Краткая коллекция англтекстов
Фрэнсис Бэкон
The essayes or covnsels civill and morall /Эссе о гражданской и моральной жизни
26. OF SEEMING WISE/ XXVI. О мнимой мудрости
| English | Русский |
| It hath been an opinion, that the French are wiser than they seem, and the Spaniards seem wiser than they are. But howsoever it be between nations, certainly it is so between man and man. For as the Apostle saith of godliness, Having a show of godliness, but denying the power thereof; so certainly there are, in point of wisdom and sufficiently, that do nothing or little very solemnly: magno conatu nugas. | Существовало мнение, что французы на самом деле мудрее, чем они кажутся, а испанцы кажутся более мудрыми, чем они есть на самом деле. Не знаю, насколько это может быть справедливо в отношении народов, но, безусловно, это справедливо в отношении людей. Ведь как говорит апостол о притворно благочестивых людях: "Имеющие вид благочестия, от силы же его отрекшиеся"[135], так, конечно, существуют такие, кто, не имея от мудрости и способностей ничего или почти ничего, сохраняют при этом самый торжественный вид, "magno conatu nugas"[136]. |
| It is a ridiculous thing, and fit for a satire to persons of judgment, to see what shifts these formalists have, and what prospectives to make superficies to seem body, that hath depth and bulk. Some are so close and reserved, as they will not show their wares, but by a dark light; and seem always to keep back somewhat; and when they know within themselves, they speak of that they do not well know, would nevertheless seem to others, to know of that which they may not well speak. Some help themselves with countenance and gesture, and are wise by signs; as Cicero saith of Piso, that when he answered him he fetched one of his brows up to his forehead, and bent the other down to his chin; Respondes, altero ad frontem sublato, altero ad mentum depresso supercilio, crudelitatem tibi non placere. | Людям трезвым смешно наблюдать, к каким уловкам прибегают эти формалисты и какие используют увеличительные стекла, чтобы выдать плоскую поверхность за тело, имеющее объем и глубину; все это достойно сатирического осмеяния. Некоторые настолько скрытны и сдержанны, что будут показывать свои товары (т. е. то, чем богаты) только при тусклом освещении и всегда сделают вид, будто они что-то удерживают про себя; и даже когда они сами знают, что говорят о вещах, в которых хорошенько не разбираются, тем не менее у других людей они создают такое впечатление, будто знают и то, о чем не могут говорить. Некоторые помогают себе мимикой и жестами и мудры при помощи знаков; так, Цицерон говорит о Пизоне, что когда тот отвечал ему, то поднял одну бровь высоко на лоб, а вторую опустил до подбородка: "Respondes, altero ad frontem sublato, altero ad mentum depresso supercilio; crudelitatem tibi non placere"[137]. |
| Some think to bear it by speaking a great word, and being peremptory; and go on, and take by admittance, that which they cannot make good. Some, whatsoever is beyond their reach, will seem to despise, or make light of it, as impertinent or curious; and so would have their ignorance seem judgment. Some are never without a difference, and commonly by amusing men with a subtilty, blanch the matter; of whom A. Gellius saith, Hominem delirum, qui verborum minutiis rerum frangit pondera. Of which kind also, Plato, in his Protagoras, bringeth in Prodius in scorn, and maketh him make a speech, that consisteth of distinction from the beginning to the end. Generally, such men in all deliberations find ease to be of the negative side, and affect a credit to object and foretell difficulties; for when propositions are denied, there is an end of them; but if they be allowed, it requireth a new work; which false point of wisdom is the bane of business. To conclude, there is no decaying merchant, or inward beggar, hath so many tricks to uphold the credit of their wealth, as these empty persons have, to maintain the credit of their sufficiency. Seeming wise men may make shift to get opinion; but let no man choose them for employment; for certainly you were better take for business, a man somewhat absurd, than over-formal. | Некоторые думают подтвердить свои знания, произнося внушительные слова тоном, не допускающим возражения, а затем продолжают говорить, как будто бы уже принято и одобрено то, чего они не могут доказать. Другие, если что-либо находится вне пределов досягаемости их разума, притворяются, что презирают это или не обращают на него внимания как на несущественное или курьезное, и тем самым выдают свое невежество за некую рассудительность. Есть и такие, которые всегда с чем-либо не согласны и обычно, изумив людей какой-либо тонкостью, избегают существа дела, закрывая вопрос; о таких людях А. Геллий сказал: "Hominem delirum, qui verborum minutiis rerum frangit pondera"[137]. Платон в своем "Протагоре" также с презрением выводит человека такого рода в образе Продика и заставляет его произнести речь, от начала и до конца состоящую из надуманных дистинкций. Обычно такие люди во всех обсуждениях легко занимают позицию отрицания и пытаются завоевать доверие возражениями и предсказаниями трудностей: ибо, когда предложения отвергаются, на этом все и кончается; но, если они принимаются, это означает новые усилия; этот ложный вид мудрости является проклятием для дела. Словом, ни один разоряющийся торговец или скрытый банкрот не прибегает к стольким ухищрениям, чтобы поддержать веру в свое богатство, как эти пустые люди, чтобы поддержать доверие к своим способностям. Люди мнимой мудрости могут ухитриться создать о себе мнение; однако пусть никто не берет их на службу, ибо, конечно, для дела лучше взять человека в чем-то глупого, чем такого рода претенциозного формалиста. |
