| English | Русский |
| DEAR DOCTOR, | Любезный доктор! |
| If I was disposed to be critical, I should say this house of Cameron is too near the lake, which approaches, on one side, to within six or seven yards of the window. It might have been placed in a higher site, which would have afforded a more extensive prospect and a drier atmosphere; but this imperfection is not chargeable on the present proprietor, who purchased it ready built, rather than be at the trouble of repairing his own family-house of Bonhill, which stands two miles from hence on the Leven, so surrounded with plantation, that it used to be known by the name of the Mavis (or thrush) Nest. | Ежели пришла бы мне охота быть придирчивым, я мог бы сказать, что дом в Кэмероне стоит слишком близко к озеру, ибо лежит оно ярдах в шести-семи от окна. Построить дом можно было повыше, откуда открывался бы лучший вид, и воздух был бы суше; но теперешний владелец купил его уже готовым, не пожелав брать на себя хлопот по исправлению родового своего дома на Бонхилле, расположенного на берегу Левена милях в двух отсюда и окруженного столь густыми деревьями, что его в былые времена называли "Гнездо дроздов". |
| Above that house is a romantic glen or clift of a mountain, covered with hanging woods having at bottom a stream of fine water that forms a number of cascades in its descent to join the Leven; so that the scene is quite enchanting. A captain of a man of war, who had made the circuit of the globe with Mr Anson, being conducted to this glen, exclaimed, 'Juan Fernandez, by God!' | Над этим домом находится живописное ущелье в горе, покрытой лесом, на дне его протекает чистейший ручей, который, низвергаясь каскадами, устремляется к Левену и являет собой восхитительную картину. Капитан военного корабля, обогнувший земной шар с мистером Энсоном, будучи приведен к сему ущелью, воскликнул: "Черт подери, да это Хуан Фернандес!" |
| Indeed, this country would be a perfect paradise, if it was not, like Wales, cursed with a weeping climate, owing to the same cause in both, the neighbourhood of high mountains, and a westerly situation, exposed to the vapours of the Atlantic ocean. This air, however, notwithstanding its humidity, is so healthy, that the natives are scarce ever visited by any other disease than the smallpox, and certain cutaneous evils, which are the effects of dirty living, the great and general reproach of the commonalty of this kingdom. Here are a great many living monuments of longaevity; and among the rest a person, whom I treat with singular respect, as a venerable druid, who has lived near ninety years, without pain or sickness, among oaks of his own planting. | И вправду, страна эта была бы сущим раем, ежели бы, на беду свою, не имела, равно как и Уэльс, сырого климата, коим обе эти страны обязаны близости высоких гор, а также и тому, что они открыты с запада испарениям Атлантического океана. Однако же воздух этот, несмотря на влажность, столь здоров, что здешние жители почти ничем не хворают, кроме оспы да коросты, которая происходит от нечистоплотности, в чем можно попрекнуть простой люд в этом королевстве. Здесь нетрудно сыскать живые памятники долголетия; одного из них я знаю и весьма уважаю, это почтенный друид, доживший до девяноста лет, не хворая, среди дубов, которые он посадил своими руками. |
| -- He was once proprietor of these lands; but being of a projecting spirit, some of his schemes miscarried, and he was obliged to part with his possession, which hath shifted hands two or three times since that period; but every succeeding proprietor hath done every thing in his power, to make his old age easy and comfortable. He has a sufficiency to procure the necessaries of life; and he and his old woman reside in a small convenient farm-house, having a little garden which he cultivates with his own hands. This ancient couple live in great health, peace, and harmony, and, knowing no wants, enjoy the perfection of content. | Когда-то ему принадлежали эти земли, но, отличаясь духом предприимчивости, он принял участие в различных предприятиях; потерпев неудачу, он вынужден был продать земли, которые с той поры переменили нескольких владельцев; каждый из сих владельцев старался всячески облегчить ему старость. Достатка у него хватает, чтобы иметь все самое необходимое для жизни, и вместе со своей старухой женой он живет в маленьком крестьянском домике и своими руками возделывает свой огород. Престарелая эта чета живет в добром здравии, в мире и согласии и, ни в чем не нуждаясь, наслаждается совершенным довольством. |
| Mr Smollet calls him the admiral, because he insists upon steering his pleasure-boat upon the lake; and he spends most of his time in ranging through the woods, which he declares he enjoys as much as if they were still his own property -- I asked him the other day, if he was never sick, and he answered, Yes; he had a slight fever the year before the union. If he was not deaf, I should take much pleasure in his conversation; for he is very intelligent, and his memory is surprisingly retentive -- These are the happy effects of temperance, exercise, and good nature | Мистер Смоллет зовет его адмиралом, ибо он сам правит рулем своей лодки, когда катается в ней по озеру; большую часть времени он проводит в прогулках по лесам, которые, по словам его, любезны ему так же, как будто все еще ему принадлежат. Как-то я спросил его, ужели он никогда не хворал. Он ответил, что за год до соединения Англии с Шотландией хворал лихорадкой. Не будь он туг на ухо, беседа с ним доставляла бы мне великое удовольствие, ибо он очень умен и сохранил удивительную память. Таковы счастливые последствия умеренности, трудолюбия и добросердечия. |
| -- Notwithstanding all his innocence, however, he was the cause of great perturbation to my man Clinker, whose natural superstition has been much injured, by the histories of witches, fairies, ghosts, and goblins, which he has heard in this country | Однако же, невзирая на свою невинность, явился он причиною великой тревоги моего слуги Клинкера, который суеверен от природы, а тут, в этой стране, вдосталь наслышался историй о ведьмах, феях, привидениях и леших. |
| -- On the evening after our arrival, Humphry strolled into the wood, in the course of his meditation, and all at once the admiral stood before him, under the shadow of a spreading oak. | Когда прибыли мы сюда, Хамфри в тот же вечер забрел в лес, погрузившись в свои благочестивые размышления, как вдруг под развесистым дубом предстал перед ним адмирал. |
| Though the fellow is far from being timorous in cases that are not supposed preternatural, he could not stand the sight of this apparition, but ran into the kitchen, with his hair standing on end, staring wildly, and deprived of utterance. Mrs Jenkins, seeing him in this condition, screamed aloud, | Парень отнюдь не труслив в тех случаях, когда нельзя заподозрить ничего сверхъестественного, но тут он не выдержал появления сего духа и без памяти прибежал на кухню; волосы у него стояли дыбом, глаза вылезли на лоб, а язык отнялся. Мисс Дженкинс, узревшая его в таком виде, воскликнула: |
| 'Lord have mercy upon us, he has seen something!' | - Господи помилуй! Ему что-то привиделось! |
| Mrs Tabitha was alarmed, and the whole house in confusion. | Мисс Табита перепугалась и всполошила весь дом. |
| When he was recruited with a dram, I desired him to explain the meaning of all this agitation; and, with some reluctance, he owned he had seen a spirit, in the shape of an old man with a white beard, a black cap, and a plaid night-gown. He was undeceived by the admiral in person, who, coming in at this juncture, appeared to be a creature of real flesh and blood. | Когда Клинкер, осушив стаканчик, пришел в себя, я спросил его, чем объяснить его волнение, и он нехотя признался, что видел привидение в образе старика с седой бородой, в черной шапке и в клетчатом халате. Из заблуждения этого его вывел сам адмирал, пришедший как раз в это время и представший перед ним во плоти. |
| Do you know how we fare in this Scottish paradise? We make free with our landlord's mutton, which is excellent, his poultry-yard, his garden, his dairy, and his cellar, which are all well stored. We have delicious salmon, pike, trout, perch, par, &c. at the door, for the taking. The Frith of Clyde, on the other side of the hill, supplies us with mullet, red and grey, cod, mackarel, whiting, and a variety of sea-fish, including the finest fresh herrings I ever tasted. We have sweet, juicy beef, and tolerable veal, with delicate bread from the little town of Dunbritton; and plenty of partridge, growse, heath cock, and other game in presents. | Желаете ли вы знать, чем мы питаемся в этом шотландском раю? К услугам нашим превосходная баранина нашего хозяина, его птичий двор, огород, молочная, погреб, снабженные в изобилии. Превосходный лосось, щука, форель, окунь, корюшка - рукой подать. Устье Клайда по другую сторону холма доставляет нам голавлей, треску, макрель, мерлана и других морских рыб и, между прочим, сельдь, вкуснее которой я не едал. Из городка Дадбриттона нам доставляют сочную говядину, отменную телятину, весьма вкусный хлеб, а куропаток, тетеревов, глухарей и прочую дичь мы получаем в подарок и но можем жаловаться на недостаток ее. |
| We have been visited by all the gentlemen in the neighbourhood, and they have entertained us at their houses, not barely with hospitality, but with such marks of cordial affection, as one would wish to find among near relations, after an absence of many years. | Все соседние джентльмены посещали нас и в своих домах угощали не только гостеприимно, но с такой сердечностью, какую можно было бы ждать после долгого отсутствия только от близких родственников. |
| I told you, in my last, I had projected an excursion to the Highlands, which project I have now happily executed, under the auspices of Sir George Colquhoun, a colonel in the Dutch service, who offered himself as our conductor on this occasion. | В последнем моем письме я писал, что собираюсь совершить путешествие в горы; сей план я привел в исполнение весьма удачливо под руководством сэра Джорджа Колхуна, голландской службы полковника, который сам предложил быть нашим проводником. |
| Leaving our women at Cameron, to the care and inspection of Lady H-- C--, we set out on horseback for Inverary, the county town of Argyle, and dined on the road with the Laird of Macfarlane, the greatest genealogist I ever knew in any country, and perfectly acquainted with all the antiquities of Scotland. | Оставив наших женщин в Кэмероне на попечение леди X. С., мы поехали верхом в Инверери, главный город графства Аргайль, и по пути обедали с лэрдом Макфарланом, великим знатоком генеалогии, превосходно знающим шотландские древности. |
| The Duke of Argyle has an old castle in Inverary, where he resides when he is in Scotland; and hard by is the shell of a noble Gothic palace, built by the last duke, which, when finished, will be a great ornament to this part of the Highlands. As for Inverary, it is a place of very little importance. | У герцога Аргайля есть древний замок в Инверери, где он живет, когда приезжает в Шотландию. Неподалеку от него стоят стены величественного готического дворца, возведенные покойным герцогом; когда постройка закончится, дворец станет украшением сей части горной Шотландии. Что же до Инверери, то это городок весьма мало примечательный. |
| This country is amazingly wild, especially towards the mountains, which are heaped upon the backs of one another, making a most stupendous appearance of savage nature, with hardly any signs of cultivation, or even of population. All is sublimity, silence, and solitude. The people live together in glens or bottoms, where they are sheltered from the cold and storms of winter: but there is a margin of plain ground spread along the sea side, which is well inhabited and improved by the arts of husbandry; and this I take to be one of the most agreeable tracts of the whole island; the sea not only keeps it warm, and supplies it with fish, but affords one of the most ravishing prospects in the whole world; I mean the appearance of the Hebrides, or Western Islands to the number of three hundred, scattered as far as the eye can reach, in the most agreeable confusion. | Эта часть страны удивительно дикая, особливо в горах, каковые нагромождены друг на друга; почти нет здесь возделанной земли, да и людей не видно. Все величественно, безмолвно и пустынно. Люди живут в ущельях гор, где они находят приют от зимних морозов и бурь. Но вдоль морского берега есть здесь равнины; они населены, жители их не оставляют землю лежать втуне, и сии равнины я почитаю приятнейшими местами на всем острове; море здесь смягчает климат, снабжает жителей рыбой, и отсюда открывается замечательный вид на Гебриды, или Западные острова, коих около трехсот, разбросанных в беспорядке до самого горизонта. |
| As the soil and climate of the Highlands are but ill adapted to the cultivation of corn, the people apply themselves chiefly to the breeding and feeding of black cattle, which turn to good account. Those animals run wild all the winter, without any shelter or subsistence, but what they can find among the heath. When the snow lies so deep and hard, that they cannot penetrate to the roots of the grass, they make a diurnal progress, guided by a sure instinct, to the seaside at low water, where they feed on the alga marina, and other plants that grow upon the beach. | Почва и климат горной части не благоприятствуют хлебопашеству, и поэтому жители занимаются главным образом скотоводством, в котором и преуспевают. Зимой скот пасется без всякого присмотра и не имеет никакого пристанища и корма, кроме того только, который сыщет в вереске. Когда же снег выпадает глубокий или столь отвердевает, что скот не может добраться до корней травы, тогда исключительно по врожденному побуждению он ходит ежедневно во время отливов к морскому берегу, где питается alga marina и другими растениями, на берегу произрастающими. |
| Perhaps this branch of husbandry, which required very little attendance and labour, is one of the principal causes of that idleness and want of industry, which distinguishes these mountaineers in their own country. When they come forth into the world, they become as diligent and alert as any people upon earth. They are undoubtedly a very distinct species from their fellow subjects of the Lowlands, against whom they indulge an ancient spirit of animosity; and this difference is very discernible even among persons of family and education. The Lowlanders are generally cool and circumspect, the Highlanders fiery and ferocious:' but this violence of their passions serves only to inflame the zeal of their devotion to strangers, which is truly enthusiastic. | Может быть, сей род сельского хозяйства, требующий столь мало присмотра и труда, есть одна из главнейших причин лености и отсутствия трудолюбия, которые отличают жителей гор в их собственной стране. Но стоит им уехать в чужие земли, как становятся они не менее прилежны и сметливы, чем все другие люди. Нет сомнения, что они не походят на других подданных сего королевства - на жителей равнин, к которым питают исстари сильную вражду, и это различие приметно даже в людях родовитых и просвещенных. Жители равнин хладнокровны и осмотрительны, а жители горной части - неистовы и запальчивы, но пылкость их чувств только еще более воспламеняет их уважение к чужеземцам, поистине исполненное восторга. |
| We proceeded about twenty miles beyond Inverary, to the house of a gentleman, a friend of our conductor, where we stayed a few days, and were feasted in such a manner, that I began to dread the consequence to my constitution. | Мы проехали за Инверери миль на двадцать к некоему джентльмену, другу нашего проводника; там мы прожили несколько дней, и нас угощали так, что я стал опасаться дурных последствий для своего здоровья. |
| Notwithstanding the solitude that prevails among these mountains, there is no want of people in the Highlands. I am credibly informed that the duke of Argyle can assemble five thousand men in arms, of his own clan and surname, which is Campbell; and there is besides a tribe of the same appellation, whose chief' is the Earl of Breadalbine. The Macdonalds are as numerous, and remarkably warlike: the Camerons, M'Leods, Frasers, Grants, M'Kenzies, M'Kays, M'Phersons, M'Intoshes, are powerful clans; so that if all the Highlanders, including the inhabitants of the Isles, were united, they could bring into the field an army of forty thousand fighting men, capable of undertaking the most dangerous enterprize. | Несмотря на пустынность гор, в горной части нет недостатка в людях. Мне сказывали достоверно, что герцог Аргайль может поставить под ружье пять тысяч человек, принадлежащих к его клану Кэмпбелов; сверх того, есть еще ветвь того же клана, глава коей граф Бредалбан. Столь же многочисленны и воинственны Мак-Доналды, Кэмероны, Мак-Леоды, Фрезеры, Гранты, Мак-Кензи, Мак-Ферсоны, Мак-Интоши - все сии кланы весьма сильны, и, таким образом, горная часть страны вместе с островами может выставить армию в сорок тысяч воинов, способных пойти на опаснейшее дело. |
| We have lived to see four thousand of them, without discipline, throw the whole kingdom of Great Britain into confusion. They attacked and defeated two armies of regular troops accustomed to service. They penetrated into the centre of England; and afterwards marched back with deliberation, in the face of two other armies, through an enemy's country, where every precaution was taken to cut off their retreat. I know not any other people in Europe, who, without the use or knowledge of arms, will attack regular forces sword in hand, if their chief will head them in battle. When disciplined, they cannot fail of being excellent soldiers. | Нам довелось видеть, как четыре тысячи не обученных ратному делу воинов привели в смятение всю Великобританию. Они напали на две обученные и привычные к службе армии и нанесли им поражение. Они вторглись в глубь Англии, а засим, на виду двух других армий, отступили в порядке через вражескую страну, где им всячески пытались отрезать отступление. Какой другой народ в Европе без знания науки ратной решился бы, возглавляемый своим вождем, напасть на обученные войска? Ежели этот народ обучить, он выставит превосходных солдат. |
| They do not walk like the generality of mankind, but trot and bounce like deer, as if they moved upon springs. They greatly excel the Lowlanders in all the exercises that require agility; they are incredibly abstemious, and patient of hunger and fatigue, -- so steeled against the weather, that in travelling, even when the ground is covered with snow, they never look for a house, or any other shelter but their plaid, in which they wrap themselves up, and go to sleep under the cope of heaven. Such people, in quality of soldiers, must be invincible, when the business is to perform quick marches in a difficult country, to strike sudden strokes, beat up the enemy's quarters, harrass their cavalry, and perform expeditions without the formality of magazines, baggage, forage, and artillery. | Горцы ходят не так, как другие люди, но словно на пружинах, скачут и бегают, подобно оленям. Они далеко превосходят жителей равнин во всех упражнениях, требующих проворства; они отличаются крайним воздержанием, терпеливо выносят. голод и утомление и столь приучили себя к любой погоде, что, ежели им случится, путешествуя, сделать привал на дороге, занесенной снегом, они не ищут никакого пристанища, а заворачиваются в свой плед и спят под открытым небом. Такие солдаты должны быть непобедимы, когда им придет нужда проделать быстрые переходы по труднопроходимой стране, нанести неожиданный удар, тревожить врага на зимних квартирах, утомить его кавалерию и совершить поход без провиантских складов, поклажи, конских кормов и артиллерии. |
| The chieftainship of the Highlanders is a very dangerous influence operating at the extremity of the island, where the eyes and hands of government cannot be supposed to see [and] act with precision and vigour. In order to break the force of clanship, administration has always practised the political maxim, Divide et impera. The legislature hath not only disarmed these mountaineers, but also deprived them of their antient garb, which contributed in a great measure to keep up their military spirit; and their slavish tenures are all dissolved by act of parliament; so that they are at present as free and independent of their chiefs, as the law can make them: but the original attachment still remains, and is founded on something prior to the feudal system, about which the writers of this age have made such a pother, as if it was a new discovery, like the Copernican system. Every peculiarity of policy, custom, and even temperament, is affectedly traced to this origin, as if the feudal constitution had not been common to almost all the natives of Europe. For my part, I expect to see the use of trunk-hose and buttered ale ascribed to the influence of the feudal system. | Власть вождя клана у горцев есть сила весьма опасная, ибо распространяется до окраин острова, где глаза правительства могут недоглядеть и куда рука его может не дотянуться. И вот для того, чтобы сломить могущество кланов, правительство всегда следовало политическому правилу divide et impera {Разделяй и властвуй (лат.).}. По решению законодательной власти горные шотландцы не только были разоружены, но и лишены своего старинного одеяния, которое весьма споспешествовало сохранению их воинского духа; в силу парламентского акта они освобождены также и от рабской ленной зависимости, так что в настоящее время они не подчинены своим вождям, поскольку закон мог сделать их свободными. Однако же старинная их верность вождям сохраняется и основана она на чем-то более древнем, чем феодальная система, вокруг которой писатели нашего времени подняли такой шум, точно сделали открытие, подобное Коперниковой системе. Любую особенность управления, обычаев и даже нравов непременно относят к сему началу, как будто феодальное устройство не было присуще почти всем народам Европы. Право же, мне кажется, что ношение штанов до колен и пристрастие к элю с коровьим маслом также сочтут следствием феодальной системы. |
| The connection between the clans and their chiefs is, without all doubt, patriarchal. It is founded on hereditary regard and affection, cherished through a long succession of ages. The clan consider the chief as their father, they bear his name, they believe themselves descended from his family, and they obey him as their lord, with all the ardour of filial love and veneration; while he, on his part, exerts a paternal authority, commanding, chastising, rewarding, protecting, and maintaining them as his own children. If the legislature would entirely destroy this connection, it must compel the Highlanders to change their habitation and their names. Even this experiment has been formerly tried without success -- In the reign of James VI a battle was fought within a few short miles of this place, between two clans, the M'Gregors and the Colquhouns, in which the latter were defeated: the Laird of M'Gregor made such a barbarous use of his victory, that he was forfeited and outlawed by act of parliament: his lands were given to the family of Montrose, and his clan were obliged to change their name. They obeyed so far, as to call themselves severally Campbell, Graham, or Drummond, the surnames of the families of Argyle, Montrose, and Perth, that they might enjoy the protection of those houses; but they still added M'Gregor to their new appellation; and as their chief was deprived of his estate, they robbed and plundered for his subsistence. | Связь между кланами и их вождями, вне сомнения, патриархальна. Зиждется она на любви и преданности, переходящими по наследству в течение веков. Клан почитает вождя, как своего отца, члены клана носят его имя, они полагают, будто происходят от его семейства и подчиняются ему, как господину своему, со всей сыновней любовью и уважением; а вождь, в свою очередь, пользуется своей властью по-отечески, повелевает ими, как своими детьми, карает их, награждает, защищает и о них заботится. Когда бы законодательная власть пожелала этот союз совершенно разрушить, надлежало бы принудить горцев переменить их жилища и имена. Впрочем, даже и сей опыт был произведен ранее без успеха. В царствование Иакова VI в нескольких милях отсюда произошла битва между двумя кланами - Мак-Грегорами и Колхунами, в коей последние были разбиты. Лэрд Мак-Грегор воспользовался победой с такой жестокостью, что парламентским актом был лишен прав и объявлен вне закона. Его земли были отданы роду Монтроза, и люди его клана должны были переменить имя. Одни из них стали называть себя Кэмпбелы, другие - Грэмы или Драмонды, ибо таковы были прозвища родов Аргайля, Монтроза и Перта; поступили они так для того, чтобы пользоваться защитой сил владетельных домов, но к новому своему наименованию всегда прибавляли имя Мак-Грегор, а поскольку их вождь был лишен своих владений, они доставляли ему средства к жизни грабежом и разбоем. |
| -- Mr Cameron of Lochiel, the chief of that clan, whose father was attainted for having been concerned in the last rebellion, returning from France in obedience to a proclamation and act of parliament, passed at the beginning of the late war, payed a visit to his own country, and hired a farm in the neighbourhood of his father's house, which had been burnt to the ground. The clan, though ruined and scattered, no sooner heard of his arrival than they flocked to him from all quarters, to welcome his return, and in a few days stocked his farm with seven hundred black cattle, which they had saved in the general wreck of their affairs: but their beloved chief, who was a promising youth, did not live to enjoy the fruits of their fidelity and attachment. | Глава этого клана мистер Кэнерон оф Лохил, отец которого был осужден за государственную измену как участник последнего мятежа, возвратился из Франции на основании парламентского акта, принятого в начале недавней войны, и, явившись в родные места, снял ферму по соседству с домом своего отца, сожженным дотла. Как только люди его клана прослышали о его приезде, то, невзирая на то, что были они прогнаны со своих земель и разорены, устремились отовсюду приветствовать его и в течение нескольких дней снабдили его ферму семьюстами голов скота, которые уцелели у них после разорения. Но их возлюбленный вождь, подающий надежды юноша, вскоре умер и не мог воспользоваться плодами их любви и преданности. |
| The most effectual method I know to weaken, and at length destroy this influence, is to employ the commonalty in such a manner as to give them a taste of property and independence. In vain the government grants them advantageous leases on the forfeited estates, if they have no property to prosecute the means of improvement -- The sea is an inexhaustible fund of riches; but the fishery cannot be carried on without vessels, casks, salt, lines, nets, and other tackle. | Вернейший способ ослабить эту связь между кланом и его вождем и даже разорвать ее заключается, по моему разумению, в том, чтобы дать простому народу немного вольностей и средств к жизни. Тщетно правительство предлагает ему по дешевой цене взять в аренду земли, отобранные у государственных преступников, ибо у него нет средства для их обработки. Море, скажем, есть неисчерпаемый источник богатства, но ведь нельзя заниматься рыбным промыслом без лодок, бочонков, соли, сетей и прочей снасти. |
| I conversed with a sensible man of this country, who, from a real spirit of patriotism had set up a fishery on the coast, and a manufacture of coarse linen, for the employment of the poor Highlanders. Cod is here in such plenty, that he told me he had seen several hundred taken on one line, at one hawl -- It must be observed, however, that the line was of immense length, and had two thousand hooks, baited with muscles; but the fish was so superior to the cod caught on the banks of Newfoundland, that his correspondent at Lisbon sold them immediately at his own price, although Lent was just over when they arrived, and the people might be supposed quite cloyed with this kind of diet -- His linen manufacture was likewise in a prosperous way, when the late war intervening, all his best hands were pressed into the service. | Беседовал я с одним неглупым здешним жителем, который из одной только любви к родине завел на берегу рыбную ловлю и парусную мануфактуру, дабы дать пропитание бедным горцам. Трески здесь такое множество, что, по словам его, одним неводом вытащили за один раз семьсот рыб; надлежит, правда, заметить, что невод был очень длинный и имел до двух тысяч крючков с наживкой из ракушек, но рыба здесь гораздо лучше, чем у берегов Ньюфаундленда, и его агент продал ее немедленно в Лиссабоне по назначенной им цене, хотя рыба была получена там после поста и можно было полагать, что народу спя пища весьма надоела. Преуспевала также и его парусная мануфактура, покуда во время недавней войны не взяли на службу его лучших работников. |
| It cannot be expected, that the gentlemen of this country should execute commercial schemes to render their vassals independent; nor, indeed, are such schemes suited to their way of life and inclination; but a company of merchants might, with proper management, turn to good account a fishery established in this part of Scotland -- Our people have a strange itch to colonize America, when the uncultivated parts of our own island might be settled to greater advantage. | Никак нельзя ожидать, что здешние дворяне станут приводить в исполнение коммерческие планы, заводя мануфактуры и развивая торговлю ради того, чтобы их вассалы могли сделаться независимыми, да к тому же эти планы противоречат их образу жизни и склонностям; но компании купеческие, ежели правильно поведут дело, могут получить немалую выгоду, занявшись рыбным промыслом в этой части Шотландии. У нас какой-то странный зуд заселять Америку, меж тем как с большей пользой мы могли бы трудиться в еще не возделанных краях собственного нашего острова. |
| After having rambled through the mountains and glens of Argyle, we visited the adjacent islands of Ila, Jura, Mull, and Icomkill. In the first, we saw the remains of a castle, built in a lake, where Macdonald, lord or king of the isles, formerly resided. Jura is famous for having given birth to one Mackcrain, who lived one hundred and eighty years in one house, and died in the reign of Charles the Second. Mull affords several bays, where there is safe anchorage: in one of which, the Florida, a ship of the Spanish armada, was blown up by one of Mr Smollett's ancestors -- About forty years ago, John duke of Argyle is said to have consulted the Spanish registers, by which it appeared, that this ship had the military chest on board -- He employed experienced divers to examine the wreck; and they found the hull of the vessel still entire, but so covered with sand, that they could not make their way between decks; however, they picked up several pieces of plate, that were scattered about in the bay, and a couple of fine brass cannon. | Поездив по горам и ущельям Аргайля, мы побывали затем на прилежащих к нему островах Айла, Юра, Малл и Пьонкил. На первом из них мы видели развалины замка, выстроенною на островке посреди озера, где некогда жил Мак-Доналд, не то лорд, не то король островов. Юра славен тем, что на нем родился некий Мак-Крен, который прожил в одном доме сто восемьдесят лет и умер в царствование Карла Второго. На ооровс Малл есть много заливов, пригодных для стоянки кораблей; в одном заливе была взорвана предком мистера Смоллета "Флорида" - корабль испанской Армады. Лет сорок назад Джон, герцог Аргайль, как сказывают, узнал из испанских регистров, что на этом судне была воинская казна. Он приказал искусным водолазам осмотреть затонувшее судно, и они нашли остов его в целости, но столь занесен он был песком, что невозможно было проникнуть меж палубами; впрочем, водолазы подобрали на дне залива несколько серебряных тарелок и две отменные медные пушки. |
| Icolmkill, or Iona, is a small island which St Columba chose for his habitation -- It was respected for its sanctity, and college or seminary of ecclesiastics -- Part of its church is still standing, with the tombs of several Scottish, Irish, and Danish sovereigns, who were here interred | Иконкил, или иначе Иона, есть небольшой островок, некогда избранный для жительства святым Колумбой; островок почитался как место священное, и здесь была духовная семинария. На нем сохранилась доныне часть церкви с гробницами разных шотландских, ирландских и датских монархов, преданных там земле. |
| -- These islanders are very bold and dexterous watermen, consequently the better adapted to the fishery: in their manners they are less savage and impetuous than their countrymen on the continent; and they speak the Erse or Gaelick in its greatest purity. | Островитяне очень смелы и искусны в мореходстве, а потому весьма способны к рыбной ловле. Нрав у них менее дикий и буйный, чем у их соотечественников на материке, и разговаривают они на чистейшем языке эрзи, или гэлеском. |
| Having sent round our horses by land, we embarked in the distinct of Cowal, for Greenock, which is a neat little town, on the other side of the Frith, with a curious harbour formed by three stone jetties, carried out a good way into the sea -- Newport-Glasgow is such another place, about two miles higher up. Both have a face of business and plenty, and are supported entirely by the shipping of Glasgow, of which I counted sixty large vessels in these harbours -- Taking boat again at Newport, we were in less than an hour landed on the other side, within two short miles of our head-quarters, where we found our women in good health and spirits. They had been two days before joined by Mr. Smollett and his lady, to whom we have such obligations as I cannot mention, even to you, without blushing. | Отправив домой наших коней сушей, мы сели в округе Коуэл на суденышко и отплыли в Гринок, славный городок по другую сторону залива, имеющий странную гавань, которую образуют три каменные дамбы, протянувшиеся далеко в море. Ныопорт-Глазго, похожий на Гринок-городок, находится милях в двух от него. Оба городка имеют вид деловой и процветают; они целиком зависят от морской и речной торговли Глазго; во всех трех гаванях я насчитал шестьдесят судов из Глазго. Снова сев в лодку в Ньюпорте, мы через полчаса высадились на другом берегу, милях в двух вверх по течению реки от нашей штаб-квартиры, где нашли наших женщин в добром здравии и хорошем расположении духа. Дня за два до этого к ним присоединился мистер Смоллет с супругой, которому мы столь обязаны, что даже вам я не могу говорить об этом без смущения. |
| To-morrow we shall bid adieu to the Scotch Arcadia, and begin our progress to the southward, taking our way by Lanerk and Nithsdale, to the west borders of England. I have received so much advantage and satisfaction from this tour, that if my health suffers no revolution in the winter, I believe I shall be tempted to undertake another expedition to the Northern extremity of Caithness, unencumbered by those impediments which now clog the heels of, | Завтра мы простимся с шотландской Аркадией и тронемся на юг, держа путь через Ланарк и Нисдейл к западным границам Англии. От сей поездки получил я столько пользы и удовольствия, что, ежели мое здоровье не изменит мне зимой, то, думаю, мне захочется совершить другое путешествие к северным границам графства Кеснесс, избавившись предварительно от пут, кои связывают ныне по рукам и по ногам вашего |
| Yours, MATT. BRAMBLE CAMERON, Sept. 6. | М. Брамбла. Кэмерон, 6 сентября |
Титульный лист | Предыдущая | Следующая
