English | Русский |
On waking from deep sleep next morning, Michael's first thought was: 'Fleur is back!' He then remembered. | Когда Майкл на следующее утро очнулся от глубокого сна, первой его мыслью было: "Флер снова со мной!" Потом он вспомнил. |
To his: "O. K.?" whispered at her door, he received an emphatic nod from the nurse. | На его "все хорошо? ", шепотом сказанное у дверей, сиделка выразительно закивала головой. |
In the midst of excited expectation he retained enough modernity to think: 'No more blurb! Go and eat your breakfast quietly!' | Несмотря на лихорадочное ожидание, он все-таки сумел остаться современным и сказать себе: "Нечего распускаться! Ступай и спокойно позавтракай". |
In the dining-room Soames was despising the broken egg before him. He looked up as Michael entered, and buried his face in his cup. Michael understood perfectly; they had sat hand in hand! He saw, too, that the journal opened by his plate was of a financial nature. | В столовой Сомс презрительно щурился на надбитое яйцо. Он взглянул на вошедшею Майкла и уткнулся в свою чашку. Майкл прекрасно его понимал: ведь вчера они сидели, держась за руки! Он увидел, что у прибора Сомса лежит развернутая финансовая газета. |
"Anything about the meeting, sir? Your speech must read like one o'clock!" | - Что-нибудь о собрании, сэр? Вашу речь, наверно, расписывают вовсю. |
With a queer little sound Soames held out the paper. The headlines ran: "Stormy meeting--resignation of two directors--a vote of confidence." Michael skimmed down till he came to: | Сомс кашлянул и протянул газету. Заголовки гласили: "Бурное собрание - отставка двух директоров - вотум доверия". Майкл бегло просмотрел отчет, пока не дошел до слов: |
"Mr. Forsyte, the director involved, in a speech of some length, said he had no intention of singing small. He deprecated the behaviour of the shareholders; he had not been accustomed to meet with suspicions. He tendered his resignation." | "Мистер Форсайт, замешанный в это дело директор, в своей довольно длинной речи сказал, что не намерен петь Лазаря. Он заявил, что возмущен поведением пайщиков, что не привык к подозрениям. Он подал прошение об отставке". |
Michael dropped the sheet. | Майкл опустил газету. |
"By Jove!" he said--"'Involved--suspicions.' They've given it a turn, as though--!" | - Черт возьми! "Замешанный", "подозрения". Они этому придали такой оборот, точно... |
"The papers!" said Soames, and resumed his egg. | - Газеты! - сказал Сомс и снова принялся за еду. |
Michael sat down, and stripped the skin off a banana. '"Nothing became him like his death,"' he thought: 'Poor old boy!' | Майкл сел и начал очищать банан. "А ведь сумел красиво умереть, - подумал он. - Бедный старик". |
"Well, sir," he said, "I was there, and all I can say is: You and my father were the only two people who excited my respect." | - Знаете, сэр, - сказал он. - Я там был, и вот что я могу сказать: из всех только вы и мой отец возбудили во мне уважение. |
"That!" said Soames, putting down his spoon. | - Гм! - промычал Сомс и положил ложку. |
Michael perceived that he wished to be alone, and swallowing the banana, went to his study. Waiting for his summons, he rang up his father. | Майкл понял, что ему хочется побыть одному, и, проглотив банан, ушел к себе в кабинет. Пока его не позвали к Флер, он решил позвонить отцу. |
"None the worse for yesterday, sir?" | - Как вы себя чувствуете после вчерашнего, Барт? |
Sir Lawrence's voice came clear and thin, rather high. | Голос сэра Лоренса, ясный, тонкий и высокий, ответил: |
"Poorer and wiser. What's the bulletin?" | - Беднее и мудрее. Каков бюллетень? |
"Top-hole." | - Лучше некуда. |
"Our love to both. Your mother wants to know if he has any hair?" | - Поздравляем вас обоих. Мама спрашивает, есть ли у него волосы. |
"Haven't seen him yet. I'm just going." | - Еще не видел. Сейчас пойду к нему. |
Annette, indeed, was beckoning him from the doorway. | И в самом деле, Аннет кивнула ему из приоткрытой двери. |
"She wants you to bring the little dog, mon cher." | - Она просит вас принести ей собачку, mon cher. |
With Ting-a-ling under his arm, and treading on tiptoe, Michael entered. The eleventh baronet! He did not seem to amount to much, beneath her head bent over him. And surely her hair was darker! He walked up to the bed, and touched it reverently. | С Тинг-а-Лингом под мышкой, ступая на цыпочках, Майкл вошел. Одиннадцатый баронет! Он еще ничего не видел, потому что голова Флер склонилась над ребенком. Определенно - волосы у нее стали темнее. Майкл подошел к кровати и благоговейно коснулся ее лба. |
Fleur raised her head, and revealed the baby sucking vigorously at her little finger. | Флер подняла голову и открыла его взгляду ребенка, бодро сосавшего ее мизинец. |
"Isn't he a monkey?" said her faint voice. | - Чем не обезьянка? - послышался ее слабый голос. |
Michael nodded. A monkey clearly--but whether white--that was the question! | Майкл кивнул. Конечно, обезьянка - но белая ли, вот вопрос! |
"And you, sweetheart?" | - А ты как, дорогая? |
"All right now, but it was--" She drew her breath in, and her eyes darkened: "Ting, look!" | - Теперь отлично, но что было... - она перевела дыхание, и ее глаза потемнели. - Тинг, смотри! |
The Chinese dog, with nostrils delicately moving, drew backward under Michael's arm. His whole demeanour displayed a knowing criticism. | Китайская собачка, деликатно наморщив ноздри, попятилась под рукою Майкла. Во всей ее повадке сквозило хитрое осуждение. |
"Puppies," he seemed to say, "we do it in China. Judgment reserved!" | "Щенята, - казалось, говорила она. - У нас в Китае это тоже бывает. Мнение свое оставляю при себе". |
"What eyes!" said Michael: "We needn't tell HIM that this was brought from Chelsea by the doctor." | - Что за глаза! - сказал Майкл. - Ему мы можем и не говорить, что ребенка принес доктор из Челси. |
Fleur gave the tiniest laugh. | Флер еле слышно засмеялась. |
"Put him down, Michael." | - Пусти его, Майкл. |
Michael put him down, and he went to his corner. | Майкл поставил собачку на пол, и она убежала в свой угол. |
"I mustn't talk," said Fleur, "but I want to, frightfully; as if I'd been dumb for months." | - Мне нельзя разговаривать, - сказала Флер, - но страшно хочется, как будто я несколько месяцев была немая. |
'Just as I felt,' thought Michael, 'she's been away, away somewhere, utterly away.' | "То же чувство, что и у меня, - подумал Майкл, - она и вправду была где-то далеко-далеко, совсем не здесь". |
"It was like being held down, Michael. Months of not being yourself." | - Как будто тебя что-то держит, Майкл. Совсем не своей становишься. |
Michael said softly: "Yes! the process IS behind the times! Has he got any hair? My mother wants to know." | - Да, - мягко проговорил Майкл, - устарелая процедура. Есть у него волосы? Мама спрашивала. |
Fleur revealed the head of the eleventh baronet, covered with dark down. | Флер обнажила голову одиннадцатого баронета, покрытую темным пушком. |
"Like my grandmother's; but it'll get lighter. His eyes are going to be grey. Oh! and, Michael, about godparents? Alison, of course--but men?" | - Как у моей бабушки, но они посветлеют. Глаза у него будут серые. Майкл, а как насчет крестных? Матерью, конечно, Элисон, а кто будет крестным отцом? |
Michael dwelled a little before answering: | Майкл помолчал немного, прежде чем ответить: |
"I had a letter from Wilfrid yesterday. Would you like him? He's still out there, but I could hold the sponge for him in church." | - Я вчера получил письмо от Уилфрида. Хочешь, возьмем его? Он все еще там, но я могу держать за него губку в церкви. |
"Is he all right again?" | - Он пришел в себя? |
"He says so." | - По его словам - да. |
He could not read the expression of her eyes, but her lips were pouted slightly. | Майкл не мог прочесть выражение ее глаз, но губы ее слегка надулись. |
"Yes," she said: "and I think one's enough, don't you? Mine never gave me anything." | - Хорошо, - сказала она, - и, по-моему, совершенно достаточно одного крестного. Мои мне никогда ничего не дарили. |
"One of mine gave me a bible, and the other gave me a wigging. Wilfrid, then." | - А мне моя крестная дала библию, а крестный - нагоняй. Значит, решено - Уилфрид. |
And he bent over her. | И он наклонился к ней. |
Her eyes seemed to make him a little ironic apology. He kissed her hair, and moved hurriedly away. | В ее глазах ему почудилось насмешливое и чуть виноватое выражение. Он поцеловал ее в голову и поспешил отойти. |
By the door Soames was standing, awaiting his turn. | У двери стоял Сомс, ожидая своей очереди. |
"Just a minute only, sir," the nurse was saying. | - Только на одну минуту, сэр, - сказала сиделка. |
Soames walked up to the bedside, and stood looking at his daughter. | Сомс подошел к кровати и остановился, глядя на дочь. |
"Dad, dear!" Michael heard her say. | - Папочка, дорогой! - услышал Майкл. |
Soames just touched her hand, nodded, as if implying approval of the baby, and came walking back, but, in a mirror, Michael saw his lips quivering. | Сомс погладил ей руку и, как бы выражая свое одобрение младенцу, кивнул и пошел к двери, но в зеркале Майкл увидел, что губы у него дрожат. |
On the ground floor once more, he had the most intense desire to sing. It would not do; and, entering the Chinese room, he stood staring out into the sunlit square. Gosh! It was good to be alive! Say what you liked, you couldn't beat it! They might turn their noses up at life, and look down them at it; they might bolster up the future and the past, but--give him the present! | Когда Майкл опять спустился в нижний этаж, им овладело сильнейшее желание запеть. Но нельзя было; и, войдя в китайскую комнату, он стал смотреть в окно на залитый солнцем сквер. Эх, хорошо жить на свете! Что ни говори, а этого не станешь отрицать. Пусть задирают носы перед жизнью и смотрят на нее сверху вниз. Пусть возятся с прошлым и с будущим; ему подавай настоящее! |
'I'll have that white monkey up again!' he thought. 'I'll see the brute further before he shall depress me!' | "Повешу опять "Белую обезьяну", - подумал он. - Не так-то легко будет этому животному нагнать на меня тоску". |
He went out to a closet under the stairs, and, from beneath four pairs of curtains done up in moth-preserver and brown paper, took out the picture. He held it away from him in the dim light. The creature's eyes! It was all in those eyes! | Он пошел в чулан под лестницей и из-под четырех пар пересыпанных нафталином и завернутых в бумагу занавесок достал картину. Он отставил ее немного, чтобы посмотреть на нее в полусвете чулана. И глаза же у этой твари! Все дело в этих глазах. |
"Never mind, old son!" he said: "Up you go!" And he carried it into the Chinese room. | - Ничего, старина, - сказал он. - Едем наверх, - и он потащил картину в китайскую комнату. |
Soames was there. | Сомс оказался там. |
"I'm going to put him up again, sir." | - Я хочу повесить ее, сэр. |
Soames nodded. | Сомс кивнул. |
"Would you hold him, while I hook the wire?" | - Подержите, пожалуйста, пока я закручу проволоку. |
Soames held the picture. | |
Returning to the copper floor, Michael said: | Сойдя на медный пол, Майкл сказал: |
"All right, sir!" and stood back. | - Вот и хорошо, сэр, - и отступил посмотреть. |
Soames joined him. Side by side they contemplated the white monkey. | Сомс подошел к нему. Стоя рядом, они глядели на "Белую обезьяну". |
"He won't be happy till he gets it," said Michael at last: "The only thing is, you see, he doesn't know what IT is." | - Она не успокоится, пока не получит своего, - сказал наконец Майкл. - Но вот беда - она сама не знает, чего хочет. |