| English | Русский |
| DEAR WAT, | Дорогой Уот! |
| We made a precipitate retreat from Scarborough, owing to the excessive delicacy of our 'squire, who cannot bear the thoughts of being proetereuntium digito monstratus. | Мы стремительно покинули Скарборо вследствие чрезмерной чувствительности нашего сквайра, которому нестерпима мысль praetereuntium digito monstratus {Что проходящие показывают на него пальцами (лат.).}. |
| One morning, while he was bathing in the sea, his man Clinker took it in his head that his master was in danger of drowning; and, in this conceit, plunging into the water, he lugged him out naked on the beach, and almost pulled off his ear in the operation. You may guess how this atchievement was relished by Mr Bramble, who is impatient, irascible, and has the most extravagant ideas of decency and decorum in the oeconomy of his own person -- In the first ebullition of his choler, he knocked Clinker down with his fist; but he afterwards made him amends for his outrage, and, in order to avoid further notice of the people, among whom this incident had made him remarkable, he resolved to leave Scarborough next day. | Однажды поутру, когда дядюшка купался в море, его слуге Клинкеру забрело в голову, что хозяину грозит опасность утонуть; с этой мыслью он бросился в воду и вытащил дядюшку нагишом на берег, причем чуть было не оторвал ему ухо. Можете себе представить, как понравился сей подвиг мистеру Брамблу, человеку вспыльчивому, раздражительному и чрезвычайно пекущемуся о приличиях и благопристойности собственной особы. Вскипев, он сбил с ног Клинкера ударом кулака, но потом вознаградил его за обиду, а чтобы ускользнуть от людей, внимание которых привлек после этого приключения, он решил на другой же день покинуть Скарборо. |
| We set out accordingly over the moors, by the way of Whitby, and began our journey betimes, in hopes of reaching Stockton that night; but in this hope we were disappointed -- In the afternoon, crossing a deep gutter, made by a torrent, the coach was so hard strained, that one of the irons, which connect the frame, snapt, and the leather sling on the same side, cracked in the middle. The shock was so great, that my sister Liddy struck her head against Mrs Tabitha's nose with such violence that the blood flowed; and Win. Jenkins was darted through a small window in that part of the carriage next the horses, where she stuck like a bawd in the pillory, till she was released by the hand of Mr Bramble. We were eight miles distant from any place where we could be supplied with chaises, and it was impossible to proceed with the coach, until the damage should be repaired | И вот мы пустились в путь по заросшей вереском равнине через Уитби и выехали спозаранку, надеясь к вечеру прибыть в Стоктон; но в этой надежде мы обманулись. После полудня, когда мы пересекали глубокую рытвину, размытую ливнем, карету так сильно тряхнуло, что сломался один из железных шкворней, которые скрепляют остов, и кожаный ремень с той же стороны лопнул посередине. Толчок был так силен, что моя сестра Лидди ударилась головой об нос мисс Табиты, из коего хлынула кровь, а Уин Дженкинс швырнуло в переднее оконце, обращенное к лошадям, где она и застряла, как сводня в колодке, пока ее собственноручно не освободил мистер Брамбл. Мы находились в восьми милях от тех мест, где могли бы достать другую карету, а в нашей продолжать путешествие было невозможно, покуда не будут исправлены все повреждения. |
| -- in this dilemma, we discovered a blacksmith's forge on the edge of a small common, about half a mile from the scene of our disaster, and thither the postilions made shift to draw the carriage, slowly, while the company walked a-foot; but we found the black-smith had been dead some days; and his wife, who had been lately delivered, was deprived of her senses, under the care of a nurse, hired by the parish. We were exceedingly mortified at this disappointment, which, however, was surmounted by the help of Humphry Clinker, who is a surprising compound of genius and simplicity. Finding the tools of the defunct, together with some coals in the smithy, he unscrewed the damaged iron in a twinkling, and, kindling a fire, united the broken pieces with equal dexterity and dispatch -- While he was at work upon this operation, the poor woman in the straw, struck with the well-known sound of the hammer and anvil, started up, and, notwithstanding all the nurse's efforts, came running into the smithy, where, throwing her arms about Clinker's neck, | Находясь в таком затруднительном положении, мы обнаружили на краю небольшого выгона кузницу, примерно в полумиле от того места, где стряслась с нами беда. Туда-то и ухитрились форейторы доставить карету, между тем как все шли пешком. Но оказалось, что несколько дней назад кузнец умер, а жена его, недавно разрешившаяся от бремени, лежит в беспамятстве под присмотром сиделки, нанятой приходом. Мы были крайне огорчены этой неудачей, однако же выручил нас Хамфри Клинкер, удивительным образом сочетающий в себе умницу и простофилю. Отыскав инструменты покойника и найдя в кузнице уголь, он в одну минуту отвинтил сломанный шкворень и, разведя огонь, проворно и ловко сварил оба конца. Пока он занимался этим делом, бедная женщина, лежавшая на соломе, услыхала хорошо ей знакомые удары молота о наковальню и, невзирая на все усилия сиделки удержать ее, вбежала в кузницу и, обняв за шею Клинкера, закричала: |
| 'Ah, Jacob (cried she) how could you leave me in such a condition?' | - Ах, Джекоб! Как могли вы меня покинуть в такой беде? |
| This incident was too pathetic to occasion mirth -- it brought tears into the eyes of all present. The poor widow was put to bed again; and we did not leave the village without doing something for her benefit -- Even Tabitha's charity was awakened on this occasion. As for the tender-hearted Humphry Clinker, he hammered the iron and wept at the same time -- But his ingenuity was not confined to his own province of farrier and black-smith -- It was necessary to join the leather sling, which had been broke; and this service he likewise performed, by means of a broken awl, which he new-pointed and ground, a little hemp, which he spun into lingels, and a few tacks which he made for the purpose. Upon the whole, we were in a condition to proceed in little more than an hour; but even this delay obliged us to pass the night at Gisborough -- Next day we crossed the Tees at Stockton, which is a neat agreeable town; and there we resolved to dine, with purpose to lie at Durham. | Это зрелище было слишком трогательно, чтобы вызвать смех, - у всех выступили на глазах слезы. Бедную вдову снова уложили в постель, и мы оставались в деревне, пока не оказали ей помощь. Даже у Табиты смягчилось сердце, и она расщедрилась на подаяние. А что до мягкосердного Хамфри Клинкера, то он ковал железо и при этом обливался слезами. Но ему пришлось заняться не только знакомым ему кузнечным ремеслом нужно было еще починить лопнувший кожаный ремень. Он исполнил и эту работу с помощью сломанного шила, которое заново отточил и заострил, пеньки, из которой ссучил веревку, и нескольких гвоздиков, им самим сделанных. Прошло немногим более часа, как мы уже могли продолжать путь, но все-таки это промедление заставило нас заночевать в Гисборо. На следующий день мы переправились через Тисе в Стоктоне, чистеньком, приятном городке, где решили пообедать, а к ночи добраться до Дархема. |
| Whom should we meet in the yard, when we alighted, but Martin the adventurer? | Как вы думаете, кого мы встретили во дворе, когда вылезли из кареты? |
| Having handed out the ladies, and conducted them into an apartment, where he payed his compliments to Mrs Tabby, with his usual address, he begged leave to speak to my uncle in another room; and there, in some confusion, he made an apology for having taken the liberty to trouble him with a letter at Stevenage. He expressed his hope, that Mr Bramble had bestowed some consideration on his unhappy case, and repeated his desire of being taken into his service. | Искателя приключений Мартина! Он помог нашим леди выйти, проводил их в гостиницу и с присущим ему красноречием приветствовал мисс Табби, после чего испросил у дядюшки разрешения поговорить с ним в другой комнате. Там он с некоторым замешательством принес извинения, что осмелился потревожить его в Стивенедже своим письмом. Он выразил надежду, что мистер Брамбл отнесся со вниманием к его горестному положению, и снова повторил свою просьбу принять его на службу. |
| My uncle, calling me into the room, told him, that we were both very well inclined to rescue him from a way of life that was equally dangerous and dishonourable; and that he should have no scruples in trusting to his gratitude and fidelity, if he had any employment for him, which he thought would suit his qualifications and his circumstances; but that all the departments he had mentioned in his letter, were filled up by persons of whose conduct he had no reason to complain; of consequence he could not, without injustice, deprive any one of them of his bread. Nevertheless, he declared himself ready to assist him in any feasible project, either with his purse or credit. | Дядюшка, позвав меня в комнату, сказал ему, что мы оба весьма желаем спасти его от такого образа жизни, столь же опасного, сколь и бесчестного, и что он не задумался бы довериться его благодарности и преданности, если бы нашлась служба, соответствующая его положению и способностям; однако же все должности, о которых Мартин упоминал в письме, заняты людьми, на чье поведение он не имеет никаких причин жаловаться, а стало быть, и не может лишить кого-либо из них куска хлеба. Тем не менее он объявил о своей готовности помочь ему своим кошельком либо поручительством в исполнении любого разумного начинания. |
| Martin seemed deeply touched at this declaration -- The tear started in his eye, while he said, in a faultering accent | Мартин был, казалось, глубоко растроган таким объяснением. Слезы стояли у него на глазах, когда он ответил прерывающимся голосом: |
| -- 'Worthy sir -- your generosity opprsses me -- I never dreamed of troubling you for any pecuniary assistance -- indeed I have no occasion -- I have been so lucky at billiards and betting in different places, at Buxton, Harrigate, Scarborough, and Newcastle races, that my stock in ready-money amounts to three hundred pounds, which I would willingly employ, in prosecuting some honest scheme of life; but my friend, justice Buzzard, has set so many springs for my life, that I am under the necessity of either retiring immediately to a remote part of the country, where I can enjoy the protection of some generous patron, or of quitting the kingdom altogether. It is upon this alternative that I now beg leave to ask your advice. I have had information of all your route, since I had the honour to see you at Stevenage; and, supposing you would come this way from Scarborough, I came hither last night from Darlington, to pay you my respects.' | - Достойный сэр... ваше великодушие подавляет меня... я и не помышлял о том, чтобы просить вас о денежной помощи... да и нет никакой нужды в ней... В Бакстоне, Хэрроугейте и Скарборо я так счастливо играл на бильярде, а в Ньюкасле на скачках, что у меня скопилось наличными до трехсот фунтов, которые я охотно употребил бы, чтобы начать честную жизнь. Но приятель мой, судья Баззард, расставил столько ловушек, грозящих мне смертью, что я вынужден либо уехать немедленно куда-нибудь подальше, где смог бы найти великодушного покровителя, либо совсем покинуть королевство. К вам прибегаю я теперь за советом, какой выбор мне сделать. С той поры как я имел честь видеть вас в Стивенедже, я осведомлялся о вашем пути, и, полагая, что из Скарборо вы поедете этой дорогой, я приехал сюда вчера вечером из Дарлингтона, чтобы засвидетельствовать вам свое почтенье. |
| 'It would be no difficult matter to provide you with an asylum in the country (replied my uncle); but a life of indolence and obscurity would not suit with your active and enterprizing disposition -- I would therefore advise you to try your fortune in the East Indies -- I will give you a letter to a friend in London, who will recommend you to the direction, for a commission in the company's service; and if that cannot be obtained, you will at least be received as a volunteer -- in which case, you may pay for your passage, and I shall undertake to procure you such credentials, that you will not be long without a commission.' | - Было бы нетрудно найти вам пристанище в деревне, - сказал дядюшка, - но праздная жизнь в глуши плохо соответствовала бы вашему живому и предприимчивому нраву. Посему я посоветовал бы вам попытать счастья в Ост-Индии. Я дам вам письмо к одному моему приятелю в Лондоне, который представит вас директорам Ост-Индской компании для поступления к ним на службу. Если же назначения получить не удастся, то вы сможете поехать по своему почину, уплатив при этом за проезд, я же берусь снабдить вас рекомендательными письмами, которые в скором времени помогут вам поступить там на службу. |
| Martin embraced the proposal with great eagerness; it was therefore resolved, that he should sell his horse, and take a passage by sea for London, to execute the project without delay -- In the mean time he accompanied us to Durham, were we took up our quarters for the night. Here, being furnished with letters from my uncle, he took his leave of us, with strong symptoms of gratitude and attachment, and set out for Sunderland, in order to embark in the first collier, bound for the river Thames. | Мартин с великой охотой принял это предложение; итак, было решено, что он продаст свою лошадь и отправится мором в Лондон, чтобы немедленно привести план в исполнение. Между тем он проводил нас в Дархем, где мы расположились ночевать. Здесь, получив весьма от дядюшки, он распрощался с нами, заверяя в своей благодарности и преданности, и поехал в Сандерленд, чтобы отплыть на первом же угольщике, направляющемся к Темзе. |
| He had not been gone half an hour, when we were joined by another character, which promised something extraordinary -- A tall, meagre figure, answering, with his horse, the description of Don Quixote mounted on Rozinante, appeared in the twilight at the inn door, while my aunt and Liddy stood at a window in the dining-room -- He wore a coat, the cloth of which had once been scarlet, trimmed with Brandenburgs, now totally deprived of their metal, and he had holstercaps and housing of the same stuff and same antiquity. | Не прошло и получаса после его отъезда, как присоединился к нам другой странный человек, появление коего сулило нечто необычное. Тетушка и Лидди стояли у окна в столовой, когда к дверям гостиницы подъехал долговязый, тощий человек, который вместе со своим конем весьма походил на Дон Кихота верхом на Росинанте. На нем был суконный кафтан, некогда ярко-красный, обшитый галуном, с которого давно сошла позолота, а его чепрак и седельные сумки были из той же материи, что и кафтан, и такие же древние. |
| Perceiving ladies at the window above, he endeavoured to dismount with the most graceful air he could assume; but the ostler neglecting to hold the stirrup when he wheeled off his right foot, and stood with his whole weight on the other, the girth unfortunately gave way, the saddle turned, down came the cavalier to the ground, and his hat and perriwig falling off, displayed a head-piece of various colours, patched and plaistered in a woeful condition -- The ladies, at the window above, shrieked with affright, on the supposition that the stranger had received some notable damages in his fall; but the greatest injury he had sustained arose from the dishonour of his descent, aggravated by the disgrace of exposing the condition of his cranium; for certain plebeians that were about the door, laughed aloud, in the belief that the captain had got either a scald head, or a broken head, both equally opprobrious. | Приметив в верхнем окошке двух леди, он постарался с сугубой ловкостью слезть с лошади, но конюх и не подумал придержать ему стремя, и, когда он высвободил из него правую ногу и всей тяжестью стал на другое стремя, подпруга, к несчастью, лопнула, седло перевернулось, а всадник хлопнулся наземь; шляпа и парик слетели, оголив пеструю голову, усеянную рубцами и пластырями. Обе леди у окна взвизгнули от испуга, полагая, что незнакомец сильно расшибся при падении. Однако больше всего пострадал он оттого, что столь неловко сошел с коня да еще выставил напоказ голый череп, ибо простолюдины, стоявшие у двери, громко захохотали; они решили, что у капитана голова либо ошпарена, либо разбита, а как то, так и другое не делало ему чести. |
| He forthwith leaped up in a fury, and snatching one of his pistols, threatened to put the ostler to death, when another squall from the women checked his resentment. He then bowed to the window, while he kissed the butt-end of his pistol, which he replaced; adjusted his wig in great confusion, and led his horse into the stable | Тотчас же он в бешенстве вскочил, схватил один из своих пистолетов и пригрозил застрелить конюха, но вторичный вопль женщин обуздал его гнев. Повернувшись к окошку, он отвесил поклон, поцеловал рукоятку пистолета и, спрятав его, надел с превеликим смущением парик и повел свою лошадь в конюшню. |
| -- By this time I had come to the door, and could not help gazing at the strange figure that presented itself to my view. He would have measured above six feet in height had he stood upright; but he stooped very much; was very narrow in the shoulders, and very thick in the calves of his legs, which were cased in black spatterdashes -- As for his thighs, they were long and slender, like those of a grasshopper; his face was, at least, half a yard in length, brown and shrivelled, with projecting cheek-bones, little grey eyes on the greenish hue, a large hook-nose, a pointed chin, a mouth from ear to car, very ill furnished with teeth, and a high, narrow fore-head, well furrowed with wrinkles. His horse was exactly in the stile of its rider; a resurrection of dry bones, which (as we afterwards learned) he valued exceedingly, as the only present he had ever received in his life. | К тому времени я подошел к двери и поневоле выпучил глаза при виде этой странной фигуры. Был бы он не менее шести футов ростом, если бы держался прямо, но он сильно горбился, плечи у него были очень узкие, а икры, защищенные черными гетрами, очень толстые; ляжки же его, длинные и тонкие, придавали ему сходство с кузнечиком. Лицо, коричневое, сморщенное, с выступающими скулами, имело добрых пол-ярда в длину, глазки у него были маленькие, зеленовато-серые, нос большой, крючковатый, подбородок острый, рот до ушей и почти беззубый, лоб высокий, узкий, изборожденный морщинами. Конь был под стать седоку: скелет, вырытый из могилы, которым (об этом узнали мы впоследствии) хозяин чрезвычайно дорожил как единственным подарком, полученным за всю его жизнь. |
| Having seen this favourite steed properly accommodated in the stable, he sent up his compliments to the ladies, begging permission to thank them in person for the marks of concern they had shewn at his disaster in the court yard -- As the 'squire said they could not decently decline his visit, he was shewn up stairs and paid his respects in the Scotch dialect, with much formality | Позаботившись о том, чтобы сего доброго коня удобно поместили в конюшне, он послал засвидетельствовать свое почтение леди и просил позволения лично поблагодарить их за участие, которое они приняли в его злоключениях на дворе. По словам дядюшки, они не могли, не нарушая правил учтивости, уклониться от его посещения, а потому его проводили наверх, где он и приветствовал их с шотландским выговором и весьма церемонно. |
| 'Leddies (said he), perhaps ye may be scandaleezed at the appearance of my heed made, when it was uncovered by accident; but I can assure you, the condition you saw it in, is neither the effects of diseases, nor of drunkenness: but an honest scar received in the service of my country.' | - Леди! - начал он. - Вы, может быть, возмутились, увидев мою голову, которая обнажилась случайно, но могу вас уверить, что приняла она такой вид не от болезни и не от пьянства, но сии почетные шрамы я приобрел, служа своему отечеству. |
| He then gave us to understand, that having been wounded at Ticonderoga, in America, a party of Indians rifled him, scalped him, broke his scull with the blow of a tomahawk, and left him for dead on the field of battle; but that being afterwards found with signs of life, he had been cured in the French hospital, though the loss of substance could not be repaired; so that the scull was left naked in several places, and these he covered with patches. | Потом он поведал нам, что был ранен в Тикондероге, в Америке, где индейцы ограбили его, сняли с него скальп, разбили ему череп томагавком и, почитая его мертвым, бросили на поле боя. Однако позднее его нашли французы и, обнаружив в нем признаки жизни, вылечили в своем госпитале, хотя возместить утраченное им было невозможно, а потому череп остался во многих местах лишенным кожи, и эти места он прикрывает пластырем. |
| There is no hold by which an Englishman is sooner taken than that of compassion -- We were immediately interested in behalf of this veteran. Even Tabby's heart was melted; but our pity was warmed with indignation, when we learned, that in the course of two sanguinary wars, he had been wounded, maimed, mutilated, taken, and enslaved, without ever having attained a higher rank than that of lieutenant -- My uncle's eyes gleamed, and his nether lip quivered, while he exclaimed, | Ни одному чувству англичанин не отдается так охотно, как чувству сострадания. Мы тотчас прониклись жалостью к ветерану. Смягчилось даже сердце Табби; но к жалости нашей присоединилось негодование, когда мы услышали, что на протяжении двух кровопролитных войн он был ранен, изрублен, изувечен, попал в плен и в рабство, а заслужил всего-навсего чин лейтенанта. У дядюшки моего засверкали глаза и нижняя губа задрожала, когда он воскликнул: |
| 'I vow to God, sir, your case is a reproach to the service -- The injustice you have met with is so flagrant' | - Клянусь богом, сэр, положение ваше - срам для военной службы! Обида, вам нанесенная, вопиет к небесам! |
| -- 'I must crave your pardon, sir (cried the other, interrupting him), I complain of no injustice -- I purchased an ensigncy thirty years ago; and, in the course of service rose to a lieutenant, according to my seniority' | - Извините меня, сэр, - перебил его ветеран, - я не жалуюсь ни на какую обиду. Тридцать лет назад я купил патент на чин прапорщика, а потом, с годами, дослужился до лейтенанта. |
| -- 'But in such a length of time (resumed the 'squire), you must have seen a great many young officers put over your head' | - Но за такой долгий срок многие молодые офицеры, без сомнения, обошли вас по службе, - возразил сквайр. |
| -- 'Nevertheless (said he), I have no cause to murmur -- They bought their preferment with their money -- I had no money to carry to market that was my misfortune; but no body was to blame' | - А все же я не имею причины роптать, - сказал лейтенант. - Они покупали себе чины. У меня денег не было - это мое несчастье, но никто в том не виноват. |
| -- 'What! no friend to advance a sum of money?' (said Mr Bramble) | - Как! Неужели не было у вас ни одного друга, который ссудил бы вас нужной суммой? - спросил мистер Брамбл. |
| 'Perhaps, I might have borrowed money for the purchase of a company (answered the other); but that loan must have been refunded; and I did not chuse to incumber myself with a debt of a thousand pounds, to be payed from an income of ten shillings a-day.' | - Может быть, я и мог бы занять денег на покупку чина командира роты, - отвечал тот, - но эту ссуду надлежало бы возвратить, а я не захотел обременять себя долгом в тысячу фунтов, который пришлось бы выплачивать из жалованья в десять шиллингов в день. |
| 'So you have spent the best part of your life (cried Mr Bramble), your youth, your blood, and your constitution, amidst the dangers, the difficulties, the horrors and hardships of a war, for the consideration of three or four shillings a-day a consideration --' | - Итак, лучшую часть вашей жизни, - воскликнул мистер Брамбл, - молодость, кровь вашу и здоровье вы пожертвовали войне с ее опасностями, трудами, ужасами и лишениями ради каких-то трех-четырех шиллингов в день, ради... |
| 'Sir (replied the Scot, with great warmth), you are the man that does me injustice, if you say or think I have been actuated by any such paltry consideration -- I am a gentleman; and entered the service as other gentlemen do, with such hopes and sentiments as honourable ambition inspires -- If I have not been lucky in the lottery of life, so neither do I think myself unfortunate -- I owe to no man a farthing; I can always command a clean shirt, a mutton-chop, and a truss of straw; and when I die, I shall leave effects sufficient to defray the expence of my burial.' | - Сэр! - с жаром перебил его шотландец. - Вы несправедливы ко мне, если говорите или думаете, что я был во власти столь низких побуждений! Я - джентльмен, и на службу я пошел, как и всякий другой джентльмен, воодушевленный надеждами и чувствами, внушенными благородным честолюбием. Хотя и не повезло мне в лотерее жизни, однако же я не считаю себя несчастным. Я никому не должен ни единого фартинга, всегда я могу потребовать чистую рубаху, баранью котлету и соломенный матрац, а когда я умру, останется после меня достаточно вещей, чтобы покрыть расходы на мои похороны. |
| My uncle assured him, he had no intention to give him the least offence, by the observations he had made; but, on the contrary, spoke from a sentiment of friendly regard to his interest -- The lieutenant thanked him with a stiffness of civility, which nettled our old gentleman, who perceived that his moderation was all affected; for, whatsoever his tongue might declare, his whole appearance denoted dissatisfaction -- In short, without pretending to judge of his military merit, I think I may affirm, that this Caledonian is a self-conceited pedant, aukward, rude, and disputacious -- He has had the benefit of a school-education, seems to have read a good number of books, his memory is tenacious, and he pretends to speak several different languages; but he is so addicted to wrangling, that he will cavil at the clearest truths, and, in the pride of argumentation, attempt to reconcile contradictions | Дядюшка уверял лейтенанта, что у него и в мыслях не было оскорбить его своими замечаниями, а говорил он только из чувства дружеского расположения к нему. Лейтенант поблагодарил его с холодной учтивостью, задевшей за живое нашего старого джентльмена, который приметил, что сдержанность нового знакомого притворна и видом своим тот выражал неудовольствие, несмотря на все свои речи. Короче сказать, я не берусь судить о его воинских доблестях, но, кажется, могу утверждать, что сей шотландец - самонадеянный педант, неловкий, грубый и любитель поспорить. Ему посчастливилось получить образование в колледже; прочитал он, по-видимому, множество книг, наделен хорошей памятью и, по его словам, говорит на нескольких языках, но он столь склонен к препирательствам, что готов оспаривать самые простые истины и, гордясь своим умением вести спор, пытается примирить непримиримые противоречия. |
| -- Whether his address and qualifications are really of that stamp which is agreeable to the taste of our aunt, Mrs Tabitha, or that indefatigable maiden is determined to shoot at every sort of game, certain it is she has begun to practice upon the heart of the lieutenant, who favoured us with his company to supper. | То ли его обхождение и другие свойства пришлись и в самом деле по вкусу нашей тетушке мисс Табите, то ли сия неутомимая девственница решила охотиться за любой дичью, но ясно одно: она уже повела атаку на сердце лейтенанта, который удостоил нас чести отужинать вместе с нами. |
| I have many other things to say of this man of war, which I shall communicate in a post or two; mean while, it is but reasonable that you should be indulged with some respite from those weary lucubrations of | Многое могу я еще порассказать об этом воине, но отложу до следующего раза. А теперь благоразумие требует дать вам немножко отдохнуть от скучных писаний вашего |
| Yours, J. MELFORD NEWCASTLE UPON TYNE, July 10. | Дж. Мелфорда. Ньюкасл-на-Тайне, 10 июля |
Титульный лист | Предыдущая | Следующая
