Краткая коллекция англтекстов
Вальтер Скотт
Quentin Durward/Квентин Дорвард
CHAPTER III: THE CASTLE
english
Русский
Full in the midst a mighty pile arose,
Where iron grated gates their strength oppose
To each invading step -- and strong and steep,
The battled walls arose, the fosse sunk deep.
Slow round the fortress roll'd the sluggish stream,
And high in middle air the warder's turrets gleam.
ANONYMOUS
Высокий замок впереди встает
С железными решетками ворот,
Которые вторжению врагов
Дадут отпор. Внизу -- глубокий ров,
И медленно вокруг течет поток,
А в башне стражника мерцает огонек.
Неизвестный автор
While Durward and his acquaintance thus spoke, they came in sight of the whole front of the Castle of Plessis les Tours, which, even in those dangerous times, when the great found themselves obliged to reside within places of fortified strength, was distinguished for the extreme and jealous care with which it was watched and defended.
Продолжая разговаривать, Дорвард и его новый знакомый приблизились к замку Плесси-ле-Тур, который теперь весь открылся их взорам. Даже в ту полную опасностей эпоху, когда все знатные люди принуждены были жить под защитой надежных укреплений, охрана замка отличалась особенной строгостью.
From the verge of the wood where young Durward halted with his companion, in order to take a view of this royal residence, extended, or rather arose, though by a very gentle elevation, an open esplanade, devoid of trees and bushes of every description, excepting one gigantic and half withered old oak. This space was left open, according to the rules of fortification in all ages, in order that an enemy might not approach the walls under cover, or unobserved from the battlements, and beyond it arose the Castle itself.
От опушки, где Дорвард и его спутник, выбравшись из чащи, остановились, чтоб поглядеть на замок, и до самых его стен расстилалась покатая к лесу, совершенно открытая площадь, на которой не было ни кустика, ни деревца -- ничего, кроме единственного и наполовину засохшего векового громадного дуба. Эта площадь, согласно правилам обороны всех времен, была нарочно оставлена открытой, чтобы неприятель не мог спрятаться или приблизиться к замку не замеченным и высоты его укрепленных стен.
There were three external walls, battlemented and turreted from space to space and at each angle, the second enclosure rising higher than the first, and being built so as to command the exterior defence in case it was won by the enemy; and being again, in the same manner, itself commanded by the third and innermost barrier.
Замок был обнесен тройной зубчатой стеной с укрепленными башнями по всей ее длине и по углам. Вторая стена была немного выше первой, а третья, внутренняя, выше второй, так что с внутренних стен можно было оборонять наружные, если бы неприятель завладел ими.
Around the external wall, as the Frenchman informed his young companion (for as they stood lower than the foundation of the wall, he could not see it), was sunk a ditch of about twenty feet in depth, supplied with water by a dam head on the river Cher; or rather on one of its tributary branches. In front of the second enclosure, he said, there ran another fosse, and a third, both of the same unusual dimensions, was led between the second and the innermost inclosure. The verge, both of the outer and inner circuit of this triple moat was strongly fenced with palisades of iron, serving the purpose of what are called chevaux de frise in modern fortification, the top of each pale being divided into a cluster of sharp spikes, which seemed to render any attempt to climb over an act of self destruction.
Француз пояснил своему юному спутнику, что вокруг первой стены идет ров в двадцать футов глубиной (они не могли его видеть, потому что стояли в ложбине, ниже основания стен), наполнявшийся при помощи шлюзов водой из Шера или, вернее, из его притока. Точно такие же глубокие рвы шли, по его словам, и вокруг двух внутренних стен. Как внутренние, так и наружные берега этого тройного ряда рвов были обнесены частоколом из толстых железных прутьев, расщепленных на концах в острые зубья, которые торчали во все стороны и делали эти рвы совершенно неприступными: попытка перелезть через них была бы равносильна самоубийству.
From within the innermost enclosure arose the Castle itself, containing buildings of all periods, crowded around, and united with the ancient and grim looking donjon keep, which was older than any of them, and which rose, like a black Ethiopian giant, high into the air, while the absence of any windows larger than shot holes, irregularly disposed for defence, gave the spectator the same unpleasant feeling which we experience on looking at a blind man. The other buildings seemed scarcely better adapted for the purposes of comfort, for the windows opened to an inner and enclosed courtyard; so that the whole external front looked much more like that of a prison than a palace. The reigning King had even increased this effect; for, desirous that the additions which he himself had made to the fortifications should be of a character not easily distinguished from the original building (for, like many jealous persons, he loved not that his suspicions should be observed), the darkest coloured brick and freestone were employed, and soot mingled with the lime, so as to give the whole Castle the same uniform tinge of extreme and rude antiquity.
В центре этого тройного кольца стен стоял самый замок, представлявший собой тесную группу зданий, построенных в различные эпохи и окружавших древнейшую из этих построек -- старинную мрачную башню, возвышавшуюся над замком, точно черный эфиопский великан. Узенькие бойницы, пробитые там и сям вместо окон в толстых стенах башни для ее защиты, вызывали то же неприятное чувство, какое мы испытываем, глядя на слепца. Остальные постройки также мало походили на благоустроенное, удобное жилье: все их окна выходили на глухой внутренний двор, так что по своему внешнему виду замок напоминал скорее тюрьму, чем королевский дворец. Царствовавший в то время король еще усиливал это сходство тем, что все вновь возводимые здания приказывал строить так, чтобы их нельзя было отличить от старых, не желая обнаруживать сделанные им новые укрепления (как все подозрительные люди, он тщательно скрывал свою подозрительность). Для этой цели на постройки употребляли кирпич и камень самых темных оттенков, а в цемент примешивали сажу, так что, несмотря на новейшие пристройки, дворец носил отпечаток глубокой древности.
This formidable place had but one entrance -- at least Durward saw none along the spacious front, except where, in the centre of the first and outward boundary, arose two strong towers, the usual defences of a gateway; and he could observe their ordinary accompaniments, portcullis and drawbridge -- of which the first was lowered, and the last raised. Similar entrance towers were visible on the second and third bounding wall, but not in the same line with those on the outward circuit; because the passage did not cut right through the whole three enclosures at the same point, but, on the contrary, those who entered had to proceed nearly thirty yards betwixt the first and second wall, exposed, if their purpose were hostile, to missiles from both; and again, when the second boundary was passed, they must make a similar digression from the straight line, in order to attain the portal of the third and innermost enclosure; so that before gaining the outer court, which ran along the front of the building, two narrow and dangerous defiles were to be traversed under a flanking discharge of artillery, and three gates, defended in the strongest manner known to the age, were to be successively forced.
В эту неприступную твердыню вел единственный вход -- по крайней мере так показалось Дорварду, когда он разглядывал фасад замка, -- то были ворота, пробитые в первой наружной стене, с обязательными в то время двумя высокими башнями по бокам, с опускавшейся решеткой и подъемным мостом; решетка была спущена, а мост поднят. Такие же точно ворота с башнями были видны и в двух внутренних стенах. Но все трое ворот не приходились друг против друга, потому что были расположены не по прямой линии; таким образом, их нельзя было пройти все насквозь, и, вступив в первые ворота, приходилось идти между двумя стенами ярдов тридцать в сторону, чтобы попасть во вторые. И вздумай забраться сюда неприятель -- он очутился бы под перекрестным огнем, направленным на него с обеих стен. Та же участь ждала бы его, если бы ему удалось прорваться сквозь вторые ворота. Словом, для того, чтобы проникнуть во внутренний двор, где стоял замок, надо было миновать два опасных узких прохода, обстреливаемых с двух сторон, и завладеть тремя сильно укрепленными и тщательно оберегаемыми воротами.
Coming from a country alike desolated by foreign war and internal feuds -- a country, too, whose unequal and mountainous surface, abounding in precipices and torrents, affords so many situations of strength, young Durward was sufficiently acquainted with all the various contrivances by which men, in that stern age, endeavoured to secure their dwellings; but he frankly owned to his companion, that he did not think it had been in the power of art to do so much for defence, where nature had done so little; for the situation, as we have hinted, was merely the summit of a gentle elevation ascending upwards from the place where they were standing.
Дорвард родился в стране, которая не меньше Франции страдала и от внешних войн и от междоусобиц, в стране гористой, изрезанной вдоль и поперек пропастями и бурными потоками, представлявшими прекрасные естественные укрепления, и он был хорошо знаком с различными способами, при помощи которых люди в то суровое время старались обезопасить свои жилища; но он откровенно сознался своему спутнику, что никогда не представлял себе, как много может сделать искусство там, где природа сделала так мало. Действительно, как мы уже сказали, замок стоял почти на равнине, если не считать небольшого склона, который от стен его незаметно спускался к опушке леса.
To enhance his surprise, his companion told him that the environs of the Castle, except the single winding path by which the portal might be safely approached, were, like the thickets through which they had passed, surrounded with every species of hidden pitfall, snare, and gin, to entrap the wretch who should venture thither without a guide; that upon the walls were constructed certain cradles of iron, called swallows' nests, from which the sentinels, who were regularly posted there, could without being exposed to any risk, take deliberate aim at any who should attempt to enter without the proper signal or password of the day; and that the Archers of the Royal Guard performed that duty day and night, for which they received high pay, rich clothing, and much honour and profit at the hands of King Louis.
Желая окончательно поразить Дорварда, его спутник сообщил ему, что все окрестности замка, за исключением единственной тропинки, по которой он его вел, точно так же как и лес, были усеяны ловушками, западнями и капканами, грозившими смертью тому несчастному, кто осмелился бы проникнуть сюда без провожатого; вдоль стен, по его словам, тянулся целый ряд железных сторожек, так называемых ласточкиных гнезд, где в полной безопасности сидели регулярно сменяемые часовые и откуда они могли незаметно прицелиться в каждого, кто отважился бы подойти к замку, не подав условного сигнала и не зная ежедневно менявшегося пароля; охрану замка, сказал незнакомец, день и ночь несли стрелки королевской гвардии, получавшие от короля Людовика за свою службу большое жалованье и богатую одежду, не считая почета и других милостей.
"And now tell me, young man," he continued, "did you ever see so strong a fortress, and do you think there are men bold enough to storm it?"
-- Ну-с, а теперь, молодой человек, -- продолжал он, -- скажи-ка мне: случалось ли тебе когда-нибудь видеть такую сильную крепость и считаешь ли ты, что ее можно взять приступом?
The young man looked long and fixedly on the place, the sight of which interested him so much that he had forgotten, in the eagerness of youthful curiosity, the wetness of his dress. His eye glanced, and his colour mounted to his cheek like that of a daring man who meditates an honourable action, as he replied,
Дорвард давно уже, не спуская глаз, рассматривал замок, который так сильно заинтересовал его, что в порыве юношеского любопытства он забыл и думать о своем промокшем платье. При этом вопросе глаза его сверкнули отвагой и лицо ярко вспыхнуло, точно он обдумывал про себя смелый подвиг; наконец он ответил:
"It is a strong castle, and strongly guarded; but there is no impossibility to brave men."
-- Спору нет, крепость сильная, почти неприступная, но для храбрецов нет ничего невозможного.
"Are there any in your country who could do such a feat?" said the elder, rather scornfully.
-- И на твоей родине, конечно, водятся такие храбрецы? -- спросил его спутник презрительным тоном.
"I will not affirm that," answered the youth; "but there are thousands that, in a good cause, would attempt as bold a deed."
-- Утверждать не берусь, -- ответил юноша, -- знаю только, что у меня на родине найдутся тысячи людей, готовых на смелый подвиг за правое дело.
"Umph!" said the senior, "perhaps you are yourself such a gallant!"
-- Еще бы! -- воскликнул незнакомец. -- Может быть, и ты из их числа?
"I should sin if I were to boast where there is no danger," answered young Durward; "but my father has done as bold an act, and I trust I am no bastard."
-- Не хочу хвастать без надобности, -- ответил Дорвард. -- Но мой отец славился храбростью, а я родной и законный его сын!
"Well," said his companion, smiling, "you might meet your match, and your kindred withal in the attempt; for the Scottish Archers of King Louis's Life Guards stand sentinels on yonder walls -- three hundred gentlemen of the best blood in your country."
-- Что ж, -- заметил незнакомец с улыбкой, -- в таком случае тебе здесь есть с кем помериться силами. Королевская гвардия Людовика, охраняющая эти стены, вся состоит из твоих соотечественников -- шотландских стрелков. В ней числится триста человек дворян из благороднейших домов твоей родины.
"And were I King Louis," said the youth, in reply, "I would trust my safety to the faith of the three hundred Scottish gentlemen, throw down my bounding walls to fill up the moat; call in my noble peers and paladins, and live as became me, amid breaking of lances in gallant tournaments, and feasting of days with nobles, and dancing of nights with ladies, and have no more fear of a foe than I have of a fly."
-- Так будь я на месте короля Людовика, -- подхватил с живостью юноша, -- я возложил бы свою охрану только на этих шотландцев! Я снес бы эти неприступные стеньг, засыпал бы рвы, призвал бы ко двору своих пэров и рыцарей и зажил бы в свое удовольствие, ломая копья на блестящих турнирах, задавая пиры своим приближенным и танцуя ночи напролет с красивыми женщинами! А о своих врагах думал бы не больше, чем о какой-нибудь мухе.
His companion again smiled, and turning his back on the Castle, which, he observed, they had approached a little too nearly, he led the way again into the wood by a more broad and beaten path than they had yet trodden.
Спутник Дорварда опять улыбнулся и, сказав, что они подошли слишком близко к замку, повернул назад и направился к лесу, но уже не прежней тропинкой, а другой, более широкой тропой.
"This," he said, "leads us to the village of Plessis, as it is called, where you, as a stranger, will find reasonable and honest accommodation. About two miles onward lies the fine city of Tours, which gives name to this rich and beautiful earldom. But the village of Plessis, or Plessis of the Park as it is sometimes called, from its vicinity to the royal residence, and the chase with which it is encircled, will yield you nearer and as convenient hospitality."
-- Эта дорога ведет в деревню Плесси, где ты можешь найти удобное и недорогое пристанище, -- пояснил незнакомец. -- Милях в двух отсюда лежит красивый город Тур, по имени которого называется и все это богатое и цветущее графство. Но -- мне кажется, что тебе будет гораздо лучше остановиться не в городе, а в деревне Плесси, или Плесси при парке, как ее называют благодаря ее соседству с королевским охотничьим парком.
"I thank you, kind master, for your information," said the Scot; "but my stay will be so short here, that, if I fail not in a morsel of meat, and a drink of something better than water, my necessities in Plessis, be it of the park or the pool, will be amply satisfied."
-- Спасибо вам, сударь, за добрый совет, но я не думаю долго здесь оставаться, и, если только в деревне Плесси -- будь то Плесси при парке или Плесси у пруда -- мне посчастливится найти кусок говядины да стаканчик чего-нибудь повкуснее воды, все мои дела с нею на этом и закончатся.
"Nay," answered his companion, "I thought you had some friend to see in this quarter."
-- Вот как! А мне почему-то казалось, что у тебя здесь есть друзья, -- сказал его спутник.
"And so I have -- my mother's own brother," answered Durward; "and as pretty a man, before he left the braes of Angus [hills and moors of Angus in Forfarshire, Scotland.], as ever planted brogue on heather."
-- Это верно, у меня есть здесь родственник, брат моей матери, -- ответил Дорвард. -- В былое время в своем родном графстве он слыл молодцом и красавцем.
"What is his name?" said the senior. "We will inquire him out for you; for it is not safe for you to go up to the Castle, where you might be taken for a spy."
-- А как его зовут? -- спросил незнакомец. -- Я мог бы о нем справиться, потому что, видишь ли.., тебе не совсем безопасно самому являться в замок, где тебя могут принять за шпиона.
"Now, by my father's hand!" said the youth, "I taken for a spy! -- By Heaven, he shall brook cold iron that brands me with such a charge! -- But for my uncle's name, I care not who knows it -- it is Lesly. Lesly -- an honest and noble name."
-- Меня -- за шпиона! -- воскликнул Дорвард. -- Клянусь богом, славно бы я отделал всякого, кто осмелился бы меня так назвать! Что касается дяди, у меня нет причин скрывать его имя. Его зовут Лесли; это честное и благородное имя.
"And so it is, I doubt not," said the old man; "but there are three of the name in the Scottish Guard."
-- Нисколько не сомневаюсь, но дело в том, что в шотландской гвардии трое носят эту фамилию.
"My uncle's name is Ludovic Lesly," said the young man.
-- Дядю зовут Людовик Лесли, -- сказал юноша.
"Of the three Leslys," answered the merchant, "two are called Ludovic."
-- Но из троих Лесли двое Людовики.
"They call my kinsman Ludovic with the Scar," said Quentin. "Our family names are so common in a Scottish house, that, where there is no land in the case, we always give a to-name [surname]."
-- Моего дядю прозвали Людовик со Шрамом, -- сказал Дорвард. -- В Шотландии так часто встречаются одинаковые имена и фамилии, что людям безземельным, которых нельзя отличать по названиям их поместий, дают обыкновенно какую-нибудь кличку.
"A nom de guerre [the war name; formerly taken by French soldiers on entering the service. Hence a fictitious name assumed for other purposes.], I suppose you to mean," answered his companion; "and the man you speak of, we, I think, call Le Balafre, from that scar on his face -- a proper man, and a good soldier. I wish I may be able to help you to an interview with him, for he belongs to a set of gentlemen whose duty is strict, and who do not often come out of garrison, unless in the immediate attendance on the King's person. -- And now, young man, answer me one question. I will wager you are desirous to take service with your uncle in the Scottish Guard. It is a great thing, if you propose so; especially as you are very young, and some years' experience is necessary for the high office which you aim at."
-- То есть не кличку, a nomme de guerre [Военное прозвище (франц.).], хочешь ты сказать. Я, кажется, догадываюсь, о ком ты говоришь... Должно быть, о Людовике Меченом, как его у нас прозвали за его шрам... Он честный малый и добрый солдат Мне бы очень хотелось устроить ваше свидание, но, видишь ли, это не так-то легко, потому что порядок у королевских гвардейцев строгий и они редко выходят из замка, кроме тех случаев, когда сопровождают самого короля. Но прежде, милый друг, ответь мне на один вопрос. Бьюсь об заклад, что ты хочешь поступить под начальство своего дяди в шотландскую гвардию? Если я угадал, то это очень смелый план при твоей молодости: подобная служба требует большого опыта.
"Perhaps I may have thought on some such thing," said Durward, carelessly; "but if I did, the fancy is off."
-- Может быть, раньше я и помышлял о чем-нибудь в этом роде, -- ответил беспечно Дорвард, -- но теперь у меня пропала всякая охота.
"How so, young man?" said the Frenchman, something sternly, "Do you speak thus of a charge which the most noble of your countrymen feel themselves emulous to be admitted to?"
-- Что так, любезный? -- спросил француз, и в голосе его послышалась строгая нотка. -- Почему ты так свысока отзываешься о службе, на которую стремятся попасть благороднейшие и знатнейшие из твоих соотечественников?
"I wish them joy of it," said Quentin, composedly. "To speak plain, I should have liked the service of the French King full well; only, dress me as fine and feed me as high as you will, I love the open air better than being shut up in a cage or a swallow's nest yonder, as you call these same grated pepper boxes. Besides," he added, in a lower voice, "to speak truth, I love not the Castle when the covin tree bears such acorns as I see yonder."
-- И пусть стремятся на здоровье, -- ответил спокойно Дорвард. -- Откровенно говоря, я был бы не прочь поступить на службу к французскому королю; но только, как он там меня роскошно ни корми и ни одевай, хоть всего озолоти, я не променяю своей свободы на его железные клетки, на "ласточкины гнезда", как вы зовете вон те проклятые каменные перечницы. Да и кроме того, -- добавил Дорвард, понижая голос, -- мне, сказать по правде, не особенно хочется жить в замке, вблизи которого растут дубы с такими желудями, как, например, вон тот.
[The large tree in front of a Scottish castle was sometimes called so. It is difficult to trace the derivation; but at that distance from the castle the laird received guests of rank, and thither he conveyed them on their departure. S.]
Нет соответствия
"I guess what you mean," said the Frenchman; "but speak yet more plainly."
-- Я, кажется, понял тебя, -- сказал француз, -- но все-таки выскажись ясней.
"To speak more plainly, then," said the youth, "there grows a fair oak some flight shot or so from yonder Castle -- and on that oak hangs a man in a gray jerkin, such as this which I wear."
-- Извольте, могу и ясней. Вон там, на выстрел от замка, стоит прекрасный старый дуб, -- сказал Дорвард, -- а на нем висит человек в точно таком же сером камзоле, какой на мне. Теперь ясно?
"Ay and indeed!" said the man of France -- "Pasques dieu! see what it is to have youthful eyes! Why, I did see something, but only took it for a raven among the branches. But the sight is no ways strange, young man; when the summer fades into autumn, and moonlight nights are long, and roads become unsafe, you will see a cluster of ten, ay of twenty such acorns, hanging on that old doddered oak. -- But what then? -- they are so many banners displayed to scare knaves; and for each rogue that hangs there, an honest man may reckon that there is a thief, a traitor, a robber on the highway, a pilleur and oppressor of the people the fewer in France. These, young man, are signs of our Sovereign's justice."
-- А ведь и правда! Вот что значит молодые глаза, черт возьми! -- заметил француз. -- Я и сам вижу что-то меж ветвей, да только подумал, что это ворона. Впрочем, милый друг, что ж тут особенного? Лето перейдет в осень, лунные ночи станут длинней, а дороги опасней, и ты увидишь на этом дубе не один, а десяток и два таких желудей. Что за важность? Подобные знамена развешиваются на страх негодяям, и с каждым таким висельником во Франции становится меньше одним разбойником или мошенником, одним грабителем или притеснителем народа. Это только доказательство справедливости нашего государя, милый друг, вот и все.
"I would have hung them farther from my palace, though, were I King Louis," said the youth. "In my country, we hang up dead corbies where living corbies haunt, but not in our gardens or pigeon houses. The very scent of the carrion -- faugh -- reached my nostrils at the distance where we stood."
-- Будь я королем Людовиком, я запретил бы вешать их так близко от своего замка, -- сказал юноша. -- У меня на родине мертвых ворон вешают обыкновенно в таких местах, где часто собираются живые вороны, но никак не в садах и не на голубятнях. Этот ужасный трупный запах.., фу, гадость! Он даже сюда доходит.
"If you live to be an honest and loyal servant of your Prince, my good youth," answered the Frenchman, "you will know there is no perfume to match the scent of a dead traitor."
-- Поживи-ка на свете да сделайся преданным, верным слугой своего государя, и ты узнаешь, дружок, что в мире ничто так приятно не пахнет, как труп врага, предателя или изменника, -- заметил француз.
"I shall never wish to live till I lose the scent of my nostrils or the sight of my eyes," said the Scot. "Show me a living traitor, and here are my hand and my weapon; but when life is out, hatred should not live longer. -- But here, I fancy, we come upon the village, where I hope to show you that neither ducking nor disgust have spoiled mine appetite for my breakfast. So my good friend, to the hostelrie, with all the speed you may. -- Yet, ere I accept of your hospitality, let me know by what name to call you."
-- Упаси бог дожить до того, чтобы потерять обоняние, зрение или любое из пяти чувств, -- сказал шотландец. -- Поставьте меня лицом к лицу с живым врагом или предателем -- и вот вам моя рука и мой меч; но я не знаю ни ненависти, ни вражды, которые пережили бы смерть... Однако вот мы добрались и до деревни. Надеюсь доказать вам на деле, что ни холодное купание, ни этот отвратительный запах ничуть не испортили мне аппетита. Теперь прежде всего в гостиницу, и чем скорее, тем лучше... Кстати, прежде чем я воспользуюсь вашим гостеприимством, позвольте узнать ваше имя.
"Men call me Maitre Pierre," answered his companion. "I deal in no titles. A plain man, that can live on mine own good -- that is my designation."
-- Меня зовут дядюшка Пьер. За титулом я не гонюсь, потому что человек я простой и живу скромно, довольствуясь небольшим доходом.
"So be it, Maitre Pierre," said Quentin, "and I am happy my good chance has thrown us together; for I want a word of seasonable advice, and can be thankful for it."
-- Ну что ж, пусть будет дядюшка Пьер, -- сказал Дорвард. -- Как бы то ни было, я очень благодарен счастливому случаю, который свел меня с вами.
While they spoke thus, the tower of the church and a tall wooden crucifix, rising above the trees, showed that they were at the entrance of the village.
Пока они вели эту беседу, из-за деревьев показались церковная колокольня и деревянное распятие, говорившие о близости селения.
But Maitre Pierre, deflecting a little from the road, which had now joined an open and public causeway, said to his companion that the inn to which he intended to introduce him stood somewhat secluded, and received only the better sort of travellers.
В эту минуту тропинка вывела путников на большую дорогу, но, вместо того чтобы идти по ней, дядюшка Пьер свернул в сторону, сказав своему товарищу, что гостиница, в которую они направляются и где останавливаются все порядочные люди, находится поодаль от деревни.
"If you mean those who travel with the better filled purses," answered the Scot, "I am none of the number, and will rather stand my chance of your flayers on the highway, than of your flayers in the hostelrie."
-- Если порядочными людьми вы называете тех, у кого тугой кошелек, -- ответил шотландец, -- то я не из их числа и скорее согласен встретиться с грабителем на большой дороге, чем где-нибудь в трактире.
"Pasques dieu!" said his guide, "how cautious your countrymen of Scotland are! An Englishman, now, throws himself headlong into a tavern, eats and drinks of the best, and never thinks of the reckoning till his belly is full. But you forget, Master Quentin, since Quentin is your name, you forget I owe you a breakfast for the wetting which my mistake pro- cured you. -- It is the penance of my offence towards you."
-- Однако, черт побери, какой вы, шотландцы, расчетливый народ! Не чета англичанам: те очертя голову врываются в трактиры, пьют и едят все, что есть лучшего, а о цене спрашивают только тогда, когда хорошенько набьют живот. Но ты, кажется, забыл, мистер Квентин, -- ведь твое имя Квентин? -- что за мной завтрак, которым я должен расквитаться с тобой за хорошую ванну, принятую по моей вине. Пусть это будет расплатой за мою оплошность.
"In truth," said the light hearted young man, "I had forgot wetting, offence, and penance, and all. I have walked my clothes dry, or nearly so, but I will not refuse your offer in kindness; for my dinner yesterday was a light one, and supper I had none. You seem an old and respectable burgess, and I see no reason why I should not accept your courtesy."
-- И правда, я ведь совсем забыл и о купании, и о вашей провинности, и об обещанной расплате, -- сказал Добродушно Дорвард. -- Забыл потому, что платье на мне почти высохло на ходу. Тем не менее я не откажусь от вашего любезного предложения, так как вчера обед у меня был очень легкий, а ужина и вовсе не было... А вы мне кажетесь человеком таким почтенным, что я решительно не вижу причины отказываться.
The Frenchman smiled aside, for he saw plainly that the youth, while he was probably half famished, had yet some difficulty to reconcile himself to the thoughts of feeding at a stranger's cost, and was endeavouring to subdue his inward pride by the reflection, that, in such slight obligations, the acceptor performed as complaisant a part as he by whom the courtesy was offered.
Француз незаметно улыбнулся. Он прекрасно видел, с каким трудом молодой шотландец, несмотря на то, что умирает с голоду, мирится с мыслью поесть на чужой счет, и отлично понимал, что всеми этими рассуждениями он старается успокоить свою гордость и убедить себя в необходимости ответить любезностью на любезность и принять это небольшое одолжение.
In the meanwhile, they descended a narrow lane, overshadowed by tall elms, at the bottom of which a gateway admitted them into the courtyard of an inn of unusual magnitude, calculated for the accommodation of the nobles and suitors who had business at the neighbouring Castle, where very seldom, and only when such hospitality was altogether unavoidable, did Louis XI permit any of his court to have apartments. A scutcheon, bearing the fleur de lys, hung over the principal door of the large irregular building; but there was about the yard and the offices little or none of the bustle which in those days, when attendants were maintained both in public and in private houses, marked that business was alive, and custom plenty. It seemed as if the stern and unsocial character of the royal mansion in the neighbourhood had communicated a portion of its solemn and terrific gloom even to a place designed according to universal custom elsewhere, for the temple of social indulgence, merry society, and good cheer.
Между тем они прошли узкую аллею рослых вязов, которая вела к воротам гостиницы, и вошли во двор. Гостиница была поставлена на широкую ногу и предназначалась для благородных посетителей, имевших какое-нибудь дело в замке, где Людовик никому и ни под каким видом не позволял останавливаться, если только его не вынуждал к этому неизбежный долг гостеприимства. Над главным входом этого большого и неуклюжего здания красовался щит с изображением королевской лилии [Лилии изображались на гербах и флагах французских королей, это был один из отличительных признаков королевского герба.]. Ни во дворе, ни в доме, ни в прилегающих к нему службах не было заметно оживления и суеты, которые в те годы, когда и частные дома и общественные здания были полны слуг, указывали бы на обилие постояльцев и процветание дела. Казалось, суровый, мрачный характер соседнего замка наложил свою печать и на это место, предназначенное, по тогдашним обычаям, для шумных сборищ с обильной выпивкой и хорошим угощением.
Maitre Pierre, without calling any one, and even without approaching the principal entrance, lifted the latch of a side door, and led the way into a large room, where a faggot was blazing on the hearth, and arrangements made for a substantial breakfast.
Миновав главный вход и ни с кем не заговаривая, дядюшка Пьер поднял щеколду одной из боковых дверей и ввел Дорварда в большую комнату, где ярко пылал огонь в камине и стоял стол, накрытый для обильного завтрака.
"My gossip has been careful," said the Frenchman to the Scot. "You must be cold, and I have commanded a fire; you must be hungry, and you shall have breakfast presently."
-- Мой куманек обо всем подумал, ничего не забыл, -- сказал он, обращаясь к Дорварду. -- Ты, наверно, продрог -- вот тебе огонь, обсушись и погрейся; ты голоден -- сейчас тебе будет и завтрак.
He whistled and the landlord entered -- answered Maitre Pierre's bon jour with a reverence -- but in no respect showed any part of the prating humour properly belonging to a French publican of all ages.
Он свистнул, и в дверях показался хозяин гостиницы, ответивший на его приветствие низким поклоном и ничем не обнаруживший болтливости, столь свойственной французским трактирщикам всех времен.
"I expected a gentleman," said Maitre Pierre, "to order breakfast -- hath he done so?"
-- Я посылал сюда джентльмена и велел заказать завтрак... Исполнено ли мое поручение?
In answer the landlord only bowed; and while he continued to bring, and arrange upon the table, the various articles of a comfortable meal, omitted to extol their merits by a single word. And yet the breakfast merited such eulogiums as French hosts are wont to confer upon their regales, as the reader will be informed in the next chapter.
Хозяин ответил новым безмолвным поклоном и стал торопливо вносить и расставлять на столе разнообразные блюда прекрасного завтрака, ни единым словом не заикаясь об их необыкновенных достоинствах. А между тем этот завтрак, как читатель увидит из следующей главы, стоил похвал, на которые обыкновенно так щедры болтливые французские трактирщики.
Титульный лист |
Предыдущая |
Следующая
| english | Русский |
|
Full in the midst a mighty pile arose,
Where iron grated gates their strength oppose To each invading step -- and strong and steep, The battled walls arose, the fosse sunk deep. Slow round the fortress roll'd the sluggish stream, And high in middle air the warder's turrets gleam. ANONYMOUS |
Высокий замок впереди встает
С железными решетками ворот, Которые вторжению врагов Дадут отпор. Внизу -- глубокий ров, И медленно вокруг течет поток, А в башне стражника мерцает огонек. Неизвестный автор |
| While Durward and his acquaintance thus spoke, they came in sight of the whole front of the Castle of Plessis les Tours, which, even in those dangerous times, when the great found themselves obliged to reside within places of fortified strength, was distinguished for the extreme and jealous care with which it was watched and defended. | Продолжая разговаривать, Дорвард и его новый знакомый приблизились к замку Плесси-ле-Тур, который теперь весь открылся их взорам. Даже в ту полную опасностей эпоху, когда все знатные люди принуждены были жить под защитой надежных укреплений, охрана замка отличалась особенной строгостью. |
| From the verge of the wood where young Durward halted with his companion, in order to take a view of this royal residence, extended, or rather arose, though by a very gentle elevation, an open esplanade, devoid of trees and bushes of every description, excepting one gigantic and half withered old oak. This space was left open, according to the rules of fortification in all ages, in order that an enemy might not approach the walls under cover, or unobserved from the battlements, and beyond it arose the Castle itself. | От опушки, где Дорвард и его спутник, выбравшись из чащи, остановились, чтоб поглядеть на замок, и до самых его стен расстилалась покатая к лесу, совершенно открытая площадь, на которой не было ни кустика, ни деревца -- ничего, кроме единственного и наполовину засохшего векового громадного дуба. Эта площадь, согласно правилам обороны всех времен, была нарочно оставлена открытой, чтобы неприятель не мог спрятаться или приблизиться к замку не замеченным и высоты его укрепленных стен. |
| There were three external walls, battlemented and turreted from space to space and at each angle, the second enclosure rising higher than the first, and being built so as to command the exterior defence in case it was won by the enemy; and being again, in the same manner, itself commanded by the third and innermost barrier. | Замок был обнесен тройной зубчатой стеной с укрепленными башнями по всей ее длине и по углам. Вторая стена была немного выше первой, а третья, внутренняя, выше второй, так что с внутренних стен можно было оборонять наружные, если бы неприятель завладел ими. |
| Around the external wall, as the Frenchman informed his young companion (for as they stood lower than the foundation of the wall, he could not see it), was sunk a ditch of about twenty feet in depth, supplied with water by a dam head on the river Cher; or rather on one of its tributary branches. In front of the second enclosure, he said, there ran another fosse, and a third, both of the same unusual dimensions, was led between the second and the innermost inclosure. The verge, both of the outer and inner circuit of this triple moat was strongly fenced with palisades of iron, serving the purpose of what are called chevaux de frise in modern fortification, the top of each pale being divided into a cluster of sharp spikes, which seemed to render any attempt to climb over an act of self destruction. | Француз пояснил своему юному спутнику, что вокруг первой стены идет ров в двадцать футов глубиной (они не могли его видеть, потому что стояли в ложбине, ниже основания стен), наполнявшийся при помощи шлюзов водой из Шера или, вернее, из его притока. Точно такие же глубокие рвы шли, по его словам, и вокруг двух внутренних стен. Как внутренние, так и наружные берега этого тройного ряда рвов были обнесены частоколом из толстых железных прутьев, расщепленных на концах в острые зубья, которые торчали во все стороны и делали эти рвы совершенно неприступными: попытка перелезть через них была бы равносильна самоубийству. |
| From within the innermost enclosure arose the Castle itself, containing buildings of all periods, crowded around, and united with the ancient and grim looking donjon keep, which was older than any of them, and which rose, like a black Ethiopian giant, high into the air, while the absence of any windows larger than shot holes, irregularly disposed for defence, gave the spectator the same unpleasant feeling which we experience on looking at a blind man. The other buildings seemed scarcely better adapted for the purposes of comfort, for the windows opened to an inner and enclosed courtyard; so that the whole external front looked much more like that of a prison than a palace. The reigning King had even increased this effect; for, desirous that the additions which he himself had made to the fortifications should be of a character not easily distinguished from the original building (for, like many jealous persons, he loved not that his suspicions should be observed), the darkest coloured brick and freestone were employed, and soot mingled with the lime, so as to give the whole Castle the same uniform tinge of extreme and rude antiquity. | В центре этого тройного кольца стен стоял самый замок, представлявший собой тесную группу зданий, построенных в различные эпохи и окружавших древнейшую из этих построек -- старинную мрачную башню, возвышавшуюся над замком, точно черный эфиопский великан. Узенькие бойницы, пробитые там и сям вместо окон в толстых стенах башни для ее защиты, вызывали то же неприятное чувство, какое мы испытываем, глядя на слепца. Остальные постройки также мало походили на благоустроенное, удобное жилье: все их окна выходили на глухой внутренний двор, так что по своему внешнему виду замок напоминал скорее тюрьму, чем королевский дворец. Царствовавший в то время король еще усиливал это сходство тем, что все вновь возводимые здания приказывал строить так, чтобы их нельзя было отличить от старых, не желая обнаруживать сделанные им новые укрепления (как все подозрительные люди, он тщательно скрывал свою подозрительность). Для этой цели на постройки употребляли кирпич и камень самых темных оттенков, а в цемент примешивали сажу, так что, несмотря на новейшие пристройки, дворец носил отпечаток глубокой древности. |
| This formidable place had but one entrance -- at least Durward saw none along the spacious front, except where, in the centre of the first and outward boundary, arose two strong towers, the usual defences of a gateway; and he could observe their ordinary accompaniments, portcullis and drawbridge -- of which the first was lowered, and the last raised. Similar entrance towers were visible on the second and third bounding wall, but not in the same line with those on the outward circuit; because the passage did not cut right through the whole three enclosures at the same point, but, on the contrary, those who entered had to proceed nearly thirty yards betwixt the first and second wall, exposed, if their purpose were hostile, to missiles from both; and again, when the second boundary was passed, they must make a similar digression from the straight line, in order to attain the portal of the third and innermost enclosure; so that before gaining the outer court, which ran along the front of the building, two narrow and dangerous defiles were to be traversed under a flanking discharge of artillery, and three gates, defended in the strongest manner known to the age, were to be successively forced. | В эту неприступную твердыню вел единственный вход -- по крайней мере так показалось Дорварду, когда он разглядывал фасад замка, -- то были ворота, пробитые в первой наружной стене, с обязательными в то время двумя высокими башнями по бокам, с опускавшейся решеткой и подъемным мостом; решетка была спущена, а мост поднят. Такие же точно ворота с башнями были видны и в двух внутренних стенах. Но все трое ворот не приходились друг против друга, потому что были расположены не по прямой линии; таким образом, их нельзя было пройти все насквозь, и, вступив в первые ворота, приходилось идти между двумя стенами ярдов тридцать в сторону, чтобы попасть во вторые. И вздумай забраться сюда неприятель -- он очутился бы под перекрестным огнем, направленным на него с обеих стен. Та же участь ждала бы его, если бы ему удалось прорваться сквозь вторые ворота. Словом, для того, чтобы проникнуть во внутренний двор, где стоял замок, надо было миновать два опасных узких прохода, обстреливаемых с двух сторон, и завладеть тремя сильно укрепленными и тщательно оберегаемыми воротами. |
| Coming from a country alike desolated by foreign war and internal feuds -- a country, too, whose unequal and mountainous surface, abounding in precipices and torrents, affords so many situations of strength, young Durward was sufficiently acquainted with all the various contrivances by which men, in that stern age, endeavoured to secure their dwellings; but he frankly owned to his companion, that he did not think it had been in the power of art to do so much for defence, where nature had done so little; for the situation, as we have hinted, was merely the summit of a gentle elevation ascending upwards from the place where they were standing. | Дорвард родился в стране, которая не меньше Франции страдала и от внешних войн и от междоусобиц, в стране гористой, изрезанной вдоль и поперек пропастями и бурными потоками, представлявшими прекрасные естественные укрепления, и он был хорошо знаком с различными способами, при помощи которых люди в то суровое время старались обезопасить свои жилища; но он откровенно сознался своему спутнику, что никогда не представлял себе, как много может сделать искусство там, где природа сделала так мало. Действительно, как мы уже сказали, замок стоял почти на равнине, если не считать небольшого склона, который от стен его незаметно спускался к опушке леса. |
| To enhance his surprise, his companion told him that the environs of the Castle, except the single winding path by which the portal might be safely approached, were, like the thickets through which they had passed, surrounded with every species of hidden pitfall, snare, and gin, to entrap the wretch who should venture thither without a guide; that upon the walls were constructed certain cradles of iron, called swallows' nests, from which the sentinels, who were regularly posted there, could without being exposed to any risk, take deliberate aim at any who should attempt to enter without the proper signal or password of the day; and that the Archers of the Royal Guard performed that duty day and night, for which they received high pay, rich clothing, and much honour and profit at the hands of King Louis. | Желая окончательно поразить Дорварда, его спутник сообщил ему, что все окрестности замка, за исключением единственной тропинки, по которой он его вел, точно так же как и лес, были усеяны ловушками, западнями и капканами, грозившими смертью тому несчастному, кто осмелился бы проникнуть сюда без провожатого; вдоль стен, по его словам, тянулся целый ряд железных сторожек, так называемых ласточкиных гнезд, где в полной безопасности сидели регулярно сменяемые часовые и откуда они могли незаметно прицелиться в каждого, кто отважился бы подойти к замку, не подав условного сигнала и не зная ежедневно менявшегося пароля; охрану замка, сказал незнакомец, день и ночь несли стрелки королевской гвардии, получавшие от короля Людовика за свою службу большое жалованье и богатую одежду, не считая почета и других милостей. |
| "And now tell me, young man," he continued, "did you ever see so strong a fortress, and do you think there are men bold enough to storm it?" | -- Ну-с, а теперь, молодой человек, -- продолжал он, -- скажи-ка мне: случалось ли тебе когда-нибудь видеть такую сильную крепость и считаешь ли ты, что ее можно взять приступом? |
| The young man looked long and fixedly on the place, the sight of which interested him so much that he had forgotten, in the eagerness of youthful curiosity, the wetness of his dress. His eye glanced, and his colour mounted to his cheek like that of a daring man who meditates an honourable action, as he replied, | Дорвард давно уже, не спуская глаз, рассматривал замок, который так сильно заинтересовал его, что в порыве юношеского любопытства он забыл и думать о своем промокшем платье. При этом вопросе глаза его сверкнули отвагой и лицо ярко вспыхнуло, точно он обдумывал про себя смелый подвиг; наконец он ответил: |
| "It is a strong castle, and strongly guarded; but there is no impossibility to brave men." | -- Спору нет, крепость сильная, почти неприступная, но для храбрецов нет ничего невозможного. |
| "Are there any in your country who could do such a feat?" said the elder, rather scornfully. | -- И на твоей родине, конечно, водятся такие храбрецы? -- спросил его спутник презрительным тоном. |
| "I will not affirm that," answered the youth; "but there are thousands that, in a good cause, would attempt as bold a deed." | -- Утверждать не берусь, -- ответил юноша, -- знаю только, что у меня на родине найдутся тысячи людей, готовых на смелый подвиг за правое дело. |
| "Umph!" said the senior, "perhaps you are yourself such a gallant!" | -- Еще бы! -- воскликнул незнакомец. -- Может быть, и ты из их числа? |
| "I should sin if I were to boast where there is no danger," answered young Durward; "but my father has done as bold an act, and I trust I am no bastard." | -- Не хочу хвастать без надобности, -- ответил Дорвард. -- Но мой отец славился храбростью, а я родной и законный его сын! |
| "Well," said his companion, smiling, "you might meet your match, and your kindred withal in the attempt; for the Scottish Archers of King Louis's Life Guards stand sentinels on yonder walls -- three hundred gentlemen of the best blood in your country." | -- Что ж, -- заметил незнакомец с улыбкой, -- в таком случае тебе здесь есть с кем помериться силами. Королевская гвардия Людовика, охраняющая эти стены, вся состоит из твоих соотечественников -- шотландских стрелков. В ней числится триста человек дворян из благороднейших домов твоей родины. |
| "And were I King Louis," said the youth, in reply, "I would trust my safety to the faith of the three hundred Scottish gentlemen, throw down my bounding walls to fill up the moat; call in my noble peers and paladins, and live as became me, amid breaking of lances in gallant tournaments, and feasting of days with nobles, and dancing of nights with ladies, and have no more fear of a foe than I have of a fly." | -- Так будь я на месте короля Людовика, -- подхватил с живостью юноша, -- я возложил бы свою охрану только на этих шотландцев! Я снес бы эти неприступные стеньг, засыпал бы рвы, призвал бы ко двору своих пэров и рыцарей и зажил бы в свое удовольствие, ломая копья на блестящих турнирах, задавая пиры своим приближенным и танцуя ночи напролет с красивыми женщинами! А о своих врагах думал бы не больше, чем о какой-нибудь мухе. |
| His companion again smiled, and turning his back on the Castle, which, he observed, they had approached a little too nearly, he led the way again into the wood by a more broad and beaten path than they had yet trodden. | Спутник Дорварда опять улыбнулся и, сказав, что они подошли слишком близко к замку, повернул назад и направился к лесу, но уже не прежней тропинкой, а другой, более широкой тропой. |
| "This," he said, "leads us to the village of Plessis, as it is called, where you, as a stranger, will find reasonable and honest accommodation. About two miles onward lies the fine city of Tours, which gives name to this rich and beautiful earldom. But the village of Plessis, or Plessis of the Park as it is sometimes called, from its vicinity to the royal residence, and the chase with which it is encircled, will yield you nearer and as convenient hospitality." | -- Эта дорога ведет в деревню Плесси, где ты можешь найти удобное и недорогое пристанище, -- пояснил незнакомец. -- Милях в двух отсюда лежит красивый город Тур, по имени которого называется и все это богатое и цветущее графство. Но -- мне кажется, что тебе будет гораздо лучше остановиться не в городе, а в деревне Плесси, или Плесси при парке, как ее называют благодаря ее соседству с королевским охотничьим парком. |
| "I thank you, kind master, for your information," said the Scot; "but my stay will be so short here, that, if I fail not in a morsel of meat, and a drink of something better than water, my necessities in Plessis, be it of the park or the pool, will be amply satisfied." | -- Спасибо вам, сударь, за добрый совет, но я не думаю долго здесь оставаться, и, если только в деревне Плесси -- будь то Плесси при парке или Плесси у пруда -- мне посчастливится найти кусок говядины да стаканчик чего-нибудь повкуснее воды, все мои дела с нею на этом и закончатся. |
| "Nay," answered his companion, "I thought you had some friend to see in this quarter." | -- Вот как! А мне почему-то казалось, что у тебя здесь есть друзья, -- сказал его спутник. |
| "And so I have -- my mother's own brother," answered Durward; "and as pretty a man, before he left the braes of Angus [hills and moors of Angus in Forfarshire, Scotland.], as ever planted brogue on heather." | -- Это верно, у меня есть здесь родственник, брат моей матери, -- ответил Дорвард. -- В былое время в своем родном графстве он слыл молодцом и красавцем. |
| "What is his name?" said the senior. "We will inquire him out for you; for it is not safe for you to go up to the Castle, where you might be taken for a spy." | -- А как его зовут? -- спросил незнакомец. -- Я мог бы о нем справиться, потому что, видишь ли.., тебе не совсем безопасно самому являться в замок, где тебя могут принять за шпиона. |
| "Now, by my father's hand!" said the youth, "I taken for a spy! -- By Heaven, he shall brook cold iron that brands me with such a charge! -- But for my uncle's name, I care not who knows it -- it is Lesly. Lesly -- an honest and noble name." | -- Меня -- за шпиона! -- воскликнул Дорвард. -- Клянусь богом, славно бы я отделал всякого, кто осмелился бы меня так назвать! Что касается дяди, у меня нет причин скрывать его имя. Его зовут Лесли; это честное и благородное имя. |
| "And so it is, I doubt not," said the old man; "but there are three of the name in the Scottish Guard." | -- Нисколько не сомневаюсь, но дело в том, что в шотландской гвардии трое носят эту фамилию. |
| "My uncle's name is Ludovic Lesly," said the young man. | -- Дядю зовут Людовик Лесли, -- сказал юноша. |
| "Of the three Leslys," answered the merchant, "two are called Ludovic." | -- Но из троих Лесли двое Людовики. |
| "They call my kinsman Ludovic with the Scar," said Quentin. "Our family names are so common in a Scottish house, that, where there is no land in the case, we always give a to-name [surname]." | -- Моего дядю прозвали Людовик со Шрамом, -- сказал Дорвард. -- В Шотландии так часто встречаются одинаковые имена и фамилии, что людям безземельным, которых нельзя отличать по названиям их поместий, дают обыкновенно какую-нибудь кличку. |
| "A nom de guerre [the war name; formerly taken by French soldiers on entering the service. Hence a fictitious name assumed for other purposes.], I suppose you to mean," answered his companion; "and the man you speak of, we, I think, call Le Balafre, from that scar on his face -- a proper man, and a good soldier. I wish I may be able to help you to an interview with him, for he belongs to a set of gentlemen whose duty is strict, and who do not often come out of garrison, unless in the immediate attendance on the King's person. -- And now, young man, answer me one question. I will wager you are desirous to take service with your uncle in the Scottish Guard. It is a great thing, if you propose so; especially as you are very young, and some years' experience is necessary for the high office which you aim at." | -- То есть не кличку, a nomme de guerre [Военное прозвище (франц.).], хочешь ты сказать. Я, кажется, догадываюсь, о ком ты говоришь... Должно быть, о Людовике Меченом, как его у нас прозвали за его шрам... Он честный малый и добрый солдат Мне бы очень хотелось устроить ваше свидание, но, видишь ли, это не так-то легко, потому что порядок у королевских гвардейцев строгий и они редко выходят из замка, кроме тех случаев, когда сопровождают самого короля. Но прежде, милый друг, ответь мне на один вопрос. Бьюсь об заклад, что ты хочешь поступить под начальство своего дяди в шотландскую гвардию? Если я угадал, то это очень смелый план при твоей молодости: подобная служба требует большого опыта. |
| "Perhaps I may have thought on some such thing," said Durward, carelessly; "but if I did, the fancy is off." | -- Может быть, раньше я и помышлял о чем-нибудь в этом роде, -- ответил беспечно Дорвард, -- но теперь у меня пропала всякая охота. |
| "How so, young man?" said the Frenchman, something sternly, "Do you speak thus of a charge which the most noble of your countrymen feel themselves emulous to be admitted to?" | -- Что так, любезный? -- спросил француз, и в голосе его послышалась строгая нотка. -- Почему ты так свысока отзываешься о службе, на которую стремятся попасть благороднейшие и знатнейшие из твоих соотечественников? |
| "I wish them joy of it," said Quentin, composedly. "To speak plain, I should have liked the service of the French King full well; only, dress me as fine and feed me as high as you will, I love the open air better than being shut up in a cage or a swallow's nest yonder, as you call these same grated pepper boxes. Besides," he added, in a lower voice, "to speak truth, I love not the Castle when the covin tree bears such acorns as I see yonder." | -- И пусть стремятся на здоровье, -- ответил спокойно Дорвард. -- Откровенно говоря, я был бы не прочь поступить на службу к французскому королю; но только, как он там меня роскошно ни корми и ни одевай, хоть всего озолоти, я не променяю своей свободы на его железные клетки, на "ласточкины гнезда", как вы зовете вон те проклятые каменные перечницы. Да и кроме того, -- добавил Дорвард, понижая голос, -- мне, сказать по правде, не особенно хочется жить в замке, вблизи которого растут дубы с такими желудями, как, например, вон тот. |
| [The large tree in front of a Scottish castle was sometimes called so. It is difficult to trace the derivation; but at that distance from the castle the laird received guests of rank, and thither he conveyed them on their departure. S.] | Нет соответствия |
| "I guess what you mean," said the Frenchman; "but speak yet more plainly." | -- Я, кажется, понял тебя, -- сказал француз, -- но все-таки выскажись ясней. |
| "To speak more plainly, then," said the youth, "there grows a fair oak some flight shot or so from yonder Castle -- and on that oak hangs a man in a gray jerkin, such as this which I wear." | -- Извольте, могу и ясней. Вон там, на выстрел от замка, стоит прекрасный старый дуб, -- сказал Дорвард, -- а на нем висит человек в точно таком же сером камзоле, какой на мне. Теперь ясно? |
| "Ay and indeed!" said the man of France -- "Pasques dieu! see what it is to have youthful eyes! Why, I did see something, but only took it for a raven among the branches. But the sight is no ways strange, young man; when the summer fades into autumn, and moonlight nights are long, and roads become unsafe, you will see a cluster of ten, ay of twenty such acorns, hanging on that old doddered oak. -- But what then? -- they are so many banners displayed to scare knaves; and for each rogue that hangs there, an honest man may reckon that there is a thief, a traitor, a robber on the highway, a pilleur and oppressor of the people the fewer in France. These, young man, are signs of our Sovereign's justice." | -- А ведь и правда! Вот что значит молодые глаза, черт возьми! -- заметил француз. -- Я и сам вижу что-то меж ветвей, да только подумал, что это ворона. Впрочем, милый друг, что ж тут особенного? Лето перейдет в осень, лунные ночи станут длинней, а дороги опасней, и ты увидишь на этом дубе не один, а десяток и два таких желудей. Что за важность? Подобные знамена развешиваются на страх негодяям, и с каждым таким висельником во Франции становится меньше одним разбойником или мошенником, одним грабителем или притеснителем народа. Это только доказательство справедливости нашего государя, милый друг, вот и все. |
| "I would have hung them farther from my palace, though, were I King Louis," said the youth. "In my country, we hang up dead corbies where living corbies haunt, but not in our gardens or pigeon houses. The very scent of the carrion -- faugh -- reached my nostrils at the distance where we stood." | -- Будь я королем Людовиком, я запретил бы вешать их так близко от своего замка, -- сказал юноша. -- У меня на родине мертвых ворон вешают обыкновенно в таких местах, где часто собираются живые вороны, но никак не в садах и не на голубятнях. Этот ужасный трупный запах.., фу, гадость! Он даже сюда доходит. |
| "If you live to be an honest and loyal servant of your Prince, my good youth," answered the Frenchman, "you will know there is no perfume to match the scent of a dead traitor." | -- Поживи-ка на свете да сделайся преданным, верным слугой своего государя, и ты узнаешь, дружок, что в мире ничто так приятно не пахнет, как труп врага, предателя или изменника, -- заметил француз. |
| "I shall never wish to live till I lose the scent of my nostrils or the sight of my eyes," said the Scot. "Show me a living traitor, and here are my hand and my weapon; but when life is out, hatred should not live longer. -- But here, I fancy, we come upon the village, where I hope to show you that neither ducking nor disgust have spoiled mine appetite for my breakfast. So my good friend, to the hostelrie, with all the speed you may. -- Yet, ere I accept of your hospitality, let me know by what name to call you." | -- Упаси бог дожить до того, чтобы потерять обоняние, зрение или любое из пяти чувств, -- сказал шотландец. -- Поставьте меня лицом к лицу с живым врагом или предателем -- и вот вам моя рука и мой меч; но я не знаю ни ненависти, ни вражды, которые пережили бы смерть... Однако вот мы добрались и до деревни. Надеюсь доказать вам на деле, что ни холодное купание, ни этот отвратительный запах ничуть не испортили мне аппетита. Теперь прежде всего в гостиницу, и чем скорее, тем лучше... Кстати, прежде чем я воспользуюсь вашим гостеприимством, позвольте узнать ваше имя. |
| "Men call me Maitre Pierre," answered his companion. "I deal in no titles. A plain man, that can live on mine own good -- that is my designation." | -- Меня зовут дядюшка Пьер. За титулом я не гонюсь, потому что человек я простой и живу скромно, довольствуясь небольшим доходом. |
| "So be it, Maitre Pierre," said Quentin, "and I am happy my good chance has thrown us together; for I want a word of seasonable advice, and can be thankful for it." | -- Ну что ж, пусть будет дядюшка Пьер, -- сказал Дорвард. -- Как бы то ни было, я очень благодарен счастливому случаю, который свел меня с вами. |
| While they spoke thus, the tower of the church and a tall wooden crucifix, rising above the trees, showed that they were at the entrance of the village. | Пока они вели эту беседу, из-за деревьев показались церковная колокольня и деревянное распятие, говорившие о близости селения. |
| But Maitre Pierre, deflecting a little from the road, which had now joined an open and public causeway, said to his companion that the inn to which he intended to introduce him stood somewhat secluded, and received only the better sort of travellers. | В эту минуту тропинка вывела путников на большую дорогу, но, вместо того чтобы идти по ней, дядюшка Пьер свернул в сторону, сказав своему товарищу, что гостиница, в которую они направляются и где останавливаются все порядочные люди, находится поодаль от деревни. |
| "If you mean those who travel with the better filled purses," answered the Scot, "I am none of the number, and will rather stand my chance of your flayers on the highway, than of your flayers in the hostelrie." | -- Если порядочными людьми вы называете тех, у кого тугой кошелек, -- ответил шотландец, -- то я не из их числа и скорее согласен встретиться с грабителем на большой дороге, чем где-нибудь в трактире. |
| "Pasques dieu!" said his guide, "how cautious your countrymen of Scotland are! An Englishman, now, throws himself headlong into a tavern, eats and drinks of the best, and never thinks of the reckoning till his belly is full. But you forget, Master Quentin, since Quentin is your name, you forget I owe you a breakfast for the wetting which my mistake pro- cured you. -- It is the penance of my offence towards you." | -- Однако, черт побери, какой вы, шотландцы, расчетливый народ! Не чета англичанам: те очертя голову врываются в трактиры, пьют и едят все, что есть лучшего, а о цене спрашивают только тогда, когда хорошенько набьют живот. Но ты, кажется, забыл, мистер Квентин, -- ведь твое имя Квентин? -- что за мной завтрак, которым я должен расквитаться с тобой за хорошую ванну, принятую по моей вине. Пусть это будет расплатой за мою оплошность. |
| "In truth," said the light hearted young man, "I had forgot wetting, offence, and penance, and all. I have walked my clothes dry, or nearly so, but I will not refuse your offer in kindness; for my dinner yesterday was a light one, and supper I had none. You seem an old and respectable burgess, and I see no reason why I should not accept your courtesy." | -- И правда, я ведь совсем забыл и о купании, и о вашей провинности, и об обещанной расплате, -- сказал Добродушно Дорвард. -- Забыл потому, что платье на мне почти высохло на ходу. Тем не менее я не откажусь от вашего любезного предложения, так как вчера обед у меня был очень легкий, а ужина и вовсе не было... А вы мне кажетесь человеком таким почтенным, что я решительно не вижу причины отказываться. |
| The Frenchman smiled aside, for he saw plainly that the youth, while he was probably half famished, had yet some difficulty to reconcile himself to the thoughts of feeding at a stranger's cost, and was endeavouring to subdue his inward pride by the reflection, that, in such slight obligations, the acceptor performed as complaisant a part as he by whom the courtesy was offered. | Француз незаметно улыбнулся. Он прекрасно видел, с каким трудом молодой шотландец, несмотря на то, что умирает с голоду, мирится с мыслью поесть на чужой счет, и отлично понимал, что всеми этими рассуждениями он старается успокоить свою гордость и убедить себя в необходимости ответить любезностью на любезность и принять это небольшое одолжение. |
| In the meanwhile, they descended a narrow lane, overshadowed by tall elms, at the bottom of which a gateway admitted them into the courtyard of an inn of unusual magnitude, calculated for the accommodation of the nobles and suitors who had business at the neighbouring Castle, where very seldom, and only when such hospitality was altogether unavoidable, did Louis XI permit any of his court to have apartments. A scutcheon, bearing the fleur de lys, hung over the principal door of the large irregular building; but there was about the yard and the offices little or none of the bustle which in those days, when attendants were maintained both in public and in private houses, marked that business was alive, and custom plenty. It seemed as if the stern and unsocial character of the royal mansion in the neighbourhood had communicated a portion of its solemn and terrific gloom even to a place designed according to universal custom elsewhere, for the temple of social indulgence, merry society, and good cheer. | Между тем они прошли узкую аллею рослых вязов, которая вела к воротам гостиницы, и вошли во двор. Гостиница была поставлена на широкую ногу и предназначалась для благородных посетителей, имевших какое-нибудь дело в замке, где Людовик никому и ни под каким видом не позволял останавливаться, если только его не вынуждал к этому неизбежный долг гостеприимства. Над главным входом этого большого и неуклюжего здания красовался щит с изображением королевской лилии [Лилии изображались на гербах и флагах французских королей, это был один из отличительных признаков королевского герба.]. Ни во дворе, ни в доме, ни в прилегающих к нему службах не было заметно оживления и суеты, которые в те годы, когда и частные дома и общественные здания были полны слуг, указывали бы на обилие постояльцев и процветание дела. Казалось, суровый, мрачный характер соседнего замка наложил свою печать и на это место, предназначенное, по тогдашним обычаям, для шумных сборищ с обильной выпивкой и хорошим угощением. |
| Maitre Pierre, without calling any one, and even without approaching the principal entrance, lifted the latch of a side door, and led the way into a large room, where a faggot was blazing on the hearth, and arrangements made for a substantial breakfast. | Миновав главный вход и ни с кем не заговаривая, дядюшка Пьер поднял щеколду одной из боковых дверей и ввел Дорварда в большую комнату, где ярко пылал огонь в камине и стоял стол, накрытый для обильного завтрака. |
| "My gossip has been careful," said the Frenchman to the Scot. "You must be cold, and I have commanded a fire; you must be hungry, and you shall have breakfast presently." | -- Мой куманек обо всем подумал, ничего не забыл, -- сказал он, обращаясь к Дорварду. -- Ты, наверно, продрог -- вот тебе огонь, обсушись и погрейся; ты голоден -- сейчас тебе будет и завтрак. |
| He whistled and the landlord entered -- answered Maitre Pierre's bon jour with a reverence -- but in no respect showed any part of the prating humour properly belonging to a French publican of all ages. | Он свистнул, и в дверях показался хозяин гостиницы, ответивший на его приветствие низким поклоном и ничем не обнаруживший болтливости, столь свойственной французским трактирщикам всех времен. |
| "I expected a gentleman," said Maitre Pierre, "to order breakfast -- hath he done so?" | -- Я посылал сюда джентльмена и велел заказать завтрак... Исполнено ли мое поручение? |
| In answer the landlord only bowed; and while he continued to bring, and arrange upon the table, the various articles of a comfortable meal, omitted to extol their merits by a single word. And yet the breakfast merited such eulogiums as French hosts are wont to confer upon their regales, as the reader will be informed in the next chapter. | Хозяин ответил новым безмолвным поклоном и стал торопливо вносить и расставлять на столе разнообразные блюда прекрасного завтрака, ни единым словом не заикаясь об их необыкновенных достоинствах. А между тем этот завтрак, как читатель увидит из следующей главы, стоил похвал, на которые обыкновенно так щедры болтливые французские трактирщики. |
Титульный лист | Предыдущая | Следующая