Краткая коллекция текстов на французском языке
A. Dumas/А. Дюма
Les Trois Mousquetaires/Три мушкетера
Chapitre XV. GENS DE ROBE ET GENS D'EPEE./Военные и судейские
| France | Russe |
| Le lendemain du jour où ces événements étaient arrivés, Athos n'ayant point reparu, M. de Tréville avait été prévenu par d'Artagnan et par Porthos de sa disparition. | На следующий день после того, как разыгрались все эти события, д'Артаньян и Портос, видя, что Атос не появляется, сообщили г-ну де Тревилю о его исчезновении. |
| Quant à Aramis, il avait demandé un congé de cinq jours, et il était à Rouen, disait-on, pour affaires de famille. | Что касается Арамиса, то, испросив отпуск на пять дней, он, как говорили, отбыл в Руан по семейным делам. |
| M. de Tréville était le père de ses soldats. Le moindre et le plus inconnu d'entre eux, dès qu'il portait l'uniforme de la compagnie, était aussi certain de son aide et de son appui qu'aurait pu l'être son frère lui-même. | Господин Де Тревиль был отцом своих солдат. Едва успев надеть форму мушкетера, самый незаметной из них и никому не известный мог так же твердо надеяться на помощь капитана, как мог бы надеяться на помощь брата. |
| Il se rendit donc à l'instant chez le lieutenant criminel. On fit venir l'officier qui commandait le poste de la Croix-Rouge, et les renseignements successifs apprirent qu'Athos était momentanément logé au Fort-l'Evêque. | Поэтому де Тревиль немедленно отправился к главному уголовному судье. Вызвали офицера, командовавшего постом у Алого Креста, и, сверяя последовательно полученные сведения, удалось установить, что Атос помещен в Фор-Левек. |
| Athos avait passé par toutes les épreuves que nous avons vu Bonacieux subir. | Атос прошел через все испытания, которым, как мы видели, подвергся Бонасье. |
| Nous avons assisté à la scène de confrontation entre les deux captifs. Athos, qui n'avait rien dit jusque-là de peur que d'Artagnan, inquiété à son tour, n'eût point le temps qu'il lui fallait, Athos déclara, à partir de ce moment, qu'il se nommait Athos et non d'Artagnan. | Мы присутствовали при очной ставке, устроенной обоим заключенным. Атос, до этой минуты умалчивавший обо всем из опасения, что станут беспокоить д'Артаньяна и лишат его необходимой свободы действий, теперь утверждал, что зовут его Атос, а не д'Артаньян. |
| Il ajouta qu'il ne connaissait ni Monsieur, ni Madame Bonacieux, qu'il n'avait jamais parlé ni à l'un, ni à l'autre ; qu'il était venu vers les dix heures du soir pour faire visite à M. d'Artagnan, son ami, mais que jusqu'à cette heure il était resté chez M. de Tréville, où il avait dîné ; vingt témoins, ajouta-t-il, pouvaient attester le fait, et il nomma plusieurs gentilshommes distingués, entre autres M. le duc de La Trémouille. | Он объявил, кроме этого, что не знает ни господина, ни госпожи Бонасье, что никогда не разговаривал ни с одним из них. Около десяти часов вечера он зашел навестить своего друга г-на д'Артаньяна, но до этого часа находился у г-на де Тревиля, где обедал. Не менее двадцати свидетелей могут подтвердить это обстоятельство. И он назвал несколько громких имен, среди прочих также и герцога де Ла Тремуля. |
| Le second commissaire fut aussi étourdi que le premier de la déclaration simple et ferme de ce mousquetaire, sur lequel il aurait bien voulu prendre la revanche que les gens de robe aiment tant à gagner sur les gens d'épée ; mais le nom de M. de Tréville et celui de M. le duc de La Trémouille méritaient réflexion. | Второй комиссар был, так же как и первый, смущен простыми и твердыми показаниями этого мушкетера, над которым он между тем жаждал одержать верх, что всегда заманчиво для судейского чиновника в борьбе с человеком военным. Но имена г-на де Тревиля и герцога де Ла Тремуля смутили его. |
| Athos fut aussi envoyé au cardinal, mais malheureusement le cardinal était au Louvre chez le roi. | Атоса также повезли к кардиналу, но кардинал, к сожалению, находился в Лувре, у короля. |
| C'était précisément le moment où M. de Tréville, sortant de chez le lieutenant criminel et de chez le gouverneur du Fort-l'Evêque, sans avoir pu trouver Athos, arriva chez Sa Majesté. | Это было как раз в то время, когда г-н де Тревиль, выйдя от главного уголовного судьи и от коменданта Фор-Левека и не получив доступа к Атосу, прибыл к королю. |
| Comme capitaine des mousquetaires, M. de Tréville avait à toute heure ses entrées chez le roi. | В качестве капитана мушкетеров г-н де Тревиль в любой час мог видеть короля. |
| On sait quelles étaient les préventions du roi contre la reine, préventions habilement entretenues par le cardinal, qui, en fait d'intrigues, se défiait infiniment plus des femmes que des hommes. Une des grandes causes surtout de cette prévention était l'amitié d'Anne d'Autriche pour Mme de Chevreuse. Ces deux femmes l'inquiétaient plus que les guerres avec l'Espagne, les démêlés avec l'Angleterre et l'embarras des finances. A ses yeux et dans sa conviction, Mme de Chevreuse servait la reine non seulement dans ses intrigues politiques, mais, ce qui le tourmentait bien plus encore, dans ses intrigues amoureuses. | Мы знаем, как сильно было недоверие короля к королеве, недоверие, умело разжигаемое кардиналом, который по части интриг значительно больше опасался женщин, чем мужчин. Одной из главных причин его предубеждения против Анны Австрийской была дружба королевы с г-жой де Шеврез. Обе эти женщины беспокоили его больше, чем войны с Испанией, недоразумения с Англией и запутанное состояние финансов. По его мнению и глубокому убеждению, г-жа де Шеврез помогала королеве не только в политических интригах, но - что еще гораздо больше тревожило его - в интригах любовных. |
| Au premier mot de ce qu'avait dit M. le cardinal, que Mme de Chevreuse, exilée à Tours et qu'on croyait dans cette ville, était venue à Paris et, pendant cinq jours qu'elle y était restée, avait dépisté la police, le roi était entré dans une furieuse colère. Capricieux et infidèle, le roi voulait être Louis le Juste et Louis le Chaste . La postérité comprendra difficilement ce caractère, que l'histoire n'explique que par des faits et jamais par des raisonnements. | При первых же словах кардинала о том, что г-жа де Шеврез, сосланная в Тур и, как предполагалось, находившаяся в этом городе, тайно приезжала в Париж и, пробыв пять дней, сбила с толку полицию, король пришел в неистовый гнев. Капризный и вероломный, король желал, чтобы его называли Людовиком Справедливым и Людовиком Целомудренным. Потомки с трудом разберутся в этом характере, который история пытается объяснить, приводя многочисленные факты, но не прибегая к рассуждениям. |
| Mais lorsque le cardinal ajouta que non seulement Mme de Chevreuse était venue à Paris, mais encore que la reine avait renoué avec elle à l'aide d'une de ces correspondances mystérieuses qu'à cette époque on nommait une cabale ; lorsqu'il affirma que lui, le cardinal, allait démêler les fils les plus obscurs de cette intrigue, quand, au moment d'arrêter sur le fait, en flagrant délit, nanti de toutes les preuves, l'émissaire de la reine près de l'exilée, un mousquetaire avait osé interrompre violemment le cours de la justice en tombant, l'épée à la main, sur d'honnêtes gens de loi chargés d'examiner avec impartialité toute l'affaire pour la mettre sous les yeux du roi, Louis XIII ne se contint plus, il fit un pas vers l'appartement de la reine avec cette pâle et muette indignation qui, lorsqu'elle éclatait, conduisait ce prince jusqu'à la plus froide cruauté. | Когда же кардинал добавил, что не только г-жа де Шеврез приезжала в Париж, но что королева возобновила с ней связь при помощи шифра, в те времена называвшегося кабалистическим, когда он стал утверждать, что, в то время как он, кардинал, уже готов был распутать тончайшие нити этой интриги и, вооружившись всеми доказательствами, намеревался арестовать на месте преступления посредницу между изгнанницей и королевой, какой-то мушкетер осмелился силой прервать ход судебного следствия, и, обнажив шпагу, обрушился на честных чиновников, которым было поручено беспристрастное расследование этого дела, чтобы обо всем доложить королю, - Людовик XIII потерял всякое самообладание. Охваченный безмолвным бешенством, которое, когда оно прорывалось, внушало этому монарху способность совершать самые жестокие поступки, он, побледнев, сделал шаг к дверям, ведущим в апартаменты королевы. |
| Et cependant, dans tout cela, le cardinal n'avait pas encore dit un mot du duc de Buckingham. | А между тем кардинал еще не успел произнести имя Бекингэма. |
| Ce fut alors que M. de Tréville entra, froid, poli et dans une tenue irréprochable. | Именно в этот миг появился де Тревиль, холодный, вежливый, безукоризненный во всем своем облике. |
| Averti de ce qui venait de se passer par la présence du cardinal et par l'altération de la figure du roi, M. de Tréville se sentit fort comme Samson devant les Philistins. | Увидев здесь кардинала, взглянув на искаженное лицо короля, де Тревиль догадался обо всем, что здесь произошло, и почувствовал себя сильным, как Самсон перед филистимлянами. |
| Louis XIII mettait déjà la main sur le bouton de la porte ; au bruit que fit M. de Tréville en entrant, il se retourna. | Людовик XIII уже схватился за ручку двери. Звук шагов де Тревиля заставил его обернуться. |
| " Vous arrivez bien, Monsieur, dit le roi, qui, lorsque ses passions étaient montées à un certain point, ne savait pas dissimuler, et j'en apprends de belles sur le compte de vos mousquetaires. | - Вы явились как раз вовремя, - произнес король, который, дав волю своим страстям, терял уже способность что-либо скрыть. - Хорошие вещи рассказывают мне о ваших мушкетерах. |
| -- Et moi, dit froidement M. de Tréville, j'en ai de belles à apprendre à Votre Majesté sur ses gens de robe. | - А у меня, - холодно ответил де Тревиль, - найдется немало хорошего рассказать вашему величеству о судейских. |
| -- Plaît-il ? dit le roi avec hauteur. | - Я не понимаю вас, - надменным тоном произнес король. |
| -- J'ai l'honneur d'apprendre à Votre Majesté, continua M. de Tréville du même ton, qu'un parti de procureurs, de commissaires et de gens de police, gens fort estimables mais fort acharnés, à ce qu'il paraît, contre l'uniforme, s'est permis d'arrêter dans une maison, d'emmener en pleine rue et de jeter au Fort-l'Evêque, tout cela sur un ordre que l'on a refusé de me représenter, un de mes mousquetaires, ou plutôt des vôtres, Sire, d'une conduite irréprochable, d'une réputation presque illustre, et que Votre Majesté connaît favorablement, M. Athos. | - Имею честь доложить вашему величеству, - с тем же спокойствием продолжал де Тревиль, - что кучка чиновников, комиссаров и полицейских, людей весьма почтенных, но, очевидно, крайне враждебных к военным, позволила себе арестовать в одном доме, провести открыто по улицам и заключить в Фор-Левек - все это ссылаясь на приказ, который мне не согласились предъявить, - одного из моих мушкетеров, или вернее, ваших мушкетеров, ваше величество, человека безукоризненного поведения, прославленного, если осмелюсь так выразиться, известного вашему величеству с самой лучшей стороны, - господина Атоса. |
| -- Athos, dit le roi machinalement ; oui, au fait, je connais ce nom. | - Атоса? - почти невольно повторил король. - Да, мне, кажется, знакомо это имя... |
| -- Que Votre Majesté se le rappelle, dit M. de Tréville ; M. Athos est ce mousquetaire qui, dans le fâcheux duel que vous savez, a eu le malheur de blesser grièvement M. de Cahusac. - A propos, Monseigneur, continua Tréville en s'adressant au cardinal, M. de Cahusac est tout à fait rétabli, n'est-ce pas ? | - Пусть ваше величество потрудится вспомнить, - сказал де Тревиль. - Господин Атос - тот самый мушкетер, который на известной вам злополучной дуэли имел несчастье тяжело ранить господина де Каюзака... Да, кстати, ваше высокопреосвященство, - продолжал де Тревиль, обращаясь к кардиналу, - господин Каюзак вполне поправился, не правда ли? |
| -- Merci ! dit le cardinal en se pinçant les lèvres de colère. | - Да, благодарю, - проговорил кардинал, от гнева прикусив губу. |
| -- M. Athos était donc allé rendre visite à l'un de ses amis alors absent, continua M. de Tréville, à un jeune Béarnais, cadet aux gardes de Sa Majesté, compagnie des Essarts ; mais à peine venait-il de s'installer chez son ami et de prendre un livre en l'attendant, qu'une nuée de recors et de soldats mêlés ensemble vint faire le siège de la maison, enfonça plusieurs portes... " | - Итак, господин Атос зашел навестить своего друга, - продолжал де Тревиль, - молодого беарнца, кадета гвардии вашего величества, из роты Дезэссара. Молодого человека не оказалось дома. Не успел господин Атос опуститься на стул и взять в руки книгу, намереваясь подождать своего друга, как целая толпа сыщиков и солдат, смешавшихся вместе, осадила дом, взломала несколько дверей... |
| Le cardinal fit au roi un signe qui signifiait : " C'est pour l'affaire dont je vous ai parlé. " | Кардинал знаком пояснил королю: "Это по поводу того дела, о котором я вам говорил..." |
| " Nous savons tout cela, répliqua le roi, car tout cela s'est fait pour notre service. | - Все это нам известно, - произнес король. - Ибо все это делалось ради нашей пользы. |
| -- Alors, dit Tréville, c'est aussi pour le service de Votre Majesté qu'on a saisi un de mes mousquetaires innocent, qu'on l'a placé entre deux gardes comme un malfaiteur, et qu'on a promené au milieu d'une populace insolente ce galant homme, qui a versé dix fois son sang pour le service de Votre Majesté et qui est prêt à le répandre encore. | - Итак, - продолжал де Тревиль, - ради вашей пользы был схвачен один из моих мушкетеров, ни в чем не повинный, ради вашей пользы он под охраной двух солдат был, словно злодей, проведен по улицам города, сквозь толпу, осыпавшую оскорблениями этого благородного человека, десятки раз проливавшего свою кровь за ваше величество и готового в любую минуту снова пролить ее? |
| -- Bah ! dit le roi ébranlé, les choses se sont passées ainsi ? | - Да что вы? - сказал король, заколебавшись. - Неужели дело происходило именно так? |
| -- M. de Tréville ne dit pas, reprit le cardinal avec le plus grand flegme, que ce mousquetaire innocent, que ce galant homme venait, une heure auparavant, de frapper à coups d'épée quatre commissaires instructeurs délégués par moi afin d'instruire une affaire de la plus haute importance. | - Господин де Тревиль, - произнес кардинал, сохраняя совершенное хладнокровие, - не сказал вам, что этот ни в чем не повинный мушкетер, что этот благородный человек за час до того с обнаженной шпагой напал на четырех комиссаров, посланных мною для расследования по делу чрезвычайной важности. |
| -- Je défie Votre Eminence de le prouver, s'écria M. de Tréville avec sa franchise toute gasconne et sa rudesse toute militaire, car, une heure auparavant, M. Athos, qui, je le confierai à Votre Majesté, est un homme de la plus haute qualité, me faisait l'honneur, après avoir dîné chez moi, de causer dans le salon de mon hôtel avec M. le duc de La Trémouille et M. le comte de Châlus, qui s'y trouvaient. " | - Пусть ваше высокопреосвященство докажет это! - воскликнул де Тревиль с искренностью чисто гасконской и резкостью чисто военной. - Дело в том, что за час до этого господин Атос, человек - как я осмелюсь доложить вашему величеству - весьма знатного происхождения, оказал мне честь отобедать у меня и беседовал у меня в гостиной с герцогом де Ла Тремулем и графом де Шалю. |
| Le roi regarda le cardinal. | Король взглянул на кардинала. |
| " Un procès-verbal fait foi, dit le cardinal répondant tout haut à l'interrogation muette de Sa Majesté, et les gens maltraités ont dressé le suivant, que j'ai l'honneur de présenter à Votre Majesté. | - Все, о чем я говорил, - произнес кардинал в ответ на безмолвный вопрос короля, - изложено в протоколе, подписанном пострадавшими. Имею честь представить его вашему величеству. |
| -- Procès-verbal de gens de robe vaut-il la parole d'honneur, répondit fièrement Tréville, d'homme d'épée ? | - Неужели протокол судейских чиновников стоит честного слова военного? - гордо спросил де Тревиль. |
| -- Allons, allons, Tréville, taisez-vous, dit le roi. | - Полно, полно, Тревиль, - сказал король, - замолчите! |
| -- Si Son Eminence a quelque soupçon contre un de mes mousquetaires, dit Tréville, la justice de M. le cardinal est assez connue pour que je demande moi-même une enquête. | - Если его высокопреосвященство подозревает кого-либо из моих мушкетеров, - ответил де Тревиль, - то ведь справедливость господина кардинала достаточно известна всем, и я сам прошу о расследовании. |
| -- Dans la maison où cette descente de justice a été faite, continua le cardinal impassible, loge, je crois, un Béarnais ami du mousquetaire. | - В доме, где происходил этот обыск, - проговорил кардинал все с тем же хладнокровием, - живет, если я не ошибаюсь, некий беарнец, друг этого мушкетера? |
| -- Votre Eminence veut parler de M. d'Artagnan ? | - Ваше высокопреосвященство имеет в виду д'Артаньяна? |
| -- Je veux parler d'un jeune homme que vous protégez, Monsieur de Tréville. | - Я имею в виду молодого человека, которому вы, господин де Тревиль, покровительствуете. |
| -- Oui, Votre Eminence, c'est cela même. | - Да, ваше высокопреосвященство, совершенно верно. |
| -- Ne soupçonnez-vous pas ce jeune homme d'avoir donné de mauvais conseils... | - Не считаете ли вы возможным, что этот молодой человек дурно влиял... |
| -- A M. Athos, à un homme qui a le double de son âge ? interrompit M. de Tréville ; non, Monseigneur. D'ailleurs, M. d'Artagnan a passé la soirée chez moi. | - ...на господина Атоса, человека, который вдвое старше его? - перебил де Тревиль. - Нет, ваша светлость, не считаю возможным. Кроме того, господин д'Артаньян также провел вечер у меня. |
| -- Ah çà, dit le cardinal, tout le monde a donc passé la soirée chez vous ? | - Вот так история! - воскликнул кардинал. - По-видимому, решительно все провели вечер у вас! |
| -- Son Eminence douterait-elle de ma parole ? dit Tréville, le rouge de la colère au front. | - Не подвергает ли ваше высокопреосвященство сомнению мои слова? - спросил де Тревиль, которому краска гнева залила лицо. |
| -- Non, Dieu m'en garde ! dit le cardinal ; mais, seulement, à quelle heure était-il chez vous ? | - Нет, Боже меня упаси! - произнес кардинал. - Но в котором часу д'Артаньян был у вас? |
| -- Oh ! cela je puis le dire sciemment à Votre Eminence, car, comme il entrait, je remarquai qu'il était neuf heures et demie à la pendule, quoique j'eusse cru qu'il était plus tard. | - О, это я могу совершенно точно сообщить вашему высокопреосвященству: когда он вошел, я как раз заметил, что часы показывали половину десятого, хотя мне казалось, что уже позднее. |
| -- Et à quelle heure est-il sorti de votre hôtel ? | - А в котором часу он покинул ваш дом? |
| -- A dix heures et demie : une heure après l'événement. | - В половине одиннадцатого. Через час после этих событий. |
| -- Mais, enfin, répondit le cardinal, qui ne soupçonnait pas un instant la loyauté de Tréville, et qui sentait que la victoire lui échappait, mais, enfin, Athos a été pris dans cette maison de la rue des Fossoyeurs. | - Но в конце-то концов... - сказал кардинал, который ни на минуту не усомнился в правдивости де Тревиля и чувствовал, что победа ускользает от него, - но ведь в конце-то концов Атоса задержали в этом самом доме на улице Могильщиков. |
| -- Est-il défendu à un ami de visiter un ami ? à un mousquetaire de ma compagnie de fraterniser avec un garde de la compagnie de M. des Essarts ? | - Разве другу воспрещается навещать друга, мушкетеру моей роты - поддерживать братскую дружбу с гвардейцем из роты господина Дезэссара? |
| -- Oui, quand la maison où il fraternise avec cet ami est suspecte. | - Да, если дом, где он встречается со своим другом, подозрителен. |
| -- C'est que cette maison est suspecte, Tréville, dit le roi ; peut-être ne le saviez-vous pas ? | - Дело ведь в том, что дом этот подозрителен, Тревиль, - вставил король. - Вы этого, может быть, не знали... |
| -- En effet, Sire, je l'ignorais. En tout cas, elle peut être suspecte partout ; mais je nie qu'elle le soit dans la partie qu'habite M. d'Artagnan ; car je puis vous affirmer, Sire, que, si j'en crois ce qu'il a dit, il n'existe pas un plus dévoué serviteur de Sa Majesté, un admirateur plus profond de M. le cardinal. | - Да, ваше величество, я действительно этого не знал. Но я убежден, что это не относится к части дома, занятой господином д'Артаньяном, ибо я могу вас уверить, что нет более преданного слуги вашего величества и более глубокого почитателя господина кардинала. |
| -- N'est-ce pas ce d'Artagnan qui a blessé un jour Jussac dans cette malheureuse rencontre qui a eu lieu près du couvent des Carmes- Déchaussés ? demanda le roi en regardant le cardinal, qui rougit de dépit. | - Не этот ли самый д'Артаньян ранил когда-то де Жюссака в злополучной схватке у монастыря кармелиток? - спросил король, взглянув на кардинала, покрасневшего от досады. |
| -- Et le lendemain, Bernajoux. Oui, Sire, oui, c'est bien cela, et Votre Majesté a bonne mémoire. | - А на следующий день поразил Бернажу, - поспешил заметить де Тревиль. - Да, ваше величество, он самый; у вашего величества отличная память. |
| -- Allons, que résolvons-nous ? dit le roi. | - Так что же мы решим? - спросил король. |
| -- Cela regarde Votre Majesté plus que moi, dit le cardinal. J'affirmerais la culpabilité. | - Это скорее дело вашего величества, чем мое, - сказал кардинал. - Я настаиваю на виновности этого Атоса. |
| -- Et moi je la nie, dit Tréville. Mais Sa Majesté a des juges, et ses juges décideront. | - А я отрицаю ее! - воскликнул де Тревиль. - Но у его величества есть судьи, и судьи разберутся. |
| -- C'est cela, dit le roi, renvoyons la cause devant les juges : c'est leur affaire de juger, et ils jugeront. | - Совершенно верно, - сказал король. - Предоставим это дело судьям. Им судить, они и рассудят. |
| -- Seulement, reprit Tréville, il est bien triste qu'en ce temps malheureux où nous sommes, la vie la plus pure, la vertu la plus incontestable n'exemptent pas un homme de l'infamie et de la persécution. Aussi l'armée sera-t-elle peu contente, je puis en répondre, d'être en butte à des traitements rigoureux à propos d'affaires de police. " | - Печально все же, - вновь заговорил де Тревиль, - что в такое злосчастное время, как наше, самая чистая жизнь, самая неоспоримая добродетель не может оградить человека от позора и преследований. И армия, смею вас заверить, не очень-то будет довольна тем, что становится предметом жестоких преследований по поводу каких-то полицейских историй. |
| Le mot était imprudent ; mais M. de Tréville l'avait lancé avec connaissance de cause. Il voulait une explosion, parce qu'en cela la mine fait du feu, et que le feu éclaire. | Слова были неосторожны. Но Тревиль бросил их, зная им цену. Он хотел вызвать взрыв, а взрыв сопровождается пламенем, которое освещает все кругом. |
| " Affaires de police ! s'écria le roi, relevant les paroles de M. de Tréville : affaires de police ! et qu'en savez-vous, Monsieur ? Mêlez- vous de vos mousquetaires, et ne me rompez pas la tête. Il semble, à vous entendre, que, si par malheur on arrête un mousquetaire, la France est en danger. Eh ! que de bruit pour un mousquetaire ! j'en ferai arrêter dix, ventrebleu ! cent, même ; toute la compagnie ! et je ne veux pas que l'on souffle mot. | - Полицейские истории! - вскричал король, ухватившись за слова де Тревиля. - Полицейские истории! Какое понятие вы имеете обо всем этом, сударь? Займитесь вашими мушкетерами и не сбивайте меня с толку! Послушать вас, так можно подумать, что стоит арестовать мушкетера - и Франция уже в опасности. Сколько шуму из-за какого-то мушкетера! Я прикажу арестовать их целый десяток, черт возьми! Сотню! Всю роту! И никому не позволю пикнуть! |
| -- Du moment où ils sont suspects à Votre Majesté, dit Tréville, les mousquetaires sont coupables ; aussi, me voyez-vous, Sire, prêt à vous rendre mon épée ; car après avoir accusé mes soldats, M. le cardinal, je n'en doute pas, finira par m'accuser moi-même ; ainsi mieux vaut que je me constitue prisonnier avec M. Athos, qui est arrêté déjà, et M. d'Artagnan, qu'on va arrêter sans doute. | - Если мушкетеры подозрительны вашему величеству, значит, они виновны, - сказал де Тревиль. - Поэтому я готов, ваше величество, отдать вам мою шпагу. Ибо, обвинив моих солдат, господин кардинал, не сомневаюсь, в конце концов возведет обвинение и против меня. Поэтому лучше будет, если я признаю себя арестованным вместе с господином Атосом, с которым это уже произошло, и с господином д'Артаньяном, с которым это, вероятно, в ближайшем будущем произойдет. |
| -- Tête gasconne, en finirez-vous ? dit le roi. | - Гасконский упрямец, замолчите вы наконец! - сказал король. |
| -- Sire, répondit Tréville sans baisser le moindrement la voix, ordonnez qu'on me rende mon mousquetaire, ou qu'il soit jugé. | - Ваше величество, - ответил де Тревиль, ничуть не понижая голоса, - пусть вернут мне моего мушкетера или пусть его судят. |
| -- On le jugera, dit le cardinal. | - Его будут судить, - сказал кардинал. |
| -- Eh bien, tant mieux ; car, dans ce cas, je demanderai à Sa Majesté la permission de plaider pour lui. " | - Если так, - тем лучше. Прошу, в таком случае, у вашего величества разрешения защитить его. |
| Le roi craignit un éclat. | Король побоялся вспышки. |
| " Si Son Eminence, dit-il, n'avait pas personnellement des motifs... " | - Если бы у его высокопреосвященства, - сказал он, - не было причин личного свойства... |
| Le cardinal vit venir le roi, et alla au-devant de lui : | Кардинал понял, к чему клонит король, и предупредил его. |
| " Pardon, dit-il, mais du moment où Votre Majesté voit en moi un juge prévenu, je me retire. | - Прошу прощения, - проговорил он, - но, если ваше величество считает меня пристрастным, я отказываюсь от участия в суде. |
| -- Voyons, dit le roi, me jurez-vous, par mon père, que M. Athos était chez vous pendant l'événement, et qu'il n'y a point pris part ? | - Вот что, - сказал король, - поклянитесь именем моего отца, что Атос находился у вас, когда происходили эти события, и не принимал в них участия. |
| -- Par votre glorieux père et par vous-même, qui êtes ce que j'aime et ce que je vénère le plus au monde, je le jure ! | - Клянусь вашим славным отцом и вами, которого я люблю и почитаю превыше всего на свете! |
| -- Veuillez réfléchir, Sire, dit le cardinal. Si nous relâchons ainsi le prisonnier, on ne pourra plus connaître la vérité. | - Подумайте, ваше величество, - произнес кардинал. - Если мы освободим заключенного, то уж никогда не узнаем истины. |
| -- M. Athos sera toujours là, reprit M. de Tréville, prêt à répondre quand il plaira aux gens de robe de l'interroger. Il ne désertera pas, Monsieur le cardinal ; soyez tranquille, je réponds de lui, moi. | - Господин Атос всегда окажется на месте и будет готов дать ответ, как только господа судейские сочтут нужным допросить его, - сказал де Тревиль. - Он никуда не скроется, господин кардинал, будьте покойны. Ответственность за него я принимаю на себя. |
| -- Au fait, il ne désertera pas, dit le roi ; on le retrouvera toujours, comme dit M. de Tréville. D'ailleurs, ajouta-t-il en baissant la voix et en regardant d'un air suppliant Son Eminence, donnons-leur de la sécurité : cela est politique. " | - И в самом деле он не убежит, - согласился король. - Его всегда можно будет найти, как сказал господин де Тревиль. Кроме того, - добавил он, понизив голос и умоляюще взглянув на кардинала, - не будем вызывать у них беспокойства, это лучшая политика. |
| Cette politique de Louis XIII fit sourire Richelieu. | Эта политика Людовика XIII заставила Ришелье улыбнуться. |
| " Ordonnez, Sire, dit-il, vous avez le droit de grâce. | - Приказывайте, ваше величество. Вы имеете право помилования. |
| -- Le droit de grâce ne s'applique qu'aux coupables, dit Tréville, qui voulait avoir le dernier mot, et mon mousquetaire est innocent. Ce n'est donc pas grâce que vous allez faire, Sire, c'est justice. | - Помилование может быть применено только к виновным, - сказал де Тревиль, желавший, чтобы последнее слово осталось за ним. - А мой мушкетер невиновен. Поэтому ваше величество окажете ему не милость, а справедливость. |
| -- Et il est au Fort-l'Evêque ? dit le roi. | - Он в Фор-Левеке? - спросил король. |
| -- Oui, Sire, et au secret, dans un cachot, comme le dernier des criminels. | - Да, ваше величество, и в одиночной камере, без права сношения с внешним миром, как последний преступник. |
| -- Diable ! diable ! murmura le roi, que faut-il faire ? | - Черт возьми! - пробормотал король. - Что же нужно сделать? |
| -- Signer l'ordre de mise en liberté, et tout sera dit, reprit le cardinal ; je crois, comme Votre Majesté, que la garantie de M. de Tréville est plus que suffisante. " | - Подписать приказ об освобождении, и все будет кончено, - сказал кардинал. - Я такого же мнения, как ваше величество, и считаю поручительство господина де Тревиля более чем достаточным. |
| Tréville s'inclina respectueusement avec une joie qui n'était pas sans mélange de crainte ; il eût préféré une résistance opiniâtre du cardinal à cette soudaine facilité. | Тревиль поклонился, преисполненный радости, к которой примешивалась тревога. Этой неожиданной уступчивости он предпочел бы настойчивое сопротивление со стороны кардинала. |
| Le roi signa l'ordre d'élargissement, et Tréville l'emporta sans retard. | Король подписал приказ об освобождении, и де Тревиль поспешил удалиться, унося его с собой. |
| Au moment où il allait sortir, le cardinal lui fit un sourire amical, et dit au roi : | В ту минуту, когда он уже выходил, кардинал, приветливо улыбнувшись ему, обратился к королю: |
| " Une bonne harmonie règne entre les chefs et les soldats, dans vos mousquetaires, Sire ; voilà qui est bien profitable au service et bien honorable pour tous. " | - Какое единодушие между начальником и солдатами царит у ваших мушкетеров, ваше величество! Это весьма полезно для службы и делает честь всей роте. |
| " Il me jouera quelque mauvais tour incessamment, se disait Tréville ; on n'a jamais le dernier mot avec un pareil homme. Mais hâtons-nous, car le roi peut changer d'avis tout à l'heure ; et au bout du compte, il est plus difficile de remettre à la Bastille ou au Fort-l'Evêque un homme qui en est sorti, que d'y garder un prisonnier qu'on y tient. " | "Можно не сомневаться, что он в самом ближайшем будущем сыграет со мной какую-нибудь скверную шутку, - подумал де Тревиль. - Никогда не угадаешь, что у него на уме. Но нужно спешить. Король в любую минуту может изменить свое решение, а засадить снова в Бастилию или в Фор-Левек человека, только что оттуда выпущенного, в конце концов сложнее, чем оставить в заключении узника, уже сидящего там". |
| M. de Tréville fit triomphalement son entrée au Fort-l'Evêque, où il délivra le mousquetaire, que sa paisible indifférence n'avait pas abandonné. | Господин де Тревиль с торжеством вступил в Фор-Левек и освободил Атоса, неизменно сохранявшего вид спокойного безразличия. |
| Puis, la première fois qu'il revit d'Artagnan : | При первой же встрече с д'Артаньяном де Тревиль сказал ему: |
| " Vous l'échappez belle, lui dit-il ; voilà votre coup d'épée à Jussac payé. Reste bien encore celui de Bernajoux, mais il ne faudrait pas trop vous y fier. " | - На этот раз вам повезло. С вами рассчитались за ранение де Жюссака. Неоплаченным остается еще поражение Бернажу. Будьте настороже. |
| Au reste, M. de Tréville avait raison de se défier du cardinal et de penser que tout n'était pas fini, car à peine le capitaine des mousquetaires eut-il fermé la porte derrière lui, que Son Eminence dit au roi : | Де Тревиль был прав, не доверяя кардиналу и считая, что не все еще кончено. Не успел капитан мушкетеров закрыть за собой дверь, как его высокопреосвященство повернулся к королю. |
| " Maintenant que nous ne sommes plus que nous deux, nous allons causer sérieusement, s'il plaît à Votre Majesté. Sire, M. de Buckingham était à Paris depuis cinq jours et n'en est parti que ce matin. " | - Теперь, когда мы остались наедине, - сказал он, - если угодно вашему величеству, поговорим о важных вещах. Ваше величество! Герцог Бекингэм провел пять дней в Париже и отбыл только сегодня утром. |
Титульный лист | Предыдущая | Следующая
