsanus M. Claudius Marcellinus. Extremo anni, quia Sp. Postumius consul renuntiauerat peragrantem se propter quaestiones utrumque litus Italiae desertas colonias Sipontum supero, Buxentum infero mari inuenisse, triumuiri ad colonos eo scribendos ex senatus consulto ab T. Maenio praetore urbano creati sunt L. Scribonius Libo M. Tuccius Cn. Baebius Tamphilus. Cum Perseo rege et Macedonibus bellum quod imminebat, non unde plerique opinantur, nec ab ipso Perseo causas cepit: inchoata initia a Philippo sunt; et is ipse, si diutius uixisset, id bellum gessisset. Una eum res, cum uicto leges imponerentur, maxime angebat, quod qui Macedonum ab se defecerant in bello, in eos ius saeuiendi ademptum ei ab senatu erat, cum, quia rem integram Quinctius in condicionibus pacis distulerat, non desperasset impetrari posse. Antiocho rege deinde bello superato ad Thermopylas, diuisis partibus, cum per eosdem dies consul Acilius Heracleam, Philippus Lamiam oppugnasset, capta Heraclea quia iussus abscedere a moenibus Lamiae erat Romanisque oppidum deditum est, aegre eam rem tulerat. Permulsit iram eius consul, quod ad Naupactum ipse festinans, quo se ex fuga Aetoli contulerant, Philippo permisit, ut Athamaniae et Amynandro bellum inferret, et urbes quas Thessalis Aetoli ademerant, regno adiceret. Haud magno certamine et Amynandrum Athamania expulerat et urbes receperat aliquot. Demetriadem quoque, urbem ualidam et ad omnia opportunam, et Magnetum gentem suae dicionis fecit. Inde et in Thracia quasdam urbes, nouae atque insuetae libertatis uitio seditionibus principum turbatas, partibus, quae domestico certamine uincerentur, adiungendo sese cepit.	23. Так как конец года уже приближался, Квинт Марций готовился заочно сложить с себя должность, а Спурий Постумий, закончив тщательное и беспристрастное расследование дела о Вакханалиях, взял на себя руководство выборами. (2) Консулами были выбраны Аппий Клавдий Пульхр и Марк Семпроний Тудитан. На следующий день преторами были выбраны Публий Корнелий Цетег, Авл Постумий Альбин, Гай Афраний Стеллион, Гай Атилий Серран, Луций Постумий Темпсан, Марк Клавдий Марцелл. (3) В конце года, так как консул Спурий Постумий доложил, что, объезжая в ходе расследования оба побережья Италии, он нашел опустевшими две колонии, Сипонт на Верхнем и Буксент на Нижнем море, (4) для записи туда колонистов, по указу сената, городской претор Тит Мений назначил комиссию триумвиров в составе Луция Скрибония Либона, Марка Тукция, Гнея Бебия Тамфила. (5) Назревавшая к тому времени война с Персеем, царем Македонии, была вызвана не теми причинами, как обычно считают, и сам Персей вовсе к ней не стремился. Решено воевать было его предшественником Филиппом, и если бы смерть ему не помешала, то он сам бы начал эту войну. (6) Из всех условий мира, которые Филипп обязался соблюдать после поражения в войне с Римом, больше всего его раздражало то, что сенат запретил ему карать македонские города, отложившиеся в ходе войны, (7) хотя он не терял на это надежды, тем более что Квинкций в тексте договора оставил этот вопрос нерешенным. (8) Кроме того, после поражения царя Антиоха при Фермопилах, когда союзные армии разделились, и консул Ацилий двинулся осаждать Гераклею, а Филипп осадил Ламию, (9) после взятия Гераклеи Филиппу было приказано отвести войско от Ламии, и город сдался римлянам, что Филипп воспринял как жестокое оскорбление. (10) Гнев царя отчасти смягчило то, что консул, спеша на осаду Навпакта, где укрылись после своего поражения этолийцы, разрешил Филиппу двинуть войска на афаманского царя Аминандра, и города Фессалии, захваченные этолийцами, присоединить к своему царству. (11) Он без особого труда изгнал из Афамании Аминандра и захватил несколько городов. (12) Он покорил также сильно укрепленный, стратегически важный город Деметриаду и племя магнетов. (13) Затем и некоторые фракийские города, охваченные смутой из-за ссор их вождей и злоупотребления непривычной свободой, он взял под контроль, примкнув к более слабой из враждующих партий.
[24] His sedata in praesentia regis ira in Romanos est. Numquam tamen remisit animum a colligendis in pace uiribus, quibus, quandoque data fortuna esset, ad bellum uteretur. Uectigalia regni non fructibus tantum agrorum portoriisque maritimis auxit, sed metalla etiam et uetera intermissa recoluit et noua multis locis instituit. Ut uero antiquam multitudinem hominum, quae belli cladibus amissa erat, restitueret, non subolem tantum stirpis parabat cogendis omnibus procreare atque educare liberos, sed Thracum etiam magnam multitudinem in Macedoniam traduxerat, quietusque aliquamdiu a bellis omni cura in augendas regni opes intentus fuerat. Rediere deinde causae, quae de integro iram mouerent in Romanos. Thessalorum et Perrhaeborum querellae de urbibus suis ab eo possessis, et legatorum Eumenis regis de Thraciis oppidis per uim occupatis traductaque in Macedoniam multitudine, ita auditae erant, ut eas non neglegi satis appareret. Maxime mouerat senatum, quod iam Aeni et Maroneae adfectari possessionem audierant; minus Thessalos curabant. Athamanes quoque uenerant legati, non partis amissae, non finium iacturam querentes, sed totam Athamaniam sub ius iudiciumque regis uenisse; et Maronitarum exules uenerant, pulsi, quia libertatis causam defendissent ab regio praesidio: ii non Maroneam modo sed etiam Aenum in potestate narrabant esse Philippi. Uenerant et a Philippo legati ad purganda ea, qui nihil nisi permissu Romanorum imperatorum factum adfirmabant: ciuitates Thessalorum et Perrhaeborum et Magnetum et cum Amynandro Athamanum gentem in eadem causa qua Aetolos fuisse; Antiocho rege pulso occupatum oppugnandis Aetolicis urbibus consulem ad recipiendas eas ciuitates Philippum misisse; armis subactos parere. Senatus, ne quid absente rege statueret, legatos ad eas controuersias disceptandas misit Q. Caecilium Metellum M. Baebium Tamphilum Ti. Sempronium. Quorum sub aduentum ad Thessalica Tempe omnibus iis ciuitatibus, quibus cum rege disceptatio erat, concilium indictum est.	24. Все эти успехи временно примирили царя с римлянами, но, пользуясь миром, он все равно продолжал подготовку к войне. (2) Он резко поднял доходы казны тем, что повысил налоги на урожай и пошлины на ввозимые морем товары, возобновил работы на заброшенных рудниках и начал разработку множества новых. (3) Чтобы восстановить численность населения, поредевшего в предыдущих войнах, он заставлял своих подданных вступать в брак и обзаводиться детьми, (4) а в качестве дополнительной меры стал фракийцев массами переселять в Македонию, и таким образом, используя передышку от войн, неустанно и настойчиво наращивал свои силы. (5) А вскоре нашлись и новые причины к недовольству и раздражению царя против римлян. (6) Фессалийцы и перребы направили в Рим посольство с жалобой на то, что Филипп завладел их городами, а послы царя Эвмена протестовали против захвата им городов Фракии и насильственного переселения их жителей в Македонию. (7) Сенат сочувственно выслушал эти жалобы, дав ясно понять, что не оставит их без внимания. Особенно встревожили сенаторов притязания Филиппа на Энос и Маронею (участь фессалийцев их беспокоила куда меньше). (8) Прибыли в Рим и послы афаманов с жалобой не на отторжение части их территории, не на нарушение их границ, но на полный захват Афамании войсками Филиппа, (9) а беженцы из Маронеи, изгнанные за сопротивление македонскому гарнизону, сообщали, что Филипп захватил уже не только их город, но даже и Энос. (10) Явились с оправданиями и послы от Филиппа. Они утверждали, что на все свои действия царь получил разрешение от римских военачальников, (11) что города фессалийцев, перребов, магнетов, а также афаманы во главе с Аминандром были на стороне этолийцев, (12) что после изгнания царя Антиоха консул, занятый покорением городов Этолии, послал Филиппа, чтобы тот вернул себе спорные города, и теперь они принадлежат ему по праву войны. (13) Сенат, не желая выносить решение против царя заочно, отправил полномочными представителями Квинта Цецилия Метелла, Марка Бебия Тамфила и Тиберия Семпрония, чтобы те решили спорные вопросы на месте. (14) Ко времени их приезда посольствам городов, желающих судиться с Филиппом, назначено было собраться в Темпейской долине Фессалии.
[25] Ibi cum Romani legati disceptatorum loco, Thessali Perrhaebique et Athamanes haud dubii accusatores, Philippus ad audienda crimina tamquam reus consedissent, pro ingenio quisque eorum, qui principes legationum erant, et gratia cum Philippo aut odio acerbius leniusue egerunt. In controuersiam autem ueniebant Philippopolis Tricca Phaloria et Eurymenae et cetera circa eas oppida, utrum, Thessalorum iuris cum , ui ademptae possessaeque ab Aetolis forent --nam Philippum Aetolis ademisse eas constabat--, an Aetolica antiquitus ea oppida fuissent: ita enim Acilium regi concessisse, si Aetolorum fuissent, et si uoluntate, non si ui atque armis coacti cum Aetolis essent. Eiusdem formulae disceptatio de Perrhaeborum Magnetumque oppidis fuit: omnium enim iura possidendo per occasiones Aetoli miscuerant. Ad haec, quae disceptationis erant, querellae Thessalorum adiectae, quod ea oppida, si iam redderentur sibi, spoliata ac deserta redditurus esset: nam praeter belli casibus amissos quingentos principes iuuentutis in Macedoniam abduxisse, et opera eorum in seruilibus abuti ministeriis; et quae reddiderit coactus Thessalis, inutilia ut redderet curasse. Thebas Pthias unum maritimum emporium fuisse quondam Thessalis quaestuosum et frugiferum: ibi nauibus onerariis comparatis regem, quae praeter Thebas Demetriadem cursum derigerent, negotiationem maritimam omnem eo auertisse. Iam ne a legatis quidem, qui iure gentium sancti sint, uiolandis abstinere: insidias positas euntibus ad T. Quinctium. Itaque ergo in tantum metum omnes Thessalos coniectos, ut non in ciuitatibus suis, non in communibus gentis conciliis quisquam hiscere audeat. Procul enim abesse libertatis auctores Romanos: lateri adhaerere grauem dominum, prohibentem uti beneficiis populi Romani. Quid autem, si uox libera non sit, liberum esse? nunc se fiducia et praesidio legatorum ingemiscere magis quam loqui. Nisi prouideant aliquid Romani, quo et Graecis Macedoniam accolentibus metus et audacia Philippo minuatur, nequiquam et illum uictum et se liberatos esse. Ut equum tenacem, non parentem frenis asperioribus castigandum esse. Haec acerbe postremi, cum priores leniter permulsissent iram eius petentes, ut ignosceret pro libertate loquentibus, et ut deposita domini acerbitate adsuesceret socium atque amicum sese praestare, et imitaretur populum Romanum, qui caritate quam metu adiungere sibi socios mallet. Thessalis auditis Perrhaebi Gonnocondylum, quod Philippus Olympiadem appellauerat, Perrhaebiae fuisse, et ut sibi restitueretur, agebant; et de Malloea et Ericinio eadem postulatio erat. Athamanes libertatem repetebant et castella Athenaeum et Poetneum.	25. Когда каждый занял свое место в собрании, римские послы - как третейские судьи, фессалийцы, перребы и афаманы - явно как обвинители, а Филипп - чтобы выслушать обвинения, как подсудимый, (2) главы делегаций произнесли речи, кто в более, кто в менее резком тоне, в зависимости от своего расположения или ненависти к Филиппу. (3) Спор разгорелся о статусе Филиппополя, Трикки, Фалории, Эвримен и прилегающих городов. (4) Можно ли считать их принадлежащими фессалийцам, хотя этолийцы силой их захватили и аннексировали, - потому что, как известно, именно у этолийцев Филипп отнял их, - или они изначально были этолийскими городами? (5) Ведь Ацилий уступил их царю при условии, что они действительно принадлежат этолийцам, и что они вступили в Этолийскую лигу добровольно, а не вследствие принуждения силой. (6) Такой же спор возник по поводу городов Перребии и Магнезии, так как этолийцы, не упускавшие случая захватить все, что можно, вопрос, что кому принадлежит, запутали до полной неразберихи. (7) Дело осложнялось еще и жалобами фессалийцев, что даже если города будут им возвращены, то Филипп отдаст их разграбленными и опустевшими. (8) Ведь он, не говоря уже о погибших на войне, увел в Македонию и держит на рабских работах пятьсот знатнейших фессалийских юношей, а города, которые царь был вынужден возвратить, он постарался привести в полную непригодность. (9) Так, Фивы Фтиотийские были у фессалийцев единственным прибыльным и богатым портовым городом, но Филипп, оснастив там ряд торговых судов, заставил их плавать, минуя Фивы, в Деметриаду и перенес всю морскую торговлю туда. (10) Даже над их послами он позволяет себе насилие, хотя те находятся под защитой международного права: так, на фессалийских послов, направлявшихся к Титу Квинкцию, он организовал нападение из засады. (11) Словом, фессалийцы теперь настолько запуганы, что никто из них даже пикнуть не смеет ни у себя в городе, ни в общефессалийском собрании. Ведь римляне, защитники их свободы, находятся далеко, зато у них под боком жестокий тиран, не дающий им пользоваться благодеяниями римлян. Если у них отнято право свободно высказываться, то что остается от их свободы? (12) Даже сейчас, под защитой римских послов, они прибегают не столько к связным речам, сколько к жалобным стонам. Если римляне не примут мер, чтобы пресечь самоуправство Филиппа и избавить от страха греческие государства, ближайшие к Македонии, то не стоило и его побеждать, и им возвращать свободу. (13) А если он откажется повиноваться, то его, как строптивого коня, надо обуздать строгой уздой. (14) В столь резких выражениях говорили ораторы, выступавшие под конец, тогда как предыдущие высказывались мягче, заискивающим тоном упрашивая царя (15) простить им речи в защиту своей свободы, оставить суровость владыки и господина, приучать себя к роли союзника и друга, брать пример с римского народа, который предпочитает приобретать себе союзников скорее расположением, нежели страхом. (16) После фессалийцев выступили перребы, утверждая, что Гоннокондил, переименованный Филиппом в Олимпиаду, принадлежит к Перребии, и требуя его возвращения. Те же претензии были выдвинуты касательно Маллеи и Эрикиния. (17) Афаманы требовали вернуть им независимость и отдать укрепленные пункты Афиней и Петней.
[26] Philippus, ut accusatoris potius quam rei speciem haberet, et ipse a querellis orsus Menelaidem in Dolopia, quae regni sui fuisset, Thessalos ui atque armis expugnasse questus est; item Petram in Pieria ab iisdem Thessalis Perrhaebisque captam. Xynias quidem, haud dubie Aetolicum oppidum, sibi contribuisse eos; et Paracheloida, quae sub Athamania esset, nullo iure Thessalorum formulae factam. Nam quae sibi crimina obiciantur de insidiis legatorum et maritimis portubus frequentatis aut desertis, alterum ridiculum esse, se reddere rationem, quos portus mercatores aut nautici petant, alterum mores respuere suos. Tot annos esse, per quos numquam cessauerint legati nunc ad imperatores Romanos nunc Romam ad senatum crimina de se deferre: quem umquam uerbo uiolatum esse? semel euntibus ad Quinctium insidias dici factas: sed quid iis acciderit, non adici. Quaerentium quod falso obiciant, cum ueri nihil habeant, ea crimina esse. Insolenter et immodice abuti Thessalos indulgentia populi Romani, uelut ex diutina siti nimis auide meram haurientes libertatem: ita seruorum modo praeter spem repente manumissorum licentiam uocis et linguae experiri et iactare sese insectatione et conuiciis dominorum. Elatus deinde ira adiecit nondum omnium dierum solem occidisse. Id minaciter dictum non Thessali modo in sese, sed etiam Romani acceperunt. Et cum fremitus post eam uocem ortus et tandem sedatus esset, Perrhaeborum inde Athamanumque legatis respondit eandem, de quibus illi agant, ciuitatium causam esse. Consulem Acilium et Romanos sibi dedisse eas, cum hostium essent. Si suum munus qui dedissent adimere uelint, scire cedendum esse: sed meliori et fideliori amico in gratiam leuium et inutilium sociorum iniuriam eos facturos. Nec enim ullius rei minus diuturnam esse gratiam quam libertatis, praesertim apud eos, qui male utendo eam corrupturi sint. Causa cognita pronuntiarunt legati placere deduci praesidia Macedonum ex iis urbibus, et antiquis Macedoniae terminis regnum finiri. De iniuriis, quas ultro citroque illatas querantur, quo modo inter eas gentes et Macedonas disceptetur, formulam iuris exsequendi constituendam esse.	26. Филипп, чтобы выглядеть не столь подсудимым, сколь обвинителем, сам начал с жалоб, говоря, что фессалийцы вооруженным насилием захватили принадлежащую ему Менелаиду в Долопии, что те же фессалийцы вместе с перребами завладели пиерийским городом Петрой. (2) Даже Ксинии, явно принадлежащие этолийцам, они силой включили в Фессалийский союз, и вопреки всякому праву распространили свою юрисдикцию на Парахелоиду, составляющую часть Афамании. (3) Что касается брошенных ему обвинений в нападении на послов или в запустении одних и процветании других гаваней, то последнее просто абсурдно: (4) он не может отвечать за то, что купцы и судовладельцы один порт предпочитают другому. Но и предыдущее противоречит его репутации. (5) Уже столько лет отправляются то к римским военачальникам, то к сенату посольства с жалобами и обвинениями против него, но когда и кого из них он оскорбил хоть бы словом? (6) Говорят о засаде, однажды устроенной послам, отправлявшимся к Квинкцию, но умалчивают об итогах этой засады. Такие обвинения исходят только от тех, кто возводит ложные обвинения, но не может их ничем подкрепить. (7) Фессалийцы, явно не зная меры, злоупотребляют благоволением римского народа, после продолжительной жажды будто опившись чистой свободой. (8) Словно рабы, внезапно и неожиданно для себя отпущенные на волю, они теперь упражняют язык и глотку, осыпая нападками и бранью своих бывших господ. (9) Затем, в приступе гнева, он воскликнул, что солнце закатилось для него еще не навеки. Это угрожающее высказывание приняли на свой счет не только фессалийцы, но даже и римляне. (10) Когда ропот негодования, вызванный этими словами, наконец, стих, царь ответил представителям перребов и афаманов, что с городами, на которые те претендуют, дело обстоит точно таким же образом. (11) Консул Ацилий и римляне отдали их ему, когда эти города были во власти врага. (12) Если они желают отобрать свой же подарок, то он сознает, что придется им уступить. Но этим они нанесут оскорбление лучшему и более верному другу в угоду бесполезным, ненадежным союзникам. (13) Ведь ни о каких благодеяниях люди не забывают так скоро, как о дарованной им свободе, особенно люди, склонные злоупотреблять ею и тем самым ее терять. (14) Выслушав стороны, римские уполномоченные объявили свое решение: македонские гарнизоны должны быть выведены из оспариваемых городов, и Македония должна остаться в прежних границах. Что касается остальных жалоб, возводимых друг на друга обеими сторонами, то будет назначено особое судебное разбирательство для разрешения конфликтов между этими племенами и македонцами.
[27] Inde grauiter offenso rege Thessalonicen ad cognoscendum de Thraciae urbibus proficiscuntur. Ibi legati Eumenis, si liberas esse Aenum et Maroneam uelint Romani, nihil sui pudoris esse ultra dicere, quam ut admoneant, re, non uerbo eos liberos relinquant, nec suum munus intercipi ab alio patiantur. Sin autem minor cura sit ciuitatium in Thracia positarum, multo uerius esse, quae sub Antiocho fuerint, praemia belli Eumenem quam Philippum habere, uel pro patris Attali meritis bello, quod aduersus Philippum ipsum gesserit populus Romanus, uel suis, quod Antiochi bello terra marique laboribus periculisque omnibus interfuerit. Habere eum praeterea decem legatorum in eam rem praeiudicium, qui cum Chersonesum Lysimachiamque dederint, Maroneam quoque atque Aenum profecto dedisse, quae ipsa propinquitate regionis uelut appendices maioris muneris essent. Nam Philippum quidem quo aut merito in populum Romanum aut iure imperii, cum tam procul a finibus Macedoniae absint, ciuitatibus his praesidia imposuisse? uocari Maronitas iuberent: ab iis certiora omnia de statu ciuitatium earum scituros. Legati Maronitarum uocati non uno tantum loco urbis praesidium regium esse, sicut in aliis ciuitatibus, dixerunt, sed pluribus simul, et plenam Macedonum Maroneam esse. Itaque dominari adsentatores regios: his solis loqui et in senatu et in contionibus licere; eos omnes honores et capere ipsos et dare aliis. Optimum quemque, quibus libertatis, quibus legum cura sit, aut exsulare pulsos patria aut inhonoratos et deterioribus obnoxios silere. De iure etiam finium pauca adiecerunt: Q. Fabium Labeonem, cum in regione ea fuisset, derexisse finem Philippo ueterem uiam regiam, quae ad Thraciae Paroreian subeat, nusquam ad mare declinantem: Philippum nouam postea deflexisse uiam, qua Maronitarum urbes agrosque amplectatur.	27. Жестоко оскорбив царя этим приговором, римские уполномоченные отправились в Фессалонику, чтобы рассмотреть вопрос о статусе городов Фракии. (2) Там послы Эвмена заявили, что если римляне намерены сделать города Энос и Маронею свободными, то единственное, о чем они имеют смелость просить: чтобы свобода эта действительно соблюдалась, и чтобы римляне никому не давали посягнуть на милость, ими дарованную. (3) Но если они полагают, что вопрос о фракийских городах не имеет большого значения, то было бы справедливо, чтобы бывшие владения Антиоха, как награда войны, достались, вместо Филиппа, Эвмену, (4) либо за помощь оказанную римскому народу Атталом, его отцом, в войне с этим самым Филиппом, либо за его собственные заслуги, ибо Эвмен делил с римлянами все опасности и тяготы морской и сухопутной войны с Антиохом. (5) Кроме того, в пользу Эвмена говорит и решение предыдущих десяти римских уполномоченных, которые, присудив ему Херсонес и Лисимахию, тем самым, очевидно, отдали ему также Маронею и Энос, потому что в силу географической близости те составляют, некоторым образом, приложение к основному, большему дару. (6) Что касается Филиппа, то за какие заслуги перед римским народом, по какому суверенному праву разместил он гарнизоны в этих городах, столь удаленных от границ Македонии? Пусть римляне вызовут представителей Маронеи, и те сами подробно расскажут о положении дел в названных городах. (7) Маронейские представители, когда их вызвали, рассказали, что царский гарнизон, в отличие от других городов, в Маронее размещен в целом ряде жилых кварталов, и что в городе полным полно македонцев. (8) Поэтому сторонники Филиппа безраздельно господствуют в городе. Только им позволено выступать в городском совете и народном собрании, и они закрепили за собой и своими друзьями все ключевые должности. (9) Добропочтенные же граждане, которым небезразлична демократия и законность, вынуждены или проводить жизнь в изгнании, или будучи лишены власти, повинуясь черни, молчать. (10) Вкратце коснувшись и вопроса о законных границах, они заявили, что Квинт Фабий Лабеон, находясь в их краях, назначил границей Филиппу старую царскую дорогу, ведущую к Парорее во Фракии, в некотором удалении от моря, но Филипп впоследствии построил новую, с таким рассчетом, чтобы охватить, с ее помощью, города и земли принадлежащие маронейцам.
[28] Ad ea Philippus longe aliam, quam aduersus Thessalos Perrhaebosque nuper, ingressus disserendi uiam 'non cum Maronitis' inquit 'mihi aut cum Eumene disceptatio est, sed iam uobiscum, Romani, a quibus nihil aequi me impetrare iam diu animaduerto. Ciuitates Macedonum, quae a me inter indutias defecerant, reddi mihi aequum censebam, non quia magna accessio ea regni futura esset--sunt enim et parua oppida et in finibus extremis posita--sed quia multum ad reliquos Macedonas continedos exemplum pertinebat. Negatum est mihi. Bello Aetolico Lamiam oppugnare iussus a consule M'. Acilio cum diu fatigatus ibi operibus proeliisque essem, transcendentem me iam muros a capta prope urbe reuocauit consul et abducere copias inde coegit. Ad huius solacium iniuriae permissum est, ut Thessaliae Perrhaebiaeque et Athamanum reciperem quaedam castella magis quam urbes. Ea quoque ipsa uos mihi, Q. Caecili, paucos ante dies ademistis. Pro non dubio paulo ante, si diis placet, legati Eumenis sumebant, quae Antiochi fuerunt, Eumenem aequius esse quam me habere. Id ego longe aliter iudico esse. Eumenes enim non, nisi uicissent Romani, sed nisi bellum gessissent, manere in regno suo non potuit. Itaque ille uestrum meritum habet, non uos illius. Mei autem regni tantum aberat ut ulla pars in discrimine fuerit, ut tria milia talentum et quinquaginta tectas naues et omnes Graeciae ciuitates, quas antea tenuissem, pollicentem ultro Antiochum in mercedem societatis sim aspernatus; hostemque ei me esse prius etiam quam M'. Acilius exercitum in Graeciam traiceret praetuli. Et cum eo consule belli partem, quamcumque mihi delegauit, gessi, et insequenti consuli L. Scipioni, cum terra statuisset ducere exercitum ad Hellespontum, non iter tantum per regnum nostrum dedi, sed uias etiam muniui, pontes feci, commeatus praebui; nec per Macedoniam tantum, sed per Thraciam etiam, ubi inter cetera pax quoque praestanda a barbaris erat. Pro hoc studio meo erga uos, ne dicam merito, utrum adicere uos, Romani, aliquid et amplificare et augere regnum meum munificentia uestra oportebat, an, quae haberem aut meo iure aut beneficio uestro eripere, id quod nunc facitis? Macedonum ciuitates, quas regni mei fuisse fatemini, non restituuntur. Eumenes tamquam ad Antiochum spoliandum me uenit, et si diis placet, decem legatorum decretum calumniae impudentissimae praetendit, quo maxime et refelli et coargui potest. Disertissime enim planissimeque in eo scriptum est Chersonesum et Lysimachiam Eumeni dari. Ubi tandem Aenus et Maronea et Thraciae ciuitates adscriptae sunt? quod ab illis ne postulare quidem est ausus, id apud uos, tamquam ab illis impetrauerit, obtinebit? quo in numero me apud uos esse uelitis, refert. Si tamquam inimicum et hostem insectari propositum est, pergite ut coepistis facere: sin aliquis respectus est mei ut socii atque amici regis, deprecor, ne me tanta iniuria dignum iudicetis.'	28. Отвечая, Филипп избрал совершенно другую тактику, чем до этого, в споре с фессалийцами и перребами. "Я хочу, - заявил он римским уполномоченным, - судиться не с маронейцами, не с Эвменом, но с вами, так как давно уже убедился, что справедливого решения от вас не дождаться. (2) Я считал себя вправе привести к покорности македонские города, восставшие против меня во время приостановки военных действий, - не потому что окраинные захолустные эти городки представляют для меня уж очень большую ценность, но чтобы преподать урок остальным македонцам. И что же? Я получил отказ. (3) В ходе Этолийской войны атаковав, по приказу консула Мания Ацилия, Ламию, когда, после долгих и утомительных осадных работ и сражений я, наконец, взошел на стены и город был готов пасть, консул мне велел прекратить осаду и отвести от городских стен войска. (4) В качестве компенсации за эту несправедливость, мне позволили отвоевать несколько местечек в Фессалии, Перребии и Афамании, - скорее укрепленных пунктов, чем городов, - но даже их, Квинт Цецилий, вы у меня отняли несколько дней назад. (5) Только что послы Эвмена здесь утверждали, как факт не подлежащий сомнению, что у него гораздо больше, чем у меня, прав на наследие Антиоха, но я, видят боги, сужу об этом иначе. Если бы не победа римлян над Антиохом, больше того, если бы не сама эта война, Эвмен бы вовсе лишился царства, так что не он вам, а вы ему оказали услугу. (6) Моему же царству до такой степени ничто не грозило, что когда Антиох пытался заручиться моей поддержкой, обещая три тысячи талантов, пятьдесят палубных кораблей и греческие города, которыми я владел раньше, (7) я отверг его предложения и порвал отношения с ним еще до того, как с войском в Греции высадился Маний Ацилий. Согласованно с этим консулом я вел все военные действия, какие он поручал мне, (8) а его преемнику Луцию Сципиону, когда тот решил свою армию вести к Геллеспонту по суше, я не только предоставил проход по своим владениям, но и чинил для него дороги, строил мосты, подвозил провиант, (9) причем не только на территории Македонии, но даже на пути через Фракию, где требовалось обеспечить еще и безопасность от варваров. (10) За такое проявление моей доброй воли по отношению к вам, чтобы не называть его добросовестной службой, как, римляне, было бы правильно поступить: щедро вознаградить меня, заметно расширив границы моего царства, или отобрать у меня, как вы теперь это делаете, всё чем я владел, или по своему праву, или по вашей милости? (11) Македонские города, составляющие, как вы же сами признали, неотъемлемую часть моего царства, мне возвращать явно не собираются. Эвмен явился сюда, чтобы меня ограбить, как он ограбил до этого Антиоха, и в оправдание наглых своих притязаний ссылается на решение десяти римских уполномоченных, хотя именно это решение его же опровергает. (12) Ведь там в предельно точных и ясных выражениях записано, что Эвмену передаются Херсонес и Лисимахия. Есть ли там хоть одно упоминание об Эносе, Маронее и городах Фракии?88 Неужто то, о чем он не осмелился даже просить их, он получит от вас, словно добившись от них? (13) Я хочу, наконец, выяснить ваше ко мне отношение. Если вы решили меня преследовать, как врага, то продолжайте и дальше действовать так же, как начали. (14) Но если вы еще сохраняете хоть сколько-нибудь уважения к царю, носящему звание друга и союзника римлян, то не сочтите меня заслуживающим столь великой несправедливости".
[29] Mouit aliquantum oratio regis legatos. Itaque medio responso rem suspenderunt: si decem legatorum decreto Eumeni datae ciuitates eae essent, nihil se mutare; si Philippus bello cepisset eas, praemium uictoriae iure belli habiturum; si neutrum eorum foret, cognitionem placere senatui reseruari et, ut omnia in integro manerent, praesidia, quae in iis urbibus sint, deduci. Hae causae maxime animum Philippi alienauerunt ab Romanis, ut non a Perseo filio eius nouis causis motum, sed ob has a patre bellum relictum filio uideri possit. Romae nulla Macedonici belli suspicio erat. L. Manlius proconsul ex Hispania redierat; cui postulanti ab senatu in aede Bellonae triumphum rerum gestarum magnitudo impetrabilem faciebat; exemplum obstabat, quod ita comparatum more maiorum erat, ne quis, qui exercitum non deportasset, triumpharet, nisi perdomitam pacatamque prouinciam tradidisset successori. Medius tamen honos Manlio habitus, ut ouans urbem iniret. Tulit coronas aureas quinquaginta duas, auri praeterea pondo centum triginta duo, argenti sedecim milia trecenta, et pronuntiauit in senatu decem milia pondo argenti et octoginta auri Q. Fabium quaestorem aduehere: id quoque se in aerarium delaturum. Magnus motus seruilis eo anno in Apulia fuit. Tarentum prouinciam L. Postumius praetor habebat. Is de pastorum coniuratione, qui uias latrociniis pascuaque publica infesta habuerant, quaestionem seuere exercuit. Ad septem milia hominum condemnauit: multi inde fugerunt, de multis sumptum est supplicium. Consules diu retenti ad urbem dilectibus tandem in prouincias profecti sunt.	29. Речь царя произвела на римских уполномоченных впечатление, поэтому приговор их был неопределенным и даже двусмысленным. Если спорные города действительно были даны Эвмену решением десяти римских уполномоченных, то пусть остается в силе это решение. (2) Если Филипп захватил их силой оружия, то пусть по праву победителя ими владеет. Если же не подтверждается ни то, ни другое, то вопрос этот должен решаться сенатом, а пока, до окончательного его разрешения, Филипп должен вывести из спорных городов свои гарнизоны. (3) Приговор этот и оттолкнул Филиппа от римлян, так что Персей, начиная войну, не имел для нее каких-то новых обоснований, и войну эту можно рассматривать как дело, завещанное ему отцом. А пока в Риме не подозревали о предстоящей войне с Македонией. (4) Проконсул Луций Манлий вернулся, тем временем, из Испании. У сената, собравшегося в храме Беллоны, он просил разрешения справить триумф. Военные его успехи делали это требование законным, но вся предшествующая практика была против него. (5) Ведь по обычаям предков полководец, вернувшийся обратно без армии, мог претендовать на триумф лишь в том случае, если провинцию свою оставил преемнику совершенно покорной и умиротворенной. Манлию, однако, предоставили меньшую форму триумфа, разрешив войти в столицу с овацией. (6) В его процессии несли пятьдесят два золотых венка, сто тридцать два фунта золота и шестнадцать тысяч триста фунтов серебра, (7) а кроме того, он доложил сенату, что еще десять тысяч фунтов серебра и восемьдесят фунтов золота везет с собой его квестор Квинт Фабий, и что эти деньги он тоже внесет в казну. (8) Тот год был отмечен большими волнениями рабов в Апулии. Претор Луций Постумий, управлявший тогда Тарентом, (9) провел самое тщательное расследование о пастухах, сбившихся в бандитские шайки, которые разбоями сделали небезопасными дороги и казенные пастбища. До семи тысяч человек он приговорил к смерти, причем многие сумели бежать, но многие были подвергнуты казни. (10) Консулы, которых долго задерживало в столице проведение воинского набора, отправились, наконец, каждый в свою провинцию.
[30] Eodem anno in Hispania praetores C. Calpurnius et L. Quinctius, cum primo uere ex hibernis copias eductas in Baeturia iunxissent, in Carpetaniam, ubi hostium castra erant, progressi sunt, communi animo consilioque parati rem gerere. Haud procul Dipone et Toleto urbibus inter pabulatores pugna orta est, quibus dum utrimque subuenitur a castris, paulatim omnes copiae in aciem eductae sunt. In eo tumultuario certamine et loca sua et genus pugnae pro hoste fuere. Duo exercitus Romani fusi atque in castra compulsi sunt. Non institere perculsis hostes. Praetores Romani, ne postero die castra oppugnarentur, silentio proximae noctis tacito signo exercitum abduxerunt. Luce prima Hispani acie instructa ad uallum accesserunt, uacuaque praeter spem castra ingressi, quae relicta inter nocturnam trepidationem erant, diripuerunt, regressique in castra sua paucos dies quieti statiuis manserunt. Romanorum sociorumque in proelio fugaque ad quinque milia occisa, quorum se spoliis hostes armarunt. Inde ad Tagum flumen profecti sunt. Praetores interim Romani omne id tempus contrahendis ex ciuitatibus sociis Hispanorum auxiliis et reficiendis ab terrore aduersae pugnae militum animis consumpserunt. Ubi satis placuere uires et iam miles quoque ad delendam priorem ignominiam hostem poscebat, duodecim milia passuum ab Tago flumine posuerunt castra. Inde tertia uigilia sublatis signis quadrato agmine principio lucis ad Tagi ripam peruenerunt. Trans fluuium in colle hostium castra erant. Extemplo, qua duobus locis uada nudabat amnis, dextra parte Calpurnius, laeua Quinctius exercitus traduxerunt quieto hoste, dum miratur subitum aduentum consultatque, qui tumultum inicere trepidantibus in ipso transitu amnis potuisset. Interim Romani, impedimentis quoque omnibus traductis contractisque in unum locum, quia iam moueri uidebant hostem nec spatium erat castra communiendi, aciem instruxerunt. In medio locatae quinta Calpurnii legio et octaua Quinctii: id robur totius exercitus erat. Campum apertum usque ad hostium castra habebant, liberum a metu insidiarum.	30. В том же году, едва наступила весна, управлявшие Испанией преторы Гай Кальпурний и Луций Квинкций вывели с зимних стоянок войска, и соединив свои силы в Бетурии, двинулись к неприятельскому лагерю в Карпетанию, намереваясь действовать сплоченно и согласованно. (2) Недалеко от городов Дипон и Толет римские фуражиры наткнулись на неприятельских, и так как с обеих сторон подходили на помощь своим все новые подкрепления, обе армии оказались полностью вовлечены в бой. (3) Его беспорядочный характер и знакомая местность давали серьезное преимущество неприятелю, а потому обе римские армии были разбиты и отброшены в лагерь. Враг не стал преследовать деморализованного противника. (4) Опасаясь, что лагерь на следующий день подвергнется нападению, римские военачальники скрытно, ближайшей ночью увели уцелевшее войско из лагеря. (5) На рассвете испанцы, построившись в боевой порядок, подошли к валу, и к удивлению обнаружив, что лагерь пуст, разграбили то, что римляне бросили в ночной суматохе, после чего вернулись в свой лагерь и несколько дней провели там. (6) В сражении и последующем бегстве пало до пяти тысяч римлян и их союзников. Вооружившись снятыми с них доспехами, неприятель двинулся к реке Таг. (7) Между тем, римские военачальники спешно стягивали из союзных испанских городов подкрепления, и используя передышку, всеми силами старались восстановить боевой дух своей армии, сломленный неудачным сражением. (8) Когда они убедились, что численность армии восстановлена, а солдаты, желая смыть прежний позор, стали искать с неприятелем встречи, они выступили в поход и разбили лагерь в двенадцати милях от реки Таг. (9) В третью ночную стражу они снялись с лагеря и к рассвету в полной боеготовности вышли на берег Taгa. (10) За рекой на холме находился вражеский лагерь. В двух местах, где река была проходима вброд, Кальпурний во главе правой колонны, а Квинкций во главе левой немедленно начали переправу, тогда как противник оставался в бездействии, будучи поражен внезапным их появлением и размышляя, как лучше по ним ударить, пользуясь суматохой, неизбежной при переправе. (11) Римляне, тем временем, успели переправить даже обоз и стянуть его под прикрытие. Видя, что враг начинает атаку, и не имея пространства, чтобы разбить укрепленный лагерь, они построились в боевую линию. (12) Центр ее заняли самые отборные части армии: пятый легион Кальпурния и восьмой легион Квинкция. До самого неприятельского лагеря простиралось открытое поле, так что засады можно было не опасаться.
[31] Hispani postquam in citeriore ripa duo Romanorum agmina conspexerunt, ut, priusquam se iungere atque instruere possent, occuparent eos, castris repente effusi cursu ad pugnam tendunt. Atrox in principio pugna fuit, et Hispanis recenti uictoria ferocibus et insueta ignominia milite Romano accenso. Acerrime media acies, duae fortissimae legiones, dimicabant. Quas cum aliter moueri loco non posse hostis cerneret, cuneo institit pugnare; et usque plures confertioresque medios urgebant. Ibi postquam laborare aciem Calpurnius praetor uidit, T. Quinctilium Uarum et L. Iuuentium Talnam legatos ad singulas legiones adhortandas propere mittit; docere et monere iubet in illis spem omnem uincendi et retinendae Hispaniae esse: si illi loco cedant, neminem eius exercitus non modo Italiam, sed ne Tagi quidem ulteriorem ripam umquam uisurum. Ipse cum equitibus duarum legionum paulum circumuectus in cuneum hostium, qui mediam urgebat aciem, ab latere incurrit. Quinctius cum sociis equitibus alterum hostium latus inuadit. Sed longe acrius Calpurniani equites pugnabant, et praetor ante alios: nam et primus hostem percussit, et ita se immiscuit mediis, ut uix, utrius partis esset, nosci posset; et equites praetoris eximia uirtute et equitum pedites accensi sunt. Pudor mouit primos centuriones, qui inter tela hostium praetorem conspexerunt. Itaque urgere signiferos pro se quisque, iubere inferre signa et confestim militem sequi. Renouatur ab omnibus clamor: impetus fit uelut ex superiore loco. Haud secus ergo quam torrentis modo fundunt sternuntque perculsos, nec sustineri alii super alios inferentes sese possunt. Fugientes in castra equites persecuti sunt, et permixti turbae hostium intra uallum penetrauerunt; ubi ab relictis in praesidio castrorum proelium instauratum, coactique sunt Romani equites descendere ex equis. Dimicantibus iis legio quinta superuenit; deinde, ut quaeque potuerant, copiae adfluebant. Caeduntur passim Hispani per tota castra; nec plus quam quattuor milia hominum effugerunt. Inde tria milia fere, qui arma retinuerant, montem propinquum ceperunt; mille semiermes maxime per agros palati sunt. Supra triginta quinque milia hostium fuerant, ex quibus tam exigua pars pugnae superfuit. Signa capta centum triginta tria. Romani sociique paulo plus sescenti et prouincialium auxiliorum centum quinquaginta ferme ceciderunt. Tribuni militum quinque amissi et pauci equites Romani cruentae maxime uictoriae speciem fecerunt. In castris hostium, quia ipsis spatium sua communiendi non fuerat, manserunt. Pro contione postero die laudati donatique a C. Calpurnio equites phaleris, pronuntiauitque eorum maxime opera hostes fusos, castra capta et expugnata esse. Quinctius alter praetor suos equites catellis ac fibulis donauit. Donati et centuriones ex utriusque exercitu permulti, maxime qui mediam aciem tenuerant.	31. Испанцы, увидя на своем берегу реки две римских колонны, решили вовлечь их в сражение, прежде чем те успеют выстроиться единым фронтом, а потому толпой высыпали из лагеря и бегом устремились в битву. (2) Битва сначала шла с большим пылом, потому что и испанцы были воодушевлены недавней победой, и в римлянах была свежа память о непривычном для них позоре. (3) Особенно яростно в середине римского строя бились два самых доблестных легиона, и враги, не видя иного способа сдвинуть их с места, построились плотно сомкнутым клином и превосходящими силами начали их теснить. (4) Понимая, что легионы держатся из последних сил, претор Кальпурний, чтобы их поддержать и ободрить, послал к ним своих легатов, по одному на каждый из легионов, Тита Квинктилия Вара и Луция Ювенция Тальну. (5) Он велел объявить солдатам, что только их храбрость поможет выиграть битву и сохранить за Римом Испанию, а если они покинут свою позицию, то ни один воин не увидит даже другого берега Taгa, не говоря о возврате в Италию. (6) Сам же он, с конницей двух легионов, сделал обходное движение и ударил во фланг неприятельскому клину, теснившему римский центр. (7) Квинкций, с союзнической кавалерией, атаковал другой фланг. Но гораздо храбрее сражались кавалеристы Кальпурния и, в первую очередь, возглавлявший их претор. (8) Он первым врезался в гущу врагов, и так далеко в нее углубился, что трудно было различить, на чьей стороне он сражается. (9) Выдающаяся отвага претора воспламенила всадников, а от них воодушевление передалось пехоте. Старшие центурионы, видя претора среди вражеского оружия, устыдились. Каждый от себя лично стал подбодрять знаменосцев, приказывал им нести знамя вперед, а воинов - неотступно следовать за знаменами. (10) Римляне снова издали боевой клич и бросились в наступление, словно с высокого места под гору. Словно бурный поток они смяли и опрокинули оробевшего неприятеля: теперь ничто не могло их остановить, охваченных пылом атаки. (11) Конница гнала бегущих до самого лагеря и, смешавшись с толпой врагов, прорвалась внутрь укреплений, но охранявшие лагерь испанцы дрались так отчаянно, что римским конникам пришлось спешиться и биться в качестве пехотинцев. (12) Они продолжали драться, когда пятый легион подоспел к ним на помощь, а затем, как только смогли, и остальные войска. (13) Испанцев избивали на всем пространстве их лагеря. Спаслось бегством не более четырех тысяч людей. Из них три тысячи, сохранивших оружие, заняли близлежащую высоту. Остальные, наполовину вооруженные, рассеялись по окрестностям. (14) Испанцев насчитывалось больше тридцати пяти тысяч, из которых только эта небольшая часть пережила битву. Захвачено было сто тридцать два знамени. (15) Из числа римлян и их союзников пало чуть более шестисот человек, и около ста пятьдесяти погибло из вспомогательных испанских частей. (16) Если бы не потеря пяти военных трибунов и нескольких римских конников, победа для римлян оказалась бы вовсе бескровной. Победители, не имея места для постройки своих укреплений, расположились на привал в неприятельском лагере. (17) На другой день, перед торжественным строем, Гай Кальпурний поблагодарил всадников и наградил их фалерами, сказав, что только благодаря их мужеству враг был разбит, а вражеский лагерь захвачен. (18) Другой претор, Квинкций, наградил своих всадников пряжками и цепочками. Получили награды и центурионы в обеих армиях, особенно те, кто был поставлен сражаться в центре.
[32] Consules dilectibus aliisque, quae Romae agendae erant, peractis rebus in Ligures prouinciam exercitum duxerunt. Sempronius a Pisis profectus in Apuanos Ligures, uastando agros urendoque uicos et castella eorum aperuit saltum usque ad Macram fluuium et Lunae portum. Hostes montem, antiquam sedem maiorum suorum, ceperunt; et inde superata locorum iniquitate proelio deiecti sunt. Et Ap. Claudius felicitatem uirtutemque collegae in Liguribus Ingaunis aequauit secundis aliquot proeliis. Sex praeterea oppida eorum expugnauit; multa milia hominum in iis cepit; belli auctores tres et quadraginta securi percussit. Iam comitiorum appetebat tempus. Prior tamen Claudius quam Sempronius, cui sors comitia habendi obtigerat, Romam uenit, quia P. Claudius frater eius consulatum petebat. Competitores habebat patricios L. Aemilium Q. Fabium Ser. Sulpicium Galbam, ueteres candidatos, et ab repulsis eo magis debitum, quia primo negatus erat, honorem repetentes. Etiam quia plus quam unum ex patriciis creari non licebat, artior petitio quattuor petentibus erat. Plebeii quoque gratiosi homines petebant, L. Porcius Q. Terentius Culleo Cn. Baebius Tamphilus, et hi repulsis in spem impetrandi tandem aliquando honoris dilati. Claudius ex omnibus unus nouus candidatus erat. Opinione hominum haud dubie destinabantur Q. Fabius Labeo et L. Porcius Licinus. Sed Claudius consul sine lictoribus cum fratre toto foro uolitando, clamitantibus aduersariis et maiore parte senatus, meminisse eum debere se prius consulem populi Romani quam fratrem P. Claudii esse: quin ille sedens pro tribunali aut arbitrum aut tacitum spectatorem comitiorum se praeberet?--coerceri tamen ab effuso studio nequit. Magnis contentionibus tribunorum quoque plebis, qui aut contra consulem aut pro studio eius pugnabant, comitia aliquotiens turbata, donec peruicit Appius, ut deiecto Fabio fratrem traheret. Creatus P. Claudius Pulcher praeter spem suam et ceterorum. Locum suum tenuit L. Porcius Licinus, quia moderatis studiis, non ui Claudiana inter plebeios certatum est. Praetorum inde comitia sunt habita: C. Decimius Flauus P. Sempronius Longus P. Cornelius Cethegus Q. Naeuius Matho C. Sempronius Blaesus A. Terentius Uarro praetores facti. Haec eo anno, quo Ap. Claudius M. Sempronius consules fuerunt, domi militiaeque gesta.	32. Покончив с воинским набором и остальными делами, удерживавшими их в Риме, консулы с войсками отправились в Лигурию, назначенную им провинцией. (2) Семпроний из города Пизы выступил против апуанских лигуров. Опустошив их поля и предав огню их деревни и крепости, он очистил от неприятеля предгорья Апеннин до реки Макра и гавани Луна. (3) Враги заняли горный хребет, где издавна жили их предки, но и оттуда, несмотря на труднодоступную местность, были разбиты и изгнаны. (4) Успехом и храбростью с ним сравнялся коллега его, Аппий Клавдий. Он разбил в нескольких сражениях лигуров-ингавнов, захватил шесть их городов и много тысяч их жителей, а зачинщиков войны, числом сорок три, обезглавил. (5) Приближалось время консульских выборов. Проводить их выпал жребий Семпронию, но Клавдий прибыл в Рим даже раньше, чем он, чтобы помочь в соискании консульства своему брату Публию Клавдию. (6) Соперниками последнего были патриции Луций Эмилий, Квинт Фабий и Сервий Сульпиций Гальба, опытные соискатели, считавшие, что имеют тем большее право на консульство, что в нем один раз им уже было отказано. (7) Борьба между четырьмя кандидатами обещала быть тем более острой, что в консулы мог быть выбран только один патриций. (8) Из плебеев соискателями выступали не менее популярные лица: Луций Порций, Квинт Теренций Куллеон и Гней Бебий Тамфил, которые, потерпев неудачу на прежних выборах, тоже надеялись в этот раз добиться заветной цели. (9) Их всех кандидатов Клавдий был единственным новичком. Победу единодушно прочили Квинту Фабию Лабеону и Луцию Порцию Лицину. (10) Но консул Клавдий, без сопровождения ликторов, носился, агитируя за своего брата, по всему Форуму, невзирая на протесты соперников и большей части сенаторов. (11) Те напоминали ему, что он, в первую очередь, должен быть консулом римлян, а не братом Публия Клавдия. Почему бы ему не занять место перед трибуналом в качестве третейского судьи либо молчаливого наблюдателя выборов? Но ничто не могло укротить его пыла. (12) Выборы то и дело нарушались также горячими спорами плебейских трибунов, часть из которых боролась против консула, а часть выступала в его поддержку, пока, наконец, не победила настойчивость Аппия, который, оттеснив Фабия, провел в консулы своего брата. (13) Публий Клавдий Пульхр оказался избранным в консулы к удивлению для себя и вопреки общему ожиданию. Луций Порций Лицин легко одержал победу на выборах, потому что добивался поддержки плебеев не насилием, как Клавдий, а более сдержанно. (14) Преторами на следующий день были выбраны Гай Децимий Флав, Публий Семпроний Лонг, Публий Корнелий Цетег, Квинт Невий Матон, Гай Семпроний Блез, Авл Теренций Варрон. Таковы основные события, мирные и военные, в год, когда консулами были Аппий Клавдий и Марк Семпроний [185 г. до н.э.].
[33] Principio insequentis anni P. Claudius L. Porcius consules, cum Q. Caecilius M. Baebius Ti. Sempronius, qui ad disceptandum inter Philippum et Eumenem reges Thessalorumque ciuitates missi erant, legationem renuntiassent, regum quoque eorum ciuitatiumque legatos in senatum introduxerunt. Eadem utrimque iterata, quae dicta apud legatos in Graecia erant. Aliam deinde nouam legationem patres, cuius princeps Ap. Claudius fuit, in Graeciam et Macedoniam decreuerunt ad uisendum, redditaene ciuitates Thessalis et Perrhaebis essent. Iisdem mandatum, ut ab Aeno et Maronea praesidia deducerentur, maritimaque omnis Thraciae ora a Philippo et Macedonibus liberaretur. Peloponnesum quoque adire iussi, unde prior legatio discesserat incertiore statu rerum, quam si non uenissent: nam super cetera etiam sine responso dimissi, nec datum petentibus erat Achaeorum concilium. De qua re querente grauiter Q. Caecilio et simul Lacedaemoniis deplorantibus moenia diruta, abductam plebem in Achaiam et uenumdatam, ademptas, quibus ad eam diem ciuitas stetisset, Lycurgi leges, Achaei maxime concilii negati crimen excusabant recitando legem, quae nisi belli pacisue causa, et cum legati ab senatu cum litteris aut scriptis mandatis uenirent, uetaret indici concilium. Ea ne postea excusatio esset, ostendit senatus curae iis esse debere, ut legatis Romanis semper adeundi concilium gentis potestas fieret, quem ad modum et illis, quotiens uellent, senatus daretur.	33. В начале следующего года, после того, как легаты Квинт Цецилий, Марк Бебий и Тиберий Семпроний, посланные уладить разногласия между Филиппом, Эвменом и фессалийскими городами, доложили сенату об итогах своей поездки, консулы Публий Клавдий и Луций Порций (2) пригласили в сенат делегации от этих двух царей и от городов. (3) Обе стороны лишь повторили те аргументы, к которым они прибегли перед легатами еще в Греции. Сенат решил послать в Македонию и Грецию новых уполномоченных, во главе с Аппием Клавдием, чтобы проверить, возвращены ли фессалийцам и перребам их города. (4) Им же было поручено проследить, чтобы из Эноса и Маронеи были выведены македонские гарнизоны, и вообще, чтобы все фракийское побережье было очищено от военного присутствия Филиппа и македонцев. (5) Приказано им было также посетить и Пелопоннес, который прежнее римское посольство оставило в еще менее определенном состоянии, чем если бы оно вовсе не приезжало туда, потому что послов, среди прочего, не удостоили даже ответа, и вопреки их просьбам, не выслушали в общеахейском собрании. (6) Когда Квинт Цецилий в резких выражениях пожаловался на это сенату, а вместе с ним выступили и лакедемонские представители, сетуя на разрушение стен своего города, увод в Ахайю и продажу в рабство своего населения, (7) отмену законов Ликурга, главной опоры своего государства, ахейцы стали оправдываться, главным образом, в том, что не допустили к своему собранию римских послов, ссылаясь на закон, разрешающий созывать общеахейское собрание не иначе, как по вопросу войны и мира, либо в случае прибытия послов от сената с посланием или письменным поручением. (8) Чтобы лишить их на будущее таких оправданий, сенат указал им, что они обязаны обеспечить римским послам в любое время прием в общеахейском собрании, подобно тому как ахейских послов по первой же их просьбе принимают в сенате.
[34] Dimissis iis legationibus, Philippus a suis certior factus cedendum ciuitatibus deducendaque praesidia esse, infensus omnibus in Maronitas iram effundit. Onomasto, qui praeerat maritimae orae, mandat, ut partis aduersae principes interficeret. Ille per Casandrum quendam, unum ex regiis iam diu habitantem Maroneae, nocte Thracibus intromissis uelut in bello capta urbe caedem fecit. Idem apud Romanos legatos querentes tam crudeliter aduersus innoxios Maronitas, tam superbe aduersus populum Romanum factum, ut, quibus libertatem restituendam senatus censuisset, ii pro hostibus trucidarentur, abnuebat quicquam eorum ad se aut quemquam suorum pertinere; seditione inter ipsos dimicatum, cum ad se alii, alii ad Eumenem ciuitatem traherent; id facile scituros esse; percunctarentur ipsos Maronitas--, haud dubius, perculsis omnibus terrore tam recentis caedis, neminem hiscere aduersus se ausurum. Negare Appius rem euidentem pro dubia quaerendam. Si ab se culpam remouere uellet, Onomastum et Casandrum, per quos acta res diceretur, mitteret Romam, ut eos senatus percunctari posset. Primo adeo perturbauit ea uox regem, ut non color, non uultus ei constaret; deinde collecto tandem animo Casandrum, qui Maroneae fuisset, si utique uellent, se missurum dixit: ad Onomastum quidem quid eam rem pertinere, qui non modo Maroneae, sed ne in regione quidem propinqua fuisset? et parcebat magis Onomasto, honoratiori amico, et eundem indicem haud paulo plus timebat, quia et ipse sermonem cum eo contulerat et multorum talium ministrum et conscium habebat. Casander quoque, missis qui per Epirum ad mare prosequerentur eum, ne qua indicium emanaret, ueneno creditur sublatus.	34. После того, как посольства разъехались и Филипп узнал от своих представителей, что фракийские города придется отдать, а гарнизоны придется оттуда вывести, он, прийдя от этого в ярость, решил выместить гнев на жителях Маронеи. (2) Ономасту, наместнику приморского округа Фракии, он приказал перебить руководителей антимакедонской партии в Маронее. Тот, при содействии некоего Кассандра, одного из придворных Филиппа, постоянно проживавшего в Маронее, ночью ввел туда фракийский отряд, который, словно взяв город штурмом, учинил там настоящую бойню. (3) Когда же римские легаты заявили царю протест по поводу столь жестокого обращения с невинными маронейцами, столь оскорбительного по отношению к достоинству Рима, ибо, как врагов, избивали людей, которым сенат счел нужным вернуть свободу, Филипп категорически отклонил обвинения, заявив, что ни он, ни его люди никак не замешаны в происшедшем. (4) Причина конфликта - столкновение городских партий, при котором часть маронейцев склоняла город на его сторону, а другая часть агитировала в пользу царя Эвмена, и римские представители могут в этом легко убедиться, если расспросят самих маронейцев. (5) Предлагая это, Филипп был совершенно уверен, что маронейцы, запуганные недавней резней, и пикнуть против него не посмеют. (6) Аппий возразил, что не стоит расследовать дело и без того вполне очевидное. Если царь хочет действительно оправдаться, то пусть пошлет в Рим Ономаста с Кассандром, как главных подозреваемых, с тем чтобы сенат их мог допросить. (7) Слова эти так поразили царя, что краска с его лица сбежала. Затем, собравшись, наконец, с духом, он отвечал, что Кассандра, как очевидца событий, он обещает послать, если им так угодно. (8) Но какое отношение к случившемуся может иметь Ономаст, который не был ни в Маронее, ни даже в ее окрестностях? (9) Ономаста царь хотел уберечь от опасности, потому что ценил его, как своего ближайшего друга, но его же, как свидетеля, еще больше страшился, так как с ним часто бывал откровенен и использовал его, как тайного порученца, для многих дел такого же рода. (10) Кассандр же, чтобы заставить его замолчать, был, как полагают, отравлен людьми Филиппа, посланными сопровождать его через Эпир по направлению к морю.
[35] Et legati a Philippi colloquio ita digressi sunt, ut prae se ferrent nihil eorum sibi placere, et Philippus minime, quin rebellandum esset, dubius. Quia tamen immaturae ad id uires erant, ad moram interponendam Demetrium minorem filium mittere Romam simul ad purganda crimina, simul ad deprecandam iram senatus statuit, satis credens ipsum etiam iuuenem, quod Romae obses specimen indolis regiae dedisset, aliquid momenti facturum. Interim per speciem auxilii Byzantiis ferendi, re ipsa ad terrorem regulis Thracum iniciendum profectus, perculsis iis uno proelio et Amadoco duce capto in Macedoniam rediit, missis ad accolas Histri fluminis barbaros, ut in Italiam irrumperent, sollicitandos. Et in Peloponneso aduentus legatorum Romanorum, qui ex Macedonia in Achaiam ire iussi erant, exspectabatur; aduersus quos ut praeparata consilia haberent, Lycortas praetor concilium indixit. Ibi de Lacedaemoniis actum: ex hostibus eos accusatores factos, et periculum esse, ne uicti magis timendi forent, quam bellantes fuissent. Quippe in bello sociis Romanis Achaeos usos: nunc eosdem Romanos aequiores Lacedaemoniis quam Achaeis esse, ubi Areus etiam et Alcibiades, ambo exsules, suo beneficio restituti, legationem Romam aduersus gentem Achaeorum ita de ipsis meritam suscepissent, adeoque infesta oratione usi essent, ut pulsi patria, non restituti in eam uiderentur. Clamor undique ortus, referret nominatim de iis; et cum omnia ira, non consilio gererentur, capitis damnati sunt. Paucos post dies Romani legati uenerunt. His Clitore in Arcadia datum est concilium.	35. Римские легаты покинули место переговоров, не скрывая своего недовольства достигнутым результатом, (2) да и Филипп сознавал столь же ясно, что предстоящий разрыв неизбежен. Но будучи к войне еще не вполне готовым, и желая выиграть время, он решил послать в Рим своего младшего сына Деметрия, чтобы оправдаться от предъявленных ему обвинений и смягчить недовольство сената. (3) Филипп не сомневался, что несмотря на свою юность, Деметрий, который, еще будучи заложником в Риме, успел проявить истинно царский характер, сумеет добиться определенных успехов. (4) Тем временем, под предлогом оказания помощи византийцам, а в действительности, желая навести страх на фракийских царьков, Филипп выступил в поход против последних, полностью разгромил их в одной-единственной битве, и взяв в плен их предводителя Амадока, возвратился домой. Заодно он отправил послов к варварам, обитавшим по берегам Истра, побуждая их совершить набег на Италию. (5) В Пелопоннесе уже готовились к прибытию римских легатов, которым было поручено из Македонии ехать в Ахайю, и, чтобы заранее выработать против них согласованную позицию, претор Ликорт созвал общеахейское совещание. (6) Предметом дискуссии стала политика Лакедемона. Из бывших врагов лакедемонцы превратились в доносчиков, и есть основания думать, что теперь, побежденные, они станут еще опаснее, чем прежде, в качестве вооруженного неприятеля. Пока шла война, ахейцы получали поддержку от Рима, а теперь те же римляне благоволят скорее к Лакедемону, (7) особенно после того, как Арей и Алкивиад, изгнанники, восстановленные в правах благодаря заступничеству ахейцев, отправились в Рим с миссией против ахейцев, которым они столько обязаны, и произнесли против них такую враждебную речь, словно ахейцы изгнали их, а не вернули на родину. (8) Все собравшиеся подняли негодущий крик, требуя рассмотреть персональный вопрос об Арее с Алкивиадом, и поскольку собрание руководствовалось скорее гневом, чем разумом, тут же приговорили обоих к смерти. Спустя несколько дней прибыла римская делегация.
[36] Priusquam agerent quicquam, terror Achaeis iniectus erat et cogitatio, quam non ex aequo disceptatio futura esset, quod Areum et Alcibiadem capitis ab se concilio proximo damnatos cum legatis uidebant; nec hiscere quisquam audebat. Appius ea, quae apud senatum questi erant Lacedaemonii, displicere senatui ostendit: caedem primum ad Compasium factam eorum, qui a Philopoemene ad causam dicendam euocati uenissent; deinde cum in homines ita saeuitum esset, ne ulla parte crudelitas eorum cessaret, muros dirutos urbis nobilissimae esse, leges uetustissimas abrogatas, inclutamque per gentes disciplinam Lycurgi sublatam. Haec cum Appius dixisset, Lycortas, et quia praetor et quia Philopoemenis, auctoris omnium quae Lacedaemone acta fuerant, factionis erat, ita respondit. 'difficilior nobis, Ap. Claudi, apud uos oratio est quam Romae nuper apud senatum fuit. Tunc enim Lacedaemoniis accusantibus respondendum erat: nunc a uobis ipsis accusati sumus, apud quos causa est dicenda. Quam iniquitatem condicionis subimus illa spe, iudicis animo te auditurum esse, posita contentione qua paulo ante egisti. Ego certe, cum ea, quae et hic antea apud Q. Caecilium et postea Romae questi sunt Lacedaemonii, a te paulo ante relata sint, non tibi sed illis me apud te respondere credam. Caedem obicitis eorum, qui a Philopoemene praetore euocati ad causam dicendam interfecti sunt. Hoc ego crimen non modo a uobis, Romani, sed ne apud uos quidem nobis obiciendum fuisse arbitror. Quid ita? quia in uestro foedere erat, ut maritimis urbibus abstinerent Lacedaemonii. Quo tempore armis captis urbes, a quibus abstinere iussi erant, nocturno impetu occupauerunt, si T. Quinctius, si exercitus Romanus, sicut antea, in Peloponneso fuisset, eo nimirum capti et oppressi confugissent. Cum uos procul essetis, quo alio nisi ad nos, socios uestros, quos antea Gytheo opem ferentes, quos Lacedaemonem uobiscum simili de causa oppugnantes uiderant, confugerent? pro uobis igitur iustum piumque bellum suscepimus. Quod cum alii laudent, reprehendere ne Lacedaemonii quidem possint, dii quoque ipsi comprobauerint, qui nobis uictoriam dederunt, quonam modo ea, quae belli iure acta sunt, in disceptationem ueniunt? quorum tamen maxima pars nihil pertinet ad nos. Nostrum est, quod euocauimus ad causam dicendam eos, qui ad arma multitudinem exciuerant, qui expugnauerant maritima oppida, qui diripuerant, qui caedem principum fecerant. Quod uero illi uenientes in castra interfecti sunt, uestrum est, Areu et Alcibiade, qui nunc nos, si diis placet, accusatis, non nostrum. Exsules Lacedaemoniorum, quo ex numero hi quoque duo fuerunt, et tunc nobiscum erant, et quod domicilio sibi delegerant maritima oppida, se petitos credentes, in eos, quorum opera patria extorres ne in tuto quidem exsilio posse consenescere se indignabantur, impetum fecerunt. Lacedaemonii igitur Lacedaemonios, non Achaei interfecerunt; nec iure an iniuria caesi sint, argumentari refert.	36. Для ее приема в аркадском городе Клитор был созван общеахейский совет. Еще до начала дискуссии ахейцы сильно встревожились, чувствуя, сколь неравными для них будут переговоры, (2) потому что Арея и Алкивиада, приговоренных к смерти на предыдущем собрании, они заметили среди римских уполномоченных, но никто из них не посмел даже пикнуть. (3) Аппий изложил, сколь недоволен сенат всем, на что жаловались сенату лакедемонцы: во-первых, избиением в Компасии делегатов, по приглашению Филопемена явившихся, чтобы защититься от обвинений, (4) а во-вторых, тем, что не довольствуясь насилием над людьми, ахейцы перешли всякую меру жестокости, разрушив стены знаменитого города, уничтожив его обычаи, восходящие к незапамятной древности, и упразднив прославленные законы Ликурга. (5) После того, как Аппий завершил свою речь, Ликорт, и как претор, и как сторонник Филопемена, инициатора всего, что случилось в Лакедемоне, ответил: (6) "Нам труднее оправдываться перед тобой, Аппий Клавдий, чем до этого в Риме перед сенатом. (7) Тогда мы отбивались от обвинений лакедемонцев, а теперь обвинителем выступаешь ты сам, и перед тобой же мы должны защищаться. (8) Но даже столь неравные условия мы принимаем, в надежде, что ты выслушаешь нас объективно, как подобает судье, отбросив пристрастность, с которой только что выступал. Поскольку ты только что повторил жалобы лакедемонцев, высказанные ими сначала здесь, перед Квинтом Цецилием а затем в Риме, ответ мой, я полагаю, должен быть адресован, хотя и в твоем присутствии, но не столько тебе, сколько им. (9) Вы нас обвиняете в избиении делегатов, по приглашению Филопемена явившихся для произнесения оправдательной речи. Но я полагаю, что обвинять в этом нас не можете не только вы, римляне, но даже другие в вашем присутствии. Ведь вами же одобренный договор запрещал лакедемонцам посягать на приморские города. (10) Когда, взявшись за оружие, ночным нападением они захватили запретные для них города, если бы Тит Квинкций со своей армией еще находился в Пелопоннесе, подвергшиеся насилию искали бы защиты, разумеется, у него. (11) Но так как вы были в недосягаемости, к кому же еще им оставалось прибегнуть, как не к нам, вашим союзникам, приходившим, как они уже видели, на помощь Гифею и на равных основаниях с вами осаждавшим Лакедемон? (12) Итак, вместо вас мы предприняли войну, справедливую и законную во всех отношениях. Если другие восхищены этой войной, и даже лакедемонцы не могут ее порицать, если сами боги ее одобрили, даровав нам победу, с какой стати мы должны отвечать за то, что сделано было по законам войны? Впрочем, важнейшие из перечисленных обвинений нам даже не предъявляют. (13) Нас обвиняют лишь в том, что мы призвали к суду людей, подстрекавших толпу взять оружие, захвативших и разграбивших приморские города, истребивших самых видных тамошних граждан. (14) Но в том, что, прийдя к нам в лагерь, они были убиты, повинны лишь вы, Арей и Алкивиад, вы, которые - видят боги! - обвиняете в этом нас. (15) Как и другие лакедемонцы-изгнанники, эти двое были тогда в числе наших союзников. Выбрав приморские города местом жительства, они считали, что захват этих городов направлен, главным образом, против них, и в отместку напали на виновников своей ссылки, возмущенные тем, что даже в изгнании им не дают провести старость в покое. (16) Итак, не ахейцы, но лакедемонцы убили лакедемонцев, и я вправе даже не вдаваться в вопрос, по заслугам те убиты, или вопреки справедливости.
[37] At enim illa certe uestra sunt, Achaei, quod leges disciplinamque uetustissimam Lycurgi sustulistis, quod muros diruistis. Quae utraque ab iisdem obici qui possunt, cum muri Lacedaemoniis non ab Lycurgo, sed paucos ante annos ad dissoluendam Lycurgi disciplinam exstructi sint? tyranni enim nuper eos arcem et munimentum sibi, non ciuitati parauerunt; et si exsistat hodie ab inferis Lycurgus, gaudeat ruinis eorum, et nunc se patriam et Spartam antiquam agnoscere dicat. Non Philopoemenem exspectare nec Achaeos, sed uos ipsi Lacedaemonii, uestris manibus amoliri et diruere omnia uestigia tyrannidis debuistis. Uestrae enim illae deformes ueluti notae seruitutis erant, et cum sine muris per octingentos prope annos liberi, aliquando etiam principes Graeciae fuissetis, muris uelut compedibus circumdatis uincti per centum annos seruistis. Quod ad leges ademptas attinet, ego antiquas Lacedaemoniis leges tyrannos ademisse arbitror; nos non suas ademisse, quas non habebant, sed nostras leges dedisse; nec male consuluisse ciuitati, cum concilii nostri eam fecerimus et nobis miscuerimus, ut corpus unum et concilium totius Peloponnesi esset. Tunc, ut opinor, si aliis ipsi legibus uiueremus, alias istis iniunxissemus, queri se iniquo iure esse et indignari possent. Scio ego, Ap. Claudi, hanc orationem, qua sum adhuc usus, neque sociorum apud socios neque liberae gentis esse, sed uere seruorum disceptantium apud dominos. Nam si non uana illa uox praeconis fuit, qua liberos esse omnium primos Achaeos iussistis, si foedus ratum est, si societas et amicitia ex aequo obseruatur, cur ego, quid Capua capta feceritis Romani, non quaero, uos rationem reposcitis, quid Achaei Lacedaemoniis bello uictis fecerimus? interfecti aliqui sunt, finge, a nobis: quid? uos senatores Campanos securi non percussistis? at muros diruimus: uos non muros tantum sed urbem agrosque ademistis. Specie, inquis, aequum est foedus: re apud Achaeos precaria libertas, apud Romanos etiam imperium est. Sentio, Appi, et, si non oportet, non indignor: sed oro uos, quantumlibet intersit inter Romanos et Achaeos, modo ne in aequo hostes uestri nostrique apud uos sint ac nos socii, immo ne meliore iure sint. Nam ut in aequo essent nos fecimus, cum leges iis nostras dedimus, cum, ut Achaici concilii essent, effecimus parum est uictis, quod uictoribus satis est; plus postulant hostes quam socii habent. Quae iureiurando, quae monumentis litterarum in lapide insculptis in aeternam memoriam sancta atque sacrata sunt, ea cum periurio nostro tollere parant. Ueremur quidem uos, Romani, et si ita uultis, etiam timemus: sed plus et ueremur et timemus deos immortales.' cum adsensu maximae partis est auditus, et locutum omnes pro maiestate magistratus censebant, ut facile appareret molliter agendo dignitatem suam tenere Romanos non posse. Tum Appius suadere se magnopere Achaeis dixit, ut, dum liceret uoluntate sua facere, gratiam inirent, ne mox inuiti et coacti facerent. Haec uox audita quidem cum omnium gemitu est, sed metum iniecit imperata recusandi. Id modo petierunt, ut Romani, quae uiderentur, de Lacedaemoniis mutarent nec Achaeos religione obstringerent irrita ea, quae iureiurando sanxissent, faciendi. Damnatio tantum Arei et Alcibiadis, quae nuper facta erat, sublata est.	37. "Однако вы, ахейцы, не можете отрицать, что именно вы упразднили старинные законы Ликурга и разрушили стены Лакедемона". (2) Но как одни и те же люди могут выдвигать два таких обвинения, если учесть, что стены эти были построены не Ликургом, но воздвигнуты всего несколько лет назад, как раз для того, чтобы подорвать законы Ликурга? (3) Лишь недавно тираны их возвели как оплот и убежище для себя, а вовсе не в интересах города, и если бы Ликург сегодня воскрес из мертвых, он бы порадовался разрушению стен и сказал бы, что узнает свою прежнюю Спарту. (4) Не Филопемен, не ахейцы, а вы сами, лакедемонцы, своими руками должны были уничтожить следы тирании. (5) Ведь они - словно рубцы вашего позорного рабства: прожив почти восемь столетий без стен, вы были свободным, а временами еще и самым могущественным в Греции государством, но как только оказались заперты в стенах, то словно связанные колодками, в течение сотни лет влачили жалкое рабство. (6) Что же касается отмены законов, то я полагаю, что древние законы у лакедемонцев отняли их собственные тираны. (7) Мы же не только не отнимали у них законов, которых они не имели, но дали им наши собственные законы, и оказали великую услугу их городу, когда его приняли в наш совет и включили в состав нашей конфедерации, дав сплотиться со всеми народами Пелопоннеса в единое целое. (8) Вот если бы, живя по одним законам, мы им навязали другие, лишь тогда, я считаю, у них были бы основания сетовать на неравенство и даже негодовать. (9) Я сознаю, Аппий Клавдий, что речь, до сих пор мною произнесенную, нельзя назвать речью, какую союзник обращает к союзнику, или речью достойной нации свободных людей: так препираются рабы перед своим господином. (10) Но если не пустыми были слова глашатая, которыми вы объявили свободу из греков в первую очередь для ахейцев, если еще действителен связывающий нас договор, если условия союзничества и дружбы имеют равную силу для обеих сторон, то почему я не спрашиваю вас, римляне, что вы сделали с захваченной Капуей, а вы требуете от нас отчета в том, что мы, ахейцы, сделали с побежденным Лакедемоном? (11) Допустим, несколько лакедемонцев было нами убито. Ну и что? Разве вы не рубили головы капуанским сенаторам? (12) Мы разрушили стены. А вы отобрали у капуанцев не только стены, но лишили их даже города и земельных владений. (13) Ты скажешь, что договор равноправен только по форме, а в действительности у ахейцев есть лишь призрачная свобода, верховная же власть остается за Римом. Я сознаю это, Аппий, и не протестую, раз этого не позволено. Но все же я вас умоляю, какова бы ни была разница между римлянами и ахейцами, не приравнивайте нас, ваших союзников, к нашим общим врагам, и уж тем более не ставьте их в лучшее положение. (15) Мы сами поставили их вровень с собой, дав им наши законы и приняв в нашу конфедерацию. Но побежденным мало того, что достаточно победителям, и враги требуют больше, чем имеют даже союзники. (16) Тот договор, что был скреплен клятвой, что был высечен в камне на вечную память как священный и нерушимый, они готовятся отменить, тем самым сделав нас святотатцами. (17) Мы чтим вас, римляне, и если вам угодно, даже страшимся, но еще больше мы чтим и страшимся бессмертных богов". (18) Большинство собравшихся встретило эту речь с одобрением, находя, что оратор говорил как подобает высшему магистрату, так что ясно было, что римляне неизбежно потеряют авторитет, если проявят уступчивость. (19) Тогда Аппий сказал, что хотя ахейцы вольны поступать как угодно, он очень рекомендует им искать расположения римлян, иначе их скоро принудят к этому вопреки их желанию. (20) Слова эти вызвали негодующий ропот, но ахейцы не решились отвергнуть требования римлян. (21) Они лишь попросили, чтобы римляне сами произвели в пользу Лакедемона все изменения, какие им будет угодно, и не навлекали на ахейцев греха святотатства, заставляя их отменить то, в чем они дали клятву. Отменен было лишь недавний приговор Арею и Алкивиаду.
[38] Romae principio eius anni, cum de prouinciis consulum et praetorum actum est, consulibus Ligures, quia bellum nusquam alibi erat, decreti. Praetores C. Decimius Flauus urbanam, P. Cornelius Cethegus inter ciues et peregrinos sortiti sunt, C. Sempronius Blaesus Siciliam, Q. Naeuius Matho Sardiniam et ut idem quaereret de ueneficiis, A. Terentius Uarro Hispaniam citeriorem, P. Sempronius Longus Hispaniam ulteriorem. De iis duabus prouinciis legati per id fere tempus L. Iuuentius Talna et T. Quinctilius Uarus uenerunt, qui, quantum bellum iam profligatum in Hispania esset, senatu edocto postularunt simul, ut pro rebus tam prospere gestis diis immortalibus haberetur honos et ut praetoribus exercitum deportare liceret. Supplicatio in biduum decreta est: de legionibus deportandis, cum de consulum praetorumque exercitibus ageretur, rem integram referri iusserunt. Paucos post dies consulibus in Ligures binae legiones, quas Ap. Claudius et M. Sempronius habuerant, decretae sunt. De Hispaniensibus exercitibus magna contentio fuit inter nouos praetores et amicos absentium, Calpurnii Quinctiique. Utraque causa tribunos plebis, utraque consulem habebat. Hi se intercessuros senatus consulto, si deportandos censerent exercitus, denuntiabant: illi, si haec intercessio fieret, nullam rem aliam se decerni passuros. Uicta postremo absentium gratia est et senatus consultum factum, ut praetores quattuor milia peditum Romanorum scriberent, trecentos equites, et quinque milia peditum sociorum Latini nominis, quingentos equites, quos secum in Hispaniam portarent. Cum ea quattuor milia legiones discripsissent, quo plus quam quina milia peditum, treceni equites in singulis legionibus esset, dimitterent, eos primum, qui emerita stipendia haberent, deinde ut cuiusque fortissima opera Calpurnius et Quinctius in proelio usi essent.	38. В Риме, в самом начале года, при распределении провинций между консулами и преторами, Лигурия, как единственная область охваченная войной, была назначена консулам. (2) Преторы распределили между собою провинции так: Гай Децимий Флав получил судопроизводство между гражданами, Публий Корнелий Цетег - судопроизводство между гражданами и иностранцами, (3) Гай Семпроний Блез - Сицилию, Квинт Невий Матон - Сардинию и следствие по делу об отравлениях, Авл Теренций Варрон - Испанию Ближнюю, Публий Семпроний Лонг - Испанию Дальнюю. (4) Из двух последних провинций примерно тогда же вернулись легаты Луций Ювентий Тальна и Тит Квинктилий Вар. (5) Разъяснив сенату, сколь трудной была война в Испании, теперь уже завершенная, они потребовали, по случаю столь большого успеха, воздать почести бессмертным богам, а кроме того, разрешить преторам вывести войска из Испании. (6) Назначено было двухдневное общегосударственное молебствие; что касается вывода войск, то к этому вопросу решено было вернуться позднее, при распределении легионов между консулами и преторами. (7) Спустя несколько дней консулам были назначены для войны в Лигурии по два легиона, которыми ранее командовали Аппий Клавдий и Марк Семпроний. (8) Из-за испанских же войск разгорелся яростный спор между новыми преторами и друзьями Кальпурния и Квинкция, еще не вернувшихся из Испании. (9) Каждая из сторон опиралась на поддержку плебейских трибунов и одного из двух консулов. Одна сторона заявляла, что использует вето, если сенат решит отозвать войска; другая грозила, в случае наложения вето, блокировать сенатские решения по всем остальным вопросам. (10) Давление отсутствующих в конце концов было преодолено, и сенат постановил, чтобы новые преторы набрали четыре тысячи пехотинцев и триста всадников из числа римлян, пять тысяч пехотинцев и пятьсот всадников из числа латинских союзников, в качестве сил, которые они могут взять с собою в Испанию. (11) Когда эти четыре тысячи они распределят там по легионам, оставив в каждом легионе не более пяти тысяч пехотинцев и трехсот всадников, они должны распустить тех, кто свой срок уже отслужил, и тех, кто проявил особую доблесть в боях под командой Кальпурния и Квинкция.
[39] Hac sedata contentione alia subinde C. Decimii praetoris morte exorta est. Cn. Sicinius et L. Pupius, qui aediles proximo anno fuerant, et C. Ualerius flamen Dialis et Q. Fuluius Flaccus--is quia aedilis curulis designatus erat, sine toga candida, sed maxima ex omnibus contentione--petebant; certamenque ei cum flamine erat. Et postquam primo aequare, mox superare etiam est uisus, pars tribunorum plebis negare rationem eius habendam esse, quod duos simul unus magistratus, praesertim curules, neque capere posset nec gerere; pars legibus eum solui aequum censere, ut quem uellet praetorem creandi populo potestas fieret. L. Porcius consul primo in ea sententia esse, ne nomen eius acciperet; deinde, ut ex auctoritate senatus idem faceret, conuocatis patribus referre se ad eos dixit, quod nec iure ullo nec exemplo tolerabili liberae ciuitati aedilis curulis designatus praeturam peteret; sibi, nisi quid aliud iis uideretur, in animo esse e lege comitia habere. Patres censuerunt, uti L. Porcius consul cum Q. Fuluio ageret, ne impedimento esset, quo minus comitia praetoris in locum C. Decimii subrogandi e lege haberentur. Agenti consuli ex senatus consulto respondit Flaccus nihil, quod se indignum esset, facturum. Medio responso spem ad uoluntatem interpretantibus fecerat cessurum patrum auctoritati esse. Comitiis acrius etiam quam ante petebat criminando, extorqueri sibi a consule et senatu populi Romani beneficium, et inuidiam fieri geminati honoris, tamquam non appareret, ubi designatus praetor esset, extemplo aedilitate se abdicaturum. Consul cum et pertinaciam petentis crescere et fauorem populi magis magisque in eum inclinari cerneret, dimissis comitiis senatum uocauit. Censuerunt frequentes, quoniam Flaccum auctoritas patrum nihil mouisset, ad populum cum Flacco agendum. Contione aduocata cum egisset consul, ne tum quidem de sententia motus gratias populo Romano egit, quod tanto studio, quotienscumque declarandae uoluntatis potestas facta esset, praetorem se uoluisset facere: ea sibi studia ciuium suorum destituere non esse in animo. Haec uero tam obstinata uox tantum ei fauorem accendit, ut haud dubius praetor esset, si consul accipere nomen uellet. Ingens certamen tribunis et inter se ipsos et cum consule fuit, donec senatus a consule est habitus decretumque: quoniam praetoris subrogandi comitia ne legibus fierent, pertinacia Q. Flacci et praua studia hominum impedirent, senatum censere satis praetorum esse; P. Cornelius utramque in urbe iurisdictionem haberet, Apollinique ludos faceret.	39. Едва утих этот спор, как разгорелся другой, из-за смерти претора Гая Децимия. (2) Занять его место желали Гней Сициний и Луций Пупий, эдилы предыдущего года, Гай Валерий, один из фламинов Юпитера, и Квинт Фульвий Флакк, причем последний, уже назначенный курульным эдилом, официально не вправе был выступать кандидатом, но добивался претуры с особенным рвением, и борьба шла, главным образом, между ним и фламином. (3) Поначалу казалось, что их шансы равны, но когда перевес оказался на стороне Фульвия, часть плебейских трибунов заявила протест против его выдвижения, (4) потому, что сразу две должности, в особенности курульные, не может занять и отправлять одно и то же лицо. Другая часть трибунов считала, что сделать для него исключение из законов будет лишь справедливо, чтобы народ мог осуществить свое право выбрать в преторы того кандидата, какого захочет. (5) Консул Луций Порций сначала хотел не вносить его имя в кандидатские списки, (6) но потом, чтобы заручиться поддержкой сената, созвал внеочередное его заседание и сказал, что предлагает решить этот вопрос им самим, потому что вопиющей несправедливостью, к тому же беспрецедентной для свободного государства, было бы домогаться претуры тому, кто уже назначен курульным эдилом, и если не будет со стороны сенаторов возражений, то он намерен руководить выборами в соответствии с требованиями закона. (7) Сенат постановил, чтобы Луций Порций, консул, добился от Квинта Фульвия обещания не препятствовать законному порядку проведения довыборов претора на место Квинта Децимия. (8) Когда консул, выполняя сенатский указ, вступил с ним в переговоры, Флакк пообещал не делать ничего, что было бы его недостойно. Сенаторам, этот уклончивый ответ готовым истолковать в желательном для них смысле, он внушил надежду, что подчинится указу сената. (9) Но в день выборов он с еще большей энергией стал винить консула и сенат, что те хотят его лишить расположения римлян, и разжигают к нему ненависть за стремление занять сразу две должности, как будто не ясно, что как только его изберут претором, он тут же откажется от эдилитета. (10) Консул, видя, что он упорствует еще больше, а народ к нему относится все благосклоннее, прервал выборы и созвал сенатское заседание. Сенат в полном составе постановил, что поскольку авторитет сената ничего не значит для Флакка, дело следует передать на решение самому народу. (11) Собрание было созвано, и консул изложил суть дела народу, но и тогда Флакк не отступился от своих намерений. В своей речи он горячо стал благодарить римский народ за то, что с таким усердием, при каждой возможности изъявить свою волю, тот хочет его сделать претором, (12) и он, со своей стороны, обещает оправдать доверие своих избирателей. Настойчивость соискателя, выраженная такой речью, разожгла народную любовь к нему до такой степени, что без сомнения он оказался бы выбран в преторы, если бы консул захотел внести его в кандидатские списки. (13) Между трибунами вновь разгорелся яростный спор, между собою, и между ними и консулом, пока на заседании сената, созванном консулом, не было решено, (14) что поскольку упрямство Квинта Флакка и злостное противоборство сторон мешает в соответствии с законом провести довыборы претора, то сенат считает, что достаточно уже выбранных преторов. (15) Оба вида судопроизводства пусть возьмет на себя Публий Корнелий, и пусть он же проведет Аполлоновы игры.
[40] His comitiis prudentia et uirtute senatus sublatis, alia maioris certaminis, quo et maiore de re et inter plures potentioresque uiros, sunt exorta. Censuram summa contentione petebant L. Ualerius Flaccus P. Et L. Scipiones Cn. Manlius Uulso L. Furius Purpurio patricii, plebeii autem M. Porcius Cato M. Fuluius Nobilio Ti. Et M. Sempronii, Longus et Tuditanus. Sed omnes patricios plebeiosque nobilissimarum familiarum M. Porcius longe anteibat. In hoc uiro tanta uis animi ingeniique fuit, ut quocumque loco natus esset, fortunam sibi ipse facturus fuisse uideretur. Nulla ars neque priuatae neque publicae rei gerendae ei defuit; urbanas rusticasque res pariter callebat. Ad summos honores alios scientia iuris, alios eloquentia, alios gloria militaris prouexit: huic uersatile ingenium sic pariter ad omnia fuit, ut natum ad id unum diceres, quodcumque ageret: in bello manu fortissimus multisque insignibus clarus pugnis, idem postquam ad magnos honores peruenit, summus imperator, idem in pace, si ius consuleres, peritissimus, si causa oranda esset, eloquentissimus, nec is tantum, cuius lingua uiuo eo uiguerit, monumentum eloquentiae nullum exstet: uiuit immo uigetque eloquentia eius sacrata scriptis omnis generis. Orationes et pro se multae et pro aliis et in alios: nam non solum accusando sed etiam causam dicendo fatigauit inimicos. Simultates nimio plures et exercuerunt eum et ipse exercuit eas; nec facile dixeris, utrum magis presserit eum nobilitas, an ille agitauerit nobilitatem. Asperi procul dubio animi et linguae acerbae et immodice liberae fuit, sed inuicti a cupiditatibus animi, rigidae innocentiae, contemptor gratiae, diuitiarum. In parsimonia, in patientia laboris periculique ferrei prope corporis animique, quem ne senectus quidem, quae soluit omnia, fregerit, qui sextum et octogesimum annum agens causam dixerit, ipse pro se orauerit scripseritque, nonagesimo anno Ser. Galbam ad populi adduxerit iudicium.	40. После того как сенат благоразумно и твердо положил конец затянувшимся выборам, начались другие, тем более бурные, что речь шла о более высокой должности, и соискатели были многочисленнее и влиятельнее. (2) Цензорства в ожесточенной борьбе добивались от патрициев - Луций Валерий Флакк, Публий и Луций Сципионы, Гней Манлий Вульсон, Луций Фурий Пурпуреон, (3) от плебеев - Марк Порций Катон, Марк Фульвий Нобилиор, Тиберий Семпроний Лонг, Марк Семпроний Тудитан. Но всех кандидатов из знатнейших патрицианских и плебейских родов далеко опережал Марк Порций. (4) Он отличался такой силой воли и интеллекта, что, в каком бы сословии ни родился, похоже, он непременно добился бы процветания и богатства. Он одинаково безупречно вел и свои личные, и государственные дела, будучи искушен и в политике, и в сельском хозяйстве. (5) На вершину почестей одних возносит знание права, других - красноречие, третьих - военные подвиги, но этого человека разносторонная одаренность делала одинаково способным к любому виду карьеры, и чем бы ни занимался он, казалось, что именно для этого занятия он рожден. (6) Он был на редкость бесстрашным воином, и во многих боях проявил личную храбрость, но он же, достигнув высоких постов, зарекомендовал себя превосходным командующим. В мирное время, если кто обращался к нему за юридической консультацией, он показывал себя крупным законоведом, а если он вел дело в суде, то и блестящим оратором. (7) При этом он не был оратором, чья слава гремела только при жизни, и красноречие которого не запечатлено ни в одном памятнике; напротив, его красноречие до сих пор процветает и бодрствует, увековеченное в произведениях самых различных жанров. (8) Сохранилось много его речей, как обвинительных, в защиту себя и других, так и оправдательных, потому что он доводил до изнеможения своих противников, не только обвиняя, но даже отбиваясь от обвинений. (9) Слишком много исков и преследовало его, и было возбуждено им, так что трудно сказать, кто проявил больше энергии: то ли знать, пытавшаяся его обуздать, то ли он, стараясь причинить хлопоты знати. (10) Надо признать, он отличался тяжелым нравом, был слишком откровенен и резок в речах, но зато недоступен для лести и подкупа, нелицеприятен и исключительно честен. (11) Скромный в быту, закаленный в трудах и опасностях, он обладал железной крепостью тела и духа, сломить которые не смогла даже всесильная старость, (12) если в свои восемьдесят шесть лет он защищал себя в судебном процессе, и даже издал свою речь, а в возрасте девяноста произнес обвинительную речь против Сервия Гальбы.
[41] Hunc, sicut omni uita, tum petentem premebat nobilitas; coierantque praeter L. Flaccum, qui collega in consulatu fuerat, candidati omnes ad deiciendum honore, non solum ut ipsi potius adipiscerentur, nec quia indignabantur nouum hominem censorem uidere, sed etiam quod tristem censuram periculosamque multorum famae et ab laeso a plerisque et laedendi cupido exspectabant. Etenim tum quoque minitabundus petebat, refragari sibi, qui liberam et fortem censuram timerent, criminando. Et simul L. Ualerio suffragabatur: illo uno collega castigare se noua flagitia et priscos reuocare mores posse. His accensi homines, aduersa nobilitate, non M. Porcium modo censorem fecerunt, sed collegam ei L. Ualerium Flaccum adiecerunt. Secundum comitia censorum consules praetoresque in prouincias profecti praeter Q. Naeuium, quem quattuor non minus menses, priusquam in Sardiniam iret, quaestiones ueneficii, quarum magnam partem extra urbem per municipia conciliabulaque habuit, quia ita aptius uisum erat, tenuerunt. Si Antiati Ualerio credere libet, ad duo milia hominum damnauit. Et L. Postumius praetor, cui Tarentum prouincia euenerat, magnas pastorum coniurationes uindicauit, et reliquias Bacchanalium quaestionis cum cura exsecutus est. Multos, qui aut citati non adfuerant aut uades deseruerant, in ea regione Italiae latentes partim noxios iudicauit, partim comprehensos Romam ad senatum misit. In carcerem omnes a P. Cornelio coniecti sunt.	41. Таков был кандидат на звание цензора, и знать в этот раз, как и в течение всей его жизни, пыталась его раздавить. За исключением Луция Флакка, коллеги Катона по консульству, все кандидаты сплотились, чтобы не допустить его к этой должности, (2) не столько оттого, что сами стремились к ней, и не оттого, что их возмущала перспектива увидеть цензором "человека нового"120, сколько опасаясь, что цензура его будет суровой и опасной для репутации многих, потому что едва ли не каждый успел его оскорбить, и он горел желанием отплатить каждому. (3) Даже будучи кандидатом, он усвоил угрожающий тон, обвиняя своих противников в том, что они пытаются не допустить его к должности, потому что боятся независимой и строгой цензуры. (4) Одновременно он агитировал за Луция Валерия, полагая, что только с таким коллегой он сможет искоренить теперешние пороки и вернуть старинную чистоту нравов. Речи эти вызывали всеобщий энтузиазм, и народ, несмотря на сопротивление знати, не только выбрал Марка Порция в цензоры, но и дал ему в коллеги Луция Валерия Флакка. (5) Сразу по окончании цензорских выборов консулы и преторы отправились в свои провинции, за исключением Квинта Невия, которого задержали с отъездом в Сардинию, на целых четыре месяца, расследования по искам об отравлении, большую часть которых ему пришлось проводить не в столице, а в муниципиях и местах сельских сходов, ибо такой порядок был сочтен более подходящим. (6) Если верить Валерию Антиату, он приговорил к смерти почти две тысячи человек. Претор же Луций Постумий, управлявший Тарентом, подавил широко разветвленный заговор пастухов и тщательно завершил расследование дела о Вакханалиях. (7) Множество заговорщиков, которые либо не явились в Рим по вызову в суд, либо бежали, обманув своих поручителей, и теперь скрывались в этой части Италии, частично он изобличил и казнил, а частично арестовал и отослал в Рим, к сенату. Там их всех Публий Корнелий бросил в темницу.
[42] In Hispania ulteriore fractis proximo bello Lusitanis quietae res fuerunt: in citeriore A. Terentius in Suessetanis oppidum Corbionem uineis et operibus expugnauit, captiuos uendidit: quieta deinde hiberna et citerior prouincia habuit. Ueteres praetores C. Calpurnius Piso et L. Quinctius Romam redierunt. Utrique magno patrum consensu triumphus est decretus. Prior C. Calpurnius de Lusitanis et Celtiberis triumphauit: coronas aureas tulit octoginta tres et duodecim milia pondo argenti. Paucos post dies L. Quinctius Crispinus ex iisdem Lusitanis et Celtiberis triumphauit: tantundem auri atque argenti in eo triumpho praelatum. Censores M. Porcius et L. Ualerius metu mixta exspectatione senatum legerunt; septem mouerunt senatu, ex quibus unum insignem et nobilitate et honoribus, L. Quinctium Flamininum consularem. Patrum memoria institutum fertur, ut censores motis senatu adscriberent notas. Catonis et aliae quidem acerbae orationes exstant in eos, quos aut senatorio loco mouit aut quibus equos ademit, longe grauissima in L. Quinctium oratio, qua si accusator ante notam, non censor post notam usus esset, retinere L. Quinctium in senatu ne frater quidem T. Quinctius, si tum censor esset, potuisset. Inter cetera obiecit ei Philippum Poenum, carum ac nobile scortum, ab Roma in Galliam prouinciam spe ingentium donorum perductum. Eum puerum, lasciuiam cum cauillaretur, exprobrare consuli [per]saepe solitum, quod sub ipsum spectaculum gladiatorium abductus ab Roma esset, ut obsequium amatori uenditaret. Forte epulantibus iis, cum iam uino incaluissent, nuntiatum in conuiuio esse nobilem Boium cum liberis transfugam uenisse; conuenire consulem uelle, ut ab eo fidem praesens acciperet. Introductum in tabernaculum per interpretem adloqui consulem coepisse. Inter cuius sermonem Quinctius scorto 'uis tu', inquit 'quoniam gladiatorium spectaculum reliquisti, iam hunc Gallum morientem uidere?' et cum is uixdum serio adnuisset, ad nutum scorti consulem stricto gladio, qui super caput pendebat, loquenti Gallo caput primum percussisse, deinde, fugienti fidemque populi Romani atque eorum, qui aderant, imploranti latus transfodisse.	42. В Дальней Испании, после того, как в последней войне лузитаны были разбиты, обстановка сохранялась спокойной. В Ближней Испании Авл Теренций завоевал, с помощью подвижных навесов и осадных сооружений, Корбион, город свессетанов, а его жителей продал в рабство, после чего и в Ближней Испании зимой сохранялось спокойствие. (2) Прежние преторы, Гай Кальпурний Пизон и Луций Квинкций, вернулись в Рим. Тому и другому сенат почти единодушно назначил триумф. (3) Кальпурний первым справил триумф над лузитанами и кельтиберами, причем в процессии было пронесено восемьдесят три золотых венка и двенадцать тысяч фунтов серебра. (4) Спустя несколько дней отпраздновал триумф над теми же племенами и Луций Квинкций Криспин. Золота и серебра в этом триумфе было пронесено столько же. (5) Цензоры Марк Порций и Луций Валерий пересмотрели состав сената, чего многие ждали со страхом. Семерых они исключили, в том числе консуляра Луция Квинкция Фламинина, выдающегося своей знатностью и послужным списком. (6) Говорят, исстари было заведено, чтобы цензоры при именах лиц, исключенных из сената, письменно указывали причину их удаления. Сохранилось немало суровых речей Катона против тех, кого он удалил из сената или исключил из сословия всадников, (7) но самая резкая из них адресована Луцию Квинкцию, и если бы Катон ее произнес, как обвинитель, до исключения, а не после, в качестве цензора, то сохранить Луцию место в сенате не смог бы даже брат его, Тит Квинкций, если бы он был тогда цензором. (8) Среди прочего, он обвинил его в том, что посулив большие подарки, Квинкций привез с собой, в провинцию Галлию, пунийца Филиппа, игравшего при нем роль дорогой содержанки. (9) Мальчишка, чтобы продать подороже свои услуги, капризным и избалованным тоном не раз упрекал консула в том, что тот увез его из Рима в самый канун гладиаторских игр. (10) Однажды, когда они были на пиру и уже захмелели, в разгар застолья консулу доложили, что прибыл, вместе со своими детьми, знатный перебежчик из племени бойев, и желает увидеться с ним, чтобы лично от него получить гарантии своей безопасности. (11) Введенный в палатку, галл через переводчика обратился к Квинкцию с речью. Но тот, перебив гостя, спросил своего любимца: "Раз тебе не хватает гладиаторских игр, хочешь увидеть, как умрет этот галл?" (12) Стоило мальчику, принявшему это за шутку, кивнуть, как консул обнаженным мечом, висевшим над его ложем, ударил галла, продолжавшего речь, прямо по голове, и когда тот обратился в бегство, призывая на помощь римский народ и присутствующих, вторым ударом консул вогнал меч ему в бок.
[43] Ualerius Antias, ut qui nec orationem Catonis legisset et fabulae tantum sine auctore editae credidisset, aliud argumentum, simile tamen et libidine et crudelitate peragit. Placentiae famosam mulierem, cuius amore deperiret, in conuiuium arcessitam scribit. Ibi iactantem sese scorto inter cetera rettulisse, quam acriter quaestiones exercuisset, et quam multos capitis damnatos in uinculis haberet, quos securi percussurus esset. Tum illam infra eum accubantem negasse umquam uidisse quemquam securi ferientem, et peruelle id uidere. Hic indulgentem amatorem unum ex illis miseris attrahi iussum securi percussisse. Facinus, siue eo modo, quo censor obiecit, siue, ut Ualerius tradit, commissum est, saeuum atque atrox: inter pocula atque epulas, ubi libare diis dapes, ubi bene precari mos esset, ad spectaculum scorti procacis, in sinu consulis recubantis, mactatam humanam uictimam esse et cruore mensam respersam. In extrema oratione Catonis condicio Quinctio fertur, ut si id factum negaret ceteraque, quae obiecisset, sponsione defenderet sese: sin fateretur, ignominiane sua quemquam doliturum censeret, cum ipse uino et uenere amens sanguine hominis in conuiuio lusisset?	43. Валерий Антиат, как если бы он не читал речи Катона, и пересказывал дело по непроверенным слухам, передает другой эпизод, но схожий похотью и жестокостью. (2) Как он утверждает, в Плацентии консул пригласил на пир известную гетеру, в которую был влюблен до беспамятства. Там, похваляясь своими подвигами, он, среди прочего, рассказал своей гостье, как строго он ведет дознание по уголовным делам, и сколько осужденных у него в темнице ждет исполнения смертного приговора. (3) Подружка, забравшись к нему на колени, сказала, что ни разу не видела, как рубят голову людям, и что она очень это хочет увидеть. Учтивый любовник тут же велел притащить одного из этих несчастных, и топором отрубил ему голову. (4) Обстояло ли дело так, как оно описано в обвинительной речи цензора, или так, как его пересказывает Валерий, в любом случае было совершено ужасное и жестокое преступление. На пиру, где принято совершать богам возлияния, и произносить гостям пожелания всего наилучшего, был убит, как жертвенное животное, человек, кровью которого был забрызган обеденный стол, на потеху любовнице, сидящей у консула на коленях! (5) В конце речи Катон предлагает Квинкцию, если тот не согласен с этим и прочими обвинениями, доказать свою невиновность в суде, но если он признается, то неужто он полагает, что кто-то будет горевать о его бесчестье, после того как, опьяненный вином и похотью, он развлекался на пиру пролитием человеческой крови?
[44] In equitatu recognoscendo L. Scipioni Asiatico ademptus equus. In censibus quoque accipiendis tristis et aspera in omnes ordines censura fuit. Ornamenta et uestem muliebrem et uehicula, quae pluris quam quindecim milium aeris essent, in censum referre iuratores iussi; item mancipia minora annis uiginti, quae post proximum lustrum decem milibus aeris aut pluris eo uenissent, uti ea quoque deciens tanto pluris quam quanti essent aestimarentur, et his rebus omnibus terni in milia aeris attribuerentur. Aquam publicam omnem in priuatum aedificium aut agrum fluentem ademerunt; et quae in loca publica inaedificata immolitaue priuati habebant, intra dies triginta demoliti sunt. Opera deinde facienda ex decreta in eam rem pecunia, lacus sternendos lapide, detergendasque, qua opus esset, cloacas, in Auentino et in aliis partibus, qua nondum erant, faciendas locauerunt. Et separatim Flaccus molem ad Neptunias aquas, ut iter populo esset, et uiam per Formianum montem, Cato atria duo, Maenium et Titium, in lautumiis, et quattuor tabernas in publicum emit basilicamque ibi fecit, quae Porcia appellata est. Et uectigalia summis pretiis, ultro tributa infimis locauerunt. Quas locationes cum senatus precibus et lacrimis uictus publicanorum induci et de integro locari iussisset, censores, edicto summotis ab hasta qui ludificati priorem locationem erant, omnia eadem paulum imminutis pretiis locauerunt. Nobilis censura fuit simultatiumque plena, quae M. Porcium, cui acerbitas ea adsignabatur, per omnem uitam exercuerunt. Eodem anno coloniae duae, Potentia in Picenum, Pisaurum in Gallicum agrum, deductae sunt. Sena iugera in singulos data. Diuiserunt agrum coloniasque deduxerunt iidem tresuiri, Q. Fabius Labeo, et M. Et Q. Fuluii, Flaccus et Nobilior. Consules eius anni nec domi nec militiae memorabile quicquam egerunt.	44. При пересмотре всаднического сословия из него был исключен Луций Сципион Азиатик. При проведении налоговой переписи цензоры были беспощадны и суровы ко всем сословиям. (2) Женские украшения, наряды, и экипажи стоимостью свыше пятнадцати тысяч ассов, (3) а также рабов моложе двадцати лет, купленных, начиная с последнего ценза, за десять и более тысяч ассов, оценщикам было приказано при составлении описи оценивать в десятикратном размере, с тем чтобы эти предметы роскоши обложить налогом в три асса на тысячу. (4) Воду из государственных водопроводов, расхищаемую частными лицами для своих домов и полей, цензоры вернули в систему общего водопользования, а частные постройки, примыкающие к государственным зданиям или возведенные на государственной земле, приказали снести в течение тридцати дней. (5) На казенные деньги, ассигнованные специально для этой цели, они сдали подряд на строительные работы: облицовку камнем водосборных бассейнов, очистку, где нужно, старых канализационных стоков и постройку новых, в районе Авентина и в других местах, где их еще не имелось. (6) Кроме того, за свой счет Флакк соорудил насыпную дамбу у Нептуновых Вод, чтобы она использовалась как общественная дорога, и вымостил дорогу, ведущую к Формиям, (7) а Катон для государственных нужд купил Мениев и Титиев атрии близ тюрьмы, а также четыре торговых лавки, и на их месте воздвиг базилику, получившую впоследствии имя Порциевой. Государственные налоги они сдали на откуп за необычно высокую сумму, а подряд на строительные работы для государства оплатили, наоборот, по самым низким расценкам. (8) Когда же сенат, уступая просьбам и причитаниям откупщиков, распорядился отменить эти сделки и назначить новые торги, цензоры специальным эдиктом отстранили тех, кто хотел увильнуть от заключенных контрактов, и провели новые торги на тех же условиях, и даже дешевле. (9) Это цензорство стало заметным событием из-за конфликтов, им порожденных, и Марку Порцию, чьей суровости их приписывали, оно создало много врагов до конца его жизни. (10) В том же году были выведены две колонии: Потентия в Пицен и Пизавр в Галльскую область. Каждому колонисту досталось по шесть югеров земли. Разделом земли и обустройством обеих колоний руководили одни и те же триумвиры: Квинт Фабий Лабеон, Марк Фульвий Флакк и Квинт Фульвий Нобилиор. Консулы этого года ни дома, ни на войне не совершили ничего примечательного.
[45] In insequentem annum crearunt consules M. Claudium Marcellum Q. Fabium Labeonem. M. Claudius Q. Fabius idibus Martiis, quo die consulatum inierunt, de prouinciis suis praetorumque rettulerunt. Praetores creati erant C. Ualerius flamen Dialis, qui et priore anno petierat, et Sp. Postumius Albinus et P. Cornelius Sisenna L. Pupius L. Iulius Cn. Sicinius. Consulibus Ligures cum iisdem exercitibus, quos P. Claudius et L. Porcius habuerant, prouincia decreta est. Hispaniae extra sortem prioris anni praetoribus cum suis exercitibus seruatae. Praetores ita sortiri iussi, uti flamini Diali utique altera iuris dicendi Romae prouincia esset: peregrinam est sortitus. Sisennae Cornelio urbana, Sp. Postumio Sicilia, L. Pupio Apulia, L. Iulio Gallia, Cn. Sicinio Sardinia euenit. L. Iulius maturare est iussus. Galli Transalpini per saltus ignotae antea uiae, ut ante dictum est, in Italiam transgressi oppidum in agro, qui nunc est Aquileiensis, aedificabant. Id eos ut prohiberet, quod eius sine bello posset, praetori mandatum est. Si armis prohibendi essent, consules certiores faceret: ex his placere alterum aduersus Gallos ducere legiones. ...extremo prioris anni [comitia auguris creandi habita erant]. in demortui Cn. Cornelii Lentuli locum creatus erat Sp. Postumius Albinus.	45. На следующий год [183 г. до н.э.] консулами были избраны Марк Клавдий Марцелл и Квинт Фабий Лабеон. В мартовские иды, при вступлении в должность, Марк Клавдий и Квинт Фабий созвали сенат для распределения провинций, своих и преторских. (2) Преторами были избраны Гай Валерий, фламин Юпитера, домогавшийся претуры еще в прошлом году, Спурий Постумий Альбин, Публий Корнелий Сизенна, Луций Пупий, Луций Юлий и Гней Сициний. (3) Консулам провинцией дали Лигурию с войсками, до этого бывшими под командой Публия Клавдия и Луция Порция. (4) Обе Испании со своими войсками были изъяты из жеребьевки и оставлены за преторами предыдущего года. Преторам было приказано провести жеребьевку так, чтобы фламину Юпитера досталась одна из двух судебных должностей в Риме, и он получил судопроизводство между гражданами и иностранцами. (5) Сизенне Корнелию досталось судопроизводство между римскими гражданами, Спурию Постумию - Сицилия, Луцию Пупию - Апулия, Луцию Юлию - Галлия, Гнею Сицинию - Сардиния. Луцию Юлию было приказано поторопиться с отъездом. (6) Как уже было сказано, заальпийские галлы до сих пор неизвестными горными тропами проникли в Италию и начали строить город в окрестностях нынешней Аквилеи. (7) Претору поручили остановить это строительство, по возможности, не прибегая к войне. Если же потребуется применение силы, претор должен об этом информировать консулов, и один из них должен двинуться с легионами против галлов. (8) В конце предыдущего года состоялись довыборы авгура. Авгуром на место, освободившееся со смертью Гнея Корнелия Лентула, был выбран Спурий Постумий Альбин.
[46] Huius principio anni P. Licinius Crassus pontifex maximus mortuus est, in cuius locum M. Sempronius Tuditanus pontifex est cooptatus; pontifex maximus est creatus C. Seruilius Geminus. P. Licinii funeris causa uisceratio data, et gladiatores centum uiginti pugnauerunt, et ludi funebres per triduum facti, post ludos epulum. In quo cum toto foro strata triclinia essent, tempestas cum magnis procellis coorta coegit plerosque tabernacula statuere in foro: eadem paulo post, cum undique disserenasset, sublata; defunctosque uulgo ferebant quod inter fatalia uates cecinissent, necesse esse tabernacula in foro statui. Hac religione leuatis altera iniecta, quod sanguine per biduum pluuisset in area Uulcani; et per decemuiros supplicatio indicta erat eius prodigii expiandi causa. Priusquam consules in prouincias proficiscerentur, legationes transmarinas in senatum introduxerunt. Nec umquam ante tantum regionis eius hominum Romae fuerat. Nam ex quo fama per gentes, quae Macedoniam accolunt, uulgata est crimina querimoniasque de Philippo non neglegenter ab Romanis audiri, multis operae pretium fuisse queri, pro se quaeque ciuitates gentesque, singuli etiam priuatim--grauis enim accola omnibus erat--Romam aut ad spem leuandae iniuriae aut ad deflendae solacium uenerunt. Et ab Eumene rege legatio cum fratre eius Athenaeo uenit ad querendum simul quod non deducerentur ex Thracia praesidia, simul quod in Bithyniam Prusiae bellum aduersus Eumenem gerenti auxilia missa forent.	46. В начале этого года скончался верховный понтифик Публий Лициний Красс. На место его кооптировали Марка Семпрония Тудитана, а верховным понтификом избрали Гая Сервилия Гемина. (2) По случаю похорон Публия Лициния народу устроили раздачу мяса и бои с участием ста двадцати гладиаторов, трехдневные погребальные игры, а после игр - праздничный пир всем желающим. (3) По всему Форуму приготовили пиршественные ложа, но внезапная гроза с порывистым ветром заставила большинство людей растянуть, для укрытия от дождя, палатки. (4) Когда совсем просветлело, эти палатки убрали, и в случившемся народ усмотрел исполнение старинных пророчеств, предсказывавших, что однажды на форуме будет разбит палаточный лагерь. (5) Только народ успокоился от тревоги, связанной с этим знамением, как за ним последовало другое: два дня подряд шел кровавый дождь над священным участком Вулкана. Чтобы отвратить беду, которую сулило это знамение, децемвирами было назначено общегосударственное молебствие. (6) Прежде чем консулы отправились в свои провинции, они представили сенату заморские посольства, в невиданном количестве съехавшиеся в Рим. (7) С тех пор как граничащие с Македонией племена облетела молва, что римляне очень внимательно выслушивают жалобы на Филиппа и многим эти жалобы уже приносили успех, (8) города, племена и даже отдельные частные лица (Филипп для всех был неудобным соседом) съехались в Рим, в надежде добиться возмещения своего ущерба, или, по крайней мере, чтобы изложить свои притязания. (9) Царь Эвмен также прислал посольство, во главе с братом своим Афинеем, с жалобой на то, что Филипп не выводит гарнизоны из городов Фракии, и посылает в Вифинию войска на помощь воюющему с ним Прусию.
[47] Respondendum ad omnia iuueni tum admodum Demetrio erat. Cum haud facile esset aut ea, quae obicerentur, aut quae aduersus ea dicenda erant, memoria complecti--nec enim multa solum, sed etiam pleraque oppido quam parua erant, de controuersia finium, de hominibus raptis pecoribusque abactis, de iure aut dicto per libidinem aut non dicto, de rebus per uim aut gratiam iudicatis--, nihil horum neque Demetrium docere dilucide nec se satis liquido discere ab eo senatus cum cerneret posse, simul et tirocinio et perturbatione iuuenis moueretur, quaeri iussit ab eo, ecquem de his rebus commentarium a patre accepisset. Cum respondisset accepisse se, nihil prius nec potius uisum est quam regis ipsius de singulis responsa accipere. Librum extemplo poposcerunt, deinde ut ipse recitaret permiserunt. Erant autem de singulis rebus in breue coactae causae, ut alia fecisse se secundum decreta legatorum diceret, alia non per se stetisse, quo minus faceret, sed per eos ipsos, qui accusarent. Interposuerat et querellas de iniquitate decretorum, et quam non ex aequo disceptatum apud Caecilium foret indigneque sibi nec ullo suo merito insultatum ab omnibus esset. Has notas irritati eius animi collegit senatus: ceterum alia excusanti iuueni, alia recipienti futura ita, ut maxime uellet senatus, responderi placuit nihil patrem eius neque rectius nec magis quod ex uoluntate senatus esset fecisse, quam quod, utcumque ea gesta essent, per Demetrium filium satisfieri uoluisset Romanis. Multa et dissimulare et obliuisci et pati praeterita senatum posse, et credere etiam Demetrio [credendum esse]. Obsidem enim se animum eius habere, etsi corpus patri reddiderit, et scire, quantum salua in patrem pietate possit, amicum eum populi Romani esse, honorisque eius causa missuros in Macedoniam legatos, ut si quid minus factum sit quam debuerit, tum quoque sine piaculo rerum praetermissarum fiat. Uelle etiam sentire Philippum integra omnia sibi cum populo Romano Demetrii filii beneficio esse.	47. Отвечать на жалобы был должен Деметрий, в то время совсем еще юноша. Нелегко ему было держать в памяти все детали обвинений и ответы на них, так как они были не только весьма многочисленны, но и в большинстве своем касались пустяковых вопросов: (2) пограничных конфликтов, увода людей и угона скота, судебного произвола, запугивания или подкупа судей. (3) Видя, что юноша не может дать ясный ответ, и что они не могут от него получить исчерпывающую информацию, сенаторы, сочувствуя его затруднительному положению, приказали спросить у Деметрия, снабдил ли Филипп его письменными инструкциями. (4) Когда юноша подтвердил это, сенаторы сочли наилучшим непосредственно ознакомиться с доводами царя по каждому пункту. Они приказали тотчас доставить свиток, и разрешили Деметрию зачитывать ответы прямо по ней. (5) Там были сжатые ответы на каждое обвинение, а именно, что одни действия царь предпринял по решению римских уполномоченных, а другие их решения если он и не выполнил, то лишь по вине тех, кто его обвиняет. (6) Ответы перемежались протестами по поводу несправедливости этих решений, нечестности, с какой велась дискуссия перед Цецилием, и необоснованности нападок, сыпавшихся на него отовсюду. (7) Сенат эти признаки раздражения взял на заметку, но юноше, смиренно приносившему извинения за провинность отца и впредь обещавшему точно исполнять волю сената, решено было дать следующий ответ: (8) Сенат считает в высшей степени похвальным и правильным, что Филипп, каково бы ни было его поведение, представил оправдания римлянам, прислав к ним своего сына Деметрия. (9) Сенат готов простить прошлое и закрыть глаза на проступки Филиппа, а относительно будущего считает возможным положиться на честное слово Деметрия, (10) ибо хотя физически он был возвращен отцу, сердце его осталось заложником в Риме, и сенат знает, что насколько это позволяет его лояльность к отцу, римскому народу Деметрий искренне предан. (11) Из уважения к юноше сенат отправит в Македонию новых уполномоченных, чтобы проверить соблюдение обязательств и исправить возможные нарушения, не наказывая за них. Сенат еще раз напоминает Филиппу, что только благодаря своему сыну Деметрию тот получает от римского народа прощение.
[48] Haec, quae augendae amplitudinis eius causa facta erant, extemplo in inuidiam, mox etiam in perniciem adulescenti uerterunt. Lacedaemonii deinde introducti sunt. Multae et paruae disceptationes iactabantur: sed quae maxime rem continerent, erant, utrum restituerentur, quos Achaei damnauerant, necne; inique an iure occidissent, quos occiderant, [uertebatur] et utrum manerent in Achaico concilio Lacedaemonii, an, ut ante fuerat, secretum eius unius in Peloponneso ciuitatis ius esset. Restitui iudiciaque facta tolli placuit, Lacedaemonem manere in Achaico concilio scribique id decretum et consignari a Lacedaemoniis et Achaeis. Legatus in Macedoniam Q. Marcius est missus, iussus idem in Peloponneso sociorum res aspicere. Nam ibi quoque et ex ueteribus discordiis residui motus erant, et Messene desciuerat a concilio Achaico. Cuius belli et causas et ordinem si expromere uelim, immemor sim propositi, quo statui non ultra attingere externa, nisi qua Romanis cohaererent rebus.	48. Эти почести, оказанные юному принцу, чтобы повысить его престиж, тотчас возбудили к нему всеобщую зависть, а вскоре и погубили его. (2) Затем сенат принял послов из Лакедемона. Обсуждалось множество мелких конфликтов, но по-настоящему важными были только следующие вопросы: смогут ли вернуться на родину те, кого ахейцы приговорили к изгнанию, (3) заслуженно или нет были убиты лакедемонцы, которых ахейцы убили в Компасии, останется ли Лакедемон в Ахейской конфедерации, или вернет себе прежний статус единственного самостоятельного государства в Пелопоннесе. (4) Сенат постановил вернуть изгнанников, и приговоры, вынесенные им отменить, Лакедемон оставить в Ахейской конфедерации, а само это постановление спартанцам и ахейцам письменно зафиксировать и подписать. (5) В Македонию уполномоченным был отправлен Квинт Марций, и ему заодно было поручено проверить положение дел на Пелопоннесе, ибо там еще тлели следы старых раздоров, и Мессена отложилась от Ахейской конфедерации. (6) Я не стану излагать причины и ход этой войны, ибо с самого начала решил касаться иноземной истории лишь в той мере, в какой она связана с историей римской.
[49] Euentus memorabilis est, quod, cum bello superiores essent, Achaei, Philopoemen praetor eorum capitur, ad praeoccupandam Coronen, quam hostes petebant, in ualle iniqua cum equitibus paucis oppressus. Ipsum potuisse effugere Thracum Cretensiumque auxilio tradunt: sed pudor relinquendi equites, nobilissimos gentis, ab ipso nuper lectos, tenuit. Quibus dum locum ad euadendas angustias cogendo ipse agmen praebet, sustinens impetus hostium, prolapso equo et suo ipse casu et onere equi super eum ruentis haud multum afuit, quin exanimaretur, septuaginta annos iam natus et diutino morbo, ex quo tum primum reficiebatur, uiribus admodum attenuatis. Iacentem hostes superfusi oppresserunt; cognitumque [primum] a uerecundia memoriaque meritorum haud secus quam ducem suum attollunt reficiuntque et ex ualle deuia in uiam portant, uix sibimet ipsi prae necopinato gaudio credentes; pars nuntios Messenen praemittunt debellatum esse, Philopoemenem captum adduci. Primum adeo incredibilis uisa res, ut non pro uano modo sed uix pro sano nuntius audiretur. Deinde ut super alium alius idem omnes adfirmantes ueniebant, tandem facta fides; et priusquam appropinquare urbi satis scirent, ad spectaculum omnes simul liberi ac serui, pueri quoque cum feminis, effunduntur. Itaque clauserat portam turba, dum pro se quisque, nisi ipse oculis suis credidisset, uix pro comperta tantam rem habiturus uidetur. Aegre summouentes obuios intrare portam, qui adducebant Philopoemenem, potuerunt. Aeque conferta turba iter reliquum clauserat; et cum pars maxima exclusa a spectaculo esset, theatrum repente, quod propinquum uiae erat, compleuerunt, et, ut eo adduceretur in conspectum populi, una uoce omnes exposcebant. Magistratus et principes ueriti, ne quem motum misericordia praesentis tanti uiri faceret, cum alios uerecundia pristinae maiestatis collatae praesenti fortunae, alios recordatio ingentium meritorum motura esset, procul in conspectu eum statuerunt, deinde raptim ex oculis hominum abstraxerunt, dicente praetore Dinocrate esse, quae pertinentia ad summam belli percunctari eum magistratus uellent. Inde abducto eo in curiam et senatu uocato consultari coeptum.	49. А вот исход войны заслуживает рассказа, так как ахейцы одержали над Мессеной победу, но потеряли претора Филопемена, когда он, спеша занять Корону, к которой приближались враги, с небольшим кавалерийским отрядом в узком ущелье попал в окружение. (2) Говорят, с помощью фракийцев и критян он мог бы бежать, но стыд помешал ему бросить при этом конницу, состоявшую из цвета аристократии, которую лично он незадолго перед тем отбирал. (3) Прикрывая свой аръергард, он отбивал неприятельские атаки, чтобы дать шанс своим всадникам прорваться узким ущельем, когда конь его внезапно споткнулся, и от удара о землю, да еще от тяжести коня, его придавившего, он едва не погиб там же, на месте, (4) так как был уже в семидесятилетнем возрасте и потерял много сил от долгой болезни, от которой недавно начал лишь поправляться. (5) Лежащего, его окружили враги и пленили, но опознав, из уважения к нему и памятуя о его великих заслугах, бережно подняли, как своего собственного главнокомандующего, дали ему подкрепиться, и из глухого ущелья вынесли на дорогу, едва веря сами себе от неожиданной радости. (6) Часть их немедля отправила в Мессену гонцов сообщить, что война окончена, и что в город ведут пленным Филопемена. (7) Новость эта казалась настолько невероятной, что на вестника смотрели едва ли не как на помешанного, но прибывавшие, один за другим, гонцы рассказывали ту же историю, так что ей, наконец, поверили, (8) и еще не успев убедиться, что пленник приближается к городу, все население города, свободные и рабы, даже дети и женщины, высыпали на дорогу, чтобы посмотреть на него. Толпа запрудила ворота, ибо каждый считал, что, не увидев все собственными глазами, чужим рассказам он едва ли поверит. (9) Охранявшие Филопемена с великим трудом, расталкивая встречных, смогли протиснуться в городские ворота, но столь же густая толпа преграждала остальную дорогу, (10) и так как большей части людей ничего не было видно, они бросились в театр, находившийся недалеко от дороги, и в один голос стали требовать, чтобы его привели туда и показали народу. (11) Представители власти и виднейшие граждане города, опасаясь, что сострадание, вызванное видом этого великого мужа, может вызвать волнения, ибо одни могут устыдиться, сравнив прежнее его величие с его нынешним положением, а других может тронуть память о его великих свершениях, выставили его так, чтобы было видно издалека, (12) но затем поспешно увели его прочь, а претор Динократ стал собравшихся уверять, что властям нужно немедленно допросить пленника по важнейшим вопросам, касающимся войны. Доставив оттуда пленника в курию, и созвав сенат, стали решать, что делать с ним дальше.
[50] Iam inuesperascebat, et non modo cetera, sed ne in proximam quidem noctem ubi satis tuto custodiretur, expediebant. Obstupuerant ad magnitudinem pristinae eius fortunae uirtutisque, et neque ipsi domum recipere custodiendum audebant, nec cuiquam uni custodiam eius satis credebant. Admonent deinde quidam esse thesaurum publicum sub terra, saxo quadrato saeptum. Eo uinctus demittitur, et saxum ingens, quo operitur, machina superimpositum est. Ita loco potius quam homini cuiquam credendam custodiam rati, lucem insequentem exspectauerunt. Postero die multitudo quidem integra, memor pristinorum eius in ciuitatem meritorum, parcendum ac per eum remedia quaerenda esse praesentium malorum censebant: defectionis auctores, quorum in manu res publica erat, in secreto consultantes omnes ad necem eius consentiebant. Sed utrum maturarent an differrent, ambigebatur. Uicit pars auidior poenae, missusque qui uenenum ferret. Accepto poculo nihil aliud locutum ferunt quam quaesisse, si incolumis Lycortas-- is alter imperator Achaeorum erat--equitesque euasissent. Postquam dictum est incolumes esse, 'bene habet' inquit et poculo impauide exhausto haud ita multo post exspirauit. Non diuturnum mortis eius gaudium auctoribus crudelitatis fuit. Uicta namque Messene bello exposcentibus Achaeis dedidit noxios, ossaque reddita Philopoemenis sunt, et sepultus ab uniuerso Achaico est concilio, adeo omnibus humanis congestis honoribus, ut ne diuinis quidem abstineretur. Ab scriptoribus rerum Graecis Latinisque tantum huic uiro tribuitur, ut a quibusdam eorum, uelut ad insignem notam huius anni, memoriae mandatum sit tres claros imperatores eo anno decessisse, Philopoemenem, Hannibalem, P. Scipionem: adeo in aequo eum duarum potentissimarum gentium summis imperatoribus posuerunt.	50. Близился вечер, а участники совещания не могли договориться не только о прочих вопросах, но даже о том, где этой ночью безопаснее сторожить пленника. (2) Их приводило в оцепенение величие этого человека и занимаемое им положение, так что они не смели ни держать его у себя дома под стражей, ни доверить его охрану кому-либо из частных лиц. (3) Наконец, кто-то напомнил о государственном казначействе, представлявшем собой подземелье со стенами из массивных каменных блоков. Туда пленника и опустили в цепях, а огромный камень, которым закрывалась темница, был сверху опущен при помощи полиспаста. (4) Повеселев оттого, что охрану доверили не людям, а скорее надежному помещению, они стали теперь дожидаться утра. (5) На следующий день все население города, помня прежние заслуги Филопемена перед их родиной, стало склоняться к тому, что его надо помиловать, и что именно через него, как через посредника, они смогут найти выход из своих бед. (6) Но зачинщики отпадения, которым подконтрольно было правительство, собрались на тайное совещание и единодушно решили его казнить. Оставались, правда, сомнения, сделать это сразу, или позднее, (7) но победили сторонники немедленных действий, и отправили палача, чтобы казнить узника ядом. Беря в руки чашу с отравой, он, говорят, ничего не сказал, и только спросил, цел ли Ликорт, второй ахейский военачальник, и спасена ли ахейская конница. (8) Узнав, что они невредимы, он сказал: "Ну, тогда все в порядке", и спокойно выпив чашу до дна, вскоре скончался. (9) Недолго пришлось радоваться авторам этого злодеяния: Мессена потерпела в войне поражение, и по требованию ахейцев преступников пришлось выдать. Останки Филопемена были им тоже возвращены, и всем Ахейским союзом его похоронили с величайшими почестями, включая подобающие лишь божеству. (10) И греческие и латинские историки воздают этому мужу такую дань уважения, что некоторые из них, как примету этого года, отмечают, что в том году скончались три выдающихся полководца: Филопемен, Ганнибал и Публий Сципион Африканский. (11) Вот до какой степени они его поставили вровень с двумя величайшими полководцами двух могущественнейших в мире народов.
[51] Ad Prusiam regem legatus T. Quinctius Flamininus uenit, quem suspectum Romanis et receptus post fugam Antiochi Hannibal et bellum aduersus Eumenem motum faciebat. Ibi seu quia a Flaminino inter cetera obiectum Prusiae erat hominem omnium, qui uiuerent, infestissimum populo Romano apud eum esse, qui patriae suae primum, deinde fractis eius opibus Antiocho regi auctor belli aduersus populum Romanum fuisset; seu quia ipse Prusias, ut gratificaretur praesenti Flaminino Romanisque, per se necandi aut tradendi eius in potestatem consilium cepit; a primo colloquio Flaminini milites extemplo ad domum Hannibalis custodiendam missi sunt. Semper talem exitum uitae suae Hannibal prospexerat animo et Romanorum inexpiabile odium in se cernens, et fidei regum nihil sane confisus: Prusiae uero leuitatem etiam expertus erat; Flaminini quoque aduentum uelut fatalem sibi horruerat. Ad omnia undique infesta ut iter semper aliquod praeparatum fugae haberet, septem exitus e domo fecerat, et ex iis quosdam occultos, ne custodia saepirentur. Sed graue imperium regum nihil inexploratum, quod uestigari uolunt, efficit. Totius circuitum domus ita custodiis complexi sunt, ut nemo inde elabi posset. Hannibal, postquam est nuntiatum milites regios in uestibulo esse, postico, quod deuium maxime atque occultissimi exitus erat, fugere conatus, ut id quoque occursu militum obsaeptum sensit et omnia circa clausa custodiis dispositis esse uenenum, quod multo ante praeparatum ad tales habebat casus, poposcit. 'liberemus' inquit 'diuturna cura populum Romanum, quando mortem senis exspectare longum censent. Nec magnam nec memorabilem ex inermi proditoque Flamininus uictoriam feret. Mores quidem populi Romani quantum mutauerint, uel hic dies argumento erit. Horum patres Pyrrho regi, hosti armato, exercitum in Italia habenti, ut a ueneno caueret praedixerunt: hi legatum consularem, qui auctor esset Prusiae per scelus occidendi hospitis, miserunt.' exsecratus deinde in caput regnumque Prusiae, et hospitales deos uiolatae ab eo fidei testes inuocans, poculum exhausit. Hic uitae exitus fuit Hannibalis.	51. К царю Прусию, внушавшему римлянам беспокойство и тем, что он предоставил убежище Ганнибалу после бегства царя Антиоха, и тем, что он начал войну против Эвмена, прибыл послом Тит Квинкций Фламинин. (2) Там, то ли Фламинин, наряду с прочим, упрекнул Прусия, что тот укрывает заклятого врага римлян, подтолкнувшего к войне с римским народом сперва свою родину, а после ее крушения, и царя Антиоха, (3) то ли сам Прусий, чтобы угодить Фламинину, решил убить или выдать ему Ганнибала, но после первой же беседы с римским легатом были посланы воины, чтобы оцепить резиденцию Ганнибала. (4) Зная, сколь непримирима к нему ненависть римлян, и отнюдь не доверяя честному слову царей, - а в непостоянстве Прусия он к тому же и убедился - Ганнибал давно был готов к такому концу своей жизни, и страшился приезда Фламинина, как рокового. (5) На случай любой опасности, откуда бы она ни последовала, чтобы всегда иметь наготове путь к бегству, он заранее устроил у себя в доме семь выходов, в том числе несколько потайных, чтобы не быть окруженным стражей. (6) Но от тяжкой власти царей не скроется ничего, что она хотела бы разузнать, и стража окружила дом отовсюду, так что оттуда никто бы не сумел вырваться. (7) Когда сообщили, что царские воины уже ворвались в переднюю, Ганнибал пытался бежать отдаленнейшим черным ходом, через который можно было выйти незаметней всего, (8) но видя, что и там перекрыли дорогу бегущие к нему воины, и что расставленные караулы отрезали все пути к бегству, он потребовал давно заготовленный на такой случай яд. (9) "Избавим, - сказал он, - римский народ от многолетней тревоги, если ждать смерти старика им кажется слишком долгим. (10) Не принесет Фламинину большой славы победа над безоружным врагом, ставшим жертвой предательства. Зато хотя бы сегодняшний день ясно покажет, насколько изменились римские нравы. (11) Предки нынешних римлян предупредили царя Пирра, вооруженного неприятеля, вторгшегося с войском в Италию, чтобы тот поостерегся отравы. А эти отправляют послом бывшего консула, чтобы посоветовать Прусию кощунственно убить своего гостя". (12) Изрыгая проклятия на царство и на голову Прусия, и взывая к богам гостеприимства, как к свидетелям этого святотатства, он выпил чашу с отравой. Таков был конец Ганнибаловой жизни.
[52] Scipionem et Polybius et Rutilius hoc anno mortuum scribunt. Ego neque his neque Ualerio adsentior, his, quod censoribus M. Porcio L. Ualerio principem senatus ipsum censorem lectum inuenio, cum superioribus duobus lustris Africanus fuisset, quo uiuo, nisi ut ille senatu moueretur, quam notam nemo memoriae prodidit, alius princeps in locum eius lectus non esset. Antiatem auctorem refellit tribunus plebis M. Naeuius, aduersus quem oratio inscripta P. Africani est. Hic Naeuius in magistratuum libris est tribunus plebis P. Claudio L. Porcio consulibus, sed iniit tribunatum Ap. Claudio M. Sempronio consulibus ante diem quartum idus Decembres. Inde tres menses ad idus Martias sunt, quibus P. Claudius L. Porcius consulatum inierunt. Ita uixisse in tribunatu Naeuii uidetur, diesque ei dici ab eo potuisse, decessisse autem ante L. Ualerii et M. Porcii censuram. Trium clarissimorum suae cuiusque gentis uirorum non tempore magis congruente comparabilis mors uidetur esse, quam quod nemo eorum satis dignum splendore uitae exitum habuit. Iam primum omnes non in patrio solo mortui nec sepulti sunt. Ueneno absumpti Hannibal et Philopoemen; exsul Hannibal, proditus ab hospite, captus Philopoemen in carcere et in uinculis exspirauit: Scipio etsi non exsul neque damnatus, die tamen dicta, ad quam non adfuerat reus, absens citatus, uoluntarium non sibimet ipse solum sed etiam funeri suo exsilium indixit.	52. Смерть Сципиона Полибий с Рутилием также относят к этому году [183 г. до н.э.]. Но я не согласен ни с ними, ни с Валерием Антиатом, с первыми - оттого что, по моим сведениям, в цензорство Марка Порция и Луция Валерия [184-183 гг. до н.э.] цензор Луций Валерий был сам избран председательствующим сената, тогда как два предыдущих цензорских срока эту должность занимал Африкан, (2) при жизни которого никто не мог занять его место, если только он не был исключен из сената, но об этом не упоминает никто из историков. (3) Мнение же Валерия Антиата опровергается тем, что был плебейский трибун Марк Невий, против которого Публий Африкан произнес речь, до сих пор сохранившуюся. (4) Как явствует из магистратских списков, этот Невий был плебейским трибуном в консульство Публия Клавдия и Луция Порция [184 г. до н.э.], но вступил в должность при консулах Аппии Клавдии и Марке Семпронии [185 г. до н.э.] за четыре дня до декабрьских ид. (5) Эту дату отделяют три месяца до мартовских ид, когда в должность вступили консулы Публий Клавдий и Луций Порций. (6) Отсюда ясно, что Сципион был еще жив, пока трибуном был Невий, который мог инициировать процесс отрешения его от должности, но умер Сципион еще до того, как Луций Валерий и Марк Порций сделались цензорами. (7) Смерть трех мужей, величайших каждый в своем народе, конечно, заслуживает сопоставления, но не столько хронологическим совпадением, сколько тем, что все трое нашли кончину, недостаточно соответствующую их прижизненной славе. (8) Никто из них не скончался у себя на родине и не был там погребен. Ганнибал и Филопемен нашли смерть от яда, Ганнибал - как изгнанник, преданный принявшим его хозяином, Филопемен - как пленник, брошенный в оковы и заключенный в темницу. Сципион же, хотя не был ни изгнан, ни осужден приговором, был привлечен к суду, и отказавшись туда явиться, вопреки официальному вызову, обрек себя не только на пожизненную, но даже и на посмертную ссылку.
[53] Dum ea in Peloponneso, a quibus deuertit oratio, geruntur, reditus in Macedoniam Demetrii legatorumque aliter aliorum adfecerat animos. Uulgus Macedonum, quos belli ab Romanis imminentis metus terruerat, Demetrium ut pacis auctorem cum ingenti fauore conspiciebant, simul et spe haud dubia regnum ei post mortem patris destinabant. Nam etsi minor aetate quam Perseus esset, hunc iusta matre familiae, illum paelice ortum esse; illum ut ex uulgato corpore genitum nullam certi patris notam habere, hunc insignem Philippi similitudinem prae se ferre. Ad hoc Romanos Demetrium in paterno solio locaturos, Persei nullam apud eos gratiam esse. Haec uulgo loquebantur. Itaque et Persea cura angebat, ne parum pro se una aetas ualeret, cum aliis omnibus rebus frater superior esset; et Philippus ipse, uix sui arbitrii fore, quem heredem regni relinqueret credens, sibi quoque grauiorem esse quam uellet minorem filium aiebat. Offendebatur interdum concursu Macedonum ad eum, et alteram iam se uiuo regiam esse indignabatur. Et ipse iuuenis haud dubie inflatior redierat, subnisus erga se iudiciis senatus, concessisque sibi, quae patri negata essent; et omnis mentio Romanorum quantam dignitatem ei apud ceteros Macedonas, tantam inuidiam non apud fratrem modo sed etiam apud patrem conciliabat, utique postquam legati [alii] Romani uenerunt, et cogebatur decedere Thracia praesidiaque deducere et alia aut ex decreto priorum legatorum aut ex noua constitutione senatus facere. Sed omnia maerens quidem et gemens, eo magis quod filium frequentiorem prope cum illis quam secum cernebat, oboedienter tamen aduersus Romanos faciebat, ne quam mouendi extemplo belli causam praeberet. Auertendos etiam animos a suspicione talium consiliorum ratus, mediam per Thraciam exercitum in Odrysas et Dentheletos et Bessos duxit: Philippopolin urbem fuga desertam oppidanorum, qui in proxima montium iuga cum familiis receperant sese, cepit, campestresque barbaros, depopulatus agros eorum, in deditionem accepit. Relicto inde ad Philippopolin praesidio, quod haud multo post ab Odrysis expulsum est, oppidum in Deuriopo condere instituit --Paeoniae ea regio est--, prope Erigonum fluuium, qui ex Illyrico per Peoniam fluens in Axium amnem editur, haud procul Stobis, uetere urbe: nouam urbem Perseida, ut is filio maiori haberetur honos, appellari iussit.	53. Пока в Пелопоннесе происходили события, рассказывая о которых, я на время прервался, в Македонию вернулся Деметрий вместе с посольством, итоги которого оценивались по-разному. (2) Простой македонский народ, опасавшийся предстоящей войны против римлян, восторженно встретил Деметрия, как вестника мира, и уверенно прочил его Филиппу в наследники. (3) "Хотя возрастом Деметрий моложе Персея, он рожден Филиппом от законной супруги, тогда как его старший брат рожден от наложницы. Последний, как рожденный от проститутки, даже внешне не напоминает Филиппа, а последний удивительно похож на отца. (4) К тому же Персей не пользуется расположением римлян, а Деметрию римляне хотят передать отцовский престол". (5) Таковы были суждения и речи толпы. Итак, Персея терзала постоянная мысль, что одного первородства ему едва ли будет достаточно для того, чтобы унаследовать царство, так как в остальных отношениях Деметрий его превосходит, (6) да и Филипп, понимая, что едва ли от него будет зависеть, к кому перейдет его царство, досадовал, видя, что его младший сын приобретает слишком большое влияние. (7) Он был оскорблен тем, что македонцы постоянно толпятся вокруг Деметрия, и негодовал оттого, что еще при его жизни возникает второй царский двор. (8) Да и сам юноша начинал мнить о себе слишком много, получив от сената с лестными отзывами уступки, в которых было отказано его отцу. (9) Всякое упоминание о нем в устах римлян повышало его престиж среди остальных македонцев, но в той же мере усиливало неприязнь к нему не только брата, но даже отца. (10) Особенно эта неприязнь возросла после прибытия новых римских легатов, которые потребовали от Филиппа удалиться из Фракии, вывести оттуда свои гарнизоны и выполнить остальные требования, вытекавшие из решения прежних легатов, и новых распоряжений сената. (11) Все это вызывало у него горечь и злобу, особенно когда он видел, что его сын общается с римскими послами чаще чем с ним, но он подчинялся требованиям римлян, чтобы не дать им повода к немедленному началу войны. (12) Считая нужным отвлечь их от своих истинных планов, он повел свое войско вглубь Фракии, против одрисов, дентелетов и бессов. (13) Город Филиппополь, брошенный населением, бежавшим вместе с семьями в окрестные горы, он захватил, а равнинных варваров, разорив их поля, он заставил капитулировать. (14) Оставив в Филиппополе свой гарнизон, который вскоре прогнали одрисы, он решил основать город в Девриопе, (15) одном из округов Пеонии, близ реки Эригон, которая из Иллирии протекает через Пеонию и впадает в реку Аксий, недалеко от древнего города Стобы. Новый город он приказал назвать Персеидой, в честь своего старшего сына.
[54] Dum haec in Macedonia geruntur, consules in prouincias profecti. Marcellus nuntium praemisit ad L. Porcium proconsulem, ut ad nouum Gallorum oppidum legiones admoueret. Aduenienti consuli Galli sese dediderunt. Duodecim milia armatorum erant: plerique arma ex agris rapta habebant: ea aegre patientibus iis adempta, quaeque alia aut populantes agros rapuerant aut secum attulerant. De his rebus qui quererentur, legatos Romam miserunt. Introducti in senatum a C. Ualerio praetore exposuerunt se superante in Gallia multitudine inopia coactos agri et egestate ad quaerendam sedem Alpes transgressos, quae inculta per solitudines uiderent, ibi sine ullius iniuria consedisse. Oppidum quoque aedificare coepisse, quod indicium esset nec agro nec urbi ulli uim adlaturos uenisse. Nuper M. Claudium ad se nuntium misisse bellum se cum iis, ni dederentur, gesturum. Se certam, etsi non speciosam pacem quam incerta belli praeoptantes dedidisse se prius in fidem quam in potestatem populi Romani. Post paucos dies iussos et urbe et agro decedere sese tacitos abire, quo terrarum possent, in animo habuisse. Arma deinde sibi, et postremo omnia alia, quae ferrent agerentque, adempta. Orare se senatum populumque Romanum, ne in se innoxios deditos acerbius quam in hostes saeuirent. Huic orationi senatus ita responderi iussit, neque illos recte fecisse, cum in Italiam uenerint oppidumque in alieno agro, nullius Romani magistratus, qui ei prouinciae praeesset, permissu aedificare conati sint; neque senatui placere deditos spoliari. Itaque se cum iis legatos ad consulem missuros, qui, si redeant, unde uenerint, omnia iis sua reddi iubeant, quique protinus eant trans Alpes, et denuntient Gallicis populis, multitudinem suam domi contineant: Alpes prope inexsuperabilem finem in medio esse: non utique iis melius fore qui eas primi peruias fecissent. Legati missi L. Furius Purpurio Q. Minucius L. Manlius Acidinus. Galli, redditis omnibus, quae sine cuiusquam iniuria habebant, Italia excesserunt.	54. Пока в Македонии происходили эти события, консулы выехали в свои провинции. (2) Марцелл послал к проконсулу Луцию Порцию гонца с приказом двинуть легионы к новому городу галлов. (3) К моменту прибытия консула галлы изъявили ему покорность. Среди них было двенадцать тысяч вооруженных, в основном, оружием, отнятым у местных крестьян. (4) К негодованию галлов, у них это оружие отобрали, равно как и вещи, привезенные с собой и награбленные у местного населения. Тогда они отправили послов с жалобой в Рим. (5) Представленные сенату претором Гаем Валерием, те рассказали, что избыток населения в Галлии, нехватка земли и обнищание заставило их перейти Альпы в поисках места жительства, и когда они нашли незаселенную территорию, то заняли ее, никому не причиняя ущерба. (6) Они даже начали строить там город, из чего явственно следует, что они пришли не для захвата какого-либо города или деревни. Недавно Марк Клавдий прислал к ним гонца, под угрозой войны требуя от них полной капитуляции. (7) Предпочитая превратностям войны надежный, хоть и не слишком почетный мир, они отдались скорее под покровительство римского народа, чем в его полную власть. (8) Спустя несколько дней, получив приказ удалиться из своего города и обжитой ими территории, они уже собирались мирно отправиться в путь, чтобы искать себе новое место жительства, но тут у них отобрали сначала оружие, а затем всю их собственность, включая носильные вещи и скот. (9) Они умоляют сенат и римский народ не поступать с мирными людьми, изъявившими, к тому же, покорность, суровее, чем с активно действующим противником. (10) На эти жалобы сенат велел дать следующий ответ. Галлы совершили проступок, вторгшись в Италию и затеяв строительство города на не принадлежащей им территории, без разрешения римского магистрата, управляющего данной провинцией, но грабить изъявивших покорность сенат считает тоже недопустимым. (11) Сенат вместе с ними отправит к консулу специальных уполномоченных, которые, если галлы вернутся в страну, из которой пришли, распорядятся вернуть им имущество, и которые затем переправятся через Альпы, и потребуют от галльских племен прекратить такого рода переселения. (12) Альпы образуют почти непреодолимый пограничный рубеж, и с теми, кто снова сумеет преодолеть их, обойдутся не лучше, чем с теми, кто это сделал впервые. (13) В качестве уполномоченных были отправлены Луций Фурий Пурпуреон, Квинт Минуций и Луций Манлий Ацидин. Галлы, после того, как им вернули все их имущество, за вычетом награбленного, ушли из Италии.
[55] Legatis Romanis Transalpini populi benigne responderunt. Seniores eorum nimiam lenitatem populi Romani castigarunt, quod eos homines, qui gentis iniussu profecti occupare agrum imperii Romani et in alieno solo aedificare oppidum conati sint, impunitos dimiserint: debuisse grauem temeritatis mercedem statui. Quod uero etiam sua reddiderint, uereri ne tanta indulgentia plures ad talia audenda impellantur. Et exceperunt et prosecuti cum donis legatos sunt. M. Claudius consul Gallis ex prouincia exactis Histricum bellum moliri coepit litteris ad senatum missis, ut sibi in Histriam traducere legiones liceret. Id senatui placuit. Illud agitabant, uti colonia Aquileia deduceretur, nec satis constabat, utrum Latinam an ciuium Romanorum deduci placeret. Postremo Latinam potius coloniam deducendam patres censuerunt. Triumuiri creati sunt P. Scipio Nasica C. Flaminius L. Manlius Acidinus. Eodem anno Mutina et Parma coloniae ciuium Romanorum sunt deductae. Bina milia hominum in agro, qui proxime Boiorum, ante Tuscorum fuerat, octona iugera Parmae, quina Mutinae acceperunt. Deduxerunt triumuiri M. Aemilius Lepidus T. Aebutius Parrus L. Quinctius Crispinus. Et Saturnia colonia ciuium Romanorum in agrum Caletranum est deducta. Deduxerunt triumuiri Q. Fabius Labeo C. Afranius Stellio Ti. Sempronius Gracchus. In singulos iugera data dena.	55. Римским послам заальпийские племена дали вполне благоприятный ответ. Старейшины их даже упрекнули в излишней мягкости римский народ (2) за то, что людей, без разрешения соплеменников вторгшихся в пределы римской державы и на чужой территории начавших себе строить город, он отпустил безнаказанно, вместо того, чтобы строго наказать их за дерзость. (3) Что касается возврата провинившимся их имущества, есть опасения, что подобная снисходительность многих даже поощрит к повторению таких действий. (4) Послам оказали радушный прием, одарили подарками и проводили до самой границы. Консул Марк Клавдий, изгнав из своей провинции галлов, начал готовить войну на территории Истрии, послав предварительно письмо к сенату с просьбой разрешить ему переправить туда легионы. (5) Сенат такое согласие дал. В это время решался вопрос о выведении колонии в Аквилею, и было неясно, будет ли она латинской колонией, или поселением римских граждан. В итоге сенат принял решение, что в колонию будут отправлены переселенцы-латины. (6) Триумвирами по обустройству колонии были выбраны Публий Сципион Назика, Гай Фламиний и Луций Манлий Ацидин. (7) Мутина и Парма в этом году были тоже колонизованы переселенцами из числа римских граждан. По две тысячи человек было поселено в каждой колонии, на территории, недавно принадлежавшей бойям, а еще раньше этрускам. В Парме переселенцы получили по восемь югеров каждый, а в Мутине - по пять. (8) Руководили обустройством колоний триумвиры Марк Эмилий Лепид, Тит Эбутий Кар и Луций Квинкций Криспин. (9) Была также выведена колония римских граждан в Сатурнию, на территорию калетранов, триумвирами Квинтом Фабием Лабеоном, Гаем Афранием Стеллионом и Тиберием Семпронием Гракхом, причем переселенцы получили по десять югеров земли.
[56] Eodem anno A. Terentius proconsul haud procul flumine Hibero, in agro Ausetano, et proelia secunda cum Celtiberis fecit, et oppida, quae ibi communierant, aliquot expugnauit. Ulterior Hispania eo anno in pace fuit, quia et P. Sempronius proconsul diutino morbo est implicitus, et nullo lacessente peropportune quieuerunt Lusitani. Nec in Liguribus memorabile quicquam a Q. Fabio consule gestum. Ex Histria reuocatus M. Marcellus exercitu dimisso Romam comitiorum causa rediit. Creauit consules Cn. Baebium Tamphilum et L. Aemilium Paulum. Cum M. Aemilio Lepido hic aedilis curulis fuerat; a quo consule quintus annus erat, cum is ipse Lepidus post duas repulsas consul factus esset. Praetores inde facti Q. Fuluius Flaccus M. Ualerius Laeuinus P. Manlius iterum M. Ogulnius Gallus L. Caecilius Denter C. Terentius Istra. Supplicatio extremo anno fuit prodigiorum causa, quod sanguine per biduum pluuisse in area Concordiae satis credebant, nuntiatumque erat haud procul Sicilia insulam, quae non ante fuerat, nouam editam e mari esse. Hannibalem hoc anno Antias Ualerius decessisse est auctor legatis ad eam rem ad Prusiam missis praeter T. Quinctium Flamininum, cuius in ea re celebre est nomen, L. Scipione Asiatico et P. Scipione Nasica.	56. В том же году [183 г. до н.э.] проконсул Авл Теренций недалеко от реки Ибер в области авсетанов разбил кельтиберов в ряде удачных сражений, и взял штурмом несколько укрепленных их городов. (2) В Дальней Испании этот год прошел мирно, так как проконсул Публий Семпроний долго болел, а лузитаны, никем не провоцируемые, оставались, к счастью, спокойны. (3) В Лигурии консул Квинт Фабий тоже не совершил ничего примечательного. Марк Марцелл, которого отозвали из Истрии, вернулся, распустив войско, в Рим для проведения выборов. (4) Под его руководством консулами были выбраны Гней Бебий Тамфил и Луций Эмилий Павел. Последний был курульным эдилом вместе с Марком Эмилием Лепидом, но консулом стал позже него на целых пять лет, притом что сам Лепид прошел в консулы лишь с третьей попытки. (5) Преторами были избраны Квинт Фульвий Флакк, Марк Валерий Левин, Публий Манлий вторично, Марк Огульний Галл, Луций Цецилий Дентр и Гай Теренций Истра. (6) В конце года было проведено общегосударственное молебствие по случаю зловещих предзнаменований, ибо все были уверены, что два дня подряд над священным участком богини Конкордии шел кровавый дождь, и было сообщено, что недалеко от Сицилии из морской пучины возник новый остров. (7) Валерий Антиат утверждает, что именно в этом году покончил с собой Ганнибал, и что послами для этой цели к Прусию были отправлены, помимо Тита Квинкция Фламинина, чье имя обычно связывают с этой историей, также Луций Сципион Азиатский и Публий Сципион Назика.

К началу страницы

Титульный лист | Предыдущая

Граммтаблицы | Грамматика латинского языка | Латинские тексты