где, вероятно, жил Селькирк
|
|
|
Остатки следов лагеря,
где, вероятно, жил Селькирк |
В 1709 году на родину был доставлен шотландский моряк А. Селькирк, который в течение нескольких лет жил на необитаемом острове недалеко от Чили (позднее Дефо перенес действие в венесуэльское прибрежье), и перенес эту невзгоду вполне благополучно. Журналист Роджерс в 1712 составил нечто вроде журналистского расследования об этом событии, которое было потом растиражировано во множестве литподелок, в том числе и в небесталанном очерке Р. Стиля, но публике было все мало.
Широко распространено превратное мнение, что лучшие литературные идеи те, которые рождены жизнью. Даже беглого сравнения романа с фактами достаточно, чтобы увидеть, как далеко Дефо разошелся с первоначальным материалом. Причем разошелся не только по факту, но и по сути. Его Робинзон -- типичный буржуа, практический, деловой, карабкающийся изо всех сил, как бы судьба его не мяла. При этом не столько сам приспосабливающийся к обстоятельствам, сколько подминающий их под себя. В этом смысле роман писателя -- это гимн человеку бизнеса, человеку тогда нового, поднимающегося класса.
Напротив, Селькирк выжил именно потому, что стал постепенно утрачивать навыки цивилизованного человека, скатываясь к участи четвероного. На острове он одичал настолько, что когда пришло спасение, он поразил спасателей своим полным безразличием к встрече с ними. За время одиночной жизни он так навострился бегать и лазать, что догонял диких (вернее одичавших) коз и, разрывая их руками, тут же пожирал сырое мясо.
Таким образом писатель воплощает некие свои идеи, внешние события служат лишь импульсом для чего.
Другой момент. Так же сомнительна мысль, что литературное произведение идет от "жизни". Одно литературное произведение идет от другого литературного произведения и никак иначе. Тим Северин в своей книге "Ища Р. Крузо" (2002) приводит целый букет возможных источников, от которых мог отталкиваться Дефо. На первое место следует поставить роман испанского писателя Б. Грасиана "Критикон" (1651-1657). Во-первых, потому что этот роман уже в 1681 вышел в Англии в переводе дипломата и знатока Востока П. Рико (P. Reacaut) и произвел должное впечатление на литературный мир. Вечный насмешник Дефо Свифт прочитал роман с карандашом, или что там у него было, в руках. И позднее на этом основании упрекал автора "Робинзона Крузо" в литературном разбое, на что Дефо отвечал, что ни о каком Грасиане, ни о "Критиконе", он ни сном ни духом.
А во-вторых, потому что у Грасиана, жизнь на необитаемом острове его героя была не кратковременным эпизодом в плотной вязи многочисленных лиц и событий, как в книге Нокса "Исторический отчет об острове Цейлон" (1659, где автор сбежав от какого-то махараджи целый год жил на необитаемом острове), а одним из формообразующих элементов повествования. Один из 2-х главных героев "Критикона" Андренио родился на необитаемом острове, был вскормлен волчицей и жил там до глубокой юности.
Еще раньше подобный сюжет был озвучен арабским философом Ибн Туфейлем в "Повести о Хаййе ибн Якзане", как раз начиная с французского перевода 1671 года триумфально произдававшейся по Европе. Герой "Повести" вырастает на необитаемом острове, где он появился на свет, самозародившись в "первичной глине". Выкармливает его газель, потерявшая детеныша.
"Повесть" привлекла живейшее внимание властителя дум тогдашних интеллектуалов Д. Локка и в своем прославленном "Опыте о человеческом разуме" (1690) он всерьез обсуждает опыт ибн Якзана в духе втемяшившейся ему в голову идеи о tabula rasa: типа все мы при рождении абсолютно девственны в смысле знаний, и общество пишет из нас то, чего захочет.
И все же как отличается по духу роман Дефо от этих двух. У Ибна герой, подрастая, он научается подчинять себе окружающую природу и отвлёченно мыслить, самостоятельно добывая всю сумму философских знаний человечества и достигая в конце экстатического единения с божеством. Подробно показывается, как Аллах повсюду являет ему свои знаки, как он непосредственных данных опыта он приходит к постижению отвлеченных идей.
У Грасиана на необитаемом острове появляется философ Кратил, и начинает играть роль Робинзона, превращая, соответственно, пацана в подопытного Пятницу. "Критикон" показывает путь становления человека в обществе из некоего дообщественного, незамутенного состояния. Данная идея, предвосхищая Руссо, должна вбить в голову читателю мысль, что общество портит человека, извлекая его из естественного природного состояния. Чем дальше мы от натуры, тем хуже.
И совсем другой коленкор у Дефо. "Установка на эпос частной жизни, эффект правды правдоподобной, деловитая фактографичность даже в поразительном и вполне серьезный тон, по литературным истокам восходящий к жанру деловых приключений капитанских мемуаров - вплоть до документально убедительной формы "повествования от первого лица", фактографический отчет самого капитана, - во всем решительный отказ и от остроумия и от иронии, от приемов "искусства изощренного ума", как и от социально обобщенного ("философски культурологического") сюжета. Ситуация самой робинзонады возникает здесь без особой дидактики, естественно - (в порядке самозарождения "вечного мотива") из жизнеописания героя морских приключений, который попадает на необитаемый остров после обычного кораблекрушения и уже в зрелом возрасте, а не так, как в сказочной истории детства Андренио, вскормленного "самкой дикого зверя" (не говоря уже о герое Ибн Туфейля)". (Л. Пинский)
Мог отталкиваться, и отталкивался, видимо, немного не одно и то же. Однако совершенно очевидно, что атмосфера, когда создавался роман Дефо была насыщена, как пересыщенный раствор, идеями жизни на необитаемом острове, и достаточно было маленькой искры, чтобы был запущен механизм кристаллизации такого романа.
Таким образом своим романом Дефо подновил и подключился к богатой литературной жиле, которую не только не исчерпал, но побудил возиться там еще не одно поколение писателей-рукопов.
Да, еще. А как же с личным опытом писателя? Он что, совсем ни при чем? При чем, еще как. Вот один пример. Робинзон взялся за изготовление глиняной посуды и кирпичей. Великолепно, со всеми деталями писатель описывает, с какими трудностями было связано это мероприятие, и как много он наломал дров, так и не научившись обжигать кирпичи. Вот вам и личный опыт: Дефо основал кирпичную фабрику и занимался глиняным обжигом как специалист. И так во всем. Там где Дефо знал предмет, Робинзон с трудом и мучительно осваивал трудовые навыки, где нет, все у него получалось легко и как бы само собой.
