|
|
Роман стал заметным явлением в горевшей тогда полемике вокруг только что завершившейся Гражданской войны. В частности, он поставил точку в таком животрепещущем вопросе, как оценка крестьянских вождей -- партизанских и красноармейских командиров. Ряд писателей упирал на то, что те воплощали стихийную народную силу, вырвавшуюся на волю и крушившую все подряд, не сортируя правых козлищ от виноватых агнцев. Повесть Шишкова, построенная на нашем алтайском материале, так и называлась "Ватага", а красный командир Рогов (в повести Зыков) и назывался и вел себя как атаман. Характерно, что Фурманов выступил против подобной интерпретации событий Гражданской войны не только своим романом, но и как критик.
"Зыков во главе сподвижников-головорезов проносился ураганом; и там, где он проходил, -- смерть, запустение, окостеневший ужас, реки крови, насилия, разгул... Этот Зыков не просто бандит -- он, видите ли, религиозный, к тому же фанатик, сжигающий и разрушающий церкви, а в то же время чувствует себя до поры до времени единомышленником большевиков и соучастником их в деле освобождения трудящихся масс из-под тяжелого ига капитала и эксплуатации. Это сближение Зыкова с пролетарскими бойцами поражает своей уродливостью и... смелостью утверждений. Опасность от "Ватаги" усугубляется тем, что написана повесть хорошо, читается с большим захватом!" -- писал он в рецензии на шишковское произведение.
"Чапаев" сразу же поставил его автора в первые ряды писателей нарождающейся советской литературы. Луначарский называет его великолепным аналитиком. "Для меня нет сомнения, -- откликался на раннюю смерть писателя М. Горький, -- что в лице Фурманова потерян человек, который быстро завоевал бы себе почетное место в нашей литературе. Он много видел, он хорошо чувствовал и у него был живой ум".
После ранней смерти Фурманова оставшаяся в довольно скудном финансовом положении вдова писателя, быстренько сляпала по роману сценарий. Сценарий долго лежал на студии, пока его не предложили Васильевым. Те согласились и накатали заявку с ритуальным реверансом в правильную сторону: "Это фильм о руководящей роли партии в эпоху становления Красной Армии". После чего сели за капитальную перекройку материала, в результате чего авторских сцен осталось четыре из пятидесяти семи.
Так что некоторые горячие головы утверждают чуть ли о независимости появившегося потом фильма от книги. Однако главная идея -- перековка крестьянского самородка под влиянием чуткого партийного руководства взята у Фурманова и еще более усилена. Именно поэтому фильм вызвал такую волну энтузиазма у партийно-государственной верхушки. Сталин смотрел картину не то 38, не то 42, не то около 50 раз. Кроме того, вождь дал много ценных указаний еще на стадии съемок фильма, так что навряд ли будет преувеличением сказать, что фильм создавался не только под контролем, но под непосредственным партийным руководством.
После предварительного просмотра фильма 4 ноября 1934 советским руководством Сталин вызвал тут же к себе Васильевых и одобрил их работу: "Вас можно поздравить с удачей. Здорово, умно и тактично сделано. Хорош и Чапаев, и Фурманов, и Петька. Фильм будет иметь большое воспитательное значение. Он - хороший подарок к празднику"
Фильм имел феерическую популярность, так что роман как-то сразу затерялся в кущах литературоведческих исследований. В ленинградском кинотеатре "Сатурн" фильм шел каждый день в течение 2-х лет. "Национальный совет кинокритиков США" назвал "Чапаева" лучшим фильмом на иностранном языке 1935 г. По городам буквально прокатились демонстрации под лозунгами "Идем смотреть 'Чапаева'".
Но если фильм отодвинул на пыльные полки истории роман, то его самого оттерли туда же порожденные им анекдотами.
-- Петька, кто это у нас в туалете стены г... мажет?
-- Так это Фурманов.
-- Почему?
-- Он один после туалета руки моет.
Говорят, исполнитель роли Чапаева артист Бабочкин очень обижался на подоные анекдоты. Что говорит либо о его наивности, либо о лукавстве. Ибо его вклад в возникновение анекдотного персонажа трудно переоценить.
-- Василий Иванович, ты почему ходишь в таком затрапезном виде? Какой ты пример бойцам подаешь?
-- А что Александр Македонский, он в белых перчатках воевал?
-- В перчатках, не перчатках, но и как босяк не ходил.
-- А ты откуда знаешь? Ведь он же 2 тысячи лет назад жил.
Сцена запоминающаяся, озорная, полная лукавого юмора, лживая.
Ведь не ходил же Василий Иванович как босяк. Вот как его рисует Фурманов в своем романе: "Среднего роста, волосы тёмно-русые, глаза синие, пышные фельдфебельские усы. Одет в френч, черную бурку, чёрную шапку с красным околышем, синие брюки, оленьи сапоги. На плечах ремни, сбоку револьвер." И вообще характерной чертой крестьянских вождей от Разина и Пугачева до Чапаева, Махно, наших Мамонтова, Рогова, Кайгородова были подчеркнутая аккуратность, подтянутость, даже щеголеватость.
Или вот такая сцена.
-- Александр Македонский? -- говорит он Фурманову. -- Кто такой, почему не знаю? Я всех полководцев знаю: Наполеон, Суворов, Кутузов, а Македонского не знаю.
-- Ну так он жил 2000 лет назад.
-- Но вот ты-то знаешь, и я знать должен.
Конечно, Чапаев не был высокообразован, однако кончил школу подхорунжих, то есть имел среднее военное образование, кроме того, увлекался военной историей, читал и биографии полководцев и книги по военному искусству, и даже специальные работы по тактике боевых действий, особенно кавалерийских. Так что скорее Чапаев мог просветить Фурманова не только по части, кто это был такой А. Македонский, но и подробно рассказать и про Гавгамелы, и про Тир, и про антипартизанскую войну со Спитаком.
Фильм сознательно и планомерно снижал даже по сравнению с романом реальный характер Чапаева, низводил его на уровень талантливого, но недотепистого деревенского самородка. И эта было в русле общей советской идеологической установки: хотя государство у нас и было рабоче-крестьянским, но партийный догляд за этими самыми рабочими и крестьянами требовался неусыпным: иначе те черти чо могли наворотить. Удивительнее другое: почему народ подхватил, хотя и на свой лад, это насмешливое и где-то даже глумливо-издевательское отношение к своим подлинным, а не сошедшим с агиток героям?
Любопытно, что когда приятель автора этой заметки, наш алтайский писатель В. Марченко., посвятивший много лет изучению чапаевских материлов, принес свою документальную повесть в издательство, и, оказалось, что его Чапаев совершенно не похож на сложившийся стереотип, директор, бывший инструктор идеологического отдела возмутился: "Да как такое можно пускать. Много лет люди смотрят о Чапаеве фильм, читают книгу -- и вдруг им сказать: все это вранье, Чапаев был не таким. Вы понимаете политические последствия такого шага"?
По крайней мере другой Чапаев -- Чапаев -- крестьянский вождь, равно как и другие крестьянские вожди, -- эта тема все еще остается на литературной (кино-, художественной, музыкальной) карте России большим белым пятном. И подлинного Чапаева еще предстоит, надеюсь, воссоздать и отчистить и от анекдотной сталинско-васильевско-фурмановской ржавчины. Как говорится, народ должен знать своих героев.
