"Вечные сюжеты"

Ф. Шиллер. "М. Стюарт"

Голландская картина XVII в, изобр казнь Марии

Мария Стюарт удостоилась чести быть первой в Европе законной королевой (кстати, не только шотландской, но и английской, ибо Елизавета была узурпаторшей, как рожденная в незаконном с точки зрения католической церкви браке), которую казнили. Убивали, душили под подушкой, топили, травили ядами королей, конечно, и раньше и в весьма немалых количествах, однако казнить по суду -- на это никто не осмеливался рискнуть. Мария проложила в этом смысле дорогу и своему внуку Карлу и Людовику XVI.

Ее трагическая судьба всегда привлекала внимание потомков, но поскольку судить о делах королей простым подданным как бы и не дозволялось, то долгое время она оставалась персонажем устных рассказов и даже анекдотов. (Правда в сборнике из 1560 песен о знаменитых женщинах историка Пьера Брантома (1540-1614) одной из песен замолвлено словечко за бедную овечку и по совместительству шотландскую королеву Марию). Лишь в XIX веке, когда к божественному праву королей уважение подуменшилось, разного рода художники, писатели, композиторы, как мухи на мед, набросились на любопытный сюжетец.

Пьеса Шиллера как раз открывала собой этот ряд. Впервые пьеса была поставлена в Веймарском театре при участии близкого кореша Шиллера Гете 11 июня 1800 г. Сама пьеса была спланирована и разработана в основных чертах еще в 1783, но отлично сознавая возможности тогдашней немецкой сцены и не желавший работать, как советские писатели в стол, драматург отказался от замысла, и лишь в 1799 г, когда французская революция несколько подразболтала общественное мнение, Шиллер вернулся к давнему замыслу и буквально за несколько недель состряпал пьесу.

Верный своим эстетическим принципам, Шиллер особенно не придерживался буквы истории: так центральной сценой пьесы является очная ставка двух королев, которой в действительности и не пахло: у Елизаветы и без того хватало забот, чтобы блудливо глядеть в глаза лишенной ею трона соперницы.

Пьеса была принята хорошо как публикой, так и критикой, однако о конфликте королев предпочитали молчат, сосредоточившись на постановочных эффектах и шиллеровском стихе, где бьющая через край метафоричность как-то умела укладываться в хорошо воспринимаемый на слух и при чтении текст.

Шиллер был не единственный, кто обратился к судьбе злосчастной королевы. В 1820 вся эта возня вокруг казни и попытки спасти королеву путем побега были описаны в романе В. Скотта "Монастырь". Особую популярность ее страдания снискали в оперном искусстве. В 1811 г была написана опера П. Казеллы "М. Стюарт, королева Шотландии", в 1827 свою оперу с таким же названием сочинил М. Соччиа, и где-то в это же время довольно ловкие стишата составил Беранже "Adieux de Marie Stuart" ("Прощание М. Стюарт"), в которых подавив свою фривольную натуру прирожденного насмешника, впал в элегический тон:

"Когда перед народом [конечно, же французским, в юности Мария успела как супруга побывать и французской королевой]
Я облачалась в одежду с лилиями,
Они аплодировали моей красоте,
А не моему сану".

Песнями на эти стихи отметились и Шуман, и Вагнер, и уже в XX веке Парселл.

Но и Шиллер остался не в накладе. На сюжет его драмы написал оперу Доницетти. Правда, не без колебаний. Поначалу он наводил тень на плетень, де и метафоры у Шиллера сложные, из-за чего их трудно положить на внятную музыку: сложный текст как бы заглушается музыкой, и психологические нюансы не дают возможности создать яркие цельные музыкальные образы. А по сути он просто слишком ценил свою музыку и не хотел делить славы с немецким поэтом. Однако после того как "Мария Стюарт" на довольно-таки бледном драматургическом материале постигла полная неудача, Доницетти внял голосу разума в лице своего друга и либреттиста Джузеппе Бардари и рискнул взять в напарники Шиллера.

Однако оперу постигали несчастье за несчастьем. Сначала цензура нашла сюжет непозволительным, потом когда одной из актрис удалось все же добиться разрешения. Но тут вмешалась такая мелочь, как артисты, которые должны были озвучивать Марию и Елизавету поссорились не на жизнь, а на смерть. Итальянская оперная традиция в те времена требовала, чтобы прима была одной: Доницетти же в своей опере обе партии сделал центральными. Итак, премьера "Марии Стюарт", которая должна была состояться в Милане 30 декабря 1835 года, случилась лишь через 123 года. Вот из-за каким мелочей подчас пускаются под откос шедевры. Впрочем, арии Катерины и Марии стали хитами и без премьеры, и вошли самостоятельно в репертуар многих оперных див задолго до появления оперы на сцене целиком.

Судьба драмы Шиллера была в чем-то подобна опере Доницетти. Ее без конца издавали, она расходилась на цитаты, ее персонажи и сюжетные ходы стонали под скальпелем критиков и литературоведов, отдельные монологи и сцены звучали в зрительных залах, радио- и телепередачах, а теперь перекочевали и в аудиокниги (на LibriVox осколки и фрагменты несчастной "Марии" появились одними из первых на немецком языке) в исполнении лучших артистов, но сама пьеса как несценичная была напрочь отвергнута театром.

Смешно сказать, на рубеже XIX--XX веков кто только из великих русских актрис не отметился в театральных противостояниях Марии и Елизаветы: Ермолова, Пашенная, Яблочкина... И всякий раз их игру хвалили, даже превозносили до небес, но после нескольких постановок спектакли дружно уходили со сцены. А может и в самом деле пьеса слишком сложна для зрителя? Интересно, как в 2009, в год Шиллера, когда от постановок "Марии Стюарт" нет отбоя (даже наш телеканал "Культура" 15 февраля реанимировал руками Чхеидзе постановку Товстоногова) отнесся к этой пьесе простой зритель?

Содержание