France | Русский |
Etant l'autre jour dans ma chambre, je vis entrer un dervis extraordinairement habillé: sa barbe descendait jusques à sa ceinture de corde; il avait les pieds nus; son habit était gris, grossier et, en quelques endroits, pointu. Le tout me parut si bizarre que ma première idée fut d'envoyer chercher un peintre pour en faire une fantaisie. | На днях, когда я сидел у себя в комнате, ко мне вошел весьма странно одетый дервиш. Борода, его отросла до пояса, сплетенного из веревок, ноги были босы, одежда серая, грубая и кое-где в лохмотьях. Все это мне показалось настолько чудным, что первой моей мыслью было послать за живописцем, чтобы запечатлеть моего гостя. |
Il me fit d'abord un grand compliment, dans lequel il m'apprit qu'il était homme de mérite, et de plus capucin. "On m'a dit, ajouta-t-il, Monsieur, que vous retournez bientôt à la cour de Perse, où vous tenez un rang distingué; je viens vous demander votre protection, et vous prier de nous obtenir du roi une petite habitation, auprès de Casbin, pour deux ou trois religieux. - Mon père, lui dis-je, vous voulez donc aller en Perse? - Moi, Monsieur! me dit-il; je m'en donnerai bien de garde. Je suis ici provincial ,et je ne troquerais pas ma condition contre celle de tous les capucins du monde. - Et que diable me demandez-vous donc? - C'est, me répondit-il, que, si nous avions cet hospice, nos pères d'Italie y enverraient deux ou trois de leurs religieux. - Vous les connaissez apparemment, lui dis-je, ces religieux? - Non, Monsieur, je ne les connais pas. - Eh morbleu! que vous importe donc qu'ils aillent en Perse? C'est un beau projet de faire respirer l'air de Casbin à deux capucins! cela sera très utile et à l'Europe et à l'Asie! il est fort nécessaire d'intéresser là-dedans les monarques! Voilà ce qui s'appelle de belles colonies! Allez! Vous et vos semblables n'êtes point faits pour être transplantés, et vous ferez bien de continuer à ramper dans les endroits où vous vous êtes engendrés." | Сначала незнакомец обратился ко мне с пышным приветствием, в котором поведал мне, что человек он заслуженный и сверх того капуцин. "Мне сказали, - прибавил он, - что вы, сударь, вскоре возвратитесь к персидскому двору, где занимаете важный пост. Я пришел просить вашего покровительства и ходатайствовать перед вами, чтобы вы испросили у вашего государя соизволения отвести нам небольшой домик близ Казвина{264} для двух-трех монахов". - "Так вы хотите переселиться в Персию, отец мой?" - спросил я. "Я, сударь? - отвечал он. - Ну нет, от этого я воздержусь. Я здесь провинциал{264} и не поменялся бы положением ни с одним капуцином в мире". - "Так зачем же вы меня просите?" - "Да потому, - отвечал он, - что если бы у нас была там обитель, наши итальянские отцы капуцины послали бы туда двух-трех своих монахов". - "Очевидно, это ваши знакомые?" - спросил я. "Нет, сударь, я с ними незнаком". - "Фу ты, пропасть! Так зачем же вам хлопотать, чтобы они поехали в Персию? Подумаешь, какая чудесная мысль предоставить двум капуцинам дышать воздухом Казвина! Очень это будет полезно для Европы и Азии! Совершенно необходимо заинтересовать этим делом монархов! Это-то и называется прекрасной колонией! Убирайтесь вон: вы и вам подобные вовсе не созданы для того, чтобы вас пересаживать в другие места, и вы прекрасно сделаете, если будете по-прежнему пресмыкаться там, где родились". |
De Paris, le 15 de la lune de Rhamazan 1713. | Из Парижа, месяца Рамазана 15-го дня, 1713 года |
Титульный лист | Предыдущая | Следующая