Краткая коллекция текстов на французском языке
A. Dumas/А. Дюма
Les Trois Mousquetaires/Три мушкетера
Chapitre XLI. LE SIEGE DE LA ROCHELLE./Осада Ларошели
| France | Русский |
| Le siège de La Rochelle fut un des grands événements politiques du règne de Louis XIII, et une des grandes entreprises militaires du cardinal. Il est donc intéressant, et même nécessaire, que nous en disions quelques mots ; plusieurs détails de ce siège se liant d'ailleurs d'une manière trop importante à l'histoire que nous avons entrepris de raconter, pour que nous les passions sous silence. | Осада Ла-Рошели явилась крупным политическим событием царствования Людовика XIII и крупным военным предприятием кардинала. Поэтому интересно и даже необходимо сказать о ней несколько слов; к тому же некоторые обстоятельства этой осады так тесно переплелись с рассказываемой нами историей, что мы не можем обойти их молчанием. |
| Les vues politiques du cardinal, lorsqu'il entreprit ce siège, étaient considérables. Exposons-les d'abord, puis nous passerons aux vues particulières qui n'eurent peut-être pas sur Son Eminence moins d'influence que les premières. | Политические цели, которые преследовал кардинал, предпринимая эту осаду, были значительны. Прежде всего мы обрисуем их, а затем перейдем к частным целям, которые, пожалуй, оказали на его высокопреосвященство не менее сильное влияние, чем цели политические. |
| Des villes importantes données par Henri IV aux huguenots comme places de sûreté, il ne restait plus que La Rochelle. Il s'agissait donc de détruire ce dernier boulevard du calvinisme, levain dangereux, auquel se venaient incessamment mêler des ferments de révolte civile ou de guerre étrangère. | Из всех больших городов, отданных Генрихом IV гугенотам в качестве укрепленных пунктов, теперь у них оставалась только Ла-Рошель. Следовательно, необходимо было уничтожить этот последний оплот кальвинизма, опасную почву, взращивавшую семена народного возмущения и внешних войн. |
| Espagnols, Anglais, Italiens mécontents, aventuriers de toute nation, soldats de fortune de toute secte accouraient au premier appel sous les drapeaux des protestants et s'organisaient comme une vaste association dont les branches divergeaient à loisir sur tous les points de l'Europe. | Недовольные испанцы, англичане, итальянцы, авантюристы всех национальностей, выслужившиеся военные, принадлежавшие к разным сектам, по первому же призыву сбегались под знамена протестантов, образуя одно обширное объединение, ветви которого легко разрастались, охватывая всю Европу. |
| La Rochelle, qui avait pris une nouvelle importance de la ruine des autres villes calvinistes, était donc le foyer des dissensions et des ambitions. Il y avait plus, son port était la dernière porte ouverte aux Anglais dans le royaume de France ; et en la fermant à l'Angleterre, notre éternelle ennemie, le cardinal achevait l'oeuvre de Jeanne d'Arc et du duc de Guise. | Итак, Ла-Рошель, которая приобрела особое значение после того, как пали остальные города, принадлежавшие кальвинистам, была очагом раздоров и честолюбивых помыслов. Более того, порт Ла-Рошель был последним портом, открывавшим англичанам вход во французское королевство, и, закрывая его для Англии - исконного врага Франции, - кардинал завершал дело Жанны д'Арк и герцога де Гиза. |
| Aussi Bassompierre, qui était à la fois protestant et catholique, protestant de conviction et catholique comme commandeur du Saint- Esprit ; Bassompierre, qui était Allemand de naissance et Français de coeur ; Bassompierre, enfin, qui avait un commandement particulier au siège de La Rochelle, disait-il, en chargeant à la tête de plusieurs autres seigneurs protestants comme lui : | Поэтому Бассомпьер, бывший одновременно и католиком и протестантом: протестантом по убеждению и католиком в качестве командора ордена Святого Духа, - Бассомпьер, немец по крови и француз в душе - словом, тот самый Бассомпьер, который при осаде Ла-Рошели командовал отдельным отрядом, говорил, стреляя в головы таких же протестантских дворян, каким был он сам: |
| " Vous verrez, Messieurs, que nous serons assez bêtes pour prendre La Rochelle ! " | "Вот увидите, господа, мы будем настолько глупы, что возьмем Ла-Рошель". |
| Et Bassompierre avait raison : la canonnade de l'île de Ré lui présageait les dragonnades des Cévennes ; la prise de La Rochelle était la préface de la révocation de l'édit de Nantes. | И Бассомпьер оказался прав: обстрел острова Рэ предсказал ему Севенские драгонады, а взятие Ла-Рошели явилось прелюдией к отмене Нантского эдикта. |
| Mais nous l'avons dit, à côté de ces vues du ministre niveleur et simplificateur, et qui appartiennent à l'histoire, le chroniqueur est bien forcé de reconnaître les petites visées de l'homme amoureux et du rival jaloux. | Но, как мы уже сказали, наряду с этими планами министра, стремившегося все уравнять и все упростить, с планами, принадлежащими истории, летописец вынужден также признать существование мелочных устремлений возлюбленного мужчины и ревнивого соперника. |
| Richelieu, comme chacun sait, avait été amoureux de la reine ; cet amour avait-il chez lui un simple but politique ou était-ce tout naturellement une de ces profondes passions comme en inspira Anne d'Autriche à ceux qui l'entouraient, c'est ce que nous ne saurions dire ; mais en tout cas on a vu, par les développements antérieurs de cette histoire, que Buckingham l'avait emporté sur lui, et que, dans deux ou trois circonstances et particulièrement dans celles des ferrets, il l'avait, grâce au dévouement des trois mousquetaires et au courage de d'Artagnan, cruellement mystifié. | Ришелье, как всем известно, был влюблен в королеву; была ли для него эта любовь простым политическим расчетом, или же она действительно была той глубокой страстью, какую Анна Австрийская внушала всем окружавшим ее людям, этого мы не знаем, но, так или иначе, мы видели из предыдущих перипетий этого повествования, что Бекингэм одержал верх над кардиналом и в двух или трех случаях, а в особенности в случае с подвесками, сумел благодаря преданности трех мушкетеров и храбрости д'Артаньяна жестоко насмеяться над ним. |
| Il s'agissait donc pour Richelieu, non seulement de débarrasser la France d'un ennemi, mais de se venger d'un rival ; au reste, la vengeance devait être grande et éclatante, et digne en tout d'un homme qui tient dans sa main, pour épée de combat, les forces de tout un royaume. | Таким образом, для Ришелье дело было не только в том, чтобы избавить Францию от врага, но также и в том, чтобы отомстить сопернику; к тому же это мщение обещало быть значительным и блестящим, вполне достойным человека, который располагал в этом поединке военными силами целого королевства. |
| Richelieu savait qu'en combattant l'Angleterre il combattait Buckingham, qu'en triomphant de l'Angleterre il triomphait de Buckingham, enfin qu'en humiliant l'Angleterre aux yeux de l'Europe il humiliait Buckingham aux yeux de la reine. | Ришелье знал, что, победив Англию, он этим самым победит Бекингэма, что, восторжествовав над Англией, он восторжествует над Бекингэмом и, наконец, что, унизив Англию в глазах Европы, он унизит Бекингэма в глазах королевы. |
| De son côté Buckingham, tout en mettant en avant l'honneur de l'Angleterre, était mû par des intérêts absolument semblables à ceux du cardinal ; Buckingham aussi poursuivait une vengeance particulière : sous aucun prétexte, Buckingham n'avait pu rentrer en France comme ambassadeur, il voulait y rentrer comme conquérant. | Со своей стороны, и Бекингэм, хоть он и ставил превыше всего честь Англии, действовал под влиянием точно таких же побуждений, какие руководили кардиналом: Бекингэм тоже стремился к удовлетворению личной мести. Он ни за что в мире не согласился бы вернуться во Францию в качестве посланника - он хотел войти туда как завоеватель. |
| Il en résulte que le véritable enjeu de cette partie, que les deux plus puissants royaumes jouaient pour le bon plaisir de deux hommes amoureux, était un simple regard d'Anne d'Autriche. | Отсюда явствует, что истинной ставкой в этой партии, которую два могущественнейших королевства разыгрывали по прихоти двух влюбленных, служил один благосклонный взгляд Анны Австрийской. |
| Le premier avantage avait été au duc de Buckingham : arrivé inopinément en vue de l'île de Ré avec quatre-vingt-dix vaisseaux et vingt mille hommes à peu près, il avait surpris le comte de Toiras, qui commandait pour le roi dans l'île ; il avait, après un combat sanglant, opéré son débarquement. | Первая победа была одержана герцогом Бекингэмом: внезапно подойдя к острову Рэ с девяноста кораблями и приблизительно с двадцатью тысячами солдат, он напал врасплох на графа де Туарака, командовавшего на острове именем короля, и после кровопролитного сражения высадился на острове. |
| Relatons en passant que dans ce combat avait péri le baron de Chantal ; le baron de Chantal laissait orpheline une petite fille de dix-huit mois. | Скажем в скобках, что в этом сражении погиб барон де Шанталь; барон оставил после себя маленькую сироткудевочку, которой тогда было полтора года. |
| Cette petite fille fut depuis Mme de Sévigné. | Эта девочка стала впоследствии г-жой де Севинье. |
| Le comte de Toiras se retira dans la citadelle Saint-Martin avec la garnison, et jeta une centaine d'hommes dans un petit fort qu'on appelait le fort de La Prée. | Граф де Туарак отступил с гарнизоном в крепость Сен-Мартен, а сотню человек оставил в маленьком форте, именовавшемся фортом Ла-Пре. |
| Cet événement avait hâté les résolutions du cardinal ; et en attendant que le roi et lui pussent aller prendre le commandement du siège de La Rochelle, qui était résolu, il avait fait partir Monsieur pour diriger les premières opérations, et avait fait filer vers le théâtre de la guerre toutes les troupes dont il avait pu disposer. | Это событие заставило кардинала поторопиться, и еще до того, как король и он сам смогли выехать, чтобы возглавить осаду Ла-Рошели, которая была уже решена, он послал вперед герцога Орлеанского для руководства первоначальными операциями и приказал стянуть к театру военных действий все войска, бывшие в его распоряжении. |
| C'était de ce détachement envoyé en avant-garde que faisait partie notre ami d'Artagnan. | К этому-то передовому отряду и принадлежал наш друг д'Артаньян. |
| Le roi, comme nous l'avons dit, devait suivre, aussitôt son lit de justice tenu ; mais en se levant de ce lit de justice, le 28 juin, il s'était senti pris par la fièvre ; il n'en avait pas moins voulu partir, mais, son état empirant, il avait été forcé de s'arrêter à Villeroi. | Король, как мы уже сказали, предполагал отправиться туда немедленно после заседания парламента, но после этого заседания, 23 июня, он почувствовал приступ лихорадки; все же он решился выехать, но в дороге состояние его здоровья ухудшилось, и он вынужден был остановиться в Виллеруа. |
| Or, où s'arrêtait le roi s'arrêtaient les mousquetaires ; il en résultait que d'Artagnan, qui était purement et simplement dans les gardes, se trouvait séparé, momentanément du moins, de ses bons amis Athos, Porthos et Aramis ; cette séparation, qui n'était pour lui qu'une contrariété, fût certes devenue une inquiétude sérieuse s'il eût pu deviner de quels dangers inconnus il était entouré. | Однако где останавливался король, там останавливались и мушкетеры, вследствие чего д'Артаньян, служивший всего лишь в гвардии, оказался разлучен, по крайней мере временно, со своими добрыми друзьями - Атосом, Портосом и Арамисом. Нет сомнения, что эта разлука, казавшаяся ему только неприятной, превратилась бы для него в предмет существенного беспокойства, если б он мог предугадать неведомые опасности, которые его окружали. |
| Il n'en arriva pas moins sans accident au camp établi devant La Rochelle, vers le 10 du mois de septembre de l'année 1627. | Тем не менее 10 сентября 1627 года он благополучно прибыл в лагерь, расположенный под Ла-Рошелью. |
| Tout était dans le même état : le duc de Buckingham et ses Anglais, maîtres de l'île de Ré, continuaient d'assiéger, mais sans succès, la citadelle de Saint-Martin et le fort de La Prée, et les hostilités avec La Rochelle étaient commencées depuis deux ou trois jours à propos d'un fort que le duc d'Angoulême venait de faire construire près de la ville. | Положение не изменилось: герцог Бекингэм и его англичане, хозяева острова Рэ, продолжали осаждать, хотя и безуспешно, крепость Сен-Мартен и форт Ла-Пре; военные действия против Ла-Рошели открылись два-три дня назад, поводом к чему послужил новый форт, только что возведенный герцогом Ангулемским близ самого города. |
| Les gardes, sous le commandement de M. des Essarts, avaient leur logement aux Minimes. | Гвардейцы во главе с Дезэссаром расположились во францисканском монастыре. |
| Mais, nous le savons, d'Artagnan, préoccupé de l'ambition de passer aux mousquetaires, avait rarement fait amitié avec ses camarades ; il se trouvait donc isolé et livré à ses propres réflexions. | Однако, как мы знаем, д'Артаньян, поглощенный честолюбивой мечтой сделаться мушкетером, мало дружил со своими товарищами; поэтому он оказался одиноким и был предоставлен собственным размышлениям. |
| Ses réflexions n'étaient pas riantes : depuis un an qu'il était arrivé à Paris, il s'était mêlé aux affaires publiques ; ses affaires privées n'avaient pas fait grand chemin comme amour et comme fortune. | Размышления эти были не из веселых. За те два года, которые прошли со времени его приезда в Париж, он неоднократно оказывался втянутым в политические интриги; личные же его дела, как на поприще любви, так и карьеры, мало подвинулись вперед. |
| Comme amour, la seule femme qu'il eût aimée était Mme Bonacieux, et Mme Bonacieux avait disparu sans qu'il pût découvrir encore ce qu'elle était devenue. | Если говорить о любви, то единственная женщина, которую он любил, была г-жа Бонасье, но г-жа Бонасье исчезла, и он все еще не мог узнать, что с ней сталось. |
| Comme fortune, il s'était fait, lui chétif, ennemi du cardinal, c'est-à-dire d'un homme devant lequel tremblaient les plus grands du royaume, à commencer par le roi. | Если же говорить о карьере, он, несмотря на свое ничтожное положение, сумел нажить врага в лице кардинала, то есть человека, перед которым трепетали самые высокие особы королевства, начиная с короля. |
| Cet homme pouvait l'écraser, et cependant il ne l'avait pas fait : pour un esprit aussi perspicace que l'était d'Artagnan, cette indulgence était un jour par lequel il voyait dans un meilleur avenir. | Этот человек мог раздавить его, но почему-то не сделал этого. Для проницательного ума д'Артаньяна подобная снисходительность была просветом, сквозь который он прозревал лучшее будущее. |
| Puis, il s'était fait encore un autre ennemi moins à craindre, pensait-il, mais que cependant il sentait instinctivement n'être pas à mépriser : cet ennemi, c'était Milady. | Кроме того, он нажил еще одного врага, менее опасного, - так, по крайней мере, он думал, - но пренебрегать которым все же не следовало - говорило ему его чутье. Этим врагом была миледи. |
| En échange de tout cela il avait acquis la protection et la bienveillance de la reine, mais la bienveillance de la reine était, par le temps qui courait, une cause de plus de persécution ; et sa protection, on le sait, protégeait fort mal : témoins Chalais et Mme Bonacieux. | Взамен всего этого он приобрел покровительство и благосклонность королевы, но благосклонность королевы являлась по тем временам только лишним поводом для преследований, а покровительство ее, как известно, было очень плохой защитой: доказательством служили Шале и г-жа Бонасье. |
| Ce qu'il avait donc gagné de plus clair dans tout cela, c'était le diamant de cinq ou six mille livres qu'il portait au doigt ; et encore ce diamant, en supposant que d'Artagnan, dans ses projets d'ambition, voulût le garder pour s'en faire un jour un signe de reconnaissance près de la reine, n'avait en attendant, puisqu'il ne pouvait s'en défaire, pas plus de valeur que les cailloux qu'il foulait à ses pieds. | Итак, единственным подлинным приобретением за все это время был алмаз стоимостью в пять или шесть тысяч ливров, который д'Артаньян носил на пальце. Но опять-таки этот алмаз, который д'Артаньян, повинуясь своим честолюбивым замыслам, хотел сохранить, чтобы когда-нибудь в случае надобности он послужил ему отличительным признаком в глазах королевы, - этот драгоценный камень, поскольку он не мог расстаться с ним, имел пока что не большую ценность, чем те камешки, которые он топтал ногами. |
| Nous disons " que les cailloux qu'il foulait à ses pieds " , car d'Artagnan faisait ces réflexions en se promenant solitairement sur un joli petit chemin qui conduisait du camp au village d'Angoutin ; or ces réflexions l'avaient conduit plus loin qu'il ne croyait, et le jour commençait à baisser, lorsqu'au dernier rayon du soleil couchant il lui sembla voir briller derrière une haie le canon d'un mousquet. | Мы упомянули о камешках, которые он топтал ногами, по той причине, что, размышляя обо всем этом, д'Артаньян одиноко брел по живописной тропинке, которая вела из лагеря в деревню Ангутен. Занятый своими размышлениями, он очутился дальше, чем предполагал, и день уже начинал склоняться к вечеру, когда вдруг, при последних лучах заходящего солнца, ему показалось, что за изгородью блеснуло дуло мушкета. |
| D'Artagnan avait l'oeil vif et l'esprit prompt, il comprit que le mousquet n'était pas venu là tout seul et que celui qui le portait ne s'était pas caché derrière une haie dans des intentions amicales. Il résolut donc de gagner au large, lorsque de l'autre côté de la route, derrière un rocher, il aperçut l'extrémité d'un second mousquet. | У д'Артаньяна был зоркий глаз и сообразительный ум; он понял, что мушкет не пришел сюда сам по себе и что тот, кто держит его в руке, прячется за изгородью отнюдь не с дружескими намерениями. Итак, он решил дать тягу, как вдруг на противоположной стороне дороги, за большим камнем, он заметил дуло второго мушкета. |
| C'était évidemment une embuscade. | Очевидно, это была засада. |
| Le jeune homme jeta un coup d'oeil sur le premier mousquet et vit avec une certaine inquiétude qu'il s'abaissait dans sa direction, mais aussitôt qu'il vit l'orifice du canon immobile il se jeta ventre à terre. En même temps le coup partit, il entendit le sifflement d'une balle qui passait au-dessus de sa tête. | Молодой человек взглянул на первый мушкет и не без тревоги заметил, что он опускается в его направлении. Как только дуло мушкета остановилось, он бросился ничком на землю. В эту самую минуту раздался выстрел, и он услыхал свист пули, пролетевшей над его головой. |
| Il n'y avait pas de temps à perdre, d'Artagnan se redressa d'un bond, et au même moment la balle de l'autre mousquet fit voler les cailloux à l'endroit même du chemin où il s'était jeté la face contre terre. | Надо было торопиться. Д'Артаньян быстро вскочил на ноги, и в ту же секунду пуля из другого мушкета разметала камешки в том самом месте дороги, где он только что лежал. |
| D'Artagnan n'était pas un de ces hommes inutilement braves qui cherchent une mort ridicule pour qu'on dise d'eux qu'ils n'ont pas reculé d'un pas, d'ailleurs il ne s'agissait plus de courage ici, d'Artagnan était tombé dans un guet-apens. | Д'Артаньян был не из тех безрассудно храбрых людей, которые ищут нелепой смерти, только бы о них могли сказать, что они не отступили; к тому же здесь и неуместно было говорить о храбрости: д'Артаньян попросту попался в ловушку. |
| " S'il y a un troisième coup, se dit-il, je suis un homme perdu ! " | "Если будет третий выстрел, - подумал он, - я погиб! " |
| Et aussitôt prenant ses jambes à son cou, il s'enfuit dans la direction du camp, avec la vitesse des gens de son pays si renommés pour leur agilité ; mais, quelle que fût la rapidité de sa course, le premier qui avait tiré, ayant eu le temps de recharger son arme, lui tira un second coup si bien ajusté, cette fois, que la balle traversa son feutre et le fit voler à dix pas de lui. | И он помчался в сторону лагеря с быстротой, которая отличала жителей его страны, славившихся своим проворством. Однако, несмотря на всю стремительность его бега, первый из стрелявших успел снова зарядить ружье и выстрелил во второй раз, причем так метко, что пуля пробила фетровую шляпу д'Артаньяна, которая отлетела шагов на десять. |
| Cependant, comme d'Artagnan n'avait pas d'autre chapeau, il ramassa le sien tout en courant, arriva fort essoufflé et fort pâle, dans son logis, s'assit sans rien dire à personne et se mit à réfléchir. | У д'Артаньяна не было другой шляпы; поэтому он на бегу поднял свою, запыхавшийся и очень бледный прибежал к себе, сел и, никому ничего не сказав, предался размышлениям. |
| Cet événement pouvait avoir trois causes : | Это происшествие могло иметь три объяснения. |
| La première et la plus naturelle pouvait être une embuscade des Rochelois, qui n'eussent pas été fâchés de tuer un des gardes de Sa Majesté, d'abord parce que c'était un ennemi de moins, et que cet ennemi pouvait avoir une bourse bien garnie dans sa poche. | Первое - и самое естественное - это могла быть засада ларошельцев, которые были бы весьма не прочь убить одного из гвардейцев его величества: во-первых, для того, чтобы иметь одним врагом меньше, а во-вторых, у этого врага мог найтись в кармане туго набитый кошелек. |
| D'Artagnan prit son chapeau, examina le trou de la balle, et secoua la tête. La balle n'était pas une balle de mousquet, c'était une balle d'arquebuse ; la justesse du coup lui avait déjà donné l'idée qu'il avait été tiré par une arme particulière : ce n'était donc pas une embuscade militaire, puisque la balle n'était pas de calibre. | Д'Артаньян взял свою шляпу, осмотрел отверстие, пробитое пулей, и покачал головой. Пуля была пущена не из мушкета - она была пущена из пищали. Меткость выстрела с самого начала навела его на мысль, что он был сделан не из обычного оружия; пуля оказалась не калиберной, и, следовательно, это была не военная засада. |
| Ce pouvait être un bon souvenir de M. le cardinal. On se rappelle qu'au moment même où il avait, grâce à ce bienheureux rayon de soleil, aperçu le canon du fusil, il s'étonnait de la longanimité de Son Eminence à son égard. | Это могло быть любезным напоминанием г-на кардинала. Читатель помнит, что в ту самую минуту, когда, по милости благословенного луча солнца, д'Артаньян заметил ружейное дуло, он как раз удивлялся долготерпению его высокопреосвященства. |
| Mais d'Artagnan secoua la tête. Pour les gens vers lesquels elle n'avait qu'à étendre la main, Son Eminence recourait rarement à de pareils moyens. | Но тут д'Артаньян снова покачал головой. Имея дело с людьми, которых он мог уничтожить одним пальцем, его высокопреосвященство редко прибегал к подобным средствам. |
| Ce pouvait être une vengeance de Milady. | Это могло быть мщением миледи. |
| Ceci, c'était plus probable. | Вот это казалось наиболее вероятным. |
| Il chercha inutilement à se rappeler ou les traits ou le costume des assassins ; il s'était éloigné d'eux si rapidement, qu'il n'avait eu le loisir de rien remarquer. | Д'Артаньян тщетно силился припомнить лица или одежду убийц; он убежал от них так быстро, что не успел рассмотреть что-либо. |
| " Ah ! mes pauvres amis, murmura d'Artagnan, où êtes-vous ? et que vous me faites faute ! " | - Где вы, мои дорогие друзья? - прошептал д'Артаньян. - Как мне вас недостает! |
| D'Artagnan passa une fort mauvaise nuit. Trois ou quatre fois il se réveilla en sursaut, se figurant qu'un homme s'approchait de son lit pour le poignarder. Cependant le jour parut sans que l'obscurité eût amené aucun incident. | Ночь д'Артаньян провел очень дурно. Три или четыре раза он внезапно просыпался; ему чудилось, что какой-то человек подходит к его постели и хочет заколоть его кинжалом. Однако темнота не принесла с собой никаких приключений, и наступило утро. |
| Mais d'Artagnan se douta bien que ce qui était différé n'était pas perdu. | Тем не менее то, что не состоялось сегодня, могло осуществиться завтра, и д'Артаньян отлично знал это. |
| D'Artagnan resta toute la journée dans son logis ; il se donna pour excuse, vis-à-vis de lui-même, que le temps était mauvais. | Весь день он просидел дома под предлогом плохой погоды: этот предлог был нужен ему, чтобы оправдаться перед самим собой. |
| Le surlendemain, à neuf heures, on battit aux champs. Le duc d'Orléans visitait les postes. Les gardes coururent aux armes, d'Artagnan prit son rang au milieu de ses camarades. | На третий день после происшествия, в девять часов утра, заиграли сбор. Герцог Орлеанский объезжал посты. Гвардейцы бросились к ружьям и выстроились; д'Артаньян занял свое место среди товарищей. |
| Monsieur passa sur le front de bataille ; puis tous les officiers supérieurs s'approchèrent de lui pour lui faire leur cour, M. des Essarts, le capitaine des gardes, comme les autres. | Его высочество проехал перед фронтом войск, затем все старшие офицеры подошли к нему, чтобы приветствовать его, и среди них - капитан гвардии Дезэссар. |
| Au bout d'un instant il parut à d'Artagnan que M. des Essarts lui faisait signe de s'approcher de lui : il attendit un nouveau geste de son supérieur, craignant de se tromper, mais ce geste s'étant renouvelé, il quitta les rangs et s'avança pour prendre l'ordre. | Минуту спустя д'Артаньяну показалось, что г-н Дезэссар знаком подзывает его к себе. Боясь ошибиться, он подождал вторичного знака своего начальника; когда тот повторил свой жест, он вышел из рядов и подошел за приказаниями. |
| " Monsieur va demander des hommes de bonne volonté pour une mission dangereuse, mais qui fera honneur à ceux qui l'auront accomplie, et je vous ai fait signe afin que vous vous tinssiez prêt. | - Сейчас его высочество будет искать добровольцев для опасного поручения, которое принесет почет тому, кто его выполнит, и я подозвал вас, чтобы вы были наготове. |
| -- Merci, mon capitaine ! " répondit d'Artagnan, qui ne demandait pas mieux que de se distinguer sous les yeux du lieutenant général. | - Благодарю вас, господин капитан! - ответил гасконец, обрадовавшись случаю отличиться перед герцогом. |
| En effet, les Rochelois avaient fait une sortie pendant la nuit et avaient repris un bastion dont l'armée royaliste s'était emparée deux jours auparavant ; il s'agissait de pousser une reconnaissance perdue pour voir comment l'armée gardait ce bastion. | Оказалось, что ночью осажденные сделали вылазку и отбили бастион, взятый королевской армией два дня назад; предполагалось послать туда людей в очень опасную рекогносцировку, чтобы узнать, как охранялся этот бастион. |
| Effectivement, au bout de quelques instants, Monsieur éleva la voix et dit : | Действительно, через несколько минут герцог Орлеанский громко проговорил: |
| " Il me faudrait, pour cette mission, trois ou quatre volontaires conduits par un homme sûr. | - Мне нужны три или четыре охотника под предводительством надежного человека. |
| -- Quant à l'homme sûr, je l'ai sous la main, Monseigneur, dit M. des Essarts en montrant d'Artagnan ; et quant aux quatre ou cinq volontaires, Monseigneur n'a qu'à faire connaître ses intentions, et les hommes ne lui manqueront pas. | - Что до надежного человека, ваше высочество, то такой у меня есть, - сказал Дезэссар, указывая на д'Артаньяна. - Что же касается охотников, то стоит вам сказать слово, и за людьми дело не станет. |
| -- Quatre hommes de bonne volonté pour venir se faire tuer avec moi ! " dit d'Artagnan en levant son épée. | - Найдутся ли здесь четыре человека, желающие пойти со мной на смерть? - крикнул д'Артаньян, поднимая шпагу. |
| Deux de ses camarades aux gardes s'élancèrent aussitôt, et deux soldats s'étant joints à eux, il se trouva que le nombre demandé était suffisant ; d'Artagnan refusa donc tous les autres, ne voulant pas faire de passe-droit à ceux qui avaient la priorité. | Двое из его товарищей-гвардейцев тотчас же выступили вперед, к ним присоединились еще два солдата, и нужное количество было набрано; всем остальным Д'Артаньян отказал, не желая обижать тех, которые вызвались первыми. |
| On ignorait si, après la prise du bastion, les Rochelois l'avaient évacué ou s'ils y avaient laissé garnison ; il fallait donc examiner le lieu indiqué d'assez près pour vérifier la chose. | Было неизвестно, очистили ларошельцы бастион после того, как захватили его, или же оставили там гарнизон; чтобы узнать это, требовалось осмотреть указанное место с достаточно близкого расстояния. |
| D'Artagnan partit avec ses quatre compagnons et suivit la tranchée : les deux gardes marchaient au même rang que lui et les soldats venaient par-derrière. | Д'Артаньян со своими четырьмя помощниками отправился в путь и пошел вдоль траншеи; оба гвардейца шагали рядом с ним, а солдаты шли сзади. |
| Ils arrivèrent ainsi, en se couvrant de revêtements, jusqu'à une centaine de pas du bastion ! Là, d'Artagnan, en se retournant, s'aperçut que les deux soldats avaient disparu. | Прикрываясь каменной облицовкой траншеи, они быстро продвигались вперед и остановились лишь шагов за сто от бастиона. Здесь д'Артаньян обернулся и увидел, что оба солдата исчезли. |
| Il crut qu'ayant eu peur ils étaient restés en arrière et continua d'avancer. | Он решил, что они струсили и остались сзади; сам же он продолжал двигаться вперед. |
| Au détour de la contrescarpe, ils se trouvèrent à soixante pas à peu près du bastion. | При повороте траншеи д'Артаньян и два гвардейца оказались шагах в шестидесяти от бастиона. |
| On ne voyait personne, et le bastion semblait abandonné. | На бастионе не было видно ни одного человека, он оказался покинутым. |
| Les trois enfants perdus délibéraient s'ils iraient plus avant, lorsque tout à coup une ceinture de fumée ceignit le géant de pierre, et une douzaine de balles vinrent siffler autour de d'Artagnan et de ses deux compagnons. | Трое смельчаков совещались между собой, стоит ли идти дальше, как вдруг кольцо дыма опоясало эту каменную глыбу, и десяток пуль просвистели вокруг д'Артаньяна и его спутников. |
| Ils savaient ce qu'ils voulaient savoir : le bastion était gardé. Une plus longue station dans cet endroit dangereux eût donc été une imprudence inutile ; d'Artagnan et les deux gardes tournèrent le dos et commencèrent une retraite qui ressemblait à une fuite. | Они узнали то, что хотели узнать: бастион охранялся. Дальнейшее пребывание в этом опасном месте было, следовательно, бесполезной неосторожностью. Д'Артаньян и оба гвардейца повернули назад и начали отступление, похожее на бегство. |
| En arrivant à l'angle de la tranchée qui allait leur servir de rempart, un des gardes tomba : une balle lui avait traversé la poitrine. L'autre, qui était sain et sauf, continua sa course vers le camp. | Когда они были уже близко от угла траншеи, который мог защитить их от ларошельцев, один из гвардейцем упал - пуля пробила ему грудь. Другой, оставшийся целым и невредимым, продолжал бежать к лагерю. |
| D'Artagnan ne voulut pas abandonner ainsi son compagnon, et s'inclina vers lui pour le relever et l'aider à rejoindre les lignes ; mais en ce moment deux coups de fusil partirent : une balle cassa la tête du garde déjà blessé, et l'autre vint s'aplatir sur le roc après avoir passé à deux pouces de d'Artagnan. | Д'Артаньян не захотел покинуть своего товарища; он нагнулся, чтобы поднять его и помочь добраться до своих, но в эту минуту раздались два выстрела: одна пуля разбила голову уже раненного гвардейца, а другая расплющилась о скалу, пролетев в двух дюймах от д'Артаньяна. |
| Le jeune homme se retourna vivement, car cette attaque ne pouvait venir du bastion, qui était masqué par l'angle de la tranchée. L'idée des deux soldats qui l'avaient abandonné lui revint à l'esprit et lui rappela ses assassins de la surveille ; il résolut donc cette fois de savoir à quoi s'en tenir, et tomba sur le corps de son camarade comme s'il était mort. | Молодой человек быстро обернулся, так как эти выстрелы не могли исходить из бастиона, загороженного углом траншеи. Мысль о двух исчезнувших солдатах пришла ему на ум и напомнила о людях, покушавшихся убить его третьего дня. Он решил, что на этот раз выяснит, в чем дело, и упал на труп своего товарища, притворившись мертвым. |
| Il vit aussitôt deux têtes qui s'élevaient au-dessus d'un ouvrage abandonné qui était à trente pas de là : c'étaient celles de nos deux soldats. D'Artagnan ne s'était pas trompé : ces deux hommes ne l'avaient suivi que pour l'assassiner, espérant que la mort du jeune homme serait mise sur le compte de l'ennemi. | Из-за заброшенного земляного вала, находившегося шагах в тридцати от этого места, сейчас же высунулись две головы: то были головы двух отставших солдат. Д'Артаньян не ошибся: эти двое последовали за ним только для того, чтобы его убить, надеясь, что смерть молодого человека будет отнесена за счет неприятеля. |
| Seulement, comme il pouvait n'être que blessé et dénoncer leur crime, ils s'approchèrent pour l'achever ; heureusement, trompés par la ruse de d'Artagnan, ils négligèrent de recharger leurs fusils. | Но так как он мог оказаться лишь раненным и впоследствии заявить об их преступлении, они подошли ближе, чтобы его прикончить; к счастью, обманутые хитростью д'Артаньяна, они не позаботились о том, чтобы перезарядить ружья. |
| Lorsqu'ils furent à dix pas de lui, d'Artagnan, qui en tombant avait eu grand soin de ne pas lâcher son épée, se releva tout à coup et d'un bond se trouva près d'eux. | Когда они были шагах в десяти, д'Артаньян, который, падая, постарался не выпустить из рук шпаги, внезапно вскочил на ноги и одним прыжком оказался около них. |
| Les assassins comprirent que s'ils s'enfuyaient du côté du camp sans avoir tué leur homme, ils seraient accusés par lui ; aussi leur première idée fut-elle de passer à l'ennemi. L'un d'eux prit son fusil par le canon, et s'en servit comme d'une massue : il en porta un coup terrible à d'Artagnan, qui l'évita en se jetant de côté, mais par ce mouvement il livra passage au bandit, qui s'élança aussitôt vers le bastion. Comme les Rochelois qui le gardaient ignoraient dans quelle intention cet homme venait à eux, ils firent feu sur lui et il tomba frappé d'une balle qui lui brisa l'épaule. | Убийцы поняли, что если они побегут в сторону лагеря, не убив д'Артаньяна, то он донесет на них; поэтому первой их мыслью было перебежать к неприятелю. Один из них схватил ружье за ствол и, орудуя им, как палицей, нанес бы д'Артаньяну страшный удар, если бы молодой человек не отскочил в сторону; однако этим движением он освободил бандиту проход, и тот бросился бежать к бастиону. Не зная, с каким намерением этот человек направляется к ним, ларошельцы, охранявшие бастион, открыли огонь, и предатель упал, пораженный пулей, раздробившей ему плечо. |
| Pendant ce temps, d'Artagnan s'était jeté sur le second soldat, l'attaquant avec son épée ; la lutte ne fut pas longue, ce misérable n'avait pour se défendre que son arquebuse déchargée ; l'épée du garde glissa contre le canon de l'arme devenue inutile et alla traverser la cuisse de l'assassin, qui tomba. D'Artagnan lui mit aussitôt la pointe du fer sur la gorge. | Тем временем д'Артаньян бросился на второго солдата, действуя шпагой. Борьба была недолгой: у негодяя было для защиты только разряженное ружье, - шпага гвардейца скользнула по стволу ружья, уже не грозившего ему никакой опасностью, и пронзила убийце бедро; тот упал. Д'Артаньян тотчас же приставил острие шпаги к его горлу. |
| " Oh ! ne me tuez pas ! s'écria le bandit ; grâce, grâce, mon officier ! et je vous dirai tout. | - О, не убивайте меня! - вскричал бандит. - Пощадите, пощадите меня, господин офицер, и я расскажу вам все! |
| -- Ton secret vaut-il la peine que je te garde la vie au moins ? demanda le jeune homme en retenant son bras. | - Да стоит ли твой секрет того, чтобы я помиловал тебя? - спросил молодой человек, придержав руку. |
| -- Oui ; si vous estimez que l'existence soit quelque chose quand on a vingt-deux ans comme vous et qu'on peut arriver à tout, étant beau et brave comme vous l'êtes. | - Стоит, если только вам дорога жизнь! Ведь вам двадцать два года, вы красивы, вы храбры и сможете еще добиться всего, чего захотите. |
| -- Misérable ! dit d'Artagnan, voyons, parle vite, qui t'a chargé de m'assassiner ? | - Говори же поскорей, негодяй: кто поручил тебе убить меня? - сказал д'Артаньян. |
| -- Une femme que je ne connais pas, mais qu'on appelle Milady. | - Женщина, которой я не знаю, но которую называют миледи. |
| -- Mais si tu ne connais pas cette femme, comment sais-tu son nom ? | - Но, если ты не знаешь этой женщины, откуда тебе известно ее имя? |
| -- Mon camarade la connaissait et l'appelait ainsi, c'est à lui qu'elle a eu affaire et non pas à moi ; il a même dans sa poche une lettre de cette personne qui doit avoir pour vous une grande importance, à ce que je lui ai entendu dire. | - Так называл ее мой товарищ, который был с ней знаком. Она сговаривалась не со мной, а с ним. У него в кармане есть даже письмо этой особы, и, судя по тому, что я слышал, это письмо имеет для вас большое значение. |
| -- Mais comment te trouves-tu de moitié dans ce guet-apens ? | - Но каким же образом ты оказался участником этого злодеяния? |
| -- Il m'a proposé de faire le coup à nous deux et j'ai accepté. | - Товарищ предложил мне помочь ему убить вас, и я согласился. |
| -- Et combien vous a-t-elle donné pour cette belle expédition ? | - Сколько же она заплатила вам за это "благородное" дело? |
| -- Cent louis. | - Сто луи. |
| -- Eh bien, à la bonne heure, dit le jeune homme en riant, elle estime que je vaux quelque chose ; cent louis ! c'est une somme pour deux misérables comme vous : aussi je comprends que tu aies accepté, et je te fais grâce, mais à une condition ! | - Ого! - со смехом сказал молодой человек. - Очевидно, она дорого ценит мою жизнь. Сто луи! Да это целое состояние для таких двух негодяев, как вы! Теперь я понимаю, почему ты согласился, и я готов пощадить тебя, но с одним условием. |
| -- Laquelle ? demanda le soldat inquiet en voyant que tout n'était pas fini. | - С каким? - тревожно спросил солдат, видя, что еще не все кончено. |
| -- C'est que tu vas aller me chercher la lettre que ton camarade a dans sa poche. | - Ты должен достать мне письмо, которое находится в кармане у твоего приятеля. |
| -- Mais, s'écria le bandit, c'est une autre manière de me tuer ; comment voulez-vous que j'aille chercher cette lettre sous le feu du bastion ? | - Но ведь это только другой способ убить меня! - вскричал бандит. - Как могу я достать это письмо под огнем бастиона? |
| -- Il faut pourtant que tu te décides à l'aller chercher, ou je te jure que tu vas mourir de ma main. | - И все же тебе придется решиться на это, или, клянусь тебе, ты умрешь от моей руки! |
| -- Grâce, Monsieur, pitié ! au nom de cette jeune dame que vous aimez, que vous croyez morte peut-être, et qui ne l'est pas ! s'écria le bandit en se mettant à genoux et s'appuyant sur sa main, car il commençait à perdre ses forces avec son sang. | - Пощадите! Сжальтесь надо мной, сударь! Ради той молодой дамы, которую вы любите! Вы думаете, что она умерла, но она жива! - вскричал бандит, опускаясь на колени и опираясь на руку, так как вместе с кровью он терял также и силы. |
| -- Et d'où sais-tu qu'il y a une jeune femme que j'aime, et que j'ai cru cette femme morte ? demanda d'Artagnan. | - А откуда тебе известно, что есть молодая женщина, которую я люблю и которую считаю умершей? - спросил д'Артаньян. |
| -- Par cette lettre que mon camarade a dans sa poche. | - Из того письма, которое находится в кармане у моего товарища. |
| -- Tu vois bien alors qu'il faut que j'aie cette lettre, dit d'Artagnan ; ainsi donc plus de retard, plus d'hésitation, ou quelle que soit ma répugnance à tremper une seconde fois mon épée dans le sang d'un misérable comme toi, je le jure par ma foi d'honnête homme... " | - Теперь ты сам видишь, что я должен получить это письмо, - сказал д'Артаньян. - Итак, живо, довольно колебаться, или, как мне ни противно еще раз пачкать свою шпагу кровью такого негодяя, как ты, клянусь словом честного человека, что... |
| Et à ces mots d'Artagnan fit un geste si menaçant, que le blessé se releva. | Эти слова сопровождались таким угрожающим жестом, что раненый поднялся. |
| " Arrêtez ! arrêtez ! s'écria-t-il reprenant courage à force de terreur, j'irai... j'irai !... " | - Подождите! Подождите! - крикнул он, от испуга сделавшись храбрее. - Я пойду... пойду! |
| D'Artagnan prit l'arquebuse du soldat, le fit passer devant lui et le poussa vers son compagnon en lui piquant les reins de la pointe de son épée. | Д'Артаньян отобрал у солдата ружье, пропустил его вперед и острием шпаги подтолкнул по направлению к его сообщнику. |
| C'était une chose affreuse que de voir ce malheureux, laissant sur le chemin qu'il parcourait une longue trace de sang, pâle de sa mort prochaine, essayant de se traîner sans être vu jusqu'au corps de son complice qui gisait à vingt pas de là ! | Тяжело было смотреть, как этот несчастный, оставляя за собой на дороге длинный кровавый след, бледный от страха близкой смерти, пытался доползти, не будучи замеченным, до тела своего сообщника, распростертого в двадцати шагах от него. |
| La terreur était tellement peinte sur son visage couvert d'une froide sueur, que d'Artagnan en eut pitié ; et que, le regardant avec mépris : | Ужас был столь явно написан на его покрытом холодным потом лице, что д'Артаньян сжалился над ним. |
| " Eh bien, lui dit-il, je vais te montrer la différence qu'il y a entre un homme de coeur et un lâche comme toi ; reste, j'irai. " | - Хорошо, - сказал он, презрительно глядя на солдата, - я покажу тебе разницу между храбрым человеком и таким трусом, как ты. Оставайся. Я пойду сам. |
| Et d'un pas agile, l'oeil au guet, observant les mouvements de l'ennemi, s'aidant de tous les accidents de terrain, d'Artagnan parvint jusqu'au second soldat. | Быстрым шагом, зорко глядя по сторонам, следя за каждым движением противника, применяясь ко всем неровностям почвы, д'Артаньян добрался до второго солдата. |
| Il y avait deux moyens d'arriver à son but : le fouiller sur la place, ou l'emporter en se faisant un bouclier de son corps, et le fouiller dans la tranchée. | Было два способа достигнуть цели: обыскать раненого тут же на месте или унести его с собой, пользуясь его телом как прикрытием, и обыскать в траншее. |
| D'Artagnan préféra le second moyen et chargea l'assassin sur ses épaules au moment même où l'ennemi faisait feu. | Д'Артаньян избрал второй способ и взвалил убийцу на плечи в ту самую минуту, когда неприятель открыл огонь. |
| Une légère secousse, le bruit mat de trois balles qui trouaient les chairs, un dernier cri, un frémissement d'agonie prouvèrent à d'Artagnan que celui qui avait voulu l'assassiner venait de lui sauver la vie. | Легкий толчок, глухой звук трех пуль, пробивших тело, последний крик, предсмертная судорога - все это сказало д'Артаньяну, что тот, кто хотел убить его, только что спас ему жизнь. |
| D'Artagnan regagna la tranchée et jeta le cadavre auprès du blessé aussi pâle qu'un mort. | Д'Артаньян вернулся в траншею и бросил труп рядом с раненым, который был бледен как мертвец. |
| Aussitôt il commença l'inventaire : un portefeuille de cuir, une bourse où se trouvait évidemment une partie de la somme que le bandit avait reçue, un cornet et des dés formaient l'héritage du mort. | Он немедленно начал осмотр: кожаный бумажник, кошелек, в котором, очевидно, лежала часть полученной бандитом суммы, стаканчик для игральных костей и самые кости - таково было наследство, оставшееся после убитого. |
| Il laissa le cornet et les dés où ils étaient tombés, jeta la bourse au blessé et ouvrit avidement le portefeuille. | Д'Артаньян оставил стаканчик и игральные кости на том месте, куда они упали, бросил кошелек раненому и жадно раскрыл бумажник. |
| Au milieu de quelques papiers sans importance, il trouva la lettre suivante : c'était celle qu'il était allé chercher au risque de sa vie : | Между несколькими ненужными бумагами он нашел следующее письмо, то самое, ради которого он рисковал жизнью: |
| " Puisque vous avez perdu la trace de cette femme et qu'elle est maintenant en sûreté dans ce couvent où vous n'auriez jamais dû la laisser arriver, tâchez au moins de ne pas manquer l'homme ; sinon, vous savez que j'ai la main longue et que vous payeriez cher les cent louis que vous avez à moi. " | "Вы потеряли след этой женщины, и теперь она находится в полной безопасности в монастыре, куда вы никоим образом не должны были ее допускать. Постарайтесь, по крайней мере, не упустить мужчину. Вам известно, что у меня длинная рука, и в противном случае вы дорого заплатите за те сто луи, которые от меня получили". |
| Pas de signature. Néanmoins il était évident que la lettre venait de Milady. En conséquence, il la garda comme pièce à conviction, et, en sûreté derrière l'angle de la tranchée, il se mit à interroger le blessé. Celui-ci confessa qu'il s'était chargé avec son camarade, le même qui venait d'être tué, d'enlever une jeune femme qui devait sortir de Paris par la barrière de La Villette, mais que, s'étant arrêtés à boire dans un cabaret, ils avaient manqué la voiture de dix minutes. | Подписи не было, но письмо было написано миледи - д'Артаньян не сомневался в этом. Поэтому он спрятал его как улику и, защищенный выступом траншеи, начал допрос раненого. Последний сознался, что вместе с товарищем, тем самым, который только что был убит, он взялся похитить одну молодую женщину, которая должна была выехать из Парижа через заставу Виллет, но что, засидевшись в кабачке, они опоздали на десять минут и прозевали карету. |
| " Mais qu'eussiez-vous fait de cette femme ? demanda d'Artagnan avec angoisse. | - И что же вы должны были сделать с этой женщиной? - с тревогой спросил д'Артаньян. |
| -- Nous devions la remettre dans un hôtel de la place Royale, dit le blessé. | - Мы должны были доставить ее в особняк на Королевской площади, - сказал раненый. |
| -- Oui ! oui ! murmura d'Artagnan, c'est bien cela, chez Milady elle- même. " | - Да-да! - прошептал д'Артаньян. - Это именно так, к самой миледи. |
| Alors le jeune homme comprit en frémissant quelle terrible soif de vengeance poussait cette femme à le perdre, ainsi que ceux qui l'aimaient, et combien elle en savait sur les affaires de la cour, puisqu'elle avait tout découvert. Sans doute elle devait ces renseignements au cardinal. | И молодой человек задрожал, поняв, какая страшная жажда мести толкала эту женщину в ее стремлении погубить его и всех, кто его любил, поняв, как велика была ее осведомленность в придворных делах, если она сумела все обнаружить. Очевидно, свои сведения она черпала у кардинала. |
| Mais, au milieu de tout cela, il comprit, avec un sentiment de joie bien réel, que la reine avait fini par découvrir la prison où la pauvre Mme Bonacieux expiait son dévouement, et qu'elle l'avait tirée de cette prison. Alors la lettre qu'il avait reçue de la jeune femme et son passage sur la route de Chaillot, passage pareil à une apparition, lui furent expliqués. | Однако среди всех этих печальных размышлений одна мысль внезапно поразила его и исполнила величайшей радости: он понял, что королева разыскала наконец тюрьму, где бедная г-жа Бонасье искупала свою преданность, и что она освободила ее из этой тюрьмы. Теперь письмо, полученное им от г-жи Бонасье, и встреча с ней на дороге в Шайо, встреча, когда она промелькнула, как видение, - все стало ему понятно. |
| Dès lors, ainsi qu'Athos l'avait prédit, il était possible de retrouver Mme Bonacieux, et un couvent n'était pas imprenable. | Итак, отныне, как и предсказывал ему Атос, появилась возможность разыскать молодую женщину, ибо не существовало такого монастыря, в который нельзя было бы найти доступ. |
| Cette idée acheva de lui remettre la clémence au coeur. Il se retourna vers le blessé qui suivait avec anxiété toutes les expressions diverses de son visage, et lui tendant le bras : | Эта мысль окончательно умиротворила д'Артаньяна. Он повернулся к раненому, с тревогой следившему за каждым изменением его лица, и протянул ему руку. |
| " Allons, lui dit-il, je ne veux pas t'abandonner ainsi. Appuie-toi sur moi et retournons au camp. | - Пойдем, - сказал он, - я не хочу бросать тебя здесь. Обопрись на меня, и вернемся в лагерь. |
| -- Oui, dit le blessé, qui avait peine à croire à tant de magnanimité, mais n'est-ce point pour me faire pendre ? | - Пойдемте, - ответил раненый, не в силах поверить такому великодушию. - Но не для того ли вы берете меня с собой, чтобы отправить на виселицу? |
| -- Tu as ma parole, dit-il, et pour la seconde fois je te donne la vie. " | - Я уже дал тебе слово, - сказал д'Артаньян, - и теперь вторично дарю тебе жизнь. |
| Le blessé se laissa glisser à genoux et baisa de nouveau les pieds de son sauveur ; mais d'Artagnan, qui n'avait plus aucun motif de rester si près de l'ennemi, abrégea lui-même les témoignages de sa reconnaissance. | Раненый опустился на колени и стал целовать ноги своего спасителя, но д'Артаньян, которому совершенно незачем было оставаться дольше так близко от неприятеля, прекратил эти изъявления благодарности. |
| Le garde qui était revenu à la première décharge des Rochelois avait annoncé la mort de ses quatre compagnons. On fut donc à la fois fort étonné et fort joyeux dans le régiment, quand on vit reparaître le jeune homme sain et sauf. | Гвардеец, вернувшийся в лагерь после первых выстрелов с бастиона, объявил о смерти своих четырех спутников. Поэтому все в полку были очень удивлены и очень обрадованы, увидев д'Артаньяна целым и невредимым. |
| D'Artagnan expliqua le coup d'épée de son compagnon par une sortie qu'il improvisa. Il raconta la mort de l'autre soldat et les périls qu'ils avaient courus. | Молодой человек объяснил колотую рану своего спутника вылазкой врага, которую тут же придумал. Он рассказал о смерти второго солдата и об опасностях, которым они подвергались. |
| Ce récit fut pour lui l'occasion d'un véritable triomphe. Toute l'armée parla de cette expédition pendant un jour, et Monsieur lui en fit faire ses compliments. | Этот рассказ доставил ему подлинный триумф. Все войско целый день говорило об этой экспедиции, и сам герцог Орлеанский поручил передать д'Артаньяну благодарность. |
| Au reste, comme toute belle action porte avec elle sa récompense, la belle action de d'Artagnan eut pour résultat de lui rendre la tranquillité qu'il avait perdue. En effet, d'Artagnan croyait pouvoir être tranquille, puisque, de ses deux ennemis, l'un était tué et l'autre dévoué à ses intérêts. | Всякое доброе дело несет награду в себе самом, и доброе дело д'Артаньяна вернуло ему утраченное спокойствие. В самом деле, д'Артаньян считал, что может быть совершенно спокоен, раз один из двух врагов убит, а другой безраздельно предан ему. |
| Cette tranquillité prouvait une chose, c'est que d'Artagnan ne connaissait pas encore Milady. | Это спокойствие доказывало лишь одно - что д'Артаньян еще не знал миледи. |
Титульный лист | Предыдущая | Следующая
