The Principles of Political Economy and Taxation /Начала политической экономии и налогообложения

Chapter 27 On Currency and Banks/Глава XXVII. О денежном обращении в банках

English	Русский
So much has already been written on currency, that of those who give their attention to such subjects, none but the prejudiced are ignorant of its true principles. I shall, therefore, take only a brief survey of some of the general laws which regulate its quantity and value.	Так много [В первом издании глава начиналась следующими словами: "Я не имею намерения утомлять читателя длинным рассуждением по вопросу о деньгах. Так много". - Прим. ред.] писали уже о денежном обращении, что из всех лиц, занимающихся вопросами этого рода, разве одни только предубеждённые игнорируют его истинные принципы. Я поэтому ограничусь только кратким очерком некоторых законов, регулирующих количество обращающихся денег и их стоимость.
Gold and silver, like all other commodities, are valuable only in proportion to the quantity of labour necessary to produce them, and bring them to market. Gold is about fifteen times dearer than silver, not because there is a greater demand for it, nor because the supply of silver is fifteen times greater than that of gold, but solely because fifteen times the quantity of labour is necessary to procure a given quantity of it.	Стоимость золота и серебра, точно так же как и стоимость всех других товаров, пропорциональна количеству труда, необходимого для их производства и доставки на рынок. Золото почти в 15 раз дороже серебра не потому, что на него существует больший спрос, не потому, что предложение серебра в 15 paз больше, чем предложение золота, а исключительно потому, что для получения определённого количества золота необходимо в 15 раз больше труда, чем для получения соответствующего количества серебра.
The quantity of money that can be employed in a country must depend on its value: if gold alone were employed for the circulation of commodities, a quantity would be required, one fifteenth only of what would be necessary, if silver were made use of for the same purpose.	Количество денег, которое может быть употреблено в стране. зависит от их стоимости: если бы для обращения товаров употреблялось только одно золото, то количество его, которое потребовалось бы для этой цели, было бы в 15 раз меньше того количества серебра, которое было бы необходимо при использовании серебра для той же цели.
A circulation can never be so abundant as to overflow; for by diminishing its value, in the same proportion you will increase its quantity, and by increasing its value, diminish its quantity.	Обращение никогда не может быть настолько обильным, чтобы выйти из берегов, ибо, уменьшая стоимость средств обращения, вы в том же отношении увеличиваете их количество, а увеличивая их стоимость, уменьшаете их количество.
	[В первом издании имелось следующее примечание:
	"Употребление золота и серебра устанавливает, таким образом, в каждой местности известную необходимость в этих товарах, и если страна обладает количеством, нужным для удовлетворения этой потребности, то всё, что ввозится свыше того, представляет, не встречая спроса, бесплатную стоимость, не приносящую пользы их собственникам" (Say, v. I, p. 187).
	На стр. 196 г-н Сэй говорит: "Предположим, что страна требует для нужд внутреннего сообщения 1 тыс. повозок, а на деле имеет 1 500. Тогда все повозки свыше 1 тыс. будут бесполезны". Отсюда он делает вывод, что если эта страна владеет большим количеством денег, чем это необходимо, то излишек не будет использован.].
While the State coins money, and charges no seignorage, money will be of the same value as any other piece of the same metal of equal weight and fineness; but if the State charges a seignorage for coinage, the coined piece of money will generally exceed the value of the uncoined piece of metal by the whole seignorage charged, because it will require a greater quantity of labour, or, which is the same thing, the value of the produce of a greater quantity of labour, to procure it.	Пока государство чеканит монету, не взимая никакой пошлины за чеканку, металлические деньги будут иметь такую же стоимость, как и любой кусок того же металла одинакового веса и пробы. Но если государство взимает известную пошлину за чеканку монеты, то стоимость вычеканенной монеты будет превосходить стоимость куска металла, не подвергшегося чеканке, на всю сумму взысканной пошлины, ибо на производство монеты требуется большее количество труда, или, что то же самое, она приобретается в обмен на стоимость продукта большего количества труда.
While the State alone coins, there can be no limit to this charge of seignorage; for by limiting the quantity of coin, it can be raised to any conceivable value.	Пока одно лишь государство занимается чеканкой монеты, трудно поставить какие-либо пределы повышению пошлины за чеканку, ибо путём ограничения количества монет пошлина может быть поднята до какой угодно высоты.
It is on this principle that paper money circulates: the whole charge for paper money may be considered as seignorage. Though it has no intrinsic value, yet, by limiting its quantity, its value in exchange is as great as an equal denomination of coin, or of bullion in that coin. On the same principle, too, namely, by a limitation of its quantity, a debased coin would circulate at the value it should bear, if it were of the legal weight and fineness, and not at the value of the quantity of metal which it actually contained. In the history of the British coinage, we find, accordingly, that the currency was never depreciated in the same proportion that it was debased; the reason of which was, that it never was increased in quantity, in proportion to its diminished intrinsic value.(62*)	Именно на этом принципе основывается обращение бумажных денег: все расходы, сопряжённые с ним, могут быть рассматриваемы как пошлина за чеканку. Хотя бумажные деньги не имеют никакой внутренней стоимости, всё же при ограничении их количества меновая стоимость их так же велика, как и стоимость монет того же наименования или металла, содержащегося в этих монетах. В силу того же самого принципа, а именно благодаря ограничению количества, стёртая монета могла бы обращаться по стоимости, которую она имела бы, если бы обладала законным весом и пробой, а не по стоимости количества металла, который она действительно содержит. Вот почему, как это показывает история британского монетного дела, средства обращения никогда не обесценивались прямо пропорционально уменьшению их веса. Причина этого лежит в том, что количество их никогда не увеличивалось прямо пропорционально уменьшению их внутренней стоимости.
62. Whatever I say of gold coin, is equally applicable to silver coin; but it is not necessary to mention both on every occasion.	[Всё, что сказано о золотой монете, относится в равной степени к серебряной, но нет никакой необходимости говорить в каждом отдельном случае об обеих.]
[There is no point more important in issuing paper money, than to be fully impressed with the effects which follow from the principle of limitation of quantity. It will scarcely be believed fifty years hence, that Bank directors and ministers gravely contended in our times, both in parliament, and before committees of parliament, that the issues of notes by the Bank of England, unchecked by any power in the holders of such notes, to demand in exchange either specie, or bullion, had not, nor could have any effect on the prices of commodities, bullion, or foreign exchanges.]	[Полное понимание всех следствий, вытекающих из принципа ограничения количества денег, - вот что имеет наиболее важное значение в деле выпуска бумажных денег. Вряд ли кто-нибудь поверит лет через пятьдесят, что директора банков и министры серьёзно утверждали как в парламенте, так и в парламентских комиссиях, будто выпуски банкнот Английского банка, - размеры которых не ограничивались каким-либо правом держателя требовать в обмен на них золото в монете или слитках, - не оказывали и не могли оказывать никакого влияния на цены товаров, слитков или вексельные курсы.] [Вставка во втором и третьем изданиях. - Прим ред.]
After the establishment of Banks, the State has not the sole power of coining or issuing money. The currency may as effectually be increased by paper as by coin; so that if a State were to debase its money, and limit its quantity, it could not support its value, because the Banks would have an equal power of adding to the whole quantity of circulation.	После учреждения банков государство не имеет больше исключительной привилегии чеканки денег или выпуска их. Количество денег в обращении может возрастать как вследствие выпуска монеты, так и вследствие выпуска бумажных денег. Поэтому если бы государство выпустило в обращение неполновесную монету, сократив в то же время её количество, то оно не могло бы поддерживать стоимость этих денег, потому что банки имели бы такую же возможность увеличить общее количество находящихся в обращении денег.
On these principles, it will be seen that it is not necessary that paper money should be payable in specie to secure its value; it is only necessary that its quantity should be regulated according to the value of the metal which is declared to be the standard. If the standard were gold of a given weight and fineness, paper might be increased with every fall in the value of gold, or, which is the same thing in its effect, with every rise in the price of goods.	Согласно этим принципам нет, очевидно, никакой необходимости, чтобы бумажные деньги для обеспечения их стоимости подлежали размену на монету. Необходимо только, чтобы количество их регулировалось в соответствии со стоимостью металла, служащего денежным стандартом. Если бы таковым было золото данного веса и пробы, можно было бы увеличивать количество бумажных денег при каждом падении стоимости золота, или, что то же самое по своим последствиям, при всяком повышении цены товаров.
'By issuing too great a quantity of paper,' says Dr. Smith, 'of which the excess was continually returning, in or der to be exchanged for gold and silver, the Bank of England was, for many years together, obliged to coin gold to the extent of between eight hundred thousand pounds and a million a year, or at an average, about eight hundred and fifty thousand pounds. For this great coinage, the Bank, in consequence of the worn and degraded state into which the gold coin had fallen a few years ago, was frequently obliged to purchase bullion, at the high price of four pounds an ounce, which it soon after issued in coin at г3 17s. 10 1/2d. an ounce, losing in this manner between two and a half and three per cent upon the coinage of so very large a sum. Though the Bank, therefore, paid no seignorage, though the Government was properly at the expense of the coinage, this liberality of Government did not prevent altogether the expense of the Bank.'	"Благодаря выпуску слишком большого количества бумажных денег, - говорит д-р Смит, - избыток которых постоянно возвращался к нему для обмена на золото и серебро, Английский банк в течение многих лет подряд вынужден был чеканить золотую монету на сумму от 800 тысяч до одного миллиона фунтов в год, или, в среднем, около 850 тысяч. Для чеканки такого большого количества монеты банк (ввиду большой испорченности и стертости золотой монеты в период, охватывающий несколько последних лет) часто бывал вынужден покупать золотые слитки по высокой цене в 4 фунта за унцию, которые он затем выпускал в виде монеты по 3 ф. ст. 17 шилл. 10,5 пенс. за унцию, теряя, таким образом, от двух с половиной до трёх процентов при чеканке монеты на столь крупную сумму. Поэтому, хотя банк не уплачивал пошлины, хотя, собственно, чеканка производилась за счёт правительства, эта щедрость последнего не избавила банк от издержек" [ Адам Смит, Исследование о природе и причинах богатства народов, т. I, стр. 253. - Прим. ред.].
On the principle above stated, it appears to me most clear, that by not re-issuing the paper thus brought in, the value of the whole currency, of the degraded as well as the new gold coin, would have been raised, when all demands on the Bank would have ceased.	На основе установленного выше принципа для меня совершенно ясно, что если бы Английский банк не выпускал опять в обращение предъявленные ему для размена билеты, то стоимость всех находящихся в обращении как неполновесных, так и новых золотых монет повысилась бы, и тогда требования, предъявляемые банку, прекратились бы.
Mr Buchanan, however, is not of this opinion, for he says, 'that the great expense to which the Bank was at this time exposed, was occasioned, not, as Dr Smith seems to imagine, by any imprudent issue of paper, but by the debased state of the currency, and the consequent high price of bullion.	Г-н Бьюкенен, впрочем, думает иначе. По его мнению, "большие расходы, которые падали тогда на банк, вызывались не неосторожными выпусками бумажных денег, как думает, повидимому, д-р Смит, а очень плохим состоянием всех находящихся в обращении денег и вследствие этого высокой ценой слитков.
The Bank, it will be observed, having no other way of procuring guineas but by sending bullion to the Mint to be coined, was always forced to issue new coined guineas,	Надо заметить, что Английский банк, вынужденный выпускать в обмен на предъявленные билеты новые золотые гинеи, мог получить их, только отсылая на Монетный двор слитки золота для перечеканки их в гинеи [В первом издании имелось следующее примечание:
	"В сделках, которые правительство заключает с частными лицами, и в сделках частных лиц между собой каждая монета принимается, какое бы наименование ей ни давали, только по своей внутренней стоимости, увеличенной на стоимость, которую к ней прибавляет полезность её чеканки" (Say, v. I, p. 327).
	"Металлические деньги настолько мало являются знаком, что если отдельные экземпляры теряют стоимость, снашиваясь путём трения, употребления или благодаря мошенничеству обрезывателей, то все предметы возрастают в цене пропорционально порче, которой подверглись деньги. Если правительство предпринимает перечеканку и восстанавливает каждый экземпляр в его законном весе и пробе, то предметы понизятся до своей прежней цены, если только стоимость их не подверглась изменениям в силу других причин" (Say, v. I, p. 346). - Прим. ред.]].
in exchange for its returned notes; and when the currency was generally deficient in weight, and the price of bullion high in proportion, it became profitable to draw these heavy guineas from the Bank in exchange for its paper; to convert them into bullion, and to sell them with a profit for Bank paper, to be again returned to the Bank for a new supply of guineas, which were again melted and sold. To this drain of specie, the Bank must always be exposed while the currency is deficient in weight, as both an easy and a certain profit then arises from the constant interchange of paper for specie. It may be remarked, however, that to whatever inconvenience and expense the Bank was then exposed by the drain of its specie, it never was imagined necessary to rescind the obligation to pay money for its notes.'	Когда в обращении находилось много неполновесных монет и цена слитков соответственно возросла, получать от банка в обмен на бумажные деньги полновесные гинеи стало прибыльным делом: их переплавляли в слитки, продавали с прибылью за банкноты и снова предъявляли последние, чтобы получить новую сумму гиней, которые опять переплавлялись и продавались. И такому отливу золотой монеты Английский банк будет подвергаться всегда, когда в обращении находится неполновесная монета, так как в этом случае постоянный обмен бумажных денег на монеты приносит лёгкий и верный барыш. Следует, однако, заметить, что, как бы ни были иногда велики неудобства и расходы, которыми сопровождался для банка такой отлив золотой монеты, никто никогда не останавливался на мысли освободить его от обязательства платить монетой за банкноты".
Mr Buchanan evidently thinks that the whole currency must, necessarily, be brought down to the level of the value of the debased pieces; but, surely, by a diminution of the quantity of the currency, the whole that remains can be elevated to the value of the best pieces.	Г-н Бьюкенен, очевидно, думает, что стоимость всех обращающихся денег необходимо понизится до уровня стоимости стёртой и неполновесной монеты, а между тем путём одного только уменьшения количества обращающихся денег можно поднять стоимость остающихся в обращении денег до уровня стоимости лучших монет.
Dr Smith appears to have forgotten his own principle, in his argument on colony currency. Instead of ascribing the depreciation of that paper to its too great abundance, he asks whether, allowing the colony security to be perfectly good, a hundred pounds, payable fifteen years hence, would be equally valuable with a hundred pounds to be paid immediately? I answer yes, if it be not too abundant.	Д-р Смит, повидимому, забыл о принципе, установленном им же самим в его рассуждениях о денежном обращении в колониях. Вместо того чтобы объяснить понижение стоимости бумажных денег в колониях слишком большим количеством их, он задаёт вопрос: будут ли 100 ф. ст., платёж по которым должен последовать через пятнадцать лет, при условии, что колония даёт вполне надёжное обеспечение, стоить столько же, сколько 100 ф. ст., платёж по которым будет произведён немедленно? Я отвечаю: да, если эти деньги не будут выпущены в излишнем количестве.
Experience, however, shews, that neither a State nor a Bank ever have had the unrestricted power of issuing paper money, without abusing that power: in all States, therefore, the issue of paper money ought to be under some check and control; and none seems so proper for that purpose, as that of subjecting the issuers of paper money to the obligation of paying their notes, either in gold coin or bullion.	Опыт, однако, показывает, что ни государство, ни банк не пользовались правом неограниченного выпуска бумажных денег без злоупотребления им. Поэтому в каждом государстве выпуск бумажных денег должен подчиняться известным ограничениям и контролю. И трудно указать лучшее средство для достижения этой цели, чем обязанность тех, кто выпускает бумажные деньги, платить за каждый предъявляемый билет золотом в монете или слитках.
['To secure the public(63) against any other variations in the value of currency than those to which the standard itself is subject, and, at the same time, to carry on the circulation with a medium the least expensive, is to attain the most perfect state to which a currency can be brought, and we should possess all these advantages by subjecting the Bank to the delivery of uncoined gold or silver at the Mint standard and price, in exchange for their notes, instead of the delivery of guineas; by which means paper would never fall below the value of bullion, without being followed by a reduction of its quantity. To prevent the rise of paper above the value of bullion, the Bank should be also obliged to give their paper in exchange for standard gold at the price of г3 17s. per ounce. Not to give too much trouble to the Bank, the quantity of gold to be demanded in exchange for paper at the Mint price of г3 17s. 10 1/2d., or the quantity to be sold to the Bank at г3 17s., should never be less than twenty ounces. In other words, the Bank should be obliged to purchase any quantity of gold that was offered them, not less than twenty ounces, at г3 17s. (64) per ounce, and to sell any quantity that might be demanded at г3 17s. 10 1/2d.	["Оградить население от всяких других изменений в стоимости денег, кроме тех, которым подвергается стандартный денежный материал, и в то же время удовлетворять впредь нужды обращения с помощью наименее дорогого средства его - значит довести наше денежное обращение до последней степени совершенства. Мы пользовались бы всеми выгодами такого совершенного денежного обращения, если бы на Английский банк была возложена обязанность выдавать в обмен на банкноты не гинеи, а слитки золота или серебра установленной Монетным двором пробы и цены. Благодаря этому падение курса банкнот ниже стоимости слитков сопровождалось бы немедленным ограничением их количества. Чтобы предупредить повышение цены банкнот выше стоимости слитков, следовало бы также обязать банк выдавать банкноты в обмен на золото стандартной пробы по цене в 3 ф. ст. 17 шилл. за унцию. Чтобы избавить банк от всякой лишней работы, количество золота, которое может быть истребовано в обмен на банкноты по монетной цене, т. е. по З ф.ст. 17 шилл. 10 1/2 пенс. за унцию, или количество золота, которое может быть продано банку по цене в 3 ф. ст. 17 шилл., не должно быть меньше 20 унций. Другими словами, Английский банк был бы обязан покупать любое количество предлагаемого ему золота, если оно не меньше 20 унций, по 3 ф. ст. 17 шилл. за унцию
[63. This, and the following paragraphs, to the close of the bracket, p. 355, is extracted from a Pamphlet entitled 'Proposals for an Economical and Secure Currency' published by the author in the year 1816,]	[Этот и дальнейшие абзацы до заключительной скобки взяты из памфлета "Предложение в пользу экономного и устойчивого денежного обращения", изданного автором в 1816 г. [См. т. II настоящего издания, стр. 193-197. Эта вставка имеется только во втором и третьем изданиях.]]
[64. The price of г3 17s. here mentioned,is, of course, an arbitrary price. There might be good reason, perhaps, for fixing it either a little above, or a little below. In naming г3 17s. I wish only to elucidate the principle. The price ought to be so fixed as to make it the interest of the seller of gold rather to sell it to the Bank, than to carry it to the Mint to be coined.]	[Цена в 3 ф. ст. 17 шилл., о которой говорится в тексте, - конечно, цена произвольная. Можно было бы, пожалуй, привести доводы в пользу небольшого повышения или понижения её. Назвав цену в 3 ф. ст. 17 шилл., я хотел только дать иллюстрацию к общему положению. Цена должна быть фиксирована таким образом, чтобы продавец золота предпочел скорее продать его Английскому банку, чем отправить на Монетный двор для чеканки.
[The same remark applies to the specified quantity of twenty ounces. There might be good reason for making it ten or thirty.]	То же самое замечание относится и к выбранному мною минимуму в 20 унций. Могут найтись основания для установления минимума в 10 или 30 унций.] и продавать любое количество его, какое у него могли бы потребовать, по 3 ф. ст. 17 шилл. 10 1/2 пенс. за унцию.
While they have the power of regulating the quantity of their paper, there is no possible inconvenience that could result to them from such a regulation.	Так как Английский банк имеет возможность регулировать количество своих банкнот, он не будет испытывать никаких неудобств вследствие этого постановления.
'The most perfect liberty should be given, at the same time to export or import every description of bullion. These transactions in bullion would be very few in number, if the Bank regulated their loans and issues of paper by the criterion which I have so often mentioned, namely, the price of standard bullion, without attending to the absolute quantity of paper in circulation.	Самая полная свобода должна быть предоставлена в то же время для вывоза и ввоза всякого рода слитков. Операции со слитками были бы очень немногочисленны, если бы Английский банк регулировал свои ссуды и эмиссии, руководствуясь критерием, о котором я так часто упоминал, а именно ценой слитков стандартной пробы, и не считаясь с абсолютным количеством банкнот, находящихся в обращении
	[Я уже отметил, что, по моему мнению, серебро является самым лучшим стандартом наших денег. Если бы закон признал его таковым, Английский банк был бы обязан покупать или продавать только серебряные слитки. Если бы денежным стандартом было исключительно золото, Английский банк должен был бы продавать и покупать только золото; но если оба металла продолжают считаться стандартами, каковыми они и являются в настоящее время по закону, то Английский банк должен был бы иметь право решать, какой металл он будет давать в обмен на свои банкноты; на серебро же следовало бы установить цену несколько ниже той, по которой он не имел бы права отказываться от покупки серебра.].
'The object which I have in view would be in a great measure attained, if the Bank were obliged to deliver uncoined bullion, in exchange for their notes, at the Mint price and standard; though they were not under the necessity of purchasing any quantity of bullion offered them at the prices to be fixed, particularly if the Mint were to continue open to the public for the coinage of money: for that regulation is merely suggested, to prevent the value of money from varying from the value of bullion more than the trifling difference between the prices at which the Bank should buy and sell, and which would be an approximation to that uniformity in its value, which is acknowledged to be so desirable.	Цель, которую я имею в виду, была бы в значительной степени достигнута, если бы Английский банк был обязан выдавать в обмен на предъявляемые ему банкноты слитки установленной цены и пробы, хотя в то же время он не был бы обязан покупать любое количество предлагаемых ему слитков по определенной цене, особенно если Монетный двор оставался бы открытым для чеканки монеты по требованию частных лиц, ведь предлагаемая мною мера ставит себе лишь одну цель: устранить отклонение стоимости денег от стоимости слитков больше, чем на ничтожную разницу между ценами, по которым Английский банк продавал и покупал бы золото. Она приблизила бы нас, таким образом, к тому постоянству стоимости денег, которое считается столь желательным.
'If the Bank capriciously limited the quantity of their paper, they would raise its value; and gold might appear to fall below the limits at which I propose the Bank should purchase. Gold, in that case, might be carried to the Mint, and the money returned from thence, being added to the circulation, would have the effect of lowering its value, and making it again conform to the standard; but it would neither be done so safely, so economically, nor so expeditiously, as by the means which I have proposed; against which the Bank can have no objection to offer, as it is for their interest to furnish the circulation with paper, rather than oblige others to furnish it with coin.	Если бы Английский банк сократил произвольно количество своих банкнот, стоимость их повысилась бы и золото, повидимому, понизилось бы в своей стоимости ниже того уровня, по которому Английский банк должен был покупать его согласно моему предложению. В этом случае золото могло бы быть отправлено на Монетный двор. Превратившись в монету и будучи введено в обращение, оно понизило бы стоимость денег, и последняя снова соответствовала бы установленному уровню. Всё это сопровождалось бы большим риском, стоило бы дороже и совершилось бы не так легко, как с помощью предложенного мною способа, против которого Английский банк ничего не может возразить, так как ему гораздо выгоднее снабжать обращение банкнотами, чем обязать других снабжать его монетой.
'Under such a system, and with a currency so regulated, the Bank would never be liable to any embarrassments whatever, excepting on those extraordinary occasions, when a general panic seizes the country, and when every one is desirous of possessing the precious metals as the most convenient mode of realizing or concealing his property. Against such panics, Banks have no security, on any system; from their very nature they are subject to them, as at no time can there be in a Bank, or in a country, so much specie or bullion as the monied individuals of such country have a right to demand. Should every man withdraw his balance from his banker on the same day, many times the quantity of Bank notes now in circulation would be insufficient to answer such a demand. A panic of this kind was the cause of the crisis in 1797; and not, as has been supposed, the large advances which the Bank had then made to Government. Neither the Bank nor Government were at that time to blame; it was the contagion of the unfounded fears of the timid part of the community, which occasioned the run on the Bank, and it would equally have taken place if they had not made any advances to Government, and had possessed twice their present capital. If the Bank had continued paying in cash, probably the panic would have subsided before their coin had been exhausted.	При такой системе и таком регулировании денежного обращения Английский банк никогда не испытывал бы никаких затруднений, кроме тех, которые возникают при чрезвычайных условиях, когда паника охватывает всю страну и каждый стремится иметь драгоценные металлы, как наилучшее орудие для реализации или сокрытия своего имущества. Против такой паники банки не имеют гарантии ни при какой системе. Они подвержены ей по самой своей природе, так как ни в Английском банке, ни в стране никогда не может быть такого количества металлических денег или слитков, какое имеют право потребовать владельцы денег данной страны. Если бы все они в один и тот же день истребовали свои вклады у банкиров, то даже в несколько раз большее количество банкнот, чем то, которое находится теперь в обращении, оказалось бы недостаточным для удовлетворения этих требований. Именно паника такого рода явилась причиной кризиса в 1797 г., а не, как предполагали некоторые, большие ссуды, которые Английский банк тогда выдал правительству. Ни Английский банк, ни правительство не заслуживали в то время порицания. Неосновательные опасения пугливой части общества распространились с быстротой эпидемии и вызвали натиск на этот банк. Этот натиск всё равно имел бы место, если бы даже Английский банк не выдавал никаких ссуд правительству и имел вдвое больший капитал. Если бы Английский банк продолжал платить звонкой монетой, то паника, вероятно, улеглась бы раньше, чем истощилась его металлическая наличность.
'With the known opinion of the Bank directors, as to the rule for issuing paper money, they may be said to have exercised their powers without any great indiscretion. It is evident that they have followed their own principle with extreme caution. In the present state of the law, they have the power, without any control whatever, of increasing or reducing the circulation in any degree they may think proper: a power which should neither be intrusted to the State itself, nor to any body in it; as there can be no security for the uniformity in the value of the currency, when its augmentation or diminution depends solely on the will of the issuers. That the Bank have the power of reducing the circulation to the very narrowest limits will not be denied, even by those who agree in opinion with the directors, that they have not the power of adding indefinitely to its quantity. Though I am fully assured, that it is both against the interest and the wish of the Bank to exercise this power to the detriment of the public, yet, when I contemplate the evil consequences which might ensue from a sudden and great reduction of the circulation, as well as from a great addition to it, I cannot but deprecate the facility with which the State has armed the Bank with so formidable a prerogative.	Если принять во внимание те взгляды, которыми руководствовались директора Английского банка при выпуске бумажных денег, то следует признать, что они пользовались своими полномочиями довольно сдержанно. Они, очевидно, применяли свои собственные принципы с величайшей осторожностью. В силу существующих законов они имеют право без какого-либо контроля увеличить или уменьшить размеры денежного обращения во сколько им угодно раз, право, которое не должно быть предоставлено ни государству, ни кому-либо в государстве; если увеличение или уменьшение количества обращающихся денег зависит только от воли тех, кто имеет право выпуска их, то исчезает всякая гарантия постоянства их стоимости. Что Английский банк имеет возможность сократить обращение до минимальных размеров, не будут отрицать даже те, кто вместе с директорами его считают, что последние не имеют власти бесконечно увеличивать количество обращающихся денег. Лично я вполне убеждён, что Английский банк не желал, да и не имел никакой выгоды, воспользоваться своей властью в ущерб интересам публики; однако, представляя себе те вредные последствия, которые могут быть вызваны внезапным и сильным сокращением обращения, а равно и сильным расширением его, я не могу не отнестись с порицанием к той лёгкости, с какой государство вооружило этот банк такой страшной прерогативой.
'The inconvenience to which country banks were subjected before the restriction on cash payments, must, at times, have been very great. At all periods of alarm, or of expected alarm, they must have been under the necessity of providing themselves with guineas, that they might be prepared for every exigency which might occur. Guineas, on these occasions, were obtained at the Bank in exchange for the larger notes, and were conveyed by some confidential agent, at expense and risk, to the country bank. After performing the offices to which they were destined, they found their way again to London, and in all probability were again lodged in the Bank, provided they had not suffered such a loss of weight, as to reduce them below the legal standard.	Неудобства, которым подвергались провинциальные банки до приостановки размена банкнот, должны были быть временами очень велики. Во все тревожные моменты или в период ожидания тревоги они были вынуждены скапливать гинеи, чтобы быть готовыми ко всяким могущим возникнуть требованиям. В таких случаях провинциальные банки получали гинеи у Английского банка в обмен на крупные банкноты и поручали их доставку в провинцию за свой счёт и риск какому-нибудь доверенному агенту. Выполнив функцию, для которой они предназначались, гинеи возвращались обратно в Лондон и, по всей вероятности, опять попадали в Английский банк, если только они не испытывали такой потери в весе, которая ставила их ниже законного стандарта.
'If the plan now proposed, of paying Bank notes in bullion, be adopted, it would be necessary either to extend the same privilege to country banks, or to make Bank notes a legal tender, in which latter case, there would be no alteration in the law respecting country banks, as they would be required, precisely as they now are, to pay their notes, when demanded, in Bank of England notes.	Если бы предлагаемый нами план оплаты банкнот слитками был принят, то необходимо было бы или распространить ту же самую привилегию на провинциальные банки, или сделать банкноты Английского банка законным платёжным средством. В последнем случае не требовалось бы никакого изменения в законодательстве о провинциальных банках, так как они были бы обязаны, точно так же как и теперь, выдавать по востребованию банкноты Английского банка в обмен за свои.
'The saving which would take place, from not submitting the guineas to the loss of weight, from the friction which they must undergo in their repeated journeys, as well as of the expences of conveyance, would be considerable; but by far the greatest advantage would result from the permanent supply of the country, as well as of the London circulation, as far as the smaller payments are concerned, being provided in the very cheap medium, paper, instead of the very valuable medium, gold; thereby enabling the country to derive all the profit which may be obtained by the productive employment of a capital to that amount. We should surely not be justified in rejecting so decided a benefit, unless some specific inconvenience could be pointed out as likely to follow from adopting the cheaper medium.']	Экономия, которая получалась бы вследствие этого, была бы очень значительна: гинеи не теряли бы части своего веса от трения, которому они подвергаются во время своих беспрерывных странствований, а, кроме того, были бы сбережены расходы по их пересылке. Но гораздо большие выгоды дало бы снабжение денежного обращения как в провинции, так и в Лондоне, особенно поскольку речь идёт о мелких платежах, таким дешёвым орудием его, как бумага, вместо дорогостоящего золота. Таким образом, страна получила бы прибыль, какую можно было бы извлечь при производительном использовании капитала, равного всей сбережённой сумме. И мы, конечно, не имели бы никакого основания отказаться от такой безусловной выгоды, если бы только нам не были указаны какие-нибудь специфические неудобства, которыми могло бы сопровождаться пользование более дешёвым орудием обращения".]
A currency is in its most perfect state when it consists wholly of paper money, but of paper money of an equal value with the gold which it professes to represent. The use of paper instead of gold, substitutes the cheapest in place of the most expensive medium, and enables the country, without loss to any individual, to exchange all the gold which it before used for this purpose, for raw materials, utensils, and food; by the use of which, both its wealth and its enjoyments are increased.	Денежное обращение находится в самом совершенном состоянии, когда оно состоит целиком из бумажных денег, но бумажных денег, стоимость которых равняется стоимости представляемого ими золота. Употребление бумажных денег вместо золота заменяет самое дорогое орудие обращения наиболее дешёвым и даёт возможность стране без потери для отдельных лиц обменять всё золото, которое употреблялось для целей обращения, на сырые материалы, инструменты и продовольствие. Пользуясь же последними, можно увеличить и богатство страны и комфорт её населения.
In a national point of view, it is of no importance whether the issuers of this well regulated paper money be the Government or a bank, it will, on the whole, be equally productive of riches, whether it be issued by one or by the other; but it is not so with respect to the interest of individuals. In a country where the market rate of interest is 7 per cent, and where the State requires for a particular expense г70,000 per annum, it is a question of importance to the individuals of that country, whether they must be taxed to pay this г70,000 per annum, or whether they could raise it without taxes. Suppose that a million of money should be required to fit out an expedition. If the State issued a million of paper, and displaced a million of coin, the expedition would be fitted out without any charge to the people; but if a Bank issued a million of paper, and lent it to Government at 7 per cent, thereby displacing a million of coin, the country would be charged with a continual tax of г70,000 per annum: the people would pay the tax, the Bank would receive it, and the society would in either case be as wealthy as before; the expedition would have been really fitted out by the improvement of our system, by rendering capital of the value of a million productive in the form of commodities, instead of letting it remain unproductive in the form of coin; but the advantage would always be in favour of the issuers of paper; and as the State represents the people, the people would have saved the tax, if they, and not the Bank, had issued this million.	С точки зрения всей нации, если только бумажное обращение хорошо урегулировано, совершенно безразлично, кто будет заниматься выпуском бумажных денег - правительство или Английский банк. Богатство страны увеличится одинаково в обоих случаях. Иначе представляется дело с точки зрения частных лиц. Для жителей страны, где рыночная норма процента равняется 7 и где государству нужны для какого-нибудь расхода 70 тыс. ф. ст. в год, весьма важно, будут ли они обложены специальным налогом для уплаты этих 70 тыс. ф. ст. в год или они могут уплатить их другим способом, помимо налога. Предположим, что для снаряжения какой-нибудь экспедиции требуется 1 млн. денег. Если бы государство выпустило на 1 млн. бумажных денег и таким образом извлекло бы из обращения 1 млн. в монете, то экспедиция была бы снаряжена без всякого обременения для народа. Но если бы этот миллион был выпущен в обращение бумажными деньгами Английским банком, который ссудил бы его правительству из 7 %, обесценив тем самым миллион в монете, то страна была бы обременена постоянным налогом в 70 тыс. ф. ст. в год; народ вносил бы налог, банк получал бы его, и общество в целом было бы так же богато, как и прежде. Экспедиция была бы действительно снаряжена благодаря улучшению нашей денежной системы, которое сделало возможным производительное употребление капитала стоимостью в 1 млн., затраченного на товар, вместо того чтобы оставаться непроизводительным в форме монеты. Но все выгоды достались бы учреждению, выпустившему бумажные деньги в обращение. А так как государство является представителем народа, то если бы оно, а не Английский банк, выпустило этот миллион, народ мог бы сберечь всю сумму платимого им налога.
I have already observed, that if there were perfect security that the power of issuing paper money would not be abused, it would be of no importance with respect to the riches of the country collectively, by whom it was issued; and I have now shewn that the public would have a direct interest that the issuers should be the State, and not a company of merchants or bankers. The danger, however, is, that this power would be more likely to be abused, if in the hands of Government, than if in the hands of a banking company. A company would, it is said, be more under the control of law, and although it might be their interest to extend their issues beyond the bounds of discretion, they would be limited and checked by the power which individuals would have of calling for bullion or specie. It is argued that the same check would not be long respected, if Government had the privilege of issuing money; that they would be too apt to consider present convenience, rather than future security, and might, therefore, on the alleged grounds of expediency, be too much inclined to remove the checks, by which the amount of their issues was controlled.	Я уже указал, что, будь у нас полная гарантия от злоупотреблений выпуском бумажных денег, с точки зрения национального богатства было бы безразлично, кто будет проводить эти выпуски. Теперь же я показал, что население прямо заинтересовано в том, чтобы эти выпуски производились государством, а не компанией купцов или банкиров. Однако опасность таких злоупотреблений гораздо больше, когда право выпуска принадлежит правительству, а не банковой компании. Так, некоторые думают, что компания находилась бы больше под контролем законов. Если бы ей даже было выгодно увеличивать выпуски банкнот в самых неограниченных размерах, она встретила бы препятствие и границу в праве частных лиц требовать в обмен на банкноты монеты или слитки. Указывают также, что если бы правительство пользовалось привилегией выпуска бумажных денег, оно не считалось бы с таким препятствием; что оно скорее склонно принимать во внимание интересы настоящего, чем интересы будущего, и поэтому, ссылаясь на текущие нужды, оно могло бы отменить всякие ограничения, которыми контролировалось бы количество выпускаемых им денег.
Under an arbitrary Government, this objection would have great force; but, in a free country, with an enlightened legislature, the power of issuing paper money, under the requisite checks of convertibility at the will of the holder, might be safely lodged in the hands of commissioners appointed for that special purpose, and they might be made totally independent of the control of ministers.	По отношению к самодержавному правительству такое возражение имело бы большую силу. Но в свободной стране с просвещёнными законодательными учреждениями право выпускать бумажные деньги при условии их разменности по желанию предъявителя могло бы быть без всякой опасности предоставлено назначенным для этой специальной цели комиссарам, которые были бы совершенно независимы от контроля министров.
The sinking fund is managed by commissioners, responsible only to parliament, and the investment of the money entrusted to their charge, proceeds with the utmost regularity; what reason can there be to doubt that the issues of paper money might be regulated with equal fidelity, if placed under similar management?	Фонд погашения находится в ведении таких комиссаров, ответственных только перед парламентом, и помещение денег, вверенных их заботам, производится с чрезвычайной правильностью. Какое основание имеем мы сомневаться в том, что выпуск бумажных денег производился бы с такой же правильностью, если бы им управляли тем же способом?
It may be said, that although the advantage accruing to the State, and, therefore, to the public, from issuing paper money, is sufficiently manifest, as it would exchange a portion of the national debt, on which interest is paid by the public, into a debt bearing no interest; yet it would be disadvantageous to commerce, as it would preclude the merchants from borrowing money, and getting their bills discounted, the method in which Bank paper is partly issued.	Могут сказать, что выгоды, проистекающие для государства, а следовательно и для населения, от выпуска бумажных денег, достаточно очевидны: ведь часть национального долга, по которому население платит проценты, превратилась бы в беспроцентный заём. Однако выпуск бумажных денег правительством был бы невыгоден для торговли, так как купцы теряют при этом возможность занимать деньги и учитывать свои векселя, а именно этим способом Английский банк выпускает в обращение часть своих банкнот.
This, however, is to suppose that money could not be borrowed, if the Bank did not lend it, and that the market rate of interest and profit depends on the amount of the issues of money, and on the channel through which it is issued. But as a country would have no deficiency of cloth, of wine, or any other commodity, if they had the means of paying for it, in the same manner neither would there be any deficiency of money to be lent, if the borrowers offered good security, and were willing to pay the market rate of interest for it.	Но это было бы равносильно предположению, что если бы Английский банк не ссужал денег, то их нельзя было бы нигде занять, и что рыночная норма процента и прибыли зависит от размеров выпуска денег и от того, каким путём они попадают в обращение. Но так же как страна не испытывала бы никакого недостатка в сукне, в вине или в каком-нибудь другом товаре, если бы она имела средства для уплаты за все эти предметы, не было бы и никакого недостатка в деньгах для ссуд, если бы заёмщики представляли хорошее обеспечение и были бы готовы заплатить за них рыночную норму процента.
In another part of this work, I have endeavoured to shew, that the real value of a commodity is regulated, not by the accidental advantages which may be enjoyed by some of its producers, but by the real difficulties encountered by that producer who is least favoured. It is so with respect to the interest for money; it is not regulated by the rate at which the Bank will lend, whether it be 5, 4, or 3 per cent, but by the rate of profits which can be made by the employment of capital, and which is totally independent of the quantity, or of the value of money. Whether a Bank lent one million, ten millions, or a hundred millions, they would not permanently alter the market rate of interest; they would alter only the value of the money which they thus issued. In one case, 10 or 20 times more money might be required to carry on the same business, than what might be required in the other. The applications to the Bank for money, then, depend on the comparison between the rate of profits that may be made by the employment of it, and the rate at which they are willing to lend it. If they charge less than the market rate of interest, there is no amount of money which they might not lend, - if they charge more than that rate, none but spendthrifts and prodigals would be found to borrow of them. We accordingly find, that when the market rate of interest exceeds the rate of 5 per cent at which the Bank uniformly lend, the discount office is besieged with applicants for money; and, on the contrary, when the market rate is even temporarily under 5 per cent, the clerks of that office have no employment.	В другой части этого труда я старался показать, что действительная стоимость товара регулируется не случайными выгодами, которые могут быть получены некоторыми из производителей этого товара, а теми действительными трудностями, которые встречает на своём пути производитель, находящийся в наименее благоприятном положении. То же самое можно сказать и о проценте по ссудам. Он регулируется не учётным процентом Английского банка, составляет ли последний 5, 4 или 3%, а нормой прибыли, которая может быть получена при затрате капитала и которая совершенно не зависит от количества или стоимости денег. Выдаст ли банк ссуды на 1, 10 или 100 млн., он всё равно не может на продолжительное время изменить рыночную норму процента. Банк может изменить только стоимость денег, которые он таким образом выпускает. В одном случае для ведения какого-нибудь дела может потребоваться в десять или двадцать раз больше денег, чем могло бы потребоваться в другом. Обращения к банку за ссудами денег зависят от сопоставления нормы прибыли, которую можно получить с помощью этих денег, и нормы процента, по которой банк ссужает свои деньги. Если банк взимает меньший процент, чем рыночная норма его, то нет пределов той сумме, которую он мог бы таким образом ссудить, но если процент этот выше рыночной нормы, то разве только расточители и моты согласились бы занимать деньги. Мы видим поэтому, что, когда рыночная норма процента превышает норму в 5%, по которой Английский банк ссужает, как правило, свои деньги, отделение по учёту векселей осаждается желающими получить ссуду. И, наоборот, когда рыночная норма хотя бы временно ниже 5%, служащие в этом отделении сидят без дела.
The reason, then, why for the last twenty years, the Bank is said to have given so much aid to commerce, by assisting the merchants with money, is, because they have, during that whole period, lent money below the market rate of interest; below that rate at which the merchants could have borrowed elsewhere; but, I confess, that to me this seems rather an objection to their establishment, than an argument in favour of it.	Если Английский банк оказывал, как говорят, в течение последних двадцати лет большую помощь торговле, снабжая купцов деньгами, то это объясняется тем, что в течение всего этого периода процент, по которому он ссужал деньги, был ниже рыночной нормы процента, т. е. ниже той нормы, по которой торговые люди могли достать деньги в другом месте. Но, признаюсь, я лично считаю это скорее доводом против этого учреждения, чем в его пользу.
What should we say of an establishment which should regularly supply half the clothiers with wool under the market price? Of what benefit would it be to the community? It would not extend our trade, because the wool would equally have been bought if they had charged the market price for it. It would not lower the price of cloth to the consumer, because the price, as I have said before, would be regulated by the cost of its production to those who were the least favoured. Its sole effect, then, would be, to swell the profits of a part of the clothiers beyond the general and common rates of profits. The establishment would be deprived of its fair profits, and another part of the community would be in the same degree benefited. Now this is precisely the effect of our banking establishments; a rate of interest is fixed by the law below that at which it can be borrowed in the market, and at this rate the Bank are required to lend, or not to lend at all. From the nature of their establishment, they have large funds which they can only dispose of in this way; and a part of the traders of the country are unfairly, and, for the country, unprofitably benefited, by being enabled to supply themselves with an instrument of trade, at a less charge than those who must be influenced only by market price.	Что сказали бы мы об учреждении, которое регулярно снабжало бы половину всего числа фабрикантов сукна шерстью по цене, которая ниже сё рыночной цены? Какую пользу принесло бы это обществу? Такая практика не содействовала бы развитию нашей промышленности, так как шерсть была бы всё равно куплена, даже если бы указанное учреждение брало за неё полную рыночную цену. Она не понизила бы цену сукна для потребителя, ибо цена, как я уже сказал выше, регулируется издержками производства тех производителей, которые находятся в наименее благоприятном положении. Единственным результатом было бы поэтому поднятие прибыли части фабрикантов сукна выше обычной и всеобщей нормы прибыли. Учреждение лишилось бы части своей законной прибыли, а другая часть общества имела бы выигрыш такого же характера. Именно таково действие нашей банковой системы. Законом устанавливается норма процента, которая ниже рыночной его нормы, и банк должен ссужать деньги по этой норме или вовсе не ссужать. По самой своей природе это учреждение располагает большими суммами, которые оно может использовать только путём отдачи их в ссуду, и часть промышленников совершенно несправедливо и в ущерб для всей страны поставлена в особенно благоприятное положение, пользуясь возможностью получать средства для ведения дела по меньшей цене, чем те, кому приходится добывать себе такие средства по рыночной цене.
The whole business, which the whole community can carry on, depends on the quantity of its capital, that is, of its raw material, machinery, food, vessels, &c. employed in production. After a well regulated paper money is established, these can neither be increased nor diminished by the operations of banking. If, then, the State were to issue the paper money of the country, although it should never discount a bill, or lend one shilling to the public, there would be no alteration in the amount of trade; for we should have the same quantity of raw materials, of machinery, food, and ships; and it is probable, too, that the same amount of money might be lent, not always at 5 per cent indeed, a rate fixed by law, when that might be under the market rate, but at 6, 7, or 8 per cent, the result of the fair competition in the market between the lenders and the borrowers.	Промышленная деятельность, которую может развить всё общество, зависит от количества его капитала, т. е. от количества сырых материалов, машин, предметов пищи, кораблей и т. д., употребляемых в производстве. После того как установлено хорошо регулируемое бумажно-денежное обращение, количество этих предметов не может быть ни увеличено, ни уменьшено путём банковых операций. Итак, если государство выпускает в обращение бумажные деньги, которыми пользуется страна, то, хотя бы оно при этом не учитывало ни одного векселя и не ссужало никому ни одного шиллинга, в размерах промышленности не произошло бы никакого изменения, поскольку мы имели бы то же самое количество сырых материалов, машин, предметов пищи и кораблей. Вероятно, ссужались бы такие же суммы денег, но не всегда из 5% - нормы, установленной законом, хотя она и была бы ниже рыночной, а из 6, 7 или 8% - нормы, которая является результатом свободной конкуренции между заимодавцами и заёмщиками.
Adam Smith speaks of the advantages derived by merchants from the superiority of the Scotch mode of affording accommodation to trade, over the English mode, by means of cash accounts. These cash accounts are credits given by the Scotch banker to his customers, in addition to the bills which he discounts for them; but, as the banker, in proportion as he advances money, and sends it into circulation in one way, is debarred from issuing so much in the other, it is difficult to perceive in what the advantage consists. If the whole circulation will bear only one million of paper, one million only will be circulated; and it can be of no real importance either to the banker or merchant, whether the whole be issued in discounting bills, or a part be so issued, and the remainder be issued by means of these cash accounts.	Адам Смит говорит о выгодах, которые предоставляются купцам шотландской системой кредита по сравнению с английской путём открытия текущих счетов. Такие текущие счета представляют собой кредиты, открываемые шотландским банкиром своим клиентам в дополнение к векселям, которые он для них учитывает. Но так как банкир, авансируя деньги и посылая их в обращение одним путём, тем самым ограничивает для себя возможность пускать их в обращение другим, то очень трудно заметить в чём заключается выгода. Если всё обращение может поглотить только 1 млн. бумажных денег, то в обращении будет находиться только 1 млн. И ни для банкира, ни для торговца не имеет никакого значения, выпущена ли вся эта сумма путём учёта векселей или же только одна часть её, в то время как другая выпущена в форме указанных текущих счетов.
It may perhaps be necessary to say a few words on the subject of the two metals, gold and silver, which are employed in currency, particularly as this question appears to perplex, in many people's minds, the plain and simple principles of currency. 'In England,' says Dr Smith, 'gold was not considered as a legal tender for a long time after it was coined into money. The proportion between the values of gold and silver money was not fixed by any public law or proclamation, but was left to be settled by the market. If a debtor offered payment in gold, the creditor might either reject such payment altogether, or accept of it at such a valuation of the gold, as he and his debtor could agree upon.'	Необходимо, быть может, сказать ещё несколько слов по вопросу о двух металлах - золоте и серебре, употребляемых для денежного обращения, тем более, что этот вопрос, повидимому, осложнил для многих людей ясные и простые принципы денежного обращения. "В Англии, - говорит д-р Смит, - золото долгое время после того, как стали чеканить золотую монету, не признавалось законным платёжным средством. Соотношение между стоимостью золотой и серебряной монеты не было установлено никаким законодательным актом или указом, это было предоставлено установить рынку. Если должник предлагал уплатить золотом, кредитор мог или отвергнуть такой платёж, или согласиться на него, причём золото при этом расценивалось по соглашению между ним и его должником" [Адам Смит, Исследование о природе и причинах богатства народов, т. I, стр. 38. - Прим. ред.].
In this state of things it is evident that a guinea might sometimes pass for 22s. or more, and sometimes for 18s. or less, depending entirely on the alteration in the relative market value of gold and silver. All the variations, too, in the value of gold, as well as in the value of silver, would be rated in the gold coin, - it would appear as if silver was invariable, and as if gold only was subject to rise and fall. Thus, although a guinea passed for 22s. instead of 18s., gold might not have varied in value; the variation might have been wholly confined to the silver, and therefore 22s. might have been of no more value than 18s. were before. And, on the contrary, the whole variation might have been in the gold: a guinea, which was worth 18s., might have risen to the value of 22s.	Вполне понятно, что при таком положении вещей гинея могла стоить 22 шилл. или ещё больше, а иногда 18 шилл. и ещё меньше, причём курс её зависел исключительно от изменения в относительной рыночной стоимости золота и серебра. Кроме того, все изменения в стоимости золота, точно так же как и в стоимости серебра, определялись в золотой монете, и казалось, что стоимость серебра как будто не изменяется и что повышению и понижению подвергалась только стоимость золота. Таким образом, хотя гинея стоила 22 шилл. вместо 18, стоимость золота могла и не измениться; изменение могло произойти исключительно в стоимости серебра, и, следовательно, 22 шилл. могли стоить не больше, чем 18 шилл. стоили прежде. И, наоборот, изменение могло произойти исключительно в стоимости золота, и стоимость гинеи, которая прежде стоила 18 шилл., могла подняться до 22 шилл.
If now we suppose this silver currency to be debased by clipping, and also increased in quantity, a guinea might pass for 30s.; for the silver in 30s. of such debased money might be of no more value than the gold in one guinea. By restoring the silver currency to its Mint value, silver money would rise: but it would appear as if gold fell, for a guinea would probably be of no more value than 21 of such good shillings.	Если мы предположим теперь, что серебряные монеты потеряли часть своего веса вследствие обрезывания и что, кроме того, количество их увеличилось, то гинея могла бы в этом случае стоить 30 шилл., так как серебро, заключающееся в 30 шилл. такой стёртой монеты, могло бы стоить не больше, чем золото, заключающееся в одной гинее. Если мы заменим стёртую серебряную монету новой - по стоимости Монетного двора, - то стоимость серебряных денег опять повысится. И в этом случае будет казаться, что стоимость золота понизилась, так как гинея теперь будет, вероятно, стоить не больше, чем стоит 21 полновесный шиллинг.
If now gold be also made a legal tender, and every debtor be at liberty to discharge a debt by the payment of 420 shillings, or twenty guineas for every г21 that he owes, he will pay in one or the other according as he can most cheaply discharge his debt. If with five quarters of wheat he can procure as much gold bullion as the Mint will coin into twenty guineas, and for the same wheat as much silver bullion as the Mint will coin for him into 430 shillings, he will prefer paying in silver, because he would be a gainer of ten shillings by so paying his debt. But if, on the contrary, he could obtain with this wheat as much gold as would be coined into twenty guineas and a half, and as much silver only as would coin into 420 shillings, he would naturally prefer paying his debt in gold. If the quantity of gold which he could procure could be coined only into twenty guineas, and the quantity of silver into 420 shillings, it would be a matter of perfect indifference to him in which money, silver or gold, it was that he paid his debt. It is not then a matter of chance; it is not because gold is better fitted for carrying on the circulation of a rich country, that gold is ever preferred for the purpose of paying debts; but, simply, because it is the interest of the debtor so to pay them.	Если золото в свою очередь становится законным платёжным средством и каждый должник может по желанию уплатить свой долг с помощью 420 серебряных шилл., или 20 гиней, за каждый 21 ф. ст., которые он должен, то он выберет тот или другой способ, смотря по тому, каким из них он может дешевле уплатить свой долг. Если за 5 квартеров пшеницы должник может получить слиток золота, который на Монетном дворе был бы перечеканен в 20 гиней, и за ту же самую пшеницу - столько серебра, что после перечеканки его на Монетном дворе он получил бы 430 шилл., он предпочтёт заплатить свой долг серебром, так как он выигрывает при этом 10 шилл. Но если за эту пшеницу он получит, наоборот, столько золота, что после перечеканки у него будет 20 1/2 гиней, и столько серебра, что после перечеканки у него окажется только 420 шилл., он, вполне естественно, предпочтёт заплатить свой долг серебром. Если же количество золота, полученное им, после перечеканки даст только 20 гиней, а количество серебра - 420 шилл., то для него совершенно безразлично, в какой монете он уплатит свои долг - в серебряной или золотой. Итак, это не дело случая. Золото не потому предпочтительно употребляется для уплаты долгов, что оно лучше приспособлено для обращения богатой страны, а просто потому, что это выгодно должнику.
During a long period previous to 1797, the year of the restriction on the Bank payments in coin, gold was so cheap, compared with silver, that it suited the Bank of England, and all other debtors, to purchase gold in the market, and not silver, for the purpose of carrying it to the Mint to be coined, as they could in that coined metal more cheaply discharge their debts. The silver currency was, during a great part of this period, very much debased; but it existed in a degree of scarcity, and, therefore, on the principle which I have before explained, it never sunk in its current value. Though so debased, it was still the interest of debtors to pay in the gold coin. If, indeed, the quantity of this debased silver coin had been enormously great, or if the Mint had issued such debased pieces, it might have been the interest of debtors to pay in this debased money; but its quantity was limited, and it sustained its value, and, therefore, gold was in practice the real standard of currency.	В течение долгого периода до 1797 г., когда Английский банк ограничил свои платежи звонкой монетой, золото в сравнении с серебром было так дёшево, что Английскому банку и всем другим должникам выгодно было покупать на рынке золото, а не серебро, чтобы отправить его на Монетный двор для перечеканки и таким путём погашать свои обязательства наиболее дешёвым для себя способом. Серебряное обращение в течение большей части этого периода состояло из стёртых и неполновесных монет. Но количество последних было ограничено, и, следовательно, в силу развитого мною прежде принципа курс, по которому они обращались, никогда не падал. Несмотря на плохое состояние серебряной монеты, должникам всё-таки было выгодно платить свои долги в золотой монете. Конечно, если бы количество таких неполновесных серебряных монет было чрезвычайно велико или если бы Монетный двор выпускал в обращение неполновесные монеты, должникам было бы выгодно уплачивать свои долги в такой монете. Но количество её было ограничено, и она сохранила свою стоимость, так что на практике действительным денежным стандартом было золото.
That it was so, is nowhere denied; but it has been contended, that it was made so by the law, which declared that silver should not be a legal tender for any debt exceeding г25, unless by weight, according to the Mint standard.	Никто не отрицает, что дело происходило именно таким образом. Но некоторые утверждали, что это вызвано было законом, в силу которого серебро могло служить законным платёжным средством только при уплате долгов не свыше 25 ф. ст., а при погашении более крупных обязательств оно принималось лишь по весу, соответственно пробе Монетного двора.
But this law did not prevent any debtor from paying his debt, however large its amount, in silver currency fresh from the Mint; that the debtor did not pay in this metal, was not a matter of chance, nor a matter of compulsion, but wholly the effect of choice; it did not suit him to take silver to the Mint, it did suit him to take gold thither. It is probable, that if the quantity of this debased silver in circulation had been enormously great, and also a legal tender, that a guinea would have been again worth thirty shillings; but it would have been the debased shilling that would have fallen in value, and not the guinea that had risen.	Но этот закон не мог помешать ни одному должнику уплатить свой долг, как бы ни была велика его сумма, в серебряной монете, только что вышедшей с Монетного двора. Если должник не пользовался этим металлом, то он делал это не случайно и не по принуждению, а только по своему выбору. Ему просто было невыгодно отправлять на Монетный двор серебро, и он предпочитал отправлять туда золото. Если бы количество находившихся в обращении неполновесных серебряных монет было чрезвычайно велико и серебро было законным платёжным средством, гинея, вероятно, опять стоила бы 30 шилл. Но в этом случае произошло бы падение стоимости неполновесного шиллинга, а не повышение стоимости гинеи.
It appears, then, that whilst each of the two metals was equally a legal tender for debts of any amount, we were subject to a constant change in the principal standard measure of value. It would sometimes be gold, sometimes silver, depending entirely on the variations in the relative value of the two metals; and at such times the metal, which was not the standard, would be melted, and withdrawn from circulation, as its value would be greater in bullion than in coin. This was an inconvenience, which it was highly desirable should be remedied; but so slow is the progress of improvement, that although it had been unanswerably demonstrated by Mr Locke, and had been noticed by all writers on the subject of money since his day, a better system was never adopted till the session of Parliament, 1816, when it was enacted that gold only should be a legal tender for any sum exceeding forty shillings.	Итак, оказывается, что, пока каждый из этих двух металлов мог одинаково служить законным средством для уплаты долгов любых размеров, мы были подвержены постоянной перемене в нашей главной стандартной мере стоимости. Исключительно в зависимости от изменений в относительной стоимости двух металлов таковой бывало иногда золото, иногда серебро. И всякий раз, когда один из этих металлов переставал быть стандартной мерой стоимости, он переплавлялся и извлекался из обращения, так как стоимость его в слитках была выше его стоимости в монете. Это представляло, конечно, такое неудобство, устранить которое было в высшей степени желательно. Но движение по пути прогресса было очень медленным: хотя это неудобство было уже неопровержимо разъяснено г-ном Локком и с того времени отмечалось всеми экономистами по вопросу о деньгах, более рациональная система была введена только в парламентскую сессию 1816 г.; согласно принятому тогда закону только одно золото может служить законным платёжным средством при уплате сумм свыше 40 шилл.
Dr Smith does not appear to have been quite aware of the effect of employing two metals as currency, and both a legal tender for debts of any amount; for he says, that, in reality, during the continuance of any one regulated proportion between the respective values of the different metals in coin, the value of the most precious metal regulates the value of the whole coin.' Because gold was in his day the medium in which it suited debtors to pay their debts, he thought that it had some inherent quality by which it did then, and always would regulate the value of silver coin.	Д-р Смит не имел, повидимому, вполне ясного представления о всех следствиях одновременного употребления двух металлов и для денежного обращения и как законных платёжных средств по долговым обязательствам любых размеров. Так, он говорит, что "в действительности, пока держится определённое соотношение между стоимостями различных металлов в монете, стоимость самого дорогого металла определяет стоимость всех монет" [Адам Смит, Исследование о природе и причинах богатства народов, т. I, стр. 39. - Прим. ред.]. Так как золото в его время было для должников наиболее выгодным средством уплаты их долгов, то Адам Смит думал, что золото имеет какое-то присущее ему свойство, делающее его в данное время и всегда особенно пригодным для регулирования стоимости серебряных монет.
On the reformation of the gold coin in 1774, a new guinea fresh from the Mint, would exchange for only twenty-one debased shillings; but in the reign of King William, when the silver coin was in precisely the same condition, a guinea also new and fresh from the Mint would exchange for thirty shillings. On this Mr Buchanan observes, 'here, then, is a most singular fact, of which the common theories of currency offer no account; the guinea exchanging at one time for thirty shillings, its intrinsic worth in a debased silver currency, and afterwards the same guinea exchanged for only twenty-one of those debased shillings. It is clear that some great change must have intervened in the state of the currency between these two different periods, of which Dr Smith's hypothesis offers no explanation.'	После реформы золотого монетного обращения в 1774 г. новая гинея, только что вышедшая с Монетного двора, обменивалась на 21 неполновесный шиллинг. Но в царствование короля Вильяма, когда серебряная монета находилась не в лучшем положении, такая же новая, только что вышедшая с Монетного двора гинея обменивалась на 30 шилл. По этому поводу г-н Бьюкенен замечает: "Мы имеем в данном случае дело с очень странным явлением, которое не может быть объяснено обычными теориями денежного обращения. В один период гинея обменивается на 30 шилл., т.е. на действительно присущую ей стоимость, выраженную в неполновесной серебряной монете, а в другой - та же самая гинея обменивается только на 21 такой же неполновесный шиллинг. Ясно, что между этими двумя периодами в состоянии денежного обращения должно было произойти какое-нибудь большое изменение, которому гипотеза д-ра Смита не даёт никакого объяснения" [Buchanan, v. I, p. 65. - Прим. ред.].
It appears to me, that the difficulty may be very simply solved, by referring this different state of the value of the guinea at the two periods mentioned, to the different quantities of debased silver currency in circulation. In King William's reign gold was not a legal tender; it passed only at a conventional value. All the large payments were probably made in silver, particularly as paper currency, and the operations of banking, were then little understood. The quantity of this debased silver money exceeded the quantity of silver money, which would have been maintained in circulation, if nothing but undebased money had been in use; and, consequently, it was depreciated as well as debased. But in the succeeding period when gold was a legal tender, when Bank notes also were used in effecting payments, the quantity of debased silver money did not exceed the quantity of silver coin fresh from the Mint, which would have circulated if there had been no debased silver money; hence, though the money was debased, it was not depreciated. Mr Buchanan's explanation is somewhat different; he thinks that a subsidiary currency is not liable to depreciation, but that the main currency is. In King William's reign silver was the main currency, and hence was liable to depreciation. In 1774 it was a subsidiary currency, and, therefore, maintained its value. Depreciation, however, does not depend on a currency being the subsidiary of the main currency, it depends wholly on its being in excess of quantity (65*)	Мне кажется, что это затруднение очень легко устраняется, если мы объясним различную стоимость гинеи в два упомянутых периода различными количествами неполновесной серебряной монеты, находившейся в обращении. В царствование Вильяма золото не служило законным платёжным средством, оно принималось в уплату только по заранее установленной стоимости. Все большие платежи, вероятно, производились в серебре, тем более что в то время бумажное обращение и банковые операции были очень мало известны. Количество стёртых серебряных монет превышало то количество серебряных денег, какое имелось бы в обращении при употреблении только полновесной монеты, и в результате последняя была обесценена в такой же степени, как и неполновесная монета. Но в последующую эпоху, когда золото стало законным платёжным средством, когда для уплаты употреблялись также и банкноты, количество стёртой серебряной монеты не превышало того количества её, которое только что вышло с Монетного двора и находилось бы в обращении, если бы неполновесной серебряной монеты не существовало. Поэтому, хотя серебряные деньги потеряли в весе, они не были обесценены. Объяснение г-на Бьюкенена несколько отличается от моего. Г-н Бьюкенен думает, что только основной металл, находящийся в обращении, может быть обесценен, а не вспомогательный. В царствование Вильяма главным металлом, находившимся в обращении, было серебро, и поэтому оно могло быть обесценено. В 1774 г. оно было вспомогательным и поэтому сохранило свою стоимость. Но обесценение не зависит, однако, от того, является ли данный металл главным или вспомогательным в обращении, оно зависит целиком от избытка его количества.
[65. It has lately been contended in parliament by Lord Lauderdale, that, with the existing Mint regulation, the Bank could not pay their notes in specie, because the relative value of the two metals is such, that it would be for the interest of all debtors to pay their debts with silver and not with gold coin, while the law gives a power to all the creditors of the Bank to demand gold in exchange for Bank notes. This gold, his Lordship thinks, could be profitably exported, and if so, he contends that the Bank, to keep a supply, will be obliged to buy gold constantly at a premium, and sell it at par. If every other debtor could pay in silver, Lord Lauderdale would be right; but he cannot do so if this debt exceed 40s. This, then, would limit the amount of silver coin in circulation, (if Government had not reserved to itself the power to stop the coinage of that metal whenever they might think it expedient,) because if too much silver were coined, it would sink in relative value to gold, and no man would accept it in payment for a debt exceeding 40 shillings, unless a compensation were made for its lower value. To pay a debt of г100, one hundred sovereigns, or Bank notes to the amount of г100 would be necessary, but г105, in silver coin might be required, if there were too much silver in circulation. There are, then, two checks against an excessive quantity of silver coin; first, the direct check which Government may at any time interpose to prevent more from being coined; secondly, no motive of interest would lead any one to take silver to the Mint, if he might do so, for if it were coined,it would not pass current at its Mint, but only at its market value.]	[Лорд Лодердаль недавно утверждал в парламенте, что при существующем монетном уставе Английский банк не мог бы платить по своим банкнотам монетой, потому что при данной относительной стоимости двух металлов всем должникам будет гораздо выгоднее платить свои долги в серебряной монете, а не в золотой, и в то же время закон даёт кредиторам Английского банка право требовать золото в обмен на предъявляемые банкноты. Это золото, по мнению лорда, могло бы вывозиться с выгодой, а в таком случае банк, чтобы обеспечить себе необходимое ему количество золота, был бы вынужден покупать постоянно золото с премией и продавать его al pari. Если бы каждый должник мог платить серебром, лорд Лодердаль был бы прав, но так не смогут поступить должники, долг которых превышает 40 шилл. Последнее обстоятельство ограничило бы количество обращающейся серебряной монеты (если бы правительство само не оставило за собой право прекратить чеканку этой монеты, когда оно сочло бы это нужным). При слишком большой чеканке серебряной монеты стоимость её понизилась бы, и никто не принимал бы её в уплату долга, превышающего 40 шилл., без вознаграждения за её низшую стоимость. Чтобы уплатить долг в 100 ф. ст., понадобилось бы 100 соверенов золотом или банкнот на сумму 100 ф. ст., но если бы в обращении находилось слишком много серебра, то потребовалось бы 105 ф. ст. серебряной монеты. Итак, имеются два препятствия к переполнению обращения серебром: во-первых, непосредственное препятствие, так как правительство может в любое время приостановить дальнейшую чеканку серебра; во-вторых, отсутствие стимула к отправке серебра на Монетный двор даже при возможности это сделать: ведь если бы серебро было перечеканено в монету, оно принималось бы в уплату не по его монетной цене, а только по рыночной стоимости. [Это примечание имеется только во втором и третьем изданиях.]].
To a moderate seignorage on the coinage of money there cannot be much objection, particularly on that currency which is to effect the smaller payments. Money is generally enhanced in value to the full amount of the seignorage, and, therefore, it is a tax which in no way affects those who pay it, while the quantity of money is not in excess. It must, however, be remarked, that in a country where a paper currency is established, although the issuers of such paper should be liable to pay it in specie on the demand of the holder, still, both their notes and the coin might be depreciated to the full amount of the seignorage on that coin, which is alone the legal tender, before the check, which limits the circulation of paper, would operate. If the seignorage of gold coin were 5 per cent for instance, the currency, by an abundant issue of Bank-notes, might be really depreciated 5 per cent before it would be the interest of the holders to demand coin for the purpose of melting it into bullion; a depreciation to which we should never be exposed, if either there was no seignorage on the gold coin; or, if a seignorage were allowed, the holders of Bank-notes might demand bullion, and not coin, in exchange for them, at the Mint price of г3 17s. 10 1/2d. Unless, then, the Bank should be obliged to pay their notes in bullion or coin, at the will of the holder, the late law which allows a seignorage of 6 per cent, or fourpence per oz., on the silver coin, but which directs that gold shall be coined by the Mint without any charge whatever, is perhaps the most proper, as it will most effectually prevent any unnecessary variation of the currency.	Нельзя почти ничего возразить против умеренной пошлины за чеканку монеты, особенно если речь идёт о деньгах, которые служат для мелких платежей. Деньги обыкновенно увеличиваются в стоимости на всю сумму пошлины. Такая пошлина нисколько поэтому не затрагивает тех, кто её платит, пока в обращении не находится излишнее количество денег. Следует, однако, заметить, что в стране, где установилось бумажно-денежное обращение, - даже при обязательстве со стороны эмиссионных учреждений разменивать бумажные деньги по предъявлении на звонкую монету, - как банкноты, так и монеты могут одинаково подвергнуться обесценению на всю сумму пошлины за чеканку последней, ибо только она является законным платёжным средством. И это обесценение произойдёт ещё раньше, чем начнёт действовать механизм, ограничивающий бумажно-денежное обращение. Если пошлина за чеканку золотой монеты составляла бы, например, 5%, то денежное обращение вследствие обильного выпуска банкнот могло бы в действительности подвергнуться обесценению на 5% ещё до того, как держателям банкнот стало бы выгодно требовать в обмен на них звонкую монету, чтобы переплавлять её в слитки. Такое обесценение не могло бы произойти, если бы не существовало пошлины за чеканку золотой монеты или если бы даже при существовании такой пошлины держатели банкнот могли бы в обмен на них требовать не звонкую монету, а только слитки по монетной цене в 3 ф. ст. 17 шилл. 10 1/2 пенс. Поэтому, - если только Английский банк не будет вынужден разменивать свои банкноты по желанию предъявителей на слитки или монету, - последний закон, устанавливающий пошлину в 6%, или 4 пенса за унцию, за чеканку серебра и освобождающий чеканку золота на Монетном дворе от всякой пошлины, является, быть может, наиболее целесообразным, так как он самым действительным образом устраняет ненужные изменения в количестве обращающихся денег.
	[В первом издании здесь имелось следующее примечание:
	"Г-н Сэй предпочитает, чтобы сбор, взимаемый за чеканку, изменялся соответственно количеству работы, производимой Монетным двором. "Правительство должно было бы чеканить слитки частных лиц за плату, покрывающую не только расходы, но и прибыль чеканки. Эта прибыль может быть доведена до значительной высоты в силу исключительной привилегии чеканки, но она должна изменяться в соответствии с условиями работы Монетного двора и с количеством монет, требующихся для обращения" (т. I, стр. 380).
	Такое правило было бы в высшей степени гибельно и подвергло бы нас значительным и излишним изменениям в слитковой стоимости обращающихся денег"].

К началу страницы

Титульный лист | Предыдущая | Следующая

Граммтаблицы | Тексты