Краткая коллекция текстов на французском языке
Jules Verne/Жюль Верн
vingt mille lieues sous les mers (tour du monde sous marin)/Двадцать тысяч лье под водой (Кругосветное путешествие в морских глубинах)
Premier partie/часть первая
XXII LA FOUDRE DU CAPITAINE NEMO/22. МОЛНИЯ КАПИТАНА НЕМО
| France | Русский |
| Nous avions regardé du côté de la forêt, sans nous lever, ma main s'arrêtant dans son mouvement vers ma bouche, celle de Ned Land achevant son office. | Мы оглянулись в сторону леса: я так и замер, не успев поднести ложку ко рту; Нед Ленд заканчивал свое занятие. |
| "Une pierre ne tombe pas du ciel, dit Conseil, ou bien elle mérite le nom d'aérolithe." | - Камни не падают с неба, - сказал Консель, - разве только метеориты. |
| Une seconde pierre, soigneusement arrondie, qui enleva de la main de Conseil une savoureuse cuisse de ramier, donna encore plus de poids à son observation. | Второй камень, тщательно округленный, выбил из рук Конселя аппетитную ножку вяхиря, придав еще больший вес его замечанию. |
| Levés tous les trois, le fusil à l'épaule, nous étions prêts à répondre à toute attaque. | Вскочив на ноги и вскинув ружья на плечо, мы приготовились отразить нападение. |
| "Sont-ce des singes ? s'écria Ned Land. | - Неужто обезьяны? - вскричал Нед Ленд. |
| - A peu près, répondit Conseil, ce sont des sauvages. | - Вроде того, - ответил Консель. - Дикари! |
| - Au canot !" dis-je en me dirigeant vers la mer. | - К шлюпке! - крикнул я. И мы опрометью бросились к берегу. |
| Il fallait, en effet, battre en retraite, car une vingtaine de naturels, armés d'arcs et de frondes, apparaissaient sur la lisière d'un taillis, qui masquait l'horizon de droite, à cent pas à peine. | Наше бегство было своевременным. Справа, в ста шагах от нас, на опушке рощи, заслонявшей открытый горизонт, показались туземцы, вооруженные луками и пращами. Их насчитывалось десятка два. |
| Notre canot était échoué à dix toises de nous. | Берег был в десяти туазах от нас. |
| Les sauvages s'approchaient, sans courir, mais ils prodiguaient les démonstrations les plus hostiles. Les pierres et les flèches pleuvaient. | Дикари шли не спеша; но они явно были настроены враждебно. Камни и стрелы так и сыпались! |
| Ned Land n'avait pas voulu abandonner ses provisions, et malgré l'imminence du danger, son cochon d'un côté, ses kangaroos de l'autre, il détalait avec une certaine rapidité. | Нед Ленд, несмотря на грозившую нам опасность, не забыл захватить с собой благоприобретенную провизию и бежал к шлюпке, держа тушу свиньи подмышкой и кенгуру в руках! |
| En deux minutes, nous étions sur la grève. Charger le canot des provisions et des armes, le pousser à la mer, armer les deux avirons, ce fut l'affaire d'un instant. Nous n'avions pas gagné deux encablures, que cent sauvages, hurlant et gesticulant, entrèrent dans l'eau jusqu'à la ceinture. Je regardais si leur apparition attirerait sur la plate-forme quelques hommes du Nautilus. Mais non. L'énorme engin, couché au large, demeurait absolument désert. | В две минуты мы были на берегу. Погрузить в шлюпку провизию и оружие, оттолкнуть ее от берега, взяться за весла было делом одной минуты. Не успели мы отплыть и двух кабельтовых, как добрая сотня дикарей, гнавшихся за нами с диким воем и угрожающе размахивая руками, оказалась уже по пояс в воде. Я глаз не отрывал от "Наутилуса", надеясь, что крики туземцев привлекут внимание команды. Но нет! Пустынно было на палубе огромного подводного судна, стоявшего в виду берега! |
| Vingt minutes plus tard, nous montions à bord. Les panneaux étaient ouverts. Après avoir amarré le canot, nous rentrâmes à l'intérieur du Nautilus. | Минут двадцать спустя мы поднялись на борт "Наутилуса". Люк был открыт. Укрепив шлюпку, мы вошли внутрь судна. |
| Je descendis au salon, d'où s'échappaient quelques accords. Le capitaine Nemo était là, courbé sur son orgue et plongé dans une extase musicale. | Из салона доносились звуки органа. Я вошел туда. Капитан Немо, склонившись над клавишами, унесся в мир звуков. |
| "Capitaine !" lui dis-je. | - Капитан! - сказал я. |
| Il ne m'entendit pas. | Он не слышал. |
| "Capitaine !" repris-je en le touchant de la main. | - Капитан! - повторил я, касаясь его плеча. |
| Il frissonna, et se retournant : | Он вздрогнул и обернулся. |
| "Ah ! c'est vous, monsieur le professeur ? me dit-il. Eh bien ! avez-vous fait bonne chasse, avez-vous herborisé avec succès ? | - А, это вы, господин профессор! - сказал он. - Удачна ли была охота? Обогатился ли ваш гербарий? |
| - Oui, capitaine, répondis-je, mais nous avons malheureusement ramené une troupe de bipèdes dont le voisinage me paraît inquiétant. | - Вполне удачна, капитан, - отвечал я. - Но, на пашу беду, мы привели с собой целую толпу двуногих! |
| - Quels bipèdes ? | - Каких двуногих? |
| - Des sauvages. | - Дикарей! |
| - Des sauvages ! répondit le capitaine Nemo d'un ton ironique. Et vous vous étonnez, monsieur le professeur, qu'ayant mis le pied sur une des terres de ce globe, vous y trouviez des sauvages ? Des sauvages, où n'y en a-t-il pas ? Et d'ailleurs, sont-ils pires que les autres, ceux que vous appelez des sauvages ? | - Дикарей? - повторил капитан Немо насмешливым тоном. - И вы удивляетесь, господин профессор, что, ступив на землю в любой части земного шара, вы встречаете дикарей? Дикари! Да где же их нет? И чем эти люди, которых вы называете дикарями, хуже других? |
| - Mais, capitaine... | - Но, капитан... |
| - Pour mon compte, monsieur, j'en ai rencontré partout. | - Что до меня, сударь, то я встречал их повсюду. |
| - Eh bien, répondis-je, si vous ne voulez pas en recevoir à bord du Nautilus, vous ferez bien de prendre quelques précautions. | - Но все же, - возразил я, - если вы не желаете видеть их на борту "Наутилуса", не следует ли принять меры предосторожности? |
| - Tranquillisez-vous, monsieur le professeur, il n'y a pas là de quoi se préoccuper. | - Не волнуйтесь, господин профессор, остерегаться их нет причины. |
| - Mais ces naturels sont nombreux. | - Но их очень много. |
| - Combien en avez-vous compté ? | - Сколько же вы их насчитали? |
| - Une centaine, au moins. | - Не менее сотни. |
| - Monsieur Aronnax, répondit le capitaine Nemo, dont les doigts s'étaient replacés sur les touches de l'orgue, quand tous les indigènes de la Papouasie seraient réunis sur cette plage, le Nautilus n'aurait rien à craindre de leurs attaques !" | - Господин Аронакс, - сказал капитан Немо, не отнимая пальцев от клавишей, - пусть все население Новой Гвинеи соберется на берегу, и то "Наутилусу" нечего бояться их нападения. |
| Les doigts du capitaine couraient alors sur le clavier de l'instrument, et je remarquai qu'il n'en frappait que les touches noires, ce qui donnait à ses mélodies une couleur essentiellement écossaise. Bientôt, il eut oublié ma présence, et fut plongé dans une rêverie que je ne cherchai plus à dissiper. | Пальцы капитана забегали по клавишам; и тут я заметил, что он ударял только по черным клавишам. Поэтому его мелодии приобретали совершенно шотландский колорит. Он забыл о моем присутствии, весь отдавшись грезам. Я не стал более беспокоить его. |
| Je remontai sur la plate-forme. La nuit était déjà venue, car, sous cette basse latitude, le soleil se couche rapidement et sans crépuscule. Je n'aperçus plus que confusément l'Ile Gueboroar. Mais des feux nombreux, allumés sur la plage, attestaient que les naturels ne songeaient pas à la quitter. | Я поднялся на палубу. Ночь уже наступила. Под этими широтами солнце заходит внезапно. В этих краях не знают сумерек. Очертания острова Гвебороар уже сливались с туманной далью. Но костры, зажженные на берегу, говорили, что туземцы и не собираются расходиться. |
| Je restai seul ainsi pendant plusieurs heures, tantôt songeant ces indigènes mais sans les redouter autrement, car l'imperturbable confiance du capitaine me gagnait - tantôt les oubliant, pour admirer les splendeurs de cette nuit des tropiques. Mon souvenir s'envolait vers la France, à la suite de ces étoiles zodiacales qui devaient l'éclairer dans quelques heures. La lune resplendissait au milieu des constellations du zénith. Je pensai alors que ce fidèle et complaisant satellite reviendrait après-demain, à cette même place, pour soulever ces ondes et arracher le Nautilus à son lit de coraux. | Я провел на палубе в полном одиночестве долгие часы, то вспоминая о туземцах, - но уже без чувства страха, потому что уверенность капитана передалась и мне, - то, забыв о них, наслаждаясь великолепием тропической ночи. Мысленно я переносился во Францию, вслед за созвездиями Зодиака, которые через несколько часов засияют над моей родиной. Всходила луна среди созвездий зенита. И я подумал, что этот верный и галантный спутник нашей планеты вернется через двадцать четыре часа в здешние края, чтобы вздыбить океанские воды и поднять наш корабль с его кораллового ложа. |
| Vers minuit, voyant que tout était tranquille sur les flots assombris aussi bien que sous les arbres du rivage, je regagnai ma cabine, et je m'endormis paisiblement. | Около полуночи, убедившись, что на темных водах так же спокойно, как и в прибрежных рощах, я сошел в каюту и заснул спокойно. |
| La nuit s'écoula sans mésaventure. Les Papouas s'effrayaient, sans doute, à la seule vue du monstre échoué dans la baie, car, les panneaux, restés ouverts, leur eussent offert un accès facile à l'intérieur du Nautilus. | Ночь прошла без происшествий. Папуасов, несомненно, пугало чудовище, возлежавшее на коралловой отмели, иначе через открытый люк они легко бы проникли внутрь "Наутилуса". |
| A six heures du matin - 8 janvier je remontai sur la plate-forme. Les ombres du matin se levaient. L'île montra bientôt, à travers les brumes dissipées, ses plages d'abord, ses sommets ensuite. | В десять часов утра 8 января я поднялся на палубу. Занималась утренняя заря. Туман рассеивался, и вскоре показался остров: сперва очертания берегов, затем вершины гор. |
| Les indigènes étaient toujours là, plus nombreux que la veille - cinq ou six cents peut-être. Quelques-uns, profitant de la marée basse, s'étaient avancés sur les têtes de coraux, à moins de deux encablures du Nautilus. Je les distinguai facilement. C'étaient bien de véritables Papouas, à taille athlétique, hommes de belle race, au front large et élevé, au nez gros mais non épaté, aux dents blanches. Leur chevelure laineuse, teinte en rouge, tranchait sur un corps, noir et luisant comme celui des Nubiens. Au lobe de leur oreille, coupé et distendu, pendaient des chapelets en os. Ces sauvages étaient généralement nus. Parmi eux, je remarquai quelques femmes, habillées, des hanches au genou, d'une véritable crinoline d'herbes que soutenait une ceinture végétale. Certains chefs avaient orné leur cou d'un croissant et de colliers de verroteries rouges et blanches. Presque tous, armés d'arcs, de flèches et de boucliers, portaient à leur épaule une sorte de filet contenant ces pierres arrondies que leur fronde lance avec adresse. | Туземцы по-прежнему толпились на берегу; их было больше, чем накануне, - человек пятьсот - шестьсот. Более смелые, воспользовавшись отливом, обнажившим прибрежные рифы, оказались не далее двух кабельтовых от "Наутилуса". Я видел ясно их лица. То были настоящие папуасы атлетического сложения, с высоким крутым лбом, с большим, но не приплюснутым носом и белыми зубами. Красивое племя! Курчавые волосы, выкрашенные в красный цвет, представляли резкий контраст с их кожей, черной и лоснящейся, как у нубийцев. В ушах, с разрезанными надвое и оттянутыми книзу мочками, были продеты костяные серьги. Вообще же дикари были нагие. Между ними я приметил нескольких женщин в настоящих кринолинах, сплетенных из трав; юбки едва прикрывали колена и поддерживались на бедрах поясом из водорослей. Некоторые мужчины носили на шее украшения в виде полумесяца и ожерелья из белых и красных стекляшек. Почти все они были вооружены луками, стрелами и щитами, а за плечами у них висели сетки, наполненные округлыми камнями, которые они мастерски метали пращою. |
| Un de ces chefs, assez rapproché du Nautilus, l'examinait avec attention. Ce devait être un "mado" de haut rang, car il se drapait dans une natte en feuilles de bananiers, dentelée sur ses bords et relevée d'éclatantes couleurs. | Один из вождей довольно близко подошел к "Наутилусу" и внимательно рассматривал его. Должно быть, это был "мало" высшего ранга, потому что на нем была наброшена циновка ярчайшей раскраски и с зубцами по краю. |
| J'aurais pu facilement abattre cet indigène, qui se trouvait à petite portée ; mais je crus qu'il valait mieux attendre des démonstrations véritablement hostiles. Entre Européens et sauvages, il convient que les Européens ripostent et n'attaquent pas. | Не составляло труда подстрелить туземца; но я решил, что разумнее подождать нападения с их стороны. При столкновении европейцев с дикарями нам следует защищаться, а не нападать. |
| Pendant tout le temps de la marée basse, ces indigènes rôdèrent près du Nautilus, mais ils ne se montrèrent pas bruyants. Je les entendais répéter fréquemment le mot "assai", et à leurs gestes je compris qu'ils m'invitaient à aller à terre, invitation que je crus devoir décliner. | Во время отлива туземцы неотступно сновали вокруг судна, но ничем не проявляли своей враждебности. Я расслышал слово "assai", которое они часто повторяли, и по их жестам понял, что меня приглашают сойти на берег, но я уклонился от приглашения. |
| Donc, ce jour-là, le canot ne quitta pas le bord, au grand déplaisir de maître Land qui ne put compléter ses provisions. Cet adroit Canadien employa son temps à préparer les viandes et farines qu'il avait rapportées de l'île Gueboroar. Quant aux sauvages, ils regagnèrent la terre vers onze heures du matin, dès que les têtes de corail commencèrent à disparaître sous le flot de la marée montante. Mais je vis leur nombre s'accroître considérablement sur la plage. Il était probable qu'ils venaient des îles voisines ou de la Papouasie proprement dite. Cependant, je n'avais pas aperçu une seule pirogue indigène. | Итак, шлюпка не трогалась с места к величайшему огорчению мистера Ленда, которому не терпелось пополнить запасы провизии. Канадец, не теряя времени, занялся приготовлением консервов из мяса и муки, вывезенных с острова Гвебороар. Что касается дикарей, то они в одиннадцать часов утра, лишь только начался прилив и верхушки коралловых рифов стали исчезать под водой, возвратились на берег. Очевидно, туземцы пришли с соседних островов, или, вернее, с Папуа. Однако не видно было ни одной пироги. |
| N'ayant rien de mieux à faire, je songeai à draguer ces belles eaux limpides, qui laissaient voir à profusion des coquilles, des zoophytes et des plantes pélagiennes. C'était, d'ailleurs, la dernière journée que le Nautilus allait passer dans ces parages, si, toutefois, il flottait à la pleine mer du lendemain, suivant la promesse du capitaine Nemo. | Чтобы убить время, я вздумал поскрести драгой морское дно, сплошь усеянное раковинами, полипами и богатое водорослями: сквозь прозрачные воды глаз проникал в морские пучины. Кстати, нынче был последний день пребывания "Наутилуса" в здешних краях, потому что завтра, во время прилива, по словам капитана Немо, "Наутилус" выйдет в открытое море. |
| J'appelai donc Conseil qui m'apporta une petite drague le gère, à peu près semblable à celles qui servent à pêcher les huîtres. | Я позвал Конселя, и тот принес мне легкую драгу, напоминавшую устричные драги. |
| "Et ces sauvages ? me demanda Conseil. N'en déplaise à monsieur, ils ne me semblent pas très méchants ! | - А как дикари? - спросил Консель. - С позволения господина профессора, эти туземцы как будто не так уж злы! |
| - Ce sont pourtant des anthropophages, mon garçon. | - Однако они людоеды, друг мой! |
| - On peut être anthropophage et brave homme, répondit Conseil, comme on peut être gourmand et honnête. L'un n'exclut pas l'autre. | - Пускай, хоть и людоеды, а все же, возможно, честные люди! - отвечал Консель. - Разве сластена не может быть порядочным человеком? Одно не мешает другому. |
| - Bon ! Conseil, je t'accorde que ce sont d'honnêtes anthropophages, et qu'ils dévorent honnêtement leurs prisonniers. Cependant, comme je ne tiens pas à être dévoré, même honnêtement, je me tiendrai sur mes gardes, car le commandant du Nautilus ne paraît prendre aucune précaution. Et maintenant à l'ouvrage." | - Ладно, Консель, пусть будет по-твоему! Допустим, что эти честные людоеды честно пожирают своих пленников. Но я не желаю быть съеденным, хотя бы и честно, поэтому буду держаться настороже. Капитан Немо не собирается, видимо, принимать меры предосторожности. Ну-с, давай-ка выметывать сети! |
| Pendant deux heures, notre pêche fut activement conduite, mais sans rapporter aucune rareté. La drague s'emplissait d'oreilles de Midas, de harpes, de mélanies, et particulièrement des plus beaux marteaux que j'eusse vu jusqu'à ce jour. Nous prîmes aussi quelques holoturies, des huîtres perlières, et une douzaine de petites tortues qui furent réservées pour l'office du bord. | В продолжение двух часов мы старательно бороздили драгой морское дно, но ничего примечательного не выловили. Драга собирала Множество разных ракушек; тут были и "уши Мидаса", арфы, гарпы и особенно молотки, пожалуй, самые красивые, какие когда-либо доводилось видеть. Попалось также несколько голотурий, жемчужных раковин и с дюжину мелких черепах, которых мы оставили для корабельного стола. |
| Mais, au moment où je m'y attendais le moins, je mis la main sur une merveille, je devrais dire sur une difformité naturelle, très rare à rencontrer. Conseil venait de donner un coup de drague, et son appareil remontait chargé de diverses coquilles assez ordinaires, quand, tout d'un coup, il me vit plonger rapidement le bras dans le filet, en retirer un coquillage, et pousser un cri de conchyliologue, c'est-à-dire le cri le plus perçant que puisse produire un gosier humain. | И вот, когда я менее всего ожидал удачи, мне в руки попалось настоящее чудо природы, вернее сказать, уродство природы, какое чрезвычайно редко встречается. Консель, закинув драгу, вытащил множество довольно обыкновенных ракушек. Я взглянул в сетку и, сунув в нее руку, с чисто кинхиологическим, попросту говоря, с пронзительным криком, какой когда-либо вырывался из человеческого горла, вынул оттуда раковину. |
| "Eh ! qu'a donc monsieur ? demanda Conseil, très surpris. Monsieur a-t-il été mordu ? | - Что случилось с господином профессором? - спросил с удивлением Консель. - Не укусил ли кто господина профессора? |
| - Non, mon garçon, et cependant, j'eusse volontiers payé d'un doigt ma découverte ! | - Не беспокойся, друг мой! Но я охотно бы поплатился пальцем за такую находку. |
| - Quelle découverte ? | - Находку? |
| - Cette coquille, dis-je en montrant l'objet de mon triomphe. | - Вот за эту раковину, - сказал я, показывая ему предмет своего восторга. |
| - Mais c'est tout simplement une olive porphyre, genre olive, ordre des pectinibranches, classe des gastéropodes, embranchement des mollusques... | - Да это же простая пурпурная олива, рода олив, отряда гребенчатожаберных, класса брюхоногих, типа моллюсков... |
| - Oui, Conseil, mais au lieu d'être enroulée de droite à gauche, cette olive tourne de gauche à droite ! | - Верно, Консель! Но у раковины завиток идет не справа налево, как обычно, а слева направо! |
| - Est-il possible ! s'écria Conseil. | - Неужели? - воскликнул Консель. |
| - Oui, mon garçon, c'est une coquille sénestre ! | - Да, мой друг! Раковина-левша! |
| - Une coquille sénestre ! répétait Conseil, le coeur palpitant. | - Раковина-левша! - повторил Консель взволнованным голосом. |
| - Regarde sa spire ! | - Погляди-ка на ее завиток! |
| - Ah ! monsieur peut m'en croire, dit Conseil en prenant la précieuse coquille d'une main tremblante, mais je n'ai jamais éprouvé une émotion pareille !" | - Ах, если господину профессору угодно мне поверить, - сказал Консель, взяв дрожащей рукой драгоценную раковину, - я никогда еще так не волновался! |
| Et il y avait de quoi être ému ! On sait, en effet, comme l'ont fait observer les naturalistes, que la dextrosité est une loi de nature. Les astres et leurs satellites, dans leur mouvement de translation et de rotation, se meuvent de droite à gauche. L'homme se sert plus souvent de sa main droite que de sa main gauche, et, conséquemment, ses instruments et ses appareils, escaliers, serrures, ressorts de montres, etc., sont combinés de manière a être employés de droite à gauche. Or, la nature a généralement suivi cette loi pour l'enroulement de ses coquilles. Elles sont toutes dextres, à de rares exceptions, et quand, par hasard, leur spire est sénestre, les amateurs les payent au poids de l'or. | И было от чего взволноваться! Из наблюдений натуралистов известно, что в природе движение идет справа налево. Все светила и их спутники описывают круговые пути с востока на запад! У человека правая рука развита лучше, нежели левая, а следовательно, все инструменты, приборы, лестницы, замки, пружины часов и прочее приспособлены, чтобы действовать справа налево. Природа, свивая раковины, следует тому же закону. Завитки раковины за редкими исключениями завернуты справа налево. И если попадается раковина-левша, знатоки ценят ее на вес золота. |
| Conseil et moi, nous étions donc plongés dans la contemplation de notre trésor, et je me promettais bien d'en enrichir le Muséum, quand une pierre, malencontreusement lancée par un indigène, vint briser le précieux objet dans la main de Conseil. | Итак, мы с Конселем были поглощены созерцанием нашего сокровища. И я уже мечтал обогатить своей находкой Парижский музей, как вдруг камень, брошенный каким-то туземцем, разбил нашу драгоценность в руке Конселя. |
| Je poussai un cri de désespoir ! Conseil se jeta sur mon fusil, et visa un sauvage qui balançait sa fronde à dix mètres de lui. Je voulus l'arrêter, mais son coup partit et brisa le bracelet d'amulettes qui pendait au bras de l'indigène. | Я вскрикнул. Консель, схватив мое ружье, прицелился в дикаря, размахивавшего пращой в десяти метрах от нас. Я бросился к Конселю, но он уже успел выстрелить, и электрическая пуля разбила браслет из амулетов, украшавший запястье дикаря! |
| "Conseil, m'écriai-je, Conseil ! | - Консель! - кричал я. - Консель! |
| - Eh quoi ! Monsieur ne voit-il pas que ce cannibale a commencé l'attaque ? | - Да разве господину профессору не угодно было видеть, что этот каннибал первым бросился в атаку? |
| - Une coquille ne vaut pas la vie d'un homme ! lui dis-je. | - Раковина не стоит человеческой жизни, - сказал я. |
| - Ah ! le gueux ! s'écria Conseil, j'aurais mieux aimé qu'il m'eût cassé l'épaule !" | - Ах, бездельник! - вскричал Консель. - Лучше бы он размозжил мне плечо! |
| Conseil était sincère, mais je ne fus pas de son avis. Cependant, la situation avait changé depuis quelques instants, et nous ne nous en étions pas aperçus. Une vingtaine de pirogues entouraient alors le Naulilus. Ces pirogues, creusées dans des troncs d'arbre, longues, étroites, bien combinées pour la marche, s'équilibraient au moyen d'un double balancier en bambous qui flottait à la surface de l'eau. Elles étaient manoeuvrées par d'adroits pagayeurs à demi nus, et je ne les vis pas s'avancer sans inquiétude. | Консель был искренен, но я остался при своем мнении. Между тем за то короткое время, что мы были заняты раковиной, положение изменилось. Десятка два пирог кружило вокруг "Наутилуса". Пироги туземцев - попросту говоря, выдолбленные древесные стволы, длинные и узкий, удивительно быстроходные и устойчивые благодаря двойному бамбуковому балансерному шесту, который держится на поверхности воды. Пироги управлялись ловкими полунагими гребцами, и я не без тревоги наблюдал, как они все ближе подплывали к нашему судну. |
| C'était évident que ces Papouas avaient eu déjà des relations avec les Européens, et qu'ils connaissaient leurs navires. Mais ce long cylindre de fer allongé dans la baie, sans mâts, sans cheminée, que devaient-ils en penser ? Rien de bon, car ils s'en étaient d'abord tenus à distance respectueuse. Cependant. Le voyant immobile, ils reprenaient peu à peu confiance, et cherchaient à se familiariser avec lui. Or, c'était précisément cette familiarité qu'il fallait empêcher. Nos armes, auxquelles la détonation manquait, ne pouvaient produire qu'un effet médiocre sur ces indigènes. qui n'ont de respect que pour les engins bruyants. La foudre, sans les roulements du tonnerre, effraierait peu les hommes, bien que le danger soit dans l'éclair, non dans le bruit. | Папуасы уже входили, видимо, в сношения с европейцами, и суда их были им знакомы. Но эта длинная стальная сигара, едва выступавшая из воды, без мачт, без труб!.. Что могли они думать? Ничего хорошего, потому что некоторое время они держались от нас на почтительном расстоянии. Но, обманутые неподвижностью судна, папуасы постепенно осмелели и теперь выжидали случай свести с нами знакомство. Но именно это знакомство и надо было отвратить. Наши ружья, стрелявшие бесшумно, не могли испугать туземцев, уважающих только громобойные орудия. Гроза без раскатов грома менее страшит людей, хотя опасен не гром, а молния. |
| En ce moment, les pirogues s'approchèrent plus près du Nautilus, et une nuée de flèches s'abattit sur lui. | Пироги подошли довольно близко к "Наутилусу", и на борт посыпалась туча стрел. |
| "Diable ! il grêle ! dit Conseil, et peut-être une grêle empoisonnée ! | - Черт возьми! Настоящий град! - сказал Консель. - И, как знать, не отравленный ли град! |
| - Il faut prévenir le capitaine Nemo", dis-je en rentrant par le panneau. | - Надо предупредить капитана Немо, - крикнул я, спускаясь в люк. |
| Je descendis au salon. Je n'y trouvai personne. Je me hasardai à frapper à la porte qui s'ouvrait sur la chambre du capitaine. | Я пошел прямо в салон. Там никого не было. Я решил постучать в каюту капитана. |
| Un "entrez" me répondit. J'entrai, et je trouvai le capitaine Nemo plongé dans un calcul où les x et autres signes algébriques ne manquaient pas. | - Войдите, - ответили мне из-за двери. Я вошел в каюту. Капитан Немо был занят какими-то вычислениями, испещренными знаками Х и сложными алгебраическими формулами. |
| "Je vous dérange ? dis-je par politesse. | - Я потревожил вас? - спросил я из вежливости. |
| - En effet, monsieur Aronnax, me répondit le capitaine, mais je pense que vous avez eu des raisons sérieuses de me voir ? | - Совершенно верно, господин Аронакс, - ответил мне капитан, - но, очевидно, у вас на это есть серьезная причина? |
| - Très sérieuses. Les pirogues des naturels nous entourent, et, dans quelques minutes, nous serons certainement assaillis par plusieurs centaines de sauvages. | - Чрезвычайно серьезная! Пироги туземцев окружили "Наутилус", и через несколько минут нам, вероятно, придется отражать нападение дикарей. |
| - Ah ! fit tranquillement le capitaine Nemo, ils sont venus avec leurs pirogues ? | - А-а! - сказал спокойно капитан Немо. - Они приплыли в пирогах? |
| - Oui, monsieur. | - Да, капитан! |
| - Eh bien, monsieur, il suffit de fermer les panneaux. | - Ну, что ж! Надо закрыть люк. |
| - Précisément, et je venais vous dire... | - Безусловно! И я пришел вам сказать... |
| - Rien n'est plus facile", dit le capitaine Nemo. | - Ничего нет проще, - сказал капитан Немо. |
| Et, pressant un bouton électrique, il transmit un ordre au poste de l'équipage. | И, нажав кнопку электрического звонка, он отдал по проводам соответствующее приказание в кубрик команды. |
| "Voilà qui est fait, monsieur, me dit-il, après quelques instants. Le canot est en place, et les panneaux sont fermés. Vous ne craignez pas, j'imagine, que ces messieurs défoncent des murailles que les boulets de votre frégate n'ont pu entamer ? | - Вот и все, господин профессор, - сказал он минутой позже. - Шлюпка водворена на место, люк закрыт. Надеюсь, вы не боитесь, что эти господа пробьют обшивку, повредить которую не могли снаряды вашего фрегата? |
| - Non, capitaine, mais il existe encore un danger. | - Не в этом дело, капитан! Есть другая опасность. |
| - Lequel, monsieur ? | - Какая же, сударь! |
| - C'est que demain, à pareille heure, il faudra rouvrir les panneaux pour renouveler l'air du Nautilus... | - Завтра в этот же час потребуется открыть люк, чтобы накачать свежего воздуха в резервуары "Наутилуса". |
| - Sans contredit, monsieur, puisque notre bâtiment respire à la manière des cétacés. | - Совершенно верно, сударь! Наше судно дышит на манер китообразных. |
| - Or, si à ce moment, les Papouas occupent la plate-forme, je ne vois pas comment vous pourrez les empêcher d'entrer. | - Ну, а в это время папуасы займут палубу! Как тогда мы избавимся от них? |
| - Alors, monsieur, vous supposez qu'ils monteront à bord ? | - Значит, вы уверены, сударь, что они взберутся на борт? |
| - J'en suis certain. | - Уверен! |
| - Eh bien, monsieur, qu'ils montent. Je ne vois aucune raison pour les en empêcher. Au fond, ce sont de pauvres diables, ces Papouas, et je ne veux pas que ma visite à l'île Gueboroar coûte la vie à un seul de ces malheureux !" | - Ну, что ж, сударь, пускай взбираются. Я не вижу причины мешать им. В сущности папуасы - бедняги! Я не хочу, чтобы мое посещение острова Гвебороар стоило жизни хотя бы одному из этих несчастных!. |
| Cela dit, j'allais me retirer ; mais le capitaine Nemo me retint et m'invita à m'asseoir près de lui. Il me questionna avec intérêt sur nos excursions à terre, sur nos chasses, et n'eut pas l'air de comprendre ce besoin de viande qui passionnait le Canadien. Puis, la conversation effleura divers sujets, et, sans être plus communicatif, le capitaine Nemo se montra plus aimable. | Все было сказано, и я хотел уйти. Но капитан Немо удержал меня и усадил около себя. Он с интересом расспрашивал меня о наших экскурсиях на остров, о нашей охоте и, казалось, никак не мог понять звериной жадности канадца к мясной пище. Затем разговор перешел на другие темы; и хотя капитан Немо не стал откровеннее, все же он показался мне более любезным. |
| Entre autres choses, nous en vînmes à parler de la situation du Nautilus, précisément échoué dans ce détroit, où Dumont d'Urville fut sur le point de se perdre. Puis à ce propos : | Речь зашла и о положении "Наутилуса", севшего на мель в тех же водах, где чуть не погибли корветы Дюмон д'Юрвиля. |
| "Ce fut un de vos grands marins, me dit le capitaine, un de vos plus intelligents navigateurs que ce d'Urville ! C'est votre capitaine Cook, à vous autres, Français. Infortuné savant ! Avoir bravé les banquises du pôle Sud, les coraux de l'Océanie, les cannibales du Pacifique, pour périr misérablement dans un train de chemin de fer ! Si cet homme énergique a pu réfléchir pendant les dernières secondes de son existence, vous figurez-vous quelles ont dû être ses suprêmes pensées !" | - Этот д'Юрвиль был одним из ваших великих коряков, - сказал капитан, - и одним из просвещеннейших мореплавателей! Это французский капитан Кук. Злосчастный ученый! Преодолеть сплошные льды Южного полюса, коралловые рифы Океании, увернуться от каннибалов тихоокеанских островов - и погибнуть нелепо при крушении пригородного поезда! Если этот энергичный человек имел время подумать в последние минуты своей жизни, представляете себе, что он должен был пережить! |
| En parlant ainsi, le capitaine Nemo semblait ému, et je porte cette émotion à son actif. | Произнося эти слова, капитан Немо явно волновался, и его взволнованность делала ему честь. |
| Puis, la carte à la main, nous revîmes les travaux du navigateur français, ses voyages de circumnavigation, sa double tentative au pôle Sud qui amena la découverte des terres Adélie et Louis-Philippe, enfin ses levés hydrographiques des principales îles de l'Océanie. | Затем, с картой в руках, мы проследили пути всех экспедиций французского мореплавателя, всех его кругосветных путешествий, вплоть до его попыток проникнуть к Южному полюсу, окончившихся открытием земель Адели и Луи Филиппа. Наконец, мы просмотрели его гидрографические описания и карты важнейших островов Океании. |
| "Ce que votre d'Urville a fait à la surface des mers, me dit le capitaine Nemo, je l'ai fait à l'intérieur de l'Océan, et plus facilement, plus complètement que lui. L'Astrolabe et la Zélée, incessamment ballottées par les ouragans, ne pouvaient valoir le Nautilus, tranquille cabinet de travail, et véritablement sédentaire au milieu des eaux ! | - То, что сделал ваш д'Юрвиль на поверхности морей, - сказал капитан Немо, - я повторил в океанских глубинах, но мои исследования, притом более точные, не потребовали стольких усилий. "Астролябия" и "Зеле", вечно боровшиеся с морскими бурями, не могут идти в сравнение с "Наутилусом", настоящим подводным домом, с рабочим покойным кабинетом! |
| - Cependant, capitaine, dis-je, il y a un point de ressemblance entre les corvettes de Dumont d'Urville et le Nautilus. | - Но все же, капитан, - сказал я, - между корветами Дюмон д'Юрвиля и "Наутилусом" есть некоторое сходство. |
| - Lequel, monsieur ? | - А именно, сударь? |
| - C'est que le Nautilus s'est échoué comme elles ! | - "Наутилус", как и корветы, тут же сел на мель! |
| - Le Nautilus ne s'est pas échoué, monsieur, me répondit froidement le capitaine Nemo. Le Nautilus est fait pour reposer sur le lit des mers, et les pénibles travaux, les manoeuvres qu'imposa à d'Urville le renflouage de ses corvettes, je ne les entreprendrai pas. L'Astrolabe et la Zélée ont failli périr, mais mon Nautilus ne court aucun danger. Demain, au jour dit, à l'heure dite, la marée le soulèvera paisiblement, et il reprendra sa navigation à travers les mers. | - "Наутилус" не садился на мель, сударь, - холодно ответил капитан Немо. - "Наутилус" так устроен, что можешь невозбранно отдыхать на лоне морей. И мне не придется, подобно д'Юрвилю, чтобы снять с мели свои корветы, прибегать к мучительным усилиям; "Астролябия" и "Зеле" едва не погибли в этом проливе, а мой "Наутилус" не подвергается ни малейшей опасности. Завтра в положенное время морской прилив бережно поднимет судно, и оно выйдет в открытое море. |
| - Capitaine, dis-je, je ne doute pas.... | - Капитан, - ответил я, - не сомневаюсь, что... |
| - Demain, ajouta le capitaine Nemo en se levant, demain, à deux heures quarante minutes du soir, le Nautilus flottera et quittera sans avarie le détroit de Torrès." | - Завтра, - сказал в заключение капитан Немо, - завтра, в два часа сорок минут пополуночи, "Наутилус" всплывет и без малейшего повреждения выйдет из Торресова пролива. |
| Ces paroles prononcées d'un ton très bref, le capitaine Nemo s'inclina légèrement. C'était me donner congé, et je rentrai dans ma chambre. | С этими словами, сказанными крайне резким тоном, капитан Немо встал и слегка кивнул головой, что означало: разговор окончен! Я вышел из каюты и направился к себе. |
| Là, je trouvai Conseil, qui désirait connaître le résultat de mon entrevue avec le capitaine. | Я застал там Конселя, желавшего знать, каковы результаты моего свидания с капитаном. |
| "Mon garçon, répondis-je, lorsque j'ai eu l'air de croire que son Nautilus était menace par les naturels de la Papouasie, le capitaine m'a répondu très ironiquement. Je n'ai donc qu'une chose à dire : Aie confiance en lui, et va dormir en paix. | - Друг мой, - сказал я, - капитан высмеял меня, стоило мне заикнуться, что якобы туземцы Папуа угрожают "Наутилусу". Ну, что ж! Будем полагаться на капитана и пожелаем себе покойной ночи! |
| - Monsieur n'a pas besoin de mes services ? | - Господину профессору не понадобятся мои услуги? |
| - Non, mon ami. Que fait Ned Land ? | - Нет, друг мой! А что делает Нед Ленд? |
| - Que monsieur m'excuse, répondit Conseil, mais l'ami Ned confectionne un pâté de kangaroo qui sera une merveille !" | - С позволения господина профессора, - отвечал Консель, - Нед Ленд готовит паштет из кенгуру. Паштет, говорит, будет просто чудо! |
| Je restai seul, je me couchai, mais je dormis assez mal. J'entendais le bruit des sauvages qui piétinaient sur la plate-forme en poussant des cris assourdissants. La nuit se passa ainsi, et sans que l'équipage sortît de son inertie habituelle. Il ne s'inquiétait pas plus de la présence de ces cannibales que les soldats d'un fort blindé ne se préoccupent des fourmis qui courent sur son blindage. | Оставшись один, я лег в постель, но спал дурно. До меня доносились неистовые крики дикарей, ворвавшихся на палубу. Так прошла ночь. Экипаж "Наутилуса" по-прежнему бездействовал. Присутствие на судне каннибалов беспокоило команду столько же, сколько беспокоят солдат в блиндированном форту муравьи, ползающие по блиндажу. |
| A six heures du matin, je me levai... Les panneaux n'avaient pas été ouverts. L'air ne fut donc pas renouvelé à l'intérieur, mais les réservoirs, chargés à toute occurrence, fonctionnèrent à propos et lancèrent quelques mètres cubes d'oxygène dans l'atmosphère appauvrie du Nautilus. | Я встал в шесть часов утра. Люк был закрыт. Стало быть, запас кислорода не возобновлялся со вчерашнего дня. Но все же аварийные резервуары, своевременно приведенные в действие, выпустив несколько кубических метров кислорода, освежали воздух. |
| Je travaillai dans ma chambre jusqu'à midi, sans avoir vu, même un instant, le capitaine Nemo. On ne paraissait faire à bord aucun préparatif de départ. | До полудня я работал в каюте, не видав даже мельком капитана Немо. На борту не заметно было каких-либо приготовлений к отплытию. |
| J'attendis quelque temps encore, puis, je me rendis au grand salon. La pendule marquait deux heures et demie. Dans dix minutes, le flot devait avoir atteint son maximum de hauteur, et, si le capitaine Nemo n'avait point fait une promesse téméraire, le Nautilus serait immédiatement dégagé. Sinon, bien des mois se passeraient avant qu'il pût quitter son lit de corail. | Подождав еще некоторое время, я вышел в салон. Часы показывали половину третьего. Через десять минут морской прилив должен был достигнуть своей высшей точки, и, если капитан Немо не ошибся в расчетах, "Наутилус" снимется с мели. Иначе придется ему долгие месяцы почивать на своем коралловом ложе! |
| Cependant, quelques tressaillements avant-coureurs se firent bientôt sentir dans la coque du bateau. J'entendis grincer sur son bordage les aspérités calcaires du fond corallien. | Но тут корпус корабля начал вздрагивать, предвещая скорое освобождение! Я услыхал, как заскрипела его обшивка, касаясь известковых отложений шероховатого кораллового дна. |
| A deux heures trente-cinq minutes, le capitaine Nemo parut dans le salon. | В два часа тридцать пять минут в салон вошел капитан Немо. |
| "Nous allons partir, dit-il. | - Отплываем, - сказал он. |
| - Ah ! fis-je. | - А-а!.. - молвил я. |
| - J'ai donné l'ordre d'ouvrir les panneaux. | - Я приказал открыть люк. |
| - Et les Papouas ? | - А папуасы? |
| - Les Papouas ? répondit le capitaine Nemo, haussant légèrement les épaules. | - Папуасы? - повторил капитан Немо, чуть пожав плечами. |
| - Ne vont-ils pas pénétrer à l'intérieur du Nautilus ? | - А они невзначай не проникнут внутрь судна? |
| - Et comment ? | - Каким путем? |
| - En franchissant les panneaux que vous aurez fait ouvrir. | - Через открытый люк. |
| - Monsieur Aronnax, répondit tranquillement le capitaine Nemo, on n'entre pas ainsi par les panneaux du Nautilus, même quand ils sont ouverts." | - Господин Аронакс, - спокойно ответил капитан Немо, - не всегда можно войти через люк "Наутилуса", даже если он открыт. |
| Je regardai le capitaine. | Я посмотрел на капитана. |
| "Vous ne comprenez pas ? me dit-il. | - Не понимаете? - спросил он. |
| - Aucunement. | - Ни слова! |
| - Eh bien ! venez et vous verrez." | - Прошу вас следовать за мной, и вы все поймете. |
| Je me dirigeai vers l'escalier central. Là, Ned Land et Conseil, très intrigués, regardaient quelques hommes de l'équipage qui ouvraient les panneaux, tandis que des cris de rage et d'épouvantables vociférations résonnaient au-dehors. | Мы подошли к среднему трапу, Нед Ленд и Консель были уже там и с величайшим любопытством наблюдали, как несколько матросов открывали люк при диких криках и воплях, раздававшихся с палубы. |
| Les mantelets furent rabattus extérieurement. Vingt figures horribles apparurent. Mais le premier de ces indigènes qui mit la main sur la rampe de l'escalier, rejeté en arrière par je ne sais quelle force invisible, s'enfuit, poussant des cris affreux et faisant des gambades exorbitantes. | Крышка люка откинулась наружу... В отверстии показалось десятка два страшных физиономий. Но не успел первый же туземец взяться за поручни трапа, как был отброшен назад неведомой силой. Дикарь с диким воем пустился бежать без оглядки, выкидывая отчаянные сальто-мортале. |
| Dix de ses compagnons lui succédèrent. Dix eurent le même sort. | Десяток его сородичей кинулись было к трапу, но их постигла та же участь. |
| Conseil était dans l'extase. Ned Land, emporté par ses instincts violents, s'élança sur l'escalier. Mais, dès qu'il eut saisi la rampe à deux mains, il fut renversé à son tour. | Консель ликовал. Нед Ленд, движимый своими дикими инстинктами, тоже кинулся к трапу. Но и канадца в свою очередь отбросило назад, стоило ему схватиться за поручни! |
| "Mille diables ! s'écria-t-il. Je suis foudroyé !" | - Тысяча чертей! - вопил он. - В меня ударила молния! |
| Ce mot m'expliqua tout. Ce n'était plus une rampe, mais un câble de métal, tout chargé de l'électricité du bord, qui aboutissait à la plate-forme. Quiconque la touchait ressentait une formidable secousse , et cette secousse eût été mortelle, si le capitaine Nemo eût lancé dans ce conducteur tout le courant de ses appareils ! On peut réellement dire, qu'entre ses assaillants et lui, il avait tendu un réseau électrique que nul ne pouvait impunément franchir. | И тут я понял все. Металлические поручни представляли собою кабель тока высокого напряжения. Всякий, кто прикасался к ним, получал электрический удар, - и удар мог быть смертельным, если б капитан Немо включил в этот проводник электричества ток всех своих батарей! Короче говоря, между нападающими и нами была как бы спущена электрическая завеса, через которую никто не мог безнаказанно проникнуть. |
| Cependant, les Papouas épouvantés avaient battu en retraite, affolés de terreur. Nous, moitié riants, nous consolions et frictionnions le malheureux Ned Land qui jurait comme un possédé. | Перепуганные насмерть папуасы обратились в бегство. А мы, сдерживая улыбку, успокаивали и растирали Неда Ленда, изрыгавшего ругательства. |
| Mais, en ce moment, le Nautilus, soulevé par les dernières ondulations du flot, quitta son lit de corail à cette quarantième minute exactement fixée par le capitaine. | В этот момент девятый вал вынес на своем гребне наше судно, и наконец-то "Наутилус" восстал со своего кораллового ложа! Было два часа сорок минут - время, назначенное капитаном Немо. |
| Son hélice battit les eaux avec une majestueuse lenteur. Sa vitesse s'accrut peu à peu, et, naviguant à la surface de l'Océan, il abandonna sain et sauf les dangereuses passes du détroit de Torrès. | Заработали винты, и водорез с величественной медлительностью начал рассекать океанские воды. Скорость вращения винта все увеличивалась, и подводный корабль, всплыв на поверхность океана, вышел целым и невредимым из опасных вод Торресова пролива. |
Титульный лист | Предыдущая | Следующая
