Краткая коллекция англтекстов

Честерфильд. Письма к сыну

Letter 10/Письмо 10

English Русский

LONDON, July 30, O. S. 1747 Лондон, 30 июля ст. ст. 1747 г.

DEAR BOY: It is now four posts since I have received any letter, either from you or from Mr. Harte. I impute this to the rapidity of your travels through Switzerland; which I suppose are by this time finished. Милый мой мальчик, Четыре раза уже приходила почта и - ни одного письма, ни от тебя, ни от м-ра Харта. Я приписываю это тому, что ты очень часто переезжаешь в Швейцарии из одного места в другое. Надеюсь, что теперь ты уже обосновался где-нибудь более прочно.

You will have found by my late letters, both to you and Mr. Harte, that you are to be at Leipsig by next Michaelmas; where you will be lodged in the house of Professor Mascow, and boarded in the neighborhood of it, with some young men of fashion. The professor will read you lectures upon 'Grotius de Jure Belli et Pacis,' the 'Institutes of Justinian' and the 'Jus Publicum Imperii;' which I expect that you shall not only hear, but attend to, and retain. I also expect that you make yourself perfectly master of the German language; which you may very soon do there, if you please. I give you fair warning, that at Leipsig I shall have an hundred invisible spies about you; and shall be exactly informed of everything that you do, and of almost everything that you say. I hope that, in consequence of those minute informations, I may be able to say of you, what Velleius Paterculus says of Scipio; that in his whole life, 'nihil non laudandum aut dixit, aut fecit, aut sensit.' В последних моих письмах - к тебе и к м-ру Харту - я писал, что ко дню Михаила-архангела тебе надо быть в Лейпциге, где ты будешь жить в доме профессора Маско и находиться на пансионе в одном из ближайших домов вместе с еще несколькими молодыми людьми твоего круга. Профессор прочтет тебе лекции о De jure belli et pacis(22) Гроция, "Институциях" Юстиниана и Jus publicum Imperil(23), и я надеюсь, что ты не только прослушаешь их, но и внимательно вникнешь в суть дела и все запомнишь. Я полагаю также, что ты в совершенстве овладеешь немецким языком, что, если только ты захочешь, ты сможешь сделать за очень короткое время. Должен тебя предупредить, что в Лейпциге у меня будет добрая сотня шпионов, которые будут невидимо за тобою следить и доставят мне точные сведения обо всем, что ты будешь делать, и почти обо всем, что ты будешь говорить. Надеюсь, что, получив эти обстоятельные сведения, я смогу сказать о тебе то, что Веллей Петеркул говорит о Сципионе, что за всю жизнь он "nihil non laudandum aut dixit aut fecit, aut sensit"(24).

There is a great deal of good company in Leipsig, which I would have you frequent in the evenings, when the studies of the day are over. There is likewise a kind of court kept there, by a Duchess Dowager of Courland; at which you should get introduced. The King of Poland and his Court go likewise to the fair at Leipsig twice a year; and I shall write to Sir Charles Williams, the king's minister there, to have you presented, and introduced into good company. В Лейпциге ты встретишь множество достойных людей, и мне хочется, чтобы, закончив свои дневные занятия, ты проводил в их обществе вечера. Там есть нечто вроде двора, который держит вдовствующая герцогиня Курляндская; мне хочется, чтобы тебя туда ввели. В Лейпциг приезжает также два раза в год на ярмарку король польский со своим двором, и я напишу сэру Чарлзу Уильямсу, королевскому посланнику, чтобы он представил тебя и ввел в хорошее общество.

But I must remind you, at the same time, that it will be to a very little purpose for you to frequent good company, if you do not conform to, and learn their manners; if you are not attentive to please, and well bred, with the easiness of a man of fashion. As you must attend to your manners, so you must not neglect your person; but take care to be very clean, well dressed, and genteel; to have no disagreeable attitudes, nor awkward tricks; which many people use themselves to, and then cannot leave them off. Do you take care to keep your teeth very clean, by washing them constantly every morning, and after every meal? This is very necessary, both to preserve your teeth a great while, and to save you a great deal of pain. Mine have plagued me long, and are now falling out, merely from want of care when I was your age. Do you dress well, and not too well? Do you consider your air and manner of presenting yourself enough, and not too much? Neither negligent nor stiff? All these things deserve a degree of care, a second-rate attention; they give an additional lustre to real merit. My Lord Bacon says, that a pleasing figure is a perpetual letter of recommendation. It is certainly an agreeable forerunner of merit, and smoothes the way for it. Должен только заметить, что вряд ли тебе будет смысл посещать хорошее общество, если ты не окажешься под стать ему и не усвоишь манеры, которые его отличают, если ты не будешь стараться нравиться людям и не покажешь себя юношей воспитанным, умеющим держаться с той непринужденностью, которая свойственна настоящему светскому человеку. Следя за своими манерами, не пренебрегай и наружностью: помни, что ты должен всегда быть очень опрятно и изящно одет и всегда обходителен, что надо стараться всячески избегать неприятных для окружающих поз и неловких жестов; есть ведь немало людей, у которых все это вошло в привычку, и они уже не могут себя переделать. Помнишь ли ты, что надо полоскать рот - по утрам и каждый раз после еды? Это совершенно необходимо, для того, чтобы надолго сохранить зубы и тем самым избавить себя от многих мучений. Мои зубы доставили мне немало страданий, и сейчас вот они выпадают только потому, что, когда я был в твоем возрасте, я недостаточно им уделял внимания. Хорошо ли ты одеваешься и не слишком ли хорошо? Достаточно ли следишь за тем, какой у тебя вид и манеры, когда появляешься где-нибудь, и не держишь ли ты себя при этом слишком развязно или слишком натянуто? Все это требует некоторых усилий и непроизвольного внимания; наши истинные достоинства приобретают тогда дополнительный блеск. Лорд Бэкон говорит, что приятная наружность - это вечное рекомендательное письмо. Вне всякого сомнения, это приятный предвестник истинного достоинства, она расчищает для него путь.

Remember that I shall see you at Hanover next summer, and shall expect perfection; which if I do not meet with, or at least something very near it, you and I shall, not be very well together. I shall dissect and analyze you with a microscope; so that I shall discover the least speck or blemish. This is fair warning; therefore take your measures accordingly. Yours. Не забудь, что я увижусь с тобою в Ганновере летом и буду ждать от тебя во всем совершенства. Если же я не обнаружу в тебе этого совершенства, или хотя бы чего-то очень близкого к нему, мы вряд ли с тобою поладим. Я буду расчленять тебя, разглядывать под микроскопом и поэтому сумею заметить каждое крохотное пятнышко, каждую пылинку. Мое дело - предупредить тебя, а меры ты принимай сам. Твой.

К началу страницы

Титульный лист | Предыдущая | Следующая

Граммтаблицы | Тексты

English	Русский
LONDON, July 30, O. S. 1747	Лондон, 30 июля ст. ст. 1747 г.
DEAR BOY: It is now four posts since I have received any letter, either from you or from Mr. Harte. I impute this to the rapidity of your travels through Switzerland; which I suppose are by this time finished.	Милый мой мальчик, Четыре раза уже приходила почта и - ни одного письма, ни от тебя, ни от м-ра Харта. Я приписываю это тому, что ты очень часто переезжаешь в Швейцарии из одного места в другое. Надеюсь, что теперь ты уже обосновался где-нибудь более прочно.
You will have found by my late letters, both to you and Mr. Harte, that you are to be at Leipsig by next Michaelmas; where you will be lodged in the house of Professor Mascow, and boarded in the neighborhood of it, with some young men of fashion. The professor will read you lectures upon 'Grotius de Jure Belli et Pacis,' the 'Institutes of Justinian' and the 'Jus Publicum Imperii;' which I expect that you shall not only hear, but attend to, and retain. I also expect that you make yourself perfectly master of the German language; which you may very soon do there, if you please. I give you fair warning, that at Leipsig I shall have an hundred invisible spies about you; and shall be exactly informed of everything that you do, and of almost everything that you say. I hope that, in consequence of those minute informations, I may be able to say of you, what Velleius Paterculus says of Scipio; that in his whole life, 'nihil non laudandum aut dixit, aut fecit, aut sensit.'	В последних моих письмах - к тебе и к м-ру Харту - я писал, что ко дню Михаила-архангела тебе надо быть в Лейпциге, где ты будешь жить в доме профессора Маско и находиться на пансионе в одном из ближайших домов вместе с еще несколькими молодыми людьми твоего круга. Профессор прочтет тебе лекции о De jure belli et pacis(22) Гроция, "Институциях" Юстиниана и Jus publicum Imperil(23), и я надеюсь, что ты не только прослушаешь их, но и внимательно вникнешь в суть дела и все запомнишь. Я полагаю также, что ты в совершенстве овладеешь немецким языком, что, если только ты захочешь, ты сможешь сделать за очень короткое время. Должен тебя предупредить, что в Лейпциге у меня будет добрая сотня шпионов, которые будут невидимо за тобою следить и доставят мне точные сведения обо всем, что ты будешь делать, и почти обо всем, что ты будешь говорить. Надеюсь, что, получив эти обстоятельные сведения, я смогу сказать о тебе то, что Веллей Петеркул говорит о Сципионе, что за всю жизнь он "nihil non laudandum aut dixit aut fecit, aut sensit"(24).
There is a great deal of good company in Leipsig, which I would have you frequent in the evenings, when the studies of the day are over. There is likewise a kind of court kept there, by a Duchess Dowager of Courland; at which you should get introduced. The King of Poland and his Court go likewise to the fair at Leipsig twice a year; and I shall write to Sir Charles Williams, the king's minister there, to have you presented, and introduced into good company.	В Лейпциге ты встретишь множество достойных людей, и мне хочется, чтобы, закончив свои дневные занятия, ты проводил в их обществе вечера. Там есть нечто вроде двора, который держит вдовствующая герцогиня Курляндская; мне хочется, чтобы тебя туда ввели. В Лейпциг приезжает также два раза в год на ярмарку король польский со своим двором, и я напишу сэру Чарлзу Уильямсу, королевскому посланнику, чтобы он представил тебя и ввел в хорошее общество.
But I must remind you, at the same time, that it will be to a very little purpose for you to frequent good company, if you do not conform to, and learn their manners; if you are not attentive to please, and well bred, with the easiness of a man of fashion. As you must attend to your manners, so you must not neglect your person; but take care to be very clean, well dressed, and genteel; to have no disagreeable attitudes, nor awkward tricks; which many people use themselves to, and then cannot leave them off. Do you take care to keep your teeth very clean, by washing them constantly every morning, and after every meal? This is very necessary, both to preserve your teeth a great while, and to save you a great deal of pain. Mine have plagued me long, and are now falling out, merely from want of care when I was your age. Do you dress well, and not too well? Do you consider your air and manner of presenting yourself enough, and not too much? Neither negligent nor stiff? All these things deserve a degree of care, a second-rate attention; they give an additional lustre to real merit. My Lord Bacon says, that a pleasing figure is a perpetual letter of recommendation. It is certainly an agreeable forerunner of merit, and smoothes the way for it.	Должен только заметить, что вряд ли тебе будет смысл посещать хорошее общество, если ты не окажешься под стать ему и не усвоишь манеры, которые его отличают, если ты не будешь стараться нравиться людям и не покажешь себя юношей воспитанным, умеющим держаться с той непринужденностью, которая свойственна настоящему светскому человеку. Следя за своими манерами, не пренебрегай и наружностью: помни, что ты должен всегда быть очень опрятно и изящно одет и всегда обходителен, что надо стараться всячески избегать неприятных для окружающих поз и неловких жестов; есть ведь немало людей, у которых все это вошло в привычку, и они уже не могут себя переделать. Помнишь ли ты, что надо полоскать рот - по утрам и каждый раз после еды? Это совершенно необходимо, для того, чтобы надолго сохранить зубы и тем самым избавить себя от многих мучений. Мои зубы доставили мне немало страданий, и сейчас вот они выпадают только потому, что, когда я был в твоем возрасте, я недостаточно им уделял внимания. Хорошо ли ты одеваешься и не слишком ли хорошо? Достаточно ли следишь за тем, какой у тебя вид и манеры, когда появляешься где-нибудь, и не держишь ли ты себя при этом слишком развязно или слишком натянуто? Все это требует некоторых усилий и непроизвольного внимания; наши истинные достоинства приобретают тогда дополнительный блеск. Лорд Бэкон говорит, что приятная наружность - это вечное рекомендательное письмо. Вне всякого сомнения, это приятный предвестник истинного достоинства, она расчищает для него путь.
Remember that I shall see you at Hanover next summer, and shall expect perfection; which if I do not meet with, or at least something very near it, you and I shall, not be very well together. I shall dissect and analyze you with a microscope; so that I shall discover the least speck or blemish. This is fair warning; therefore take your measures accordingly. Yours.	Не забудь, что я увижусь с тобою в Ганновере летом и буду ждать от тебя во всем совершенства. Если же я не обнаружу в тебе этого совершенства, или хотя бы чего-то очень близкого к нему, мы вряд ли с тобою поладим. Я буду расчленять тебя, разглядывать под микроскопом и поэтому сумею заметить каждое крохотное пятнышко, каждую пылинку. Мое дело - предупредить тебя, а меры ты принимай сам. Твой.