(реконструкция в Стокгольмском
музее под открытым небом)
|
|
|
Улица с ремесленными мастерскими (реконструкция в Стокгольмском музее под открытым небом) |
Во всеобщем сознании сегодня почему-то считается, что эта парочка немецких приятелей и запустила призрак коммунизм бродить по свету. На самом деле они поставили перед собой как раз другую цель: изловить этот призрак, уже широко гулявший до них, и уничтожить. А на его место водрузить настоящий коммунизм (или социализм, тогда эти понятия не очень-то отличались, да и сегодня, пожалуй, тоже), научный, подлинный.
При этом они весьма точно обозначили черты этого призрака и его разновидностей и дали ему подробную характеристику в 3-й главе своей работы. Вот они (прямо по оглавлению из "Манифеста"):
Вот, к примеру, мелкобуржуазный социализм. Немного отойдя от чистоты жанра, приведем определение сути мелкобуржуазного социализма не из "Манифеста", а из письма к Анненкову: "Мелкий буржуа в развитом обществе, в силу самого своего положения, с одной стороны, делается социалистом, а с другой - экономистом, то есть он ослеплен великолепием крупной буржуазии и сочувствует страданиям народа. Он в одно и то же время и буржуа и народ. В глубине души он гордится тем, что он беспристрастен, что он нашел истинное равновесие, которое имеет претензию отличаться от золотой середины. Такой мелкий буржуа обожествляет противоречие, потому что противоречие есть основа его существа. Он сам - не что иное как воплощенное общественное противоречие".
И Маркс заключает: "Мелкий буржуа должен оправдать в теории то, чем он является на практике, и г-ну Прудону принадлежит заслуга быть научным выразителем французской мелкой буржуазии; это - действительная заслуга, потому что мелкая буржуазия явится составной частью всех грядущих социальных революций".
Этим своим определением Маркс не в бровь, а в глаз поразил еще одну категорию людей, регулярно впадающих в социализм, а потом отпадающих от него. Во времена Маркса, времена прогресса в науке и технике, времена массовой эмансипации и бурного прогресса свободы и демократии, мелкобуржуазные социалисты типа Сисмонди находились в маргинализованном состоянии. Но уже на переломе XIX--XX веков, когда буржуазное государство обнаружило свой звериный оскал, массы интеллигенции ринулись в социализм. Никаких мегабайтов встроенной памяти не хватит перечислить тех, кто либо встал под знамена социализма, либо выразил ему сочувствие, пусть хоть и на краткое время: Б. Шоу, Франс, Горький, Д. Лондон, М. Твен..
Да что там говорить, даже такой прожженный индивидуалист как О. Уайльд и тот объявил социализм будущим человечества. Правда, его социализм весьма своеобразный, более смахивающий на анархизм ("социализм сам по себе большая ценность, потому что он ведет к индивидуализму"), но, в полном соответствии с марксовым определением, его сильной частью являются острые, как удар хлыста, характеристики буржуазного общества: "совершенно аморально использовать частную собственность для облегчения ужасных последствий, которые влечет за собой институт частной собственности; как самыми худшими рабовладельцами были те, кто был добрым к своим рабам и таким образом отвлекал рабов от осознания ужаса своего положения, так и в теперешней Англии люди, причиняющие наибольший вред, это те, кто старается делать только добро", "нужда и нищета парализуют природу человека, он деградирует".
Однако после Второй мировой войны, когда страны западной демократии добились впечатляющих успехов, а социализм в исполнении Советского Союза и примкнувших к нему стран Восточной Европы и Азии показал не самое свое лучшее лицо, его авторитет сильно пострадал. Но похоже, не надолго (в историческом измерении), ибо по большому счету рыночной экономике и демократическому обществу особенно предъявить нечего: все те пороки, о которых трындычали классики XIX века, никуда не делись, а по спирали вернулись в еще более омерзительном виде.
Так что социализм еще ожидает своего возрождния. А учитывая умножившийся средний класс и креативность его представителей, можно только гадать, какие формы это примет. Но, соглашаясь с характеристикой мелкобуржуазного социализма, данной Марксам, рискнем с долей осторожной уверенности предсказать, что все эти хомячки и канцелярский планктон, гораздые на разные выдумки, навряд ли способны на выработку жизнеспособной альтернативы.
И все же нужно обратить внимание на необходимость интеллигентского социализма: эта среда выделяет из себя острых умом людей, благодаря критической жилке способных оценить ситуацию, и если не выработать великие идеи, то развеять пустые иллюзии.
Ведь именно тот же Уайльд, циник и эстет, предупреждал о том, чего не предвидел такой сугубый практик как Ленин: "Если социализм будет авторитарным, если правительства будут вооружены экономической властью так же, как сейчас политической, если, короче, мы будем иметь Индустриальную Тиранию, то тогда человеческое существование в последнем случае будет хуже, чем в предыдущем".
