Краткая коллекция англтекстов

Честерфильд. Письма к сыну

Letter 21/Письмо 21

English Русский

LONDON, April 1, O. S. 1748. Лондон, 1 апреля ст. ст. 1748 г.

DEAR BOY: I have not received any letter, either from you or from Mr, Harte, these three posts, which I impute wholly to accidents between this place and Leipsig; and they are distant enough to admit of many. I always take it for granted that you are well, when I do not hear to the contrary; besides, as I have often told you, I am much more anxious about your doing well, than about your being well; and, when you do not write, I will suppose that you are doing something more useful. Your health will continue, while your temperance continues; and at your age nature takes sufficient care of the body, provided she is left to herself, and that intemperance on one hand, or medicines on the other, do not break in upon her. But it is by no means so with the mind, which, at your age particularly, requires great and constant care, and some physic. Every quarter of an hour, well or ill employed, will do it essential and lasting good or harm. It requires also a great deal of exercise, to bring it to a state of health and vigor. Милый мой мальчик, За это время три раза уже была почта и ни одного письма - ни от тебя, ни от м-ра Харта; я думаю, что здесь дело исключительно в каких-либо непредвиденных обстоятельствах по пути между Лейпцигом и Лондоном, расстояние-то ведь большое, и таких непредвиденных обстоятельств в пути могло быть немало. Я всегда стараюсь думать, что ты вполне благополучен, когда не узнаю ничего, что бы меня в этом разубедило. Кроме того, как я часто тебе говорил, меня гораздо больше беспокоит, хорошо ли ты себя ведешь, чем, хорошо ли ты себя чувствуешь, и когда от тебя не бывает писем, я стараюсь думать, что ты занят каким-либо более полезным делом. Пока ты будешь умерен, ты будешь и здоров, в твоем возрасте природа в достаточной степени заботится о теле, если только ей предоставляют свободу и если невоздержанностью с одной стороны, и лекарствами - с другой, люди не чинят ей помех. Но с душой дело обстоит совершенно иначе, и она-то у людей твоего возраста требует серьезных и неустанных забот и даже кое-каких лекарств. Каждые четверть часа, в зависимости от того, проведены они хорошо или плохо, принесут ей существенные пользу или вред, и притом надолго. Ей надо тоже много упражняться, для того, чтобы обрести здоровье и силу.

Observe the difference there is between minds cultivated, and minds uncultivated, and you will, I am sure, think that you cannot take too much pains, nor employ too much of your time in the culture of your own. A drayman is probably born with as good organs as Milton, Locke, or Newton; but, by culture, they are as much more above him as he is above his horse. Sometimes, indeed, extraordinary geniuses have broken out by the force of nature, without the assistance of education; but those instances are too rare for anybody to trust to; and even they would make a much greater figure, if they had the advantage of education into the bargain. If Shakespeare's genius had been cultivated, those beauties, which we so justly admire in him, would have been undisgraced by those extravagancies, and that nonsense, with which they are frequently accompanied. Присмотрись к тому, насколько отличаются люди, работавшие над собой, от людей неотесанных, и я уверен, что ты никогда не будешь жалеть ни времени, ни сил на то, чтобы себя воспитать. У какого-нибудь ломового извозчика органы все по состоянию своему, может быть, ничуть не хуже, чем у Милтона, Локка или Ньютона, но по своему развитию люди эти превосходят его намного больше, чем он свою лошадь. Иногда, правда, рождаются гении, пробивающие себе путь лишь природными данными и не нуждающиеся в образовании, однако такого рода примеры слишком редки, чтобы с ними следовало считаться. Но даже и эти немногие люди добились бы в жизни значительно большего, если бы у них было еще и надлежащее воспитание. Если бы такой гений, как Шекспир, был облагорожен воспитанием, красоты, которыми он так заслуженно вызывает наше восхищение, не нарушались бы сумасбродствами и нелепостями, которые им так часто сопутствуют.

People are, in general, what they are made, by education and company, from fifteen to five-and-twenty; consider well, therefore, the importance of your next eight or nine years; your whole depends upon them. I will tell you sincerely, my hopes and my fears concerning you. I think you will be a good scholar; and that you will acquire a considerable stock of knowledge of various kinds; but I fear that you neglect what are called little, though, in truth, they are very material things; I mean, a gentleness of manners, an engaging address, and an insinuating behavior; they are real and solid advantages, and none but those who do not know the world, treat them as trifles. I am told that you speak very quick, and not distinctly; this is a most ungraceful and disagreeable trick, which you know I have told you of a thousand times; pray attend carefully to the correction of it. An agreeable and, distinct manner of speaking adds greatly to the matter; and I have known many a very good speech unregarded, upon account of the disagreeable manner in which it has been delivered, and many an indifferent one applauded, from the contrary reason. Adieu! Люди обычно бывают тем, что из них сделали воспитание и общество, когда им было от пятнадцати до двадцати пяти лет; поэтому помни, какое большое значение будут для тебя иметь ближайшие восемь-девять лет: вся твоя последующая жизнь зависит от них. Я совершенно откровенно выскажу тебе все мои надежды и опасения касательно тебя. Мне думается, что из тебя выйдет настоящий ученый муж и что ты сумеешь приобрести большой запас разнообразных знаний, но я боюсь, как бы ты не пренебрег тем, что считается вещами незначительными, хотя в действительности они весьма существенны - я имею в виду обходительность, приветливость и располагающие к себе манеры: это подлинные и основательные преимущества, и, однако, люди, не знающие света, считают все это пустяками. Мне пишут, что ты говоришь очень быстро и неотчетливо - это очень неудобно и неприятно для окружающих, и я уже тысячу раз тебе это старался внушить. Пожалуйста, будь внимателен к своей речи и постарайся ее исправить. Когда человек говорит отчетливо и приятно, он гораздо большего может добиться, и мне приходилось слышать немало содержательных речей, которые люди оставляли без внимания из-за того, что у произносивших их была неприятная манера говорить, и не меньше речей пустых, которым, однако, люди рукоплескали только потому, что их было приятно слушать. Прощай.

К началу страницы

Титульный лист | Предыдущая | Следующая

Граммтаблицы | Тексты

English	Русский
LONDON, April 1, O. S. 1748.	Лондон, 1 апреля ст. ст. 1748 г.
DEAR BOY: I have not received any letter, either from you or from Mr, Harte, these three posts, which I impute wholly to accidents between this place and Leipsig; and they are distant enough to admit of many. I always take it for granted that you are well, when I do not hear to the contrary; besides, as I have often told you, I am much more anxious about your doing well, than about your being well; and, when you do not write, I will suppose that you are doing something more useful. Your health will continue, while your temperance continues; and at your age nature takes sufficient care of the body, provided she is left to herself, and that intemperance on one hand, or medicines on the other, do not break in upon her. But it is by no means so with the mind, which, at your age particularly, requires great and constant care, and some physic. Every quarter of an hour, well or ill employed, will do it essential and lasting good or harm. It requires also a great deal of exercise, to bring it to a state of health and vigor.	Милый мой мальчик, За это время три раза уже была почта и ни одного письма - ни от тебя, ни от м-ра Харта; я думаю, что здесь дело исключительно в каких-либо непредвиденных обстоятельствах по пути между Лейпцигом и Лондоном, расстояние-то ведь большое, и таких непредвиденных обстоятельств в пути могло быть немало. Я всегда стараюсь думать, что ты вполне благополучен, когда не узнаю ничего, что бы меня в этом разубедило. Кроме того, как я часто тебе говорил, меня гораздо больше беспокоит, хорошо ли ты себя ведешь, чем, хорошо ли ты себя чувствуешь, и когда от тебя не бывает писем, я стараюсь думать, что ты занят каким-либо более полезным делом. Пока ты будешь умерен, ты будешь и здоров, в твоем возрасте природа в достаточной степени заботится о теле, если только ей предоставляют свободу и если невоздержанностью с одной стороны, и лекарствами - с другой, люди не чинят ей помех. Но с душой дело обстоит совершенно иначе, и она-то у людей твоего возраста требует серьезных и неустанных забот и даже кое-каких лекарств. Каждые четверть часа, в зависимости от того, проведены они хорошо или плохо, принесут ей существенные пользу или вред, и притом надолго. Ей надо тоже много упражняться, для того, чтобы обрести здоровье и силу.
Observe the difference there is between minds cultivated, and minds uncultivated, and you will, I am sure, think that you cannot take too much pains, nor employ too much of your time in the culture of your own. A drayman is probably born with as good organs as Milton, Locke, or Newton; but, by culture, they are as much more above him as he is above his horse. Sometimes, indeed, extraordinary geniuses have broken out by the force of nature, without the assistance of education; but those instances are too rare for anybody to trust to; and even they would make a much greater figure, if they had the advantage of education into the bargain. If Shakespeare's genius had been cultivated, those beauties, which we so justly admire in him, would have been undisgraced by those extravagancies, and that nonsense, with which they are frequently accompanied.	Присмотрись к тому, насколько отличаются люди, работавшие над собой, от людей неотесанных, и я уверен, что ты никогда не будешь жалеть ни времени, ни сил на то, чтобы себя воспитать. У какого-нибудь ломового извозчика органы все по состоянию своему, может быть, ничуть не хуже, чем у Милтона, Локка или Ньютона, но по своему развитию люди эти превосходят его намного больше, чем он свою лошадь. Иногда, правда, рождаются гении, пробивающие себе путь лишь природными данными и не нуждающиеся в образовании, однако такого рода примеры слишком редки, чтобы с ними следовало считаться. Но даже и эти немногие люди добились бы в жизни значительно большего, если бы у них было еще и надлежащее воспитание. Если бы такой гений, как Шекспир, был облагорожен воспитанием, красоты, которыми он так заслуженно вызывает наше восхищение, не нарушались бы сумасбродствами и нелепостями, которые им так часто сопутствуют.
People are, in general, what they are made, by education and company, from fifteen to five-and-twenty; consider well, therefore, the importance of your next eight or nine years; your whole depends upon them. I will tell you sincerely, my hopes and my fears concerning you. I think you will be a good scholar; and that you will acquire a considerable stock of knowledge of various kinds; but I fear that you neglect what are called little, though, in truth, they are very material things; I mean, a gentleness of manners, an engaging address, and an insinuating behavior; they are real and solid advantages, and none but those who do not know the world, treat them as trifles. I am told that you speak very quick, and not distinctly; this is a most ungraceful and disagreeable trick, which you know I have told you of a thousand times; pray attend carefully to the correction of it. An agreeable and, distinct manner of speaking adds greatly to the matter; and I have known many a very good speech unregarded, upon account of the disagreeable manner in which it has been delivered, and many an indifferent one applauded, from the contrary reason. Adieu!	Люди обычно бывают тем, что из них сделали воспитание и общество, когда им было от пятнадцати до двадцати пяти лет; поэтому помни, какое большое значение будут для тебя иметь ближайшие восемь-девять лет: вся твоя последующая жизнь зависит от них. Я совершенно откровенно выскажу тебе все мои надежды и опасения касательно тебя. Мне думается, что из тебя выйдет настоящий ученый муж и что ты сумеешь приобрести большой запас разнообразных знаний, но я боюсь, как бы ты не пренебрег тем, что считается вещами незначительными, хотя в действительности они весьма существенны - я имею в виду обходительность, приветливость и располагающие к себе манеры: это подлинные и основательные преимущества, и, однако, люди, не знающие света, считают все это пустяками. Мне пишут, что ты говоришь очень быстро и неотчетливо - это очень неудобно и неприятно для окружающих, и я уже тысячу раз тебе это старался внушить. Пожалуйста, будь внимателен к своей речи и постарайся ее исправить. Когда человек говорит отчетливо и приятно, он гораздо большего может добиться, и мне приходилось слышать немало содержательных речей, которые люди оставляли без внимания из-за того, что у произносивших их была неприятная манера говорить, и не меньше речей пустых, которым, однако, люди рукоплескали только потому, что их было приятно слушать. Прощай.