Краткая коллекция англтекстов
Генри Фильдинг. История Тома Джонса, найденыша
Том XIV
Containing two days/
Охватывающая два дня
Глава 1.
An essay to prove that an author will write the better for having some knowledge of the subject on which he writes
Попытка доказать, что сочинение выигрывает, если автор имеет
некоторые познания в предмете, о котором он пишет
| English | Русский |
| As several gentlemen in these times, by the wonderful force of genius only, without the least assistance of learning, perhaps without being well able to read, have made a considerable figure in the republic of letters; the modern critics, I am told, have lately begun to assert, that all kind of learning is entirely useless to a writer; and, indeed, no other than a kind of fetters on the natural sprightliness and activity of the imagination, which is thus weighed down, and prevented from soaring to those high flights which otherwise it would be able to reach. | Так как некоторые господа заняли в последнее время видное положение в республике словесных искусств единственно удивительной силой своего гения, без малейшей помощи образования и даже, может быть, не умея читать, то нынешние критики, слышал я, с недавних пор начали утверждать, будто всякого рода знания совершенно бесполезны писателю, что это лишь цепи, сковывающие природную живость и бойкость воображения, обременяющие его и не дающие ему воспарить к тем высотам, которых без этой помехи оно могло бы достигнуть. |
| This doctrine, I am afraid, is at present carried much too far: for why should writing differ so much from all other arts? The nimbleness of a dancing-master is not at all prejudiced by being taught to move; nor doth any mechanic, I believe, exercise his tools the worse by having learnt to use them. For my own part, I cannot conceive that Homer or Virgil would have writ with more fire, if, instead of being masters of all the learning their times, they had been as ignorant as most of the authors of the present age. Nor do I believe that all the imagination, fire, and judgment of Pitt, could have produced those orations that have made the senate of England, in these our times, a rival in eloquence to Greece and Rome, if he had not been so well read in the writings of Demosthenes and Cicero, as to have transferred their whole spirit into his speeches, and, with their spirit, their knowledge too. | Почтенные критики, боюсь я, чересчур увлеклись. В самом деле, почему литература должна так отличаться от других искусств? Грациозности танцмейстера ничуть не вредит изучение танцевальных па; ремесленник толе, я думаю, владеет своим инструментом не хуле оттого, что выучился обращаться с ним. С другой стороны, я не могу допустить, чтобы Гомер или Вергилий писали с большим огнем, если бы были не образованнейшими людьми своего времени, а такими же невеждами, как большинство писателей наших дней. И я не верю, чтобы все пылкое воображение и блестящий ум Питта могли создать речи, обратившие английский сенат нашего времени в достойного соперника ареопагов Греции и Рима, если бы оратор не был прекрасно начитан в произведениях Демосфена и Цицерона и не перенес в свои собственные весь их дух и все и к знания. |
| I would not here be understood to insist on the same fund of learning in any of my brethren, as Cicero persuades us is necessary to the composition of an orator. On the contrary, very little reading is, I conceive, necessary to the poet, less to the critic, and the least of all to the politician. For the first, perhaps, Byshe's Art of Poetry, and a few of our modern poets, may suffice; for the second, a moderate heap of plays; and, for the last, an indifferent collection of political journals. | Отсюда, впрочем, вовсе не следует, чтобы я требовал от своих собратьев столько знаний, сколько, по мнению Цицерона, их необходимо иметь каждому оратору. Напротив, мне кажется, поэт может обойтись очень небольшим кругом чтения, критик - еще меньшим, а политический деятель - совсем ничтожным Для первого довольно будет, пожалуй, поэтики Бисше и нескольких современных поэтов, для второю-умеренного количества драматических произведений, а для третьего - любой пачки политических газет. |
| To say the truth, I require no more than that a man should have some little knowledge of the subject on which he treats, according to the old maxim of law, Quam quisque norit artem in ed se exerceat. With this alone a writer may sometimes do tolerably well; and, indeed, without this, all the other learning in the world will stand him in little stead. | Правду сказать, я требую от писателя лишь небольшого знания предмета, о котором он пишет, согласно старинному судебному правилу: "Quam quisque nont aitem in ea se exerceat" 86. С одним этим знанием писатель может дать подчас что-нибудь сносное, а без него вся мировая ученость принесет ему мало пользы. |
| For instance, let us suppose that Homer and Virgil, Aristotle and Cicero, Thucydides and Livy, could have met all together, and have clubbed their several talents to have composed a treatise on the art of dancing: I believe it will be readily agreed they could not have equalled the excellent treatise which Mr. Essex hath given us on that subject, entitled, The Rudiments of Genteel Education. And, indeed, should the excellent Mr. Broughton be prevailed on to set fist to paper, and to complete the above-said rudiments, by delivering down the true principles of athletics, I question whether the world will have any cause to lament, that none of the great writers, either antient or modern, have ever treated about that noble and useful art. | Предположим. например, что Гомер, Вергилий, Аристотель, Цицерон, Фукидид и Ливии собрались вместе и задумали общими силами написать трактат об искусстве танца.- я думаю, все согласятся, что произведение их не могло бы тягаться с превосходным руководством по этому предмету мистера Эссекса, под заглавием "Начатки светского воспитания". И если бы удалось уговорить несравненного мистера Браутона приложить кулак к бумаге v дополнить названные "Начатки" основами атлетики, то свет едва ли имел бы причину жаловаться, что никто из великих писателей, древних и новых, не брался за изложение этого благородною и полезного искусства. |
| To avoid a multiplicity of examples in so plain a case, and to come at once to my point, I am apt to conceive, that one reason why many English writers have totally failed in describing the manners of upper life, may possibly be, that in reality they know nothing of it. | Дабы не умножать примеров по такому ясному вопроса н перейти сразу к цели, скажу прямо, что. по-моему. описание нравов высшего общества вышло у многих английских писателей неудачным вследствие их совершенного невежества в этой области. |
| This is a knowledge unhappily not in the power of many authors to arrive at. Books will give us a very imperfect idea of it; nor will the stage a much better: the fine gentleman formed upon reading the former will almost always turn out a pedant, and he who forms himself upon the latter, a coxcomb. | К сожалению. знание высшего света доступно далеко не всякому писателю. Книги дадут нам о нем очень несовершенное представление, а сцена, это представление мало чем улучшит. Джентльмен, просветивший себя чтением книг, почти всегда окажется педантом, а берущий уроки в театральном кресле - хлыщом. |
| Nor are the characters drawn from these models better supported. Vanbrugh and Congreve copied nature; but they who copy them draw as unlike the present age as Hogarth would do if he was to paint a rout, or a drum, in the dresses of Titian and of Vandyke. In short, imitation here will not do the business. The picture must be after Nature herself. A true knowledge of the world is gained only by conversation, and the manners of every rank must be seen in order to be known. | Характеры, написанные по этим образцам, тоже выйдут неудачными. Ванбру и Конгрив писали с натуры; но тог, кто станет их копировать, изобразит нынешний век так же превратно, как сделал бы это Хогарт, если бы вздумал написать раут в одеждах Тициана или Ван-Дейка. Словом, подражание здесь неуместно. Картина должна быть списана прямо с природы. Истинное знание света дается только живым общением, и, чтобы узнать нравы того или другого сословия, надо наблюдать их собственными глазами. |
| Now it happens that this higher order of mortals is not to be seen, like all the rest of the human species, for nothing, in the streets, shops, and coffee-house; nor are they shown, like the upper rank of animals, for so much a-piece. In short, this is a sight to which no persons are admitted without one or other of these qualifications, viz., either birth or fortune, or, what is equivalent to both, the honourable profession of a gamester. And, very unluckily x , for the world, persons so qualified very seldom care to take upon themselves the bad trade of writing; which is generally entered upon by the lower and poorer sort, as it is a trade which many think requires no kind of stock to set up with. | Между тем высшего разряда смертных нельзя видеть, как прочих представителей человеческого рода, даром - на улицах, в лавках и кофейнях; их не показывают также и за деньги, как высшие породы животного царства. Словом, к лицезрению их допускаются только лица, обладающие известными качествами, как-то: происхождением или братством, или же. что равносильно тому и другому, занимающиеся почетной профессией игрока. Однако, к великому сожалению, подобные господа очень редко берутся за низкое ремесло писателя, обыкновенно предоставляя его беднякам и людям низшего звания - как дело, по мнению многих, не требующее никакого капитала. |
| Hence those strange monsters in lace and embroidery, in silks and brocades, with vast wigs and hoops; which, under the name of lords and ladies, strut the stage, to the great delight of attorneys and their clerks in the pit, and of the citizens and their apprentices in the galleries; and which are no more to be found in real life, than the centaur, the chimera, or any other creature of mere fiction. But to let my reader into a secret, this knowledge of upper life, though very necessary for preventing mistakes, is no very great resource to a writer whose province is comedy, or that kind of novels, which, like this I am writing, is of the comic class. | Отсюда, те странные чудища в кружевах и шитье, в шелках и парче, в огромных париках и фижмах, которые гордо выступают, под названием лордов и леди. на театральных подмостках, к великому удовольствию стряпчих и писцов в партере, ремесленников и подмастерьев на галереях; сыскать их в действительной жизни так же трудно, как кентавров, химер и другие создания чистой фантазии. Впрочем, признаться по секрету, это знание высшего общества хотя и крайне необходимо, чтобы избегать промахов,однако оно принесет мало пользы сочинителю комедий и ш ромaнов комедийного типа, вроде предлагаемого мной читателю. |
| What Mr. Pope says of women is very applicable to most in this station, who are, indeed, so entirely made up of form and affectation, that they have no character at all, at least, none which appears. I will venture to say the highest life is much the dullest, and affords very little humour or entertainment. The various callings in lower spheres produce the great variety of humorous characters; whereas here, except among the few who are engaged in the pursuit of ambition, and the fewer still who have a relish for pleasure, all is vanity and servile imitation. Dressing and cards, eating and drinking, bowing and courtesying, make up the business of their lives. | Суждение мистера Попа о женщинах весьма приложимо к большей части людей высшего круга: форма и деланные чувства до такой степени наполняют их. что своего лица у них нет вовсе, по крайней мере, заметить его невозможно. Осмелюсь даже сказать, что великосветская жизнь - самая серая и тусклая и не содержит в себе ничего веселого и любопытного. Разнообразие занятий порождает в низших слоях общества великое множество комических характеров, тогда как здесь, за исключением немногих честолюбцев и еще меньшего числа искателей наслаждений, люди только и знают что суетное тщеславие да рабскую подражательность. Наряды и карты, еда и питье, поклоны и приседания составляют все содержание их жизни. |
| Some there are, however, of this rank, upon whom passion exercises its tryanny, and hurries them far beyond the bounds which decorum prescribes; of these, the ladies are as much distinguished by their noble intrepidity, and a certain superior contempt of reputation, from the frail ones of meaner degree, as a virtuous woman of quality is by the elegance and delicacy of her sentiments from the honest wife of a yeoman or shopkeeper. Lady Bellaston was of this intrepid character; but let not my country readers conclude from her, that this is the general conduct of women of fashion, or that we mean to represent them as such. They might as well suppose that every clergyman was represented by Thwackum, or every soldier by ensign Northerton. | Впрочем, есть среди них и такие, которых захватывает вихрь страсти и увлекает далеко за границы, полагаемые приличием; в особенности великосветские дамы своей благородной неустрашимостью и высокомерным пренебрежением к мнению других столько же отличаются в этом отношении от робких женщин простого звания, как добродетельная леди отличается изысканностью и деликатностью своих чувств от честной жены фермера или лавочника. Такой неустрашимостью отличалась и леди Белластон. Но пусть мои провинциальные читатели не заключат отсюда, что так ведут себя все фешенебельные дамы или что мы желаем представить их в таком свете: никто ведь не предположит, что все священники похожи на Твакома и все военные-на прапорщика Норсертона. |
| There is not, indeed, a greater error than that which universally prevails among the vulgar, who, borrowing their opinion from some ignorant satirists, have affixed the character of lewdness to these times. On the contrary, I am convinced there never was less of love intrigue carried on among persons of condition, than now. Our present women have been taught by their mothers to fix their thoughts only on ambition and vanity, and to despise the pleasures of love as unworthy their regard; and being afterwards, by the care of such mothers, married without having husbands, they seem pretty well confirmed in the justness of those sentiments; whence they content themselves, for the dull remainder of life, with the pursuit of more innocent, but I am afraid more childish amusements, the bare mention of which would ill suit with the dignity of this history. In my humble opinion, the true characteristic of the present beau monde is rather folly than vice, and the only epithet which it deserves is that of frivolous. | Нет ничего нелепее заблуждения, широко распространенного среди массы читателей: заимствуя свои взгляды от невежественные сатириков, они воображают, будто мы живем в развращенном веке! Напротив, я убежден, что любовные похождения никогда не были в меньшем почете среди людей высокого звания, чем в настоящее время. Нынешние женщины научены маменьками направлять свои помыслы только на честолюбие и тщеславие и презирать наслаждения любви, как недостойные их внимания; будучи выданы попечением таких маменек замуж, они, собственно, не имеют мужей и, таким образом, на опыте убеждаются в справедливости преподанных им уроков, довольствуясь на весь остаток своей скучной жизни более невинными, но, боюсь, и более ребяческими развлечениями, простое упоминание о которых будет неуместно в этой истории. По моему скромному мнению, наш бомонд характеризуется скорее глупостью, чем пороками; суетный - вот единственный эпитет, которого он заслуживает. |
Глава 2.
Containing letters and other matters which attend amours
которая содержит письма и, еще кое-что, касающееся любовных
похождений
| English | Русский |
| Вскоре по возвращении домой Джонс получил следующее письмо: | |
| I was never more surprized than when I found you was gone. When you left the room, I little imagined you intended to have left the house without seeing me again. Your behaviour is all of a piece, and convinces me how much I ought to despise a heart which can doat upon an idiot; though I know not whether I should not admire her cunning more than her simplicity: wonderful both! For though she understood not a word of what passed between us, yet she had the skill, the assurance, the- what shall I call it? to deny to my face that she knows you, or ever saw you before.- Was this a scheme laid between you, and have you been base enough to betray me?- O how I despise her, you, and all the world, but chiefly myself! for- I dare not write what I should afterwards run mad to read; but remember, I can detest as violently as I have loved. | "Я была крайне поражена, узнав, что вы ушли. Когда вы оставили комнату, я никак не предполагала, что вы уйдете, не повидавшись сонной. Поведение ваше неподражаемо и убеждает меня, что я должна презирать сердце, способное влюбиться в такую дурочку; впрочем, не знаю, чему в ней больше удивляться: простоте или лукавству,- она блещет обоими этими качествами! Не поняв ни слова из того, что произошло между нами, она все же имела смелость, имела бесстыдство, имела...-как бы это назвать?заявить мне в глаза, что не знает вас и никогда вас не видела... Неужели между вами был сговор и вы оказались настолько низки, что выдали меня?.. О, как я презираю ее, вас и весь мир, а больше всего себя за... нет, не решаюсь написать слово, которое сведет меня с ума, если попадется когда-нибудь на глаза; помните, однако, что я могу ненавидеть так же пламенно, как и любить". |
| Jones had but little time given him to reflect on this letter, before a second was brought him from the same hand; and this, likewise, we shall set down in the precise words. | Джонс едва имел время подумать над содержанием этого письма, как ему принесли другое, писанное той же рукой; приведем и его от слова до слова; |
| When you consider the hurry of spirits in which I must have writ, you cannot be surprized at any expressions in my former note.- Yet, perhaps, on reflection, they were rather too warm. At least I would, if possible, think all owing to the odious playhouse, and to the impertinence of a fool, which detained me beyond my appointment.- How easy is it to think well of those we love!- Perhaps you desire I should think so. I have resolved to see you to-night; so come to me immediately. | "Если вы примете во внимание, в каком смятении чувств я вам писала, то не будете удивлены выражениями моей первой записки... Подумав, я и сама нахожу, что погорячилась. Надо полагать, что всему причиной этот проклятый театр и бестактность одной дуры, задержавшей меня против моей воли... Как приятно думать хорошо о том, кого любишь!.. Может быть, и вам приятно, чтобы я о вас так думала. Я решила видеть вас сегодня же; приходите немедленно. |
| P.S.- I have ordered to be at home to none but yourself. | Р. S. Я приказала не принимать никого, кроме вас. |
| P.S.- Mr. Jones will imagine I shall assist him in his defence; for I believe he cannot desire to impose on me more than I desire to impose on myself. | Р. Р. S. Мистер Джонс может быть уверен, что я помогу ему оправдаться, ибо едва ли его желание обмануть меня сильнее, чем собственное мое желание обмануться. |
| P.S.- Come immediately. | Р. Р. Р. S. Приходите сию минуту". |
| To the men of intrigue I refer the determination, whether the angry or the tender letter gave the greatest uneasiness to Jones. Certain it is, he had no violent inclination to pay any more visits that evening, unless to one single person. However, he thought his honour engaged, and had not this been motive sufficient, he would not have ventured to blow the temper of Lady Bellaston into that flame of which he had reason to think it susceptible, and of which he feared the consequence might be a discovery to Sophia, which he dreaded. After some discontented walks, therefore, about the room, he was preparing to depart, when the lady kindly prevented him, not by another letter, but by her own presence. She entered the room very disordered in her dress, and very discomposed in her looks, and threw herself into a chair, where, having recovered her breath, she said | Предоставляю решить людям, опытным в любовных делах, которое из этих двух писем - гневное или ласковое - причинило большее неудовольствие Джонсу. Несомненно только, что он не чувствовал ни малейшей охоты посещать кого бы то ни было в этот вечер, за исключением одной только особы. Но он считал, что его обязывает честь; даже если бы мотив этот оказался недостаточным, Джонс не решился бы распалять гнев леди Белластон, которая вообще отличалась раздражительным характером и в сердцах могла все открыть Софье, между тем как одна мысль об этом повергала его в трепет. В досаде пройдясь несколько раз по комнате, он собирался уже идти на свидание, как вдруг леди любезно его предупредила - не новым письмом, а появлением своей собственной особы. Одежда ее была в большом беспорядке, и на лице изображалось сильнейшее расстройство; она бросилась в кресла и, переведя дух. сказала: |
| "You see, sir, when women have gone one length too far, they will stop at none. If any person would have sworn this to me a week ago, I would not have believed it of myself." | - Видите, сэр, когда женщина зашла слишком далеко, она уже ни перед чем не останавливается. Скажи мне это кто-нибудь неделю назад, я никогда бы не поверила. |
| "I hope, madam," said Jones, "my charming Lady Bellaston will be as difficult to believe anything against one who is so sensible of the many obligations she hath conferred upon him." | - Надеюсь, что очаровательная леди Белластон не поверит также и наговорам на человека, бесконечно признательного за все ее многочисленные одолжения,- отвечал Джонс. |
| "Indeed!" says she, "sensible of obligations! Did I expect to hear such cold language from Mr. Jones?" | - Признательного за одолжения! Я не ожидала таких холодных слов от мистера Джонса. |
| "Pardon me, my dear angel," said he, "if, after the letters I have received, the terrors of your anger, though I know not how I have deserved it" | - Извините, мой ангел,- продолжал он.- если по получении ваших писем боязнь вашею гнева, не знаю, впрочем, чем вызванного... |
| "And have I then," says she, with a smile, "so angry a countenance?- Have I really brought a chiding face with me?" | - Разве я смотрю так уж сердито? - улыбнулась леди Белластон.- Разве лицо мое пылает гневом? |
| "If there be honour in man," said he, "I have done nothing to merit your anger.- You remember the appointment you sent me; I went in pursuance" | - Клянусь вам честью, я не сделал ничего, что могло бы навлечь ваш гнев. Ведь вы сами назначили мне свидание, и я пришел, как было условлено... |
| "I beseech you," cried she, "do not run through the odious recital.- Answer me but one question, and I shall be easy. Have you not betrayed my honour to her?" | - Ради бога. не пересказывайте этой мерзкой сцены... Ответьте мне только на один вопрос, и я буду спокойна. Вы не выдали меня ей? |
| Jones fell upon his knees, and began to utter the most violent protestations, when Partridge came dancing and capering into the room, like one drunk with joy, crying out, | Джонс упал на колени и начал клятвенно заверять, как вдруг Партридж. приплясывая и подпрыгивая, ворвался, шальной от радости, в комнату с криком: |
| "She's found! she's found!- Here, sir, here, she's here- Mrs. Honour is upon the stairs." | - Нашлась! Нашлась!.. Она здесь, сэр. здесь!.. Миссис Гонора на лестнице! |
| "Stop her a moment," cries Jones- "Here, madam, step behind the bed, I have no other room nor closet, nor place on earth to hide you in; sure never so damned an accident." | - Задержи ее минутку.-отвечал Джонс.-Сюда. сударыня; схоронитесь за полог: у меня нет больше ни одного укромного местечка, где бы вас спрятать. Чертовски неприятный случай! |
| "D-n'd indeed!" said the lady, as she went to her place of concealment; | - Чертовски неприятный! - проворчала леди, скрываясь в свое убежище. |
| and presently afterwards in came Mrs. Honour. | В комнату тотчас вошла миссис Гонора. |
| "Hey-day!" says she, "Mr. Jones, what's the matter?- That impudent rascal your servant would scarce let me come upstairs. I hope he hath not the same reason to keep me from you as he had at Upton.- I suppose you hardly expected to see me; but you have certainly bewitched my lady. Poor dear young lady! To be sure, I loves her as tenderly as if she was my own sister. Lord have mercy upon you, if you don't make her a good husband! and to be sure, if you do not, nothing can be bad enough for you." | - Новое дело! Что это значит, мистер Джонс? - разразилась она.- Ваш наглец слуга еле впустил меня. Надеюсь, он задержал меня не по такой же причине, как в Эптоне?.. Что, не ожидали меня увидеть? Вы ведь совсем околдовали мою госпожу. Бедная барышня! Верьте слову, я люблю ее, бедняжку, как родную сестру. Господь вам судья, если вы не будете ей добрым мужем; право, тогда и наказания вам не придумаешь. |
| Jones begged her only to whisper, for that there was a lady dying in the next room. | Джонс попросил ее говорить шепотом, потому что в соседней комнате лежит при смерти дама. |
| "A lady!" cries she; ay, I suppose one of your ladies.- O Mr. Jones, there are too many of them in the world; I believe we are got into the house of one, for my Lady Bellaston, I darst to say, is no better than she should be." | - Дама! Знаю я ваших дам!.. Ах., мистер Джонс, много их таких на свете! Вот и теперь мы, кажется, попали в дом к такой даме. потому что миледи Белластон, осмелюсь сказать, ничуть не лучше. |
| "Hush! hush!" cries Jones, every word is overheard in the next room." | - Те! Те!-прошептал Джонс.- В соседней комнате слышно каждое слово. |
| "I don't care a farthing," cries Honour, "I speaks no scandal of any one; but to be sure the servants make no scruple of saying as how her ladyship meets men at another place- where the house goes under the name of a poor gentlewoman; but her ladyship pays the rent, and many's the good thing besides, they say, she hath of her." | - Ну так что ж, что слышно? - шумела Гонора.- Я ни на кого не клевещу: верьте слову, все слуги без стеснения рассказывают, как ее светлость ходит на свидания с мужчинами в другой дом; хозяйкой его считается, правда, одна бедная женщина, а только платит за все ее светлость; да вдобавок, говорят, и подарочков немало перепадает от нее хозяйке. |
| Here Jones, after expressing the utmost uneasiness, offered to stop her mouth: | Тут Джонс, выразив величайшее недовольство, попытался зажать ей рот. |
| "Hey-day! why sure, Mr. Jones, you will let me speak; I speaks no scandal, for I only says what I heard from others- and thinks I to myself, much good may it do the gentlewoman with her riches, if she comes by it in such a wicked manner. To be sure it is better to be poor and honest." | - Экий вы, право, мистер Джонс! Отчего мне не говорить? Ведь я не клевещу ни на кого, а только повторяю то, что слышала от других... По-моему, что толку для барыни в ее богатствах, если она употребляет их на такое дурное дело. Уж лучше быть бедным, да честным. |
| "The servants are villains," cries Jones, "and abuse their lady unjustly." | - Слуги -мерзавцы.- сказал Джонс.- и возводят на леди внпраслину. |
| "Ay, to be sure, servants are always villains, and so my lady says, and won't hear a word of it." | - Ну да. понятно, слуги всегда мерзавцы; так говорит и моя барышня и слышать ничего не хочет. |
| "No, I am convinced," says Jones, "my Sophia is above listening to such base scandal." | - Да, я убежден, что моя Софья никогда не станет слушать такую грязную клевету. |
| "Nay, I believe it is no scandal, neither," cries Honour, "for why should she meet men at another house?- It can never be for any good: for if she had a lawful design of being courted, as to be sure any lady may lawfully give her company to men upon that account: why, where can be the sense?" | - Помилуйте, какая же это клевета? - не унималась Гонора.- Ну зачем ей встречаться с мужчинами в другом доме?.. Уж верно, не для хороших дел; ведь если бы она желала, чтобы за ней ухаживали честно, так ведь всякая дама может принимать у себя кого ей угодно; какой же тогда смысл... |
| "I protest," cries Jones, "I can't hear all this of a lady of such honour, and a relation of Sophia; besides, you will distract the poor lady in the next room.- Let me entreat you to walk with me down stairs." | - Я решительно заявляю, что не желаю слышать такие вещи о благородной даме, родственнице Софьи; кроме того, вы беспокоите больную в соседней комнате... Сойдемте, пожалуйста, вниз. |
| "Nay, sir, if you won't let me speak, I have done.- Here, sir, is a letter from my young lady- what would some men give to have this? But, Mr. Jones, I think you are not over and above generous, and yet I have heard some servants say- but I am sure you will do me the justice to own I never saw the colour of your money." | - Что ж, сэр, если вам угодно, так я кончила... Вот вам письмо от моей барышни, сэр... А ведь дорого бы иные дали, чтобы получить такое письмо. Да вы, мистер Джонс, видно, не очень-то тороваты. А все-таки другие слуги говорили мне... Но не станете ж' вы отрицать, что я и цвета ваших денег никогда не видала? |
| Here Jones hastily took the letter, and presently after slipped five pieces into her hand. | Джонс поспешно схватил письмо и сунул ей в руку пять монет. |
| He then returned a thousand thanks to his dear Sophia in a whisper, and begged her to leave him to read her letter: she presently departed, not without expressing much grateful sense of his generosity. | Затем, шепнув, чтобы она передала тысячу благодарностей Софье, попросил ее уйти и дать ему прочитать письмо. Гонора тотчас же удалилась, усердно поблагодарив за щедрость. |
| Lady Bellaston now came from behind the curtain. How shall I describe her rage? Her tongue was at first incapable of utterance; but streams of fire darted from her eyes, and well indeed they might, for her heart was all in a flame. And now, as soon as her voice found way, instead of expressing any indignation against Honour or her own servants, she began to attack poor Jones. | Тут леди Белластон вышла из-за полога. Как описать ее ярость? Сначала она не могла выговорить ни слова; только глаза метали потоки пламени, бушевавшего ь ее груди. Обретя наконец способность речи, она, вместо того чтобы разразиться гневом на Гонору или на своих слуг, напала на беднягу Джонса: |
| "You see," said she, "what I have sacrificed to you; my reputation, my honour- gone for ever! And what return have I found? Neglected, slighted for a country girl, for an idiot." | - Видите, чем я для вас пожертвовала: мое доброе имя, честь моя погибли навеки! А чем вы мне отплатили? Пренебрежением, глумлением, променяли меня на деревенскую девчонку, на дурочку! |
| "What neglect, madam, or what slight," cries Jones, "have I been guilty of?" | - О каком пренебрежении, о каком глумлении говорите вы? - удивился Джонс. |
| "Mr. Jones," said she, "it is in vain to dissemble; if you will make me easy, you must entirely give her up; and as a proof of your intention, show me the letter." | - Не прикидывайтесь простачком, мистер Джонс. Если вы желаете меня успокоить, вы должны совершенно отказаться от нее, а в доказательство вашей искренности извольте показать мне письмо. |
| "What letter, madam?" said Jones. | - Какое письмо, сударыня? |
| "Nay, surely," said she, "you cannot have the confidence to deny your having received a letter by the hands of that trollop." | - Вы еще смеете отрицать, что получили письмо из рук этой негодяйки? |
| "And can your ladyship," cries he, "ask of me what I must part with my honour before I grant? Have I acted in such a manner by your ladyship? Could I be guilty of betraying this poor innocent girl to you, what security could you have that I should not act the same part by yourself? A moment's reflection will, I am sure, convince you, that a man with whom the secrets of a lady are not safe must be the most contemptible of wretches." | - Неужели, сударыня, вы потребуете от меня вещи, для исполнения которой я прежде должен пожертвовать честью? Разве я давал когда-нибудь вашей милости повод для таких предположений? Если я выдам вам эту невинную девушку, то какая порука, что я не поступлю точно таким же образом н с вамп? Минутное размышление, я уверен, убедит вас, что мужчина, не умеющий хранить тайн женщины,- презреннейший негодяй. |
| "Very well," said she- "I need not insist on your becoming this contemptible wretch in your own opinion; for the inside of the letter could inform me of nothing more than I know already. I see the footing you are upon." | - Хорошо,- сказала леди,-я не требую, чтобы вы сделались презренным негодяем в своих собственных глазах, тем более что содержание этого письма мне заранее известно. Я прекрасно вижу, в каких вы с ней отношениях. |
| Here ensued a long conversation, which the reader, who is not too curious, will thank me for not inserting at length. It shall suffice, therefore, to inform him, that Lady Bellaston grew more and more pacified, and at length believed, or affected to believe, his protestations, that his meeting with Sophia that evening was merely accidental, and every other matter which the reader already knows, and which as Jones set before her in the strongest light, it is plain that she had in reality no reason to be angry with him. | Последовал длинный, но не слишком любопытный разговор, и читатель будет только благодарен мне за то, что я не передаю его во всех подробностях. Довольно будет сказать, что леди Белластон понемногу укротила свой гнев и, наконец, поверила или притворилась поверившей клятвам Джонса, что его сегодняшняя встреча с Софьей произошла чисто случайно; да и все прочее, о чем уже известно читателю, Джонс представил ей в таком благоприятном свете, что у леди не было больше никаких причин на него сердиться. |
| She was not, however, in her heart perfectly satisfied with his refusal to show her the letter; so deaf are we to the clearest reason, when it argues against our prevailing passions. She was, indeed, well convinced that Sophia possessed the first place in Jones's affections; and yet, haughty and amorous as this lady was, she submitted at last to bear the second place; or, to express it more properly in a legal phrase, was contented with the possession of that of which another woman had the reversion. | Впрочем, в душе она не совсем удовлетворилась доводами, которыми Джонс оправдал свой отказ отдать ей письмо: мы глухи к самым ясным доводам рассудка, когда они противоречат овладевшей нами страсти. Леди Белластон была твердо убеждена, что Софья занимает первое место в сердце нашего героя; но, как ни была она надменна и влюблена, в конце концов ей пришлось примириться со вторым местом, или, выражаясь юридически, она удовольствовалась обладанием того, что на правах собственности принадлежало другой женщине. |
| It was at length agreed that Jones should for the future visit at the house: for that Sophia, her maid, and all the servants, would place these visits to the account of Sophia; and that she herself would be considered as the person imposed upon. | На прощанье было условлено, чтобы впредь Джонс навещал леди в ее доме: Софья, ее горничная и прочие слуги будут думать, что эти посещения делаются ради Софьи, а сама она будет почитаться обманутой. |
| This scheme was contrived by the lady, and highly relished by Jones, who was indeed glad to have a prospect of seeing his Sophia at any rate; and the lady herself was not a little pleased with the imposition on Sophia, which Jones, she thought, could not possibly discover to her for his own sake. | План этот был придуман леди и пришелся очень по вкусу Джонсу, радовавшемуся всякой возможности увидеться со своей Софьей; а сама леди с удовольствием думала о том, как он будет обманывать Софью, потому что в своих же интересах едва ли решится открыть ей правду. |
| The next day was appointed for the first visit, and then, after proper ceremonials, the Lady Bellaston returned home. | Первый визит был назначен на следующий день, и леди Белластон, церемонно попрощавшись, вернулась домой. |
Глава 3.
Containing various matters
содержащая разнообразные материи
| English | Русский |
| Jones was no sooner alone, than he eagerly broke open his letter, and read as follows:- | Оставшись один, Джонс с жадностью вскрыл письмо и прочел следующее: |
| Sir, it is impossible to express what I have suffered since you left this house; and as I have reason to think you intend coming here again, I have sent Honour, though so late at night, as she tells me she knows your lodgings, to prevent you. I charge you, by all the regard you have for me, not to think of visiting here; for it will certainly be discovered; nay, I almost doubt, from some things which have dropt from her ladyship, that she is not already without some suspicion. Something favourable, perhaps, may happen; we must wait with patience; but I once more entreat you, if you have any concern for my ease, do not think of returning hither. | "Сэр, невозможно выразить словами, что я вытерпела после того, как вы отсюда ушли; и так как у меня есть причины думать, что вы собираетесь зайти снова, то, несмотря на позднее время, я решаюсь послать к вам Гонору с этим письмом,- она говорит, что знает, где вы живете. Заклинаю вас, из уважения ко мне не смейте и думать об этом: вас непременно узнают; судя по некоторым словам, вырвавшимся у ее светлости, боюсь даже, что она уже и теперь догадывается, кто вы такой. Будем терпеливо ждать более благоприятного случая; но еще раз умоляю вас: если вы хоть немного дорожите моим спокойствием, не помышляйте о возвращении в этот дом". |
| This letter administered the same kind of consolation to poor Jones, which job formerly received from his friends. Besides disappointing all the hopes which he promised to himself from seeing Sophia, he was reduced to an unhappy dilemma, with regard to Lady Bellaston; for there are some certain engagements, which, as he well knew, do very difficultly admit of any excuse for the failure; and to go, after the strict prohibition from Sophia, he was not to be forced by any human power. At length, after much deliberation, which during that night supplied the place of sleep, he determined to feign himself sick: for this suggested itself as the only means of failing the appointed visit, without incensing Lady Bellaston, which he had more than one reason of desiring to avoid. | Письмо это дало бедному Джонсу приблизительно такое же утешение, какое некогда Иов получил от своих друзей. Не только рушились все лелеянные им надежды на встречу с Софьей, но он еще оказался перед трудной задачей: как ему быть с леди Белластон; ведь существуют известные обязательства, нарушение которых,- он это прекрасно знал,- не допускает никаких оправданий; с другой стороны, после строгого запрещения Софьи никакая сила на свете не могла бы заставить его пойти на свидание. Наконец, после долгих размышлений, заменивших ему в эту ночь сон, он решил сказаться больным: это представлялось единственным средством уклониться от условленного свидания, не рассердив леди Белластон, чего он по многим причинам желал избежать. |
| The first thing, however, which he did in the morning, was, to write an answer to Sophia, which he inclosed in one to Honour. He then despatched another to Lady Bellaston, containing the above-mentioned excuse; and to this he soon received the following answer:- | Первой его заботой поутру было написать письмо Софье, которое он вложил в другое письмо, адресованное Гоноре. Потом он известил леди Белластон о своей болезни и скоро получил от нее следующий ответ: |
| I am vexed that I cannot see you here this afternoon, but more concerned for the occasion; take great care of yourself, and have the best advice, and I hope there will be no danger.- I am so tormented all this morning with that I have scarce a moment's time to write to you. | "Мне ужасно досадно, что я не могу видеть вас сегодня у себя, но еще более беспокоит меня ваша болезнь. Пригласите хорошего врача; надеюсь, что все обойдется благополучно. Мне до такой степени докучают сегодня разные глупцы, что я едва улучила минуту написать вам. |
| Adieu. | Прощайте. |
| P.S.- I will endeavour to call on you this evening, at nine.- Be sure to be alone. | Р. S. Постараюсь навестить вас сегодня вечером, в девять часов. Устройте так, чтобы никто нам не помешал". |
| Mr. Jones now received a visit from Mrs. Miller, who, after some formal introduction, began the following speech: | Тут к мистеру Джонсу явилась миссис Миллер и, сухо поздоровавшись, обратилась к нему со следующими словами |
| "I am very sorry, sir, to wait upon you on such an occasion; but I hope you will consider the ill consequence which it must be to the reputation of my poor girls, if my house should once be talked of as a house of ill-fame. I hope you won't think me, therefore, guilty of impertinence, if I beg you not to bring any more ladies in at that time of night. The clock had struck two before one of them went away." | - Мне очень грустно, сэр, являться к вам по такому неприятному поводу, но, надеюсь, вы сами поймете, как гибельно это oтразится на репутации моих дочерей, если дом мой приобретет дурную славу. Надеюсь поэтому, вы не сочтете с моей стороны дерзостью, если я попрошу вас не принимать у себя ночью дам. Часы уже про били два, когда ушла последняя из них. |
| "I do assure you, madam," said Jones, "the lady who was here last night, and who staid the latest (for the other only brought me a letter), is a woman of very great fashion, and my near relation." | - Сверяю вас. сударыня,-отвечал Джонс.-что дама, заходившая ко мне прошлой ночью и остававшаяся дольше (другая только занесла мне письмо), принадлежит к самому высшему обществу и моя близкая родственница. |
| "I don't know what fashion she is of," answered Mrs. Miller; "but I am sure no woman of virtue, unless a very near relation indeed, would visit a young gentleman at ten at night, and stay four hours in his room with him alone; besides, sir, the behaviour of her chairmen shows what she was; for they did nothing but make jests all the evening in the entry, and asked Mr. Partridge, in the hearing of my own maid, if madam intended to stay with his master all night; with a great deal of stuff not proper to be repeated. I have really a great respect for you, Mr. Jones, upon your own account; nay, I have a very high obligation to you for your generosity to my cousin. Indeed, I did not know how very good you had been till lately. Little did I imagine to what dreadful courses the poor man's distress had driven him. Little did I think, when you gave me the ten guineas, that you had given them to a highwayman! O heavens! what goodness have you shown! How have you preserved this family!- The character which Mr. Allworthy hath formerly given me of you was, I find, strictly true.- And indeed, if I had no obligation to you, my obligations to him are such, that, on his account, I should show you the utmost respect in my power.- Nay, believe me, dear Mr. Jones, if my daughters' and my own reputation were out of the case, I should, for your own sake, be sorry that so pretty a young gentleman should converse with these women; but if you are resolved to do it, I must beg you to take another lodging; for I do not myself like to have such things carried on under my roof; but more especially upon the account of my girls, who have little, heaven knows, besides their characters, to recommend them." | - Не знаю, из какого она общества,- продолжала миссис Мимер,-но я уверена, что никакая порядочная женщина, разве только самая близкая родственница, не придет в гости к молодому человеку в десять часов вечера и не проведет с ним четыре часа сряду. Кроме того, сэр. поведение ее носильщиков ясно показывает, кто она такая: целый вечер они только и делали, что отпускали шуточки в прихожей и спрашивали у мистера Партриджа при моей горничной, уж не собирается ли мадам провести с его господином всю ночь; говорили еще много гадостей, таких, что и повторять неприлично. Я искренне вас уважаю, мистер Джонс. и даже много вам обязана за щедрую помощь моему родственнику. Только недавно я узнала, как великодушно вы с ним поступит. Я и не воображала, на какой ужасный путь толкнула несчастного нужда Когда вы дали мне десять гиней. я не знала, что вы даете их разбойнику! Боже мой, сколько в вас доброты! Вы прямо спасли это семейство!.. Я вижу, что отзывы о вас мистера Олверти были совершенно справедливы... Если бы даже я ничем не была вам обязана, зато ему я столько обязана, что ради него оказала бы вам величайшее уважение... Поверьте, дорогой мистер Джонс, даже если бы это не касалось репутации моих дочерей и моей собственной, я бы из одного участия к вам пожалела, что такой славный молодой человек водится с подобными женщинами. Но если вы намерены принимать их у себя, то я должна просить вас поискать себе другую квартиру, потому что не могу допустить, чтобы такие вещи происходили под моей крышей: ведь у дочерей моих нет за душой ничего, кроме их доброго имени. |
| Jones started and changed colour at the name of Allworthy. | При имени Олверти Джонс вздрогнул и изменился в лице. |
| "Indeed, Mrs. Miller," answered he, a little warmly, "I do not take this at all kind. I will never bring any slander on your house; but I must insist on seeing what company I please in my own room; and if that gives you any offence, I shall, as soon as I am able, look for another lodging." | - Право, миссис Миллер,- отвечал он не без запальчивости,-это не совсем основательное требование. У меня нет ни малейшего желания бесчестить ваш дом, но я считаю себя вправе принимать у себя в комнате кого мне вздумается; если это вас оскорбляет, я, конечно, постараюсь как можно скорее подыскать себе другую квартиру. |
| "I am sorry we must part then, sir," said she; "but I am convinced Mr. Allworthy himself would never come within my doors, if he had the least suspicion of my keeping an ill house." | - В таком случае мне очень прискорбно, сэр, что мы должны расстаться,- сказала миссис Миллер,-но я убеждена, что даже мистер Олверти не переступит за мой порог, если у Него будет малейшее подозрение насчет репутации моего дома. |
| "Very well, madam," said Jones. | - Прекрасно, сударыня,- проговорил Джонс. |
| "I hope, sir," said she, "you are not angry; for I would not for the world offend any of Mr. Allworthy's family. I have not slept a wink all night about this matter." | - Надеюсь, сэр, вы на меня не сердитесь? Я бы ни за что на свете не хотела обидеть человека, близкого мистеру Олверти. Из-за этого я всю ночь не смыкала глаз. |
| "I am sorry I have disturbed your rest, madam," said Jones, "but I beg you will send Partridge up to me immediately"; | - Очень жалею, что нарушил ваш покой, сударыня,-сказал Джонс.Сделайте одолжение, пошлите мне сейчас Партриджа. |
| which she promised to do, and then with a very low courtesy retired. | Миссис Миллер обещала исполнить его просьбу и с низким поклоном удалилась. |
| As soon as Partridge arrived, Jones fell upon him in the most outrageous manner. | Не успел Партридж войти, как Джонс яростно на него накинулся: |
| "How often," said he, "am I to suffer for your folly, or rather for my own in keeping you? is that tongue of yours resolved upon my destruction?" | - Сколько мне еще терпеть от твоей глупости или, вернее, от моей собственной, что я держу тебя. Ты, видно, решил вконец погубить меня своим проклятым языком? |
| "What have I done, sir?" answered affrighted Partridge. | - Что такое я сделал? - спросил испуганный Партридж. |
| "Who was it gave you authority to mention the story of the robbery, or that the man you saw here was the person?" | - Кто тебе позволил рассказывать историю с грабежом и говорить, что грабитель - ют самый человек, которого ты здесь видел? |
| "I, sir?" cries Partridge. | - Помилуйте, сэр! |
| "Now don't be guilty of a falsehood in denying it," said Jones. | - Уж не думаешь ли ты запираться? |
| "If I did mention such a matter," answers Partridge, "I am sure I thought no harm; for I should not have opened my lips, if it had not been to his own friends and relations, who, I imagined, would have let it go no farther." | - Если я и обмолвился об этом,- отвечал Партридж.- так, поверьте, без дурного умысла: я и рта бы не открыл, не будь мои слушатели его друзьями и родственниками, которые, думал я, не станут разглашать этого дальше. |
| "But I have a much heavier charge against you," cries Jones, "than this. How durst you, after all the precautions I gave you, mention the name of Mr. Allworthy in this house?" | - Это не все: я должен предъявить тебе и более тяжелое обвинение.продолжал Джонс - Как смел ты, вопреки моему запрещению, произнести имя мистера Олверти в этом доме? |
| Partridge denied that he ever had, with many oaths. | Партридж поклялся, что он никогда этого не делал. |
| "How else," said Jones, "should Mrs. Miller be acquainted that there was any connexion between him and me? And it is but this moment she told me she respected me on his account." | - Откуда же тогда миссис Миллер могла узнать о моих отношениях к нему? А только сию минуту она сказала мне, что уважает меня ради него. |
| "O Lord, sir," said Partridge, "I desire only to be heard out; and to be sure, never was anything so unfortunate: hear me but out, and you will own how wrong. fully you have accused me. When Mrs. Honour came downstairs last night, she met me in the entry, and asked me when my master had heard from Mr. Allworthy; and to be sure Mrs. Miller heard the very words; and the moment Madam Honour was gone, she called me into the parlour to her. 'Mr. Partridge,' says she, 'what Mr. Allworthy is it that the gentlewoman mentioned? is it the great Mr. Allworthy of Somersetshire?' 'Upon my word, madam,' says I, 'I know nothing of the matter.' 'Sure,' says she, 'your master is not the Mr. Jones I have heard Mr. Allworthy talk of?' 'Upon my word, madam,' says I, 'I know nothing of the matter.' 'Then,' says she, turning to her daughter Nancy, says she, 'as sure as tenpence this is the very young gentleman, and he agrees exactly with the squire's description.' The Lord above knows who it was told her: for I am the arrantest villain that ever walked upon two legs if ever it came out of my mouth. I promise you, sir, I can keep a secret when I am desired. Nay, sir, so far was I from telling her anything about Mr. Allworthy, that I told her the very direct contrary; for, though I did not contradict it at that moment, yet, as second thoughts, they say, are best, so when I came to consider that somebody must have informed her, thinks I to myself, I will put an end to the story; and so I went back again into the parlour some time afterwards, and says I, upon my word, says I, whoever, says I, told you that this gentleman was Mr. Jones; that is, says I, that this Mr. Jones was that Mr. Jones, told you a confounded lie: and I beg, says I, you will never mention any such matter, says I; for my master, says I, will think I must have told you so; and I defy anybody in the house ever to say I mentioned any such word. To be certain, sir, it is a wonderful thing, and I have been thinking with myself ever since, how it was she came to know it; not but I saw an old woman here t'other day a begging at the door, who looked as like her we saw in Warwickshire, that caused all that mischief to us. To be sure it is never good to pass by an old woman without giving her something, especially if she looks at you; for all the world shall never persuade me but that they have a great power to do mischief, and to be sure I shall never see an old woman again, but I shall think to myself, Infandum, regina, jubes renovare dolorem." | - Ах, боже мой! - воскликнул Партридж.- Пожалуйста, выслушайте меня. сэр... ведь это прямо несчастье. Выслушайте меня только, и вы увидите, как несправедливо ваше обвинение. Выйдя вчера от вас, миссис Гонора встретилась со мной в прихожей и спросила, давно ли вы получали известия от мистера Олверти; это услышала миссис Миллер и, как только миссис Гонора ушла, позвала меня к себе. "Мистер Партридж, говорит, о каком это мистере Олверти упоминала эта дама? Не о знаменитом ли мистере Олверти из Сомерсетшира?" - "Честное слово, сударыня,- говорю я,- я ничего не знаю".- "И ваш господин уж не тот ли мистер Джонс, о котором я слышала от мистера Олверти?" - "Честное слово, сударыня, говорю, я ничего не знаю".- "Ну да,- говорит, обращаясь к дочери своей Нанси,- бьюсь об заклад, что это тот самый молодой джентльмен, и он точь-в-точь походит на описание сквайра". Господь ее знает, кто это ей сказал. Считайте меня отъявленнейшим негодяем на свете, если я проронил хоть слово об этом. Клянусь вам, сэр, я умею держать язык за зубами, когда захочу. Нет, сэр, я не только не говорил ей ни слова о мистере Олверти, но сказал прямо обратное: сначала я, правда, ей не возражал, а потом пораскинул умом - раскинуть умом всегда хорошо,- да и думаю себе: кто-нибудь сказал же ей это; дай-ка покончу все дело разом; и вот, немного погодя, воротился я к ней и говорю: "Ей-богу, говорю, если кто сказал вам, что этот джентльмен мистер Джонс, то есть, говорю, что этот мистер Джонс - тот мистер Джонс,- так это бесстыднейшая ложь, и прошу вас, говорю, никогда об этом не говорить, потому что мой господин, говорю, подумает, что это я вам сказал, а пусть-ка хоть кто-нибудь в доме скажет, будто я говорил это когда-нибудь!" Право, сэр, тут какие-то чудеса; я все думал и никак не мог додуматься: откуда это ей стало известно? Разве что вот старуха виновата, которая намедни просила милостыню у ворот: точь-в-точь как та ведьма, что наделала нам столько хлопот в Ворвикшире. Да, нехорошо, нехорошо проходить мимо таких старух, не подав им, особенно когда они на вас смотрят. Никто на свете не разубедит меня, что они не могут наделать бед. Теперь каждый раз, как увижу старуху, непременно говорю про себя: "Infandum, regina, jubes renovare dolorem". |
| The simplicity of Partridge set Jones a laughing, and put a final end to his anger, which had indeed seldom any long duration in his mind; and, instead of commenting on his defence, he told him he intended presently to leave those lodgings, and ordered him to go and endeavour to get him others. | Простота Партриджа сильно насмешила Джонса и положила конец его гневу, который вообще редко бывал продолжительным. Не делая никаких замечаний по поводу его оригинального способа оправдываться, он сказал только, что намерен немедленно выехать отсюда, и велел ему идти искать другую квартиру. |
Глава 4.
Which we hope will be very attentively perused by young people of both sexes
которую, мы надеемся, с большим вниманием прочтут молодые
люди обоего пола
| English | Русский |
| Partridge had no sooner left Mr. Jones, than Mr. Nightingale, with whom he had now contracted a great intimacy, came to him, and, after a short salutation, said, | Только что Партридж покинул мистера Джонса, как к нашему герою вошел мистер Найтингейл, уже успевший с ним сдружиться, и, поздоровавшись, сказал: |
| "So, Tom, I hear you had company very late last night. Upon my soul you are a happy fellow, who have not been in town above a fortnight, and can keep chairs waiting at your door till two in the morning." | - Я слышал, Том, сегодня ночью у вас были гости. Честное слово, вам здорово везет: всего две недели в Лондоне, а у дверей уже портшезы стоят до двух часов утра! |
| He then ran on with much commonplace raillery of the same kind, till Jones at last interrupted him, saying, | И он продолжал подшучивать на тот же лад, пока наконец Джонс не прервал его, сказав: |
| "I suppose you have received all this information from Mrs. Miller, who hath been up here a little while ago to give me warning. The good woman is afraid, it seems, of the reputation of her daughters." | - Должно быть, вы узнали обо всем этом от миссис Миллер; она только что была у меня и просила оставить ее дом. Почтеннейшая хозяйка боится за репутацию дочерей. |
| "Oh! she is wonderfully nice," says Nightingale, "upon that account; if you remember, she would not let Nancy go with us to the masquerade." | - О, на этот счет она ужасно щепетильна,- сказал Найтингейл,помните, она не захотела отпустить Нанси с нами в маскарад. |
| "Nay, upon my honour, I think she's in the right of it," says Jones: "however, I have taken her at her word, and have sent Partridge to look for another lodging." | - Что ж, я думаю, она права,- отвечал Джонс.- Во всяком случае, я не стал ей возражать и послал Партриджа искать другую квартиру. |
| "If you will," says Nightingale, "we may, I believe, be again together; for, to tell you a secret, which I desire you won't mention in the family, I intend to quit the house to-day." | - Если хотите, мы можем опять поселиться вместе,-предложил Найтингейл,-потому что, сказать вам по секрету,-и вы, пожалуйста, никому не проговоритесь,- я сам собираюсь сегодня съехать отсюда. |
| "What, hath Mrs. Miller given you warning too, my friend?" cries Jones. | - Как, миссис Миллер отказала и вам, мой друг? |
| "No," answered the other; "but the rooms are not convenient enough. Besides, I am grown weary of this part of the town. I want to be nearer the places of diversion; so I am going to Pall-mall." | - Нет,- отвечал Найтингейл,- просто квартира здесь для меня не подходящая. Кроме того, мне надоела эта часть города. Хочу быть поближе к развлечениям и потому решил переселиться на Пэл-Мэл. |
| "And do you intend to make a secret of your going away?" said Jones. | - И вы хотите переселиться тайком? - спросил Джонс. |
| "I promise you," answered Nightingale, "I don't intend to bilk my lodgings; but I have a private reason for not taking a formal leave." | - О, я не собираюсь увильнуть от уплаты за квартиру, но имею тайные причины не прощаться формально. |
| "Not so private," answered Jones; "I promise you, I have seen it ever since the second day of my coming to the house. Here will be some wet eyes on your departure. Poor Nancy, I pity her, faith! Indeed, Jack, you have played the fool with that girl. You have given her a longing, which I am afraid nothing will ever cure her of." Nightingale answered, | - Ну, не очень тайные,- сказал Джонс.- Уверяю вас, я все подметил уже на второй день своего пребывания здесь. Ваш отъезд будет стоить кое-кому горьких слез. Бедняжка Нанси, мне от души жаль ее! Вы одурачили эту девушку, Джек: привили ей болезнь, от которой, боюсь, ее ничем не вылечишь. |
| "What the devil would you have me do? would you have me marry her to cure her?" | - Что же мне теперь делать, по-вашему, черт возьми? Жениться на ней, чтобы ее вылечить? |
| "No," answered Jones, "I would not have had you make love to her, as you have often done in my presence. I have been astonished at the blindness of her mother in never seeing it." | - Нет,- отвечал Джонс,- по-моему, вам не следовало за ней ухаживать, как вы это частенько делали на моих глазах. Удивляюсь только слепоте мамаши, которая ничего не замечает. |
| "Pugh, see it!" cries Nightingale. "What the devil should she see?" | - Не замечает! Да что же ей замечать-то? |
| "Why, see," said Jones, "that you have made her daughter distractedly in love with you. The poor girl cannot conceal it a moment; her eyes are never off from you, and she always colours every time you come into the room. Indeed, I pity her heartily; for she seems to be one of the best-natured and honestest of human creatures." | - А то, что вы совсем вскружили голову ее дочери. Бедная девушка совершенно не может этого скрыть: глаз с вас не сводит и краснеет всякий раз, как вы войдете в комнату. Право, мне от души ее жаль; это, кажется, добрейшее и простодушнейшее создание па свете. |
| "And so," answered Nightingale, "according to your doctrine, one must not amuse oneself by any common gallantries with women, for fear they should fall in love with us." | - Так по вашей теории,- отвечал Найтингейл,- нельзя позволить себе обыкновенного ухаживания за женщиной, из страха, что она в вас влюбится? |
| "Indeed, Jack," said Jones, "you wilfully misunderstand me; I do not fancy women are so apt to fall in love; but you have gone far beyond common gallantries." | - Право, Джек, вы нарочно не желаете понять меня. Я вовсе не считаю женщин настолько влюбчивыми, но вы далеко переступили границы обыкновенного ухаживания. |
| "What, do you suppose," says Nightingale, "that we have been a-bed together?" | - Неужели вы предполагаете, что я делил с ней ложе? - обиделся Найтингейл. |
| "No, upon my honour, answered Jones, very seriously, "I do not suppose so ill of you; nay, I will go farther, I do not imagine you have laid a regular premeditated scheme for the destruction of the quiet of a poor little creature, or have even foreseen the consequence: for I am sure thou are a very good-natured fellow, and such a one can never be guilty of a cruelty of that kind; but at the same time you have pleased your own vanity, without considering that this poor girl was made a sacrifice to it; and while you have had no design but of amusing an idle hour, you have actually given her reason to flatter herself that you had the most serious designs in her favour. Prithee, Jack, answer me honestly; to what have tended all those elegant and luscious descriptions of happiness arising from violent and mutual fondness? all those warm professions of tenderness, and generous disinterested love? Did you imagine she would not apply them? or, speak ingenuously, did not you intend she should?" | - Нет, честное слово, таких дурных предположений у меня нет. - серьезно отвечал Джонс.- Больше того: я не думаю, чтобы вы умышленно стремились разрушить покой этого беззащитного создания или даже предвидели все последствия,- вы ведь, я знаю, добрый и неспособный к такой жестокости человек, но при всем том вы тешили свое тщеславие, не обращая внимания, что в жертву ему приносится молодая девушка; п .между тем как для вас это было только приятное заполнение часов досуга, вы внушили ей надежду, что намерения ваши совершенно серьезны. Скажите чистосердечно, Джек: с какой целью вы так красиво и заманчиво расписывали счастье, проистекающее из горячего взаимного чувства, и с таким жаром говорили о великодушной и бескорыстной любви? Неужели вам не приходило в голову, что она может применить все это к себе? Или, признайтесь откровенно, вы, может быть, этого и желали? |
| "Upon my soul, Tom," cries Nightingale, "I did not think this was in thee. Thou wilt make an admirable parson. So I suppose you would not go to bed to Nancy now, if she would let you?" | - Ей-богу, Том, я не подозревал в тебе таких способностей. Из тебя вышел бы превосходный священник. Значит, ты отказался бы разделить ложе с Нанси, если бы она тебе позволила? |
| "No," cries Jones, "may I be d-n'd if I would." | - Разумеется! - с живостью проговорил Джонс.- Будь я проклят, если бы согласился. |
| "Tom, Tom," answered Nightingale, "last night; remember last night- | - Том, Том! - рассмеялся Найтингейл.- А эта ночь? Вспомни прошедшую ночь, |
| When every eye was closed, and the pale moon, And silent stars, shone conscious of the theft." | Когда уснули все и лишь луна Да звезды лили свет с немым укором... |
| "Lookee, Mr. Nightingale," said Jones, "I am no canting hypocrite, nor do I pretend to the gift of chastity, more than my neighbours. I have been guilty with women, I own it; but am not conscious that I have ever injured any.- Nor would I, to procure pleasure to myself, be knowingly the cause of misery to any human being." | - Послушайте, мистер Найтингейл, мне противно всякое ханжество и лицемерие, и я не хочу прикидываться более целомудренным, чем мои ближние. Я грешил с женщинами, это правда, но не помню, чтобы которую-нибудь из них когда обидел... И я ни за что не решился бы ради собственного удовольствия разбить чью-нибудь жизнь. |
| "Well, well," said Nightingale, "I believe you, and I am convinced you acquit me of any such thing." | - Прекрасно, я вам верю.- отвечал Найтингейл,- но полагаю, что и меня вы не обвиняете в подобных вещах. |
| "I do, from my heart," answered Jones, "of having debauched the girl, but not from having gained her affections." | - Я искренне убежден, что вы неповинны в совращении этой девушки, но вы похитили ее сердце. |
| "If I have," said Nightingale, "I am sorry for it; but time and absence will soon wear off such impressions. It is a receipt I must take myself; for, to confess the truth to you- I never liked any girl half so much in my whole life; but I must let you into the whole secret, Tom. My father hath provided a match for me with a woman I never saw; and she is now coming to town, in order for me to make my addresses to her." | - Если так, то мне это очень прискорбно; однако время и разлука скоро изгладят эти впечатления. В этом лекарстве нуждаюсь и я, потому что, признаться вам откровенно, никогда еще ни одна девушка мне и вполовину так не нравилась. Но я открою вам все. Том. Отец выбрал мне в невесты женщину, которой я никогда не видел; па днях она приезжает в Лондон, н я должен буду явиться к ней с предложением. |
| At these words Jones burst into a loud fit of laughter; when Nightingale cried | При этих словах Джонс громко расхохотался. |
| "Nay, prithee, don't turn me into ridicule. The devil take me if I am not half mad about this matter! my poor Nancy! Oh! Jones, Jones, I wish I had a fortune in my own possession." | - Пожалуйста, не смейтесь надо мной,- обиженно проговорил Найтингейл.- Я и так сам не свой от всей этой истории. Бедняжка Нанси! Ах. Джонс, Джоне, если бы я мог распоряжаться своим состоянием! |
| "I heartily wish you had," cries Jones; "for, if this be the case, I sincerely pity you both; but surely you don't intend to go away without taking your leave of her?" | - От души вам этого желаю,- отвечал Джонс,- и искренне жалею вас обоих, если дело обстоит так. как вы говорите. Однако не собираетесь же вы уехать, не простившись с Нанси? |
| "I would not," answered Nightingale, "undergo the pain of taking leave, for ten thousand pounds; besides, I am convinced, instead of answering any good purpose, it would only serve to inflame my poor Nancy the more. I beg, therefore, you would not mention a word of it to-day, and in the evening, or to-morrow morning, I intend to depart." | - И за десять тысяч фунтов не хотелось бы мне подвергаться мучительной сцене прощания.- сказал Найтингейл,- к тому же я убежден, что ничего хорошего из этого не выйдет и бедняжка Нанси только еще пуще расстроится. Так, пожалуйста, не говорите об этом сегодня ни слова, а вечером или завтра утром я отсюда уеду. |
| Jones promised he would not; and said, upon reflection, he thought, as he had determined and was obliged to leave her, he took the most prudent method. He then told Nightingale he should be very glad to lodge in the same house with him; and it was accordingly agreed between them, that Nightingale should procure him either the ground floor, or the two pair of stairs; for the young gentleman himself was to occupy that which was between them. | Джонс обещал молчать; немного подумав, он сказал, что раз Найтингейл твердо решился и вынужден обстоятельствами покинуть Нанси. так. пожалуй, его способ действия самый благоразумный. Джонс прибавил, что с удовольствием поселится с ним в одном доме. и они условились, что Найтингейл предоставит ему первый или третий этаж. потому что сам собирался занять второй. |
| This Nightingale, of whom, we shall be presently obliged to say a little more, was in the ordinary transactions of life a man of strict honour, and, what is more rare among young gentlemen of the town, one of strict honesty too; yet in affairs of love he was somewhat loose in his morals; not that he was even here as void of principle as gentlemen sometimes are, and oftener affect to be; but it is certain he had been guilty of some indefensible treachery to women, and had, in a certain mystery, called making love, practised many deceits, which, if he had used in trade, he would have been counted the greatest villain upon earth. | Этот Найтингейл. о котором нам вскоре придется говорить подробнее, отличался в обыкновенных житейских делах большим благородством и, что встречается между столичной молодежью еще реже, безукоризненной честностью; однако в делах любовных нравственность его сильно хромала; не то чтобы он был человеком совсем без правил, какими являются, а чаще прикидываются иные "господа, но он допускал с женщинами вероломство, не имеющее никакого оправдания, и в тайнодействии. именуемом любовью, прибегал к плутням, за которые, проделай он их в торговле, его объявили бы первейшим мошенником на свете. |
| But as the world, I know not well for what reason, agree to see this treachery in a better light, he was so far from being ashamed of his iniquities of this kind, that he gloried in them, and would often boast of his skill in gaining of women, and his triumphs over their hearts, for which he had before this time received some rebukes from Jones, who always exprest great bitterness against any misbehaviour to the fair part of the species, who, if considered, he said, as they ought to be, in the light of the dearest friends, were to be cultivated, honoured, and caressed with the utmost love and tenderness; but, if regarded as enemies, were a conquest of which a man ought rather to be ashamed than to value himself upon it. | Но так как люди. не понимаю хорошенько - почему, обыкновенно смотрят на такие проделки сквозь пальцы, то Найтингейл не только не стыдился своего криводушия, но даже гордился им и частенько хвастал своим уменьем пленять женщин и покорять их сердца, за что уже и раньше получал упреки от Джонса, всегда сурово осуждавшего всякую непорядочность в обращении с прекрасным полом. Ведь если считать женщин, говорил он, как они того заслуживают, нашими милыми друзьями, то их должно чтить, холить и лелеять с величайшей любовью и нежностью: а если смотреть на них как на врагов - так мужчина должен скорее стыдиться победы над ними. чем гордиться ею. |
Глава 5.
A short account of the history of Mrs. Miller
Краткая биография миссис Миллер
| English | Русский |
| Jones this day eat a pretty good dinner for a sick man, that is to say, the larger half of a shoulder of mutton. In the afternoon, he received an invitation from Mrs. Miller to drink tea; for that good woman, having learnt, either by means of Partridge, or by some other means natural or supernatural, that he had a connexion with Mr. Allworthy, could not endure the thoughts of parting with him in an angry manner. | Джонс пообедал в тот день очень плотно для больною, а именно: скушал добрую половину бараньей лопатки. После обеда он получил приглашение от миссис Миллер на чашку чаю. Эта почтенная женщина, узнав от Партриджа, а может быть, каким-нибудь другим естественным или сверхъестественным способом, о близости Джонса к мистеру Олверти, не могла примириться с мыслью, что расстается с ним недружелюбно. |
| Jones accepted the invitation; and no sooner was the teakettle removed, and the girls sent out of the room, than the widow, without much preface, began as follows: | Джонс принял ее приглашение. Когда со стола было убрано и девушки под каким-то предлогом удалены из комнаты, вдова без долгих предисловий начала так: |
| "Well, there are very surprizing things happen in this world; but certainly it is a wonderful business that I should have a relation of Mr. Allworthy in my house and never know anything of the matter. Alas! sir, you little imagine what a friend that best of gentlemen hath been to me and mine. Yes, sir, I am not ashamed to own it; it is owing to his goodness that I did not long since perish for want, and leave my poor little wretches, two destitute, helpless, friendless orphans, to the care, or rather to the cruelty, of the world. | - Поразительные вещи случаются на свете! Но уж чего удивительнее то, что у меня s доме живет родственник мистера Олверти, а я ничего об этом не знаю. Ах, вы и представить себе не можете, сэр, сколько добра сделал мне и моей семье этот превосходный человек! Да, сэр, я не стыжусь в этом сознаться: только благодаря его доброте нужда давно не свела меня в могилу и мои две бедные малютки, голодные, беспомощные, одинокие сиротки, не были брошены на произвол жестокой судьбы. |
| "You must know, sir, though I am now reduced to get my living by letting lodgings, I was born and bred a gentlewoman. My father was an officer of the army, and died in a considerable rank: but he lived up to his pay; and, as that expired with him, his family, at his death, became beggars. We were three sisters. One of us had the good luck to die soon after of the small-pox; a lady was so kind as to take the second out of charity, as she said, to wait upon her. The mother of this lady had been a servant to my grandmother; and, having inherited a vast fortune from her father, which he had got by pawnbroking, was married to a gentleman of great estate and fashion. She used my sister so barbarously, often upbraiding her with her birth and poverty, calling her in derision a gentlewoman, that I believe she at length broke the heart of the poor girl. In short, she likewise died within a twelvemonth after my father. Fortune thought proper to provide better for me, and within a month from his decease I was married to a clergyman, who had been my lover a long time before, and who had been very ill used by my father on that account: for though my poor father could not give any of us a shilling, yet he bred us up as delicately, considered us, and would have had us consider ourselves, as highly as if we had been the richest heiresses. But my dear husband forgot all this usage, and the moment we were become fatherless, he immediately renewed his addresses to me so warmly, that I, who always liked, and now more than ever esteemed him, soon complied. Five years did I live in a state of perfect happiness with that best of men, till at last- Oh! cruel! cruel fortune, that ever separated us, that deprived me of the kindest of husbands and my poor girls of the tenderest parent.- O my poor girls! you never know the blessing which ye lost.-I am ashamed, Mr. Jones, of this womanish weakness; but I shall never mention him without tears." | Надо вам сказать, сэр, что хоть я теперь и принуждена добывать пропитание сдачей внаем комнат, но родилась и была воспитана в благородной семье. Отец мой был офицер и умер в значительном чине; но он жил на жалованье, и так как после его смерти оно прекратилось, то все мы остались нищими. Нас было три сестры. Одной посчастливилось умереть от оспы. Другую любезно взяла к себе в горничные одна дама - из сострадания, как она говорила. Мать этой дамы была служанкой у моей бабушки, а потом, получив в наследство от отца крупное состояние, накопленное ростовщичеством, вышла замуж за богатого и знатного джентльмена. Она обращалась с сестрой так грубо, коря се происхождением и бедностью и называя в насмешку барыней, что, мне кажется, подорвала наконец силы бедной девушки. Словом, и эта сестра умерла через год после смерти отца. Судьба обошлась со мной милостивее: через месяц после его кончины я вышла замуж за священника, который давно уже за мной ухаживал и тем снискал себе неприязнь покойного отца: отец хоть не оставил нам ни шиллинга, но воспитывал нас по-барски, смотрел на нас так, внушая и нам самим взгляд, словно мы были богатейшими невестами на свете. Дорогой супруг мой забыл, однако, это дурное обращение и, когда мы остались сиротами, тотчас возобновил свое ухаживание; и так настойчиво, что я, всегда его любившая и уважавшая, скоро согласилась стать его женой. Пять лет прожила я в полном счастье с этим превосходнейшим человеком, пока... о, жестокая, жестокая судьба, навсегда разлучившая нас, отнявшая у меня заботливейшего мужа, а у бедных девочек нежнейшего отца!.. Бедняжки, они не в состоянии понять, какого сокровища лишились!.. Мне стыдно, мистер Джонс, за свою женскую слабость, но я не могу говорить о нем без слез. |
| "I ought rather, madam," said Jones, "to be ashamed that I do not accompany you." | - Скорее мне должно быть стыдно, сударыня, что я не заплакал.- сказал Джонс. |
| "Well, sir," continued she, "I was now left a second time in a much worse condition than before; besides the terrible affliction I was to encounter, I had now two children to provide for; and was, if possible, more pennyless than ever; when that great, that good, that glorious man, Mr. Allworthy, who had some little acquaintance with my husband, accidentally heard of my distress, and immediately writ this letter to me. Here, sir, here it is; I put it into my pocket to shew it you. This is the letter, sir; I must and will read it to you. | - Итак, сэр,- продолжала миссис Миллер,- второй раз оказалась я в положении еще более бедственном, чем раньше: не говоря уж о постигшем меня ужасном горе, я должна была еще прокормить двух детей и осталась, что называется, без гроша за душой. Но тут мистер Олверти, этот превосходный, добрый, великодушный человек, немного знавший моего мужа, случайно услышал о моем несчастье и тотчас же написал мне письмо. Вот оно, сэр; я положила его в карман, чтобы показать вам. Вот оно, вот оно. Я хочу и должна прочесть его вам. |
| "MADAM, | "Сударыня! |
| "I heartily condole with you on your late grievous loss, which your own good sense, and the excellent lessons you must have learnt from the worthiest of men, will better enable you to bear than any advice which I am capable of giving. Nor have I any doubt that you, whom I have heard to be the tenderest of mothers, will suffer any immoderate indulgence of grief to prevent you from discharging your duty to those poor infants, who now alone stand in need of your tenderness. | Всей душой соболезную вам по случаю постигшей вас тяжелой утраты; собственное ваше благоразумие и превосходные наставления, преподанные вам достойнейшим вашим супругом, помогут вам перенести ее лучше всяких советов, какие только я способен вам дать. И я нисколько не сомневаюсь, что, будучи, как я слышал, нежнейшей матерью, вы не дадите скорби до такой степени овладеть вами, чтобы позабыть о своих обязанностях по отношению к бедным малюткам, которые именно теперь нуждаются в вашем попечении. |
| "However, as you must be supposed at present to be incapable of much worldly consideration, you will pardon my having ordered a person to wait on you, and to pay you twenty guineas, which I beg you will accept till I have the pleasure of seeing you, and believe me to be, madam, &c. | Однако в настоящую минуту вам, вероятно, не до житейских забот, и потому вы простите, что я поручил одному лицу посетить вас и передать двадцать гиней, которые прошу вас принять в ожидании, когда буду иметь удовольствие увидеть вас. Верьте, сударыня, и т. д.". |
| "This letter, sir, I received within a fortnight after the irreparable loss I have mentioned; and within a fortnight afterwards, Mr. Allworthy- the blessed Mr. Allworthy- came to pay me a visit, when he placed me in the house where you now see me, gave me a large sum of money to furnish it, and settled an annuity of ?50 a-year upon me, which I have constantly received ever since. judge, then, Mr. Jones, in what regard I must hold a benefactor, to whom I owe the preservation of my life, and of those dear children, for whose sake alone my life is valuable. Do not, therefore, think me impertinent, Mr. Jones (since I must esteem one for whom I know Mr. Allworthy hath so much value), if I beg you not to converse with these wicked women. You are a young gentleman, and do not know half their artful wiles. Do not be angry with me, sir, for what I said upon account of my house; you must be sensible it would be the ruin of my poor dear girls. Besides, sir, you cannot but be acquainted, that Mr. Allworthy himself would never forgive my conniving at such matters, and particularly with you." | Письмо это, сэр, я получила через две недели после того, как понесла невознаградимую утрату, о которой я вам сказала. Еще через две недели мистер Олверти - да благословит его господь! - сам навестил меня, дал мне средства нанять и обставить этот дом и назначил мне ежегодный пенсион в пятьдесят фунтов, который я регулярно получаю с тех пор. Судите же, мистер Джонс, как велико должно быть мое уважение к этому человеку: ведь ему обязана я спасением собственной жизни и жизни дорогих детей моих, ради которых я только и дорожу земным своим существованием. Не сочтите поэтому дерзостью, мистер Джонс (я не могу не уважать человека, которого, я знаю, так высоко ставит мистер Олверти), мою просьбу к вам не иметь дела с этими дурными женщинами. Вы еще молоды и не знаете всего их коварства. Не гневайтесь на меня, сэр, и за то, что я сказала насчет репутации моего дома: вы сами понимаете, насколько гибельно это отразилось бы па судьбе моих бедных девочек. Кроме того, сэр, вам должно быть хорошо известно, что и мистер Олверти никогда не простил бы мне потакания подобным вещам, особенно когда дело касается вас. |
| "Upon my word, madam," said Jones, "you need make no farther apology; nor do I in the least take anything ill you have said; but give me leave, as no one can have more value than myself for Mr. Allworthy, to deliver you from one mistake, which, perhaps, would not be altogether for his honour; I do assure you, I am no relation of his." | - Честное слово, сударыня, все эти оправдания излишни,- отвечал Джонс,- и я не нахожу ничего обидного в том, что вы сказали. Однако из уважения, которым я проникнут к мистеру Олверти больше, чем кто бы то ни было. позвольте мне рассеять одно ваше заблуждение, может быть. не совсем выгодное для его чести: уверяю вас, я не родственник этого джентльмена. |
| "Alas! sir," answered she, "I know you are not, I know very well who you are; for Mr. Allworthy hath told me all; but I do assure you, had you been twenty times his son, he could not have expressed more regard for you than he hath often expressed in my presence. You need not be ashamed, sir, of what you are; I promise you no good person will esteem you the less on that account. No, Mr. Jones, the words 'dishonourable birth' are nonsense, as my dear, dear husband used to say, unless the word 'dishonourable' be applied to the parents; for the children can derive no real dishonour from an act of which they are intirely innocent." | - Знаю, сэр, очень хорошо знаю, кто вы такой: мистер Олверти мне все рассказал; но, уверяю вас, будь вы двадцать раз его сыном, он не мог бы говорить о вас с большим уважением. Вам нечего стыдиться вашего происхождения, сэр; поверьте, что ни один порядочный человек не откажет вам за это в своем уважении. Нет, мистер Джонс, слова "позорное происхождение" - нелепость, как говаривал мой незабвенный муж; слово "позор" в таких случаях если и применимо, то только по отношению к родителям: позор не может пасть на детей за действия, в которых они совершенно неповинны. |
| Here Jones heaved a deep sigh, and then said, | Джонс глубоко вздохнул и сказал: |
| "Since I perceive, madam, you really do know me, and Mr. Allworthy hath thought proper to mention my name to you; and since you have been so explicit with me as to your own affairs, I will acquaint you with some more circumstances concerning myself." | - Вижу, сударыня, что вы действительно меня знаете и что мистеру Олверти угодно было назвать вам мое имя; а за то, что вы были со мной так откровенны, я хочу рассказать вам подробнее о своем собственном положении. |
| And these Mrs. Miller having expressed great desire and curiosity to hear, he began and related to her his whole history, without once mentioning the name of Sophia. | Миссис Миллер приготовилась слушать с самым горячим интересом, и Джоне рассказал ей всю свою историю, ни разу не упомянув имени Софьи. |
| There a kind of sympathy in honest minds, by means of which they give an easy credit to each other. Mrs. Miller believed all which Jones told her to be true, and exprest much pity and concern for him. She was beginning to comment on the story, but Jones interrupted her; for, as the hour of assignation now drew nigh, he began to stipulate for a second interview with the lady that evening, which he promised should be the last at her house; swearing, at the same time, that she was one of great distinction, and that nothing but what was intirely innocent was to pass between them; and I do firmly believe he intended to keep his word. | В честных душах живет своего рода симпатия, благодаря которой они легко друг другу верят. Рассказ Джонса не возбудил в миссис Миллер никаких сомнений, и она выслушала его с самым глубоким участием. Впрочем, Джонс не дал ей высказаться по этому поводу: приближался час свидания с леди Белластон, и он попросил разрешения сегодня вечером принять у себя гостью, обещая, что это свидание будет последним, клятвенно уверяя, что его знакомая принадлежит к самому лучшему обществу и что встреча их будет самая невинная. Я искренне думаю, что у него было твердое намерение сдержать свое слово. |
| Mrs. Miller was at length prevailed on, and Jones departed to his chamber, where he sat alone till twelve o'clock, but no Lady Bellaston appeared. | Миссис Миллер наконец согласилась, и Джонс ушел в свою комнату, где пробыл в одиночестве до двенадцати часов. Но леди Белластон не явилась. |
| As we have said that this lady had a great affection for Jones, and as it must have appeared that she really had so, the reader may perhaps wonder at the first failure of her appointment, as she apprehended him to be confined by sickness, a season when friendship seems most to require such visits. This behaviour, therefore, in the lady, may, by some, be condemned as unnatural; but that is not our fault; for our business is only to record truth. | Так как мы сказали, что эта леди чувствовала большое расположение к Джонсу, и, по всей видимости, так оно и было, то читатель, пожалуй, удивится, почему она не пришла на свидание именно теперь, когда считала его больным, то есть когда посещение друзей кажется особенно приятным. Иные, может быть, осудят поведение леди, найдя ее бессердечной; но это не наша вина: наше дело рассказывать правду. |
Глава 6.
Containing a scene which we doubt not will affect all our readers
содержащая сцену, которая, мы не сомневаемся, растрогает всех
нашит читателей
| English | Русский |
| Mr. Jones closed not his eyes during all the former part of the night; not owing to any uneasiness which he conceived at being disappointed by Lady Bellaston; nor was Sophia herself, though most of his waking hours were justly to be charged to her account, the present cause of dispelling his slumbers. In fact, poor Jones was one of the best-natured fellows alive, and had all that weakness which is called compassion, and which distinguishes this imperfect character from that noble firmness of mind, which rolls a man, as it were, within himself, and like a polished bowl, enables him to run through the world without being once stopped by the calamities which happen to others. He could not help, therefore, compassionating the situation of poor Nancy, whose love for Mr. Nightingale seemed to him so apparent, that he was astonished at the blindness of her mother, who had more than once, the preceding evening, remarked to him the great change in the temper of her daughter, "who from being," she said, "one of the liveliest, merriest girls in the world, was, on a sudden, become all gloom and melancholy." | Мистер Джонс не смыкал глаз всю первою половину ночи. Происходило это не оттого, что его тревожила неаккуратность леди Белластон; сон его разогнала и не Софья, хотя в большинстве случаев именно она была причиной его бессонницы, нет. Бедняга Джонс был добрейшей души человек и в полной мере обладал слабостью, называемой состраданием и лишающей такие несовершенные характеры благородной душевной твердости, которая как бы замыкает человека в себе и позволяет ему катиться по свету полированным шаром, не цепляясь ни за чье чужое горе; он не мог поэтому не исполниться сожаления к участи бедной Нанси, любовь которой к мистеру Найтингейлу была для него столь очевидна, что он поражался слепоте матери, не раз в течение вчерашнего вечера обращавшей внимание на большую перемену в дочери: "Уж на что была живая и веселая девушка, и вдруг сделалась воплощеньем печали и уныния". |
| Sleep, however, at length got the better of all resistance; and now as if he had already been a deity, as the antients imagined, and an offended one too, he seemed to enjoy his dear-bought conquest.- To speak simply, and without any metaphor, Mr. Jones slept till eleven the next morning, and would, perhaps, have continued in the same quiet situation much longer, had not a violent uproar awakened him. | Напоследок, однако же. сон одолел всякое сопротивление и, точно и вправду он был божеством, как воображали его древние, да вдобавок божеством оскорбленным, пожелал, видно, всласть насытиться дорого купленной победой. Говоря попросту, без метафор, мистер Джонс проспал до одиннадцати часов утра и продолжал бы, может быть, покоиться в объятиях Морфея и дольше, если бы его не разбудил сильный шум. |
| Partridge was now summoned, who, being asked what was the matter, answered, "That there was a dreadful hurricane below-stairs; that Miss Nancy was in fits; and that the other sister, and the mother, were both crying and lamenting over her." Jones expressed much concern at this news; which Partridge endeavoured to relieve, by saying, with a smile, "He fancied the young lady was in no danger of death; for that Susan" (which was the name of the maid) "had given him to understand, it was nothing more than a common affair. | Он кликнул Партриджа. и тот на вопрос, что случилось, отвечал, что внизу бушует настоящий ураган, что мисс Нанси в обмороке и что сестра и мать плачут и голосят над ней. Джонс чрезвычайно встревожился при этом известии, но Партридж принялся его успокаивать, сказав с улыбкой, что молодая леди, по-видимому, вне опасности: Сусанна (так звали служанку) дала ему понять, что дело самое обыкновенное. |
| In short," said he, "Miss Nancy hath had a mind to be as wise as her mother; that's all; she was a little hungry, it seems, and so sat down to dinner before grace was said; and so there is a child coming for the Foundling Hospital." | - Короче говоря, мисс Нанси пожелала быть умней маменьки - вот и все; она немножко проголодалась и села за стол, не дожидаясь, когда прочтут молитву: вот в воспитательном доме и будет одним младенцем больше. |
| "Prithee, leave thy stupid jesting," cries Jones. "Is the misery of these poor wretches a subject of mirth? Go immediately to Mrs. Miller, and tell her I beg leave- Stay, you will make some blunder; I will go myself; for she desired me to breakfast with her." | - Ах, оставь, пожалуйста, свои глупые шутки,- оборвал его Джонс.Разве прилично смеяться над горем этих несчастных? Ступай сейчас же к миссис Миллер и скажи, что я прошу позволения... Нет, постой, ты опять чего-нибудь наврешь; я пойду сам: она приглашала меня к завтраку. |
| He then rose and dressed himself as fast as he could; and while he was dressing, Partridge, notwithstanding many severe rebukes, could not avoid throwing forth certain pieces of brutality, commonly called jests, on this occasion. Jones was no sooner dressed than he walked downstairs, and knocking at the door, was presently admitted by the maid, into the outward parlour, which was as empty of company as it was of any apparatus for eating. Mrs. Miller was in the inner room with her daughter, whence the maid presently brought a message to Mr. Jones, "That her mistress hoped he would excuse the disappointment, but an accident had happened, which made it impossible for her to have the pleasure of his company at breakfast that day; and begged his pardon for not sending him up notice sooner." Jones desired, "She would give herself no trouble about anything so trifling as his disappointment; that he was heartily sorry for the occasion; and that if he could be of any service to her, she might command him." | С этими словами он встал и начал поспешно одеваться, а Партридж, несмотря на его строгие замечания, не мог удержаться от некоторых грубых выпадов по поводу случившегося, называемых обыкновенно шуточками. Наскоро одевшись, Джонс сбежал вниз и постучал в дверь: служанка тотчас ввела его в гостиную, где не было ни души и не замечалось никаких приготовлений к завтраку. Миссис Миллер с дочерьми находилась в следующей комнате, откуда служанка вскоре возвратилась с поручением передать мистеру Джонсу, что хозяйка просит извинить ее за непорядок, но произошел непредвиденный случай, который не позволяет ей сегодня позавтракать в его приятном обществе; она просит также извинить ее, что не известила его об этом заранее. Джонс попросил передать, "чтобы она совершенно не беспокоилась о таком пустяке, как завтрак, и что он выражает искреннее сожаление по поводу случившегося и спрашивает, не может ли он быть ей чем-нибудь полезен: он весь к ее услугам". |
| He had scarce spoke these words, when Mrs. Miller, who heard them all, suddenly threw open the door, and coming out to him, in a flood of tears, said, | Не успел он произнести эти слова, как миссис Миллер, все слышавшая, вдруг отворила дверь и, выйдя к нему вся в слезах, сказала: |
| "O Mr. Jones! you are certainly one of the best young men alive. I give you a thousand thanks for your kind offer of your service; but, alas! sir, it is out of your power to preserve my poor girl.-O my child! my child! she is undone, she is ruined forever!" | - Ах, мистер Джонс, вы подлинно превосходной души человек! Приношу вам тысячу благодарностей за ваше любезное предложение, но. увы, сэр, вы не в силах спасти мою бедную девочку... О, дочь моя! Дочь моя! Она погибла, она навсегда обесчещена! |
| "I hope, madam," said Jones, "no villain" | - Надеюсь, сударыня, что негодяй не... |
| "O Mr. Jones!" said she, "that villain who yesterday left my lodgings, hath betrayed my poor girl; hath destroyed her.- I know you are a man of honour. You have a good-a noble heart, Mr. Jones. The actions to which I have been myself a witness, could proceed from no other. I will tell you all: nay, indeed, it is impossible, after what hath happened, to keep it a secret. That Nightingale, that barbarous villain, hath undone my daughter. She is- she is is- oh! Mr. Jones, my girl is with child by him; and in that condition he hath deserted her. Here! here, sir, is his cruel letter: read it, Mr. Jones, and tell me if such another monster lives." | - Ах, мистер Джонс! Негодяй, уехавший вчера из моего дома, обманул мою бедную дочь, погубил ее... Я знаю, вы человек благородный. У вас доброе, великодушное сердце, мистер Джонс. Об этом свидетельствуют поступки, которые я видела собственными глазами. Я расскажу вам все; да и невозможно более хранить тайну. Этот негодяй, этот мерзавец Найтингейл сгубил мою дочь. Она... она... ах, мистер Джонс, дочь моя от него беременна. И в этом положении он ее покинул! Вот вам, сэр, его жестокое письмо; прочтите, мистер Джонс, и скажите, есть ли еще на свете подобное чудовище. |
| The letter was as follows: | Письмо было следующее: |
| DEAR NANCY, | "Дражайшая Нанси! |
| As I found it impossible to mention to you what, I am afraid, will be no less shocking to you, than it is to me, I have taken this method to inform you, that my father insists upon my immediately paying my addresses to a young lady of fortune, whom he hath provided for my-I need not write the detested word. Your own good understanding will make you sensible, how intirely I am obliged to an obedience, by which I shall be forever excluded from your dear arms. The fondness of your mother may encourage you to trust her with the unhappy consequence of our love, which may be easily kept a secret from the world, and for which I will take care to provide, as I will for you. I wish you may feel less on this account than I nave suffered; but summon all your fortitude to your assistance, and forgive and forget the man, whom nothing but the prospect of certain ruin could have forced to write this letter. I bid you forget me, I mean only as a lover; but the best of friends you shall ever find in your faithful, though unhappy, | Не имея сил говорить с вами о деле, которое, боюсь, потрясет вас не меньше, чем оно потрясло меня, пользуюсь этим способом известить вас, что отец мой требует от меня немедленно сделать предложение богатой молодой даме, выбранной им мне в...- нет надобности писать ненавистное слово. Ваш здравый смысл скажет вам, сколь беспрекословно обязан я повиноваться приказанию, которое навсегда исторгнет меня из ваших нежных объятий. Матушка сердечно вас любит, и это даст вам мужество открыть ей несчастные последствия любви нашей; схоронить их от света будет нетрудно; я сам об этом позабочусь, как позабочусь и о вас. О, если бы миновали вас мучения, испытанные при этом случае мной! Призовите же на помощь все ваше мужество,- простите и забудьте человека, которого только угроза верной гибели могла заставить написать вам эти строки. Итак, забудьте меня, забудьте во мне любовника; преданного же друга вы всегда найдете в верпом вам несчастливце |
| J. N. | Д. Н.". |
| When Jones had read this letter, they both stood silent during a minute, looking at each other; at last he began thus: | После того как Джонс прочитал письмо, оба с минуту стояли молча, глядя друг на друга. Наконец Джонс проговорил: |
| "I cannot express, madam, how much I am shocked at what I have read; yet let me beg you, in one particular, to take the writer's advice. Consider the reputation of your daughter." | - Не могу вам выразить, сударыня, как возмущен я прочитанным. Однако в одном, мне кажется, вы должны послушаться совета автора письма: спасти честь вашей дочери. |
| "It is gone, it is lost, Mr. Jones," cryed she, "as well as her innocence. She received the letter in a room full of company, and immediately swooning away upon opening it, the contents were known to every one present. But the loss of her reputation, bad as it is, is not the worst; I shall lose my child; she hath attempted twice to destroy herself already; and though she hath been hitherto prevented, vows she will not outlive it; nor could I myself outlive any accident of that nature.- What then will become of my little Betsy, a helpless infant orphan? and the poor little wretch will, I believe, break her heart at the miseries with which she sees her sister and myself distracted, while she is ignorant of the cause. O 'tis the most sensible, and best-natured little thing! The barbarous, cruel- hath destroyed us all. O my poor children! Is this the reward of all my cares? Is this the fruit of all my prospects? Have I so chearfully undergone all the labours and duties of a mother? Have I been so tender of their infancy, so careful of their education? Have I been toiling so many years, denying myself even the conveniences of life, to provide some little sustenance for them, to lose one or both in such a manner?" | - Ах, мистер Джонс, честь ее потеряна безвозвратно, как и ее невинность! - воскликнула миссис Миллер.- Она получила письмо в переполненной комнате и, вскрыв его, тотчас же упала без чувств; понятно, что при таких обстоятельствах содержание его тотчас же сделалось известно всем присутствующим. Но, как ни ужасно потерять честь, еще ужаснее то, что я потеряю дочь: уже дважды она пыталась наложить на себя руки; правда, ее удалось удержать, но она клялась, что не переживет своего позора. А я не переживу ее смерти... Что же тогда станется с моей маленькой Бетси, беззащитной сироткой? Бедная девочка уже и теперь убивается, глядя на меня и на сестру, хоть и не понимает причины нашего горя. Ах, какая она умненькая и добрая! Этот жестокий, бесчеловечный... погубил нас всех. Бедные мои дети! Так вот какова награда за все мои заботы! Вот каковы плоды моих попечений! Для того ли я радостно исполняла все тяжелые обязанности матери, для того ли лелеяла дочерей и заботилась об их воспитании, для того ли трудилась столько лот, отказывая себе в самом необходимом, лишь бы припасти им кусок хлеба,- чтобы теперь потерять их так жестоко? |
| "Indeed, madam," said Jones, with tears in his eyes, "I pity you from my soul." | - От души вас жалею, сударыня,- сказал Джонс со слезами на глазах, |
| "O! Mr. Jones," answered she, "even you, though I know the goodness of your heart, can have no idea of what I feel. The best, the kindest, the most dutiful of children! O my poor Nancy, the darling of my soul! the delight of my eyes! the pride of my heart! too much, indeed, my pride; for to those foolish, ambitious hopes, arising from her beauty, I owe her ruin. Alas! I saw with pleasure the liking which this young man had for her. I thought it an honourable affection; and flattered my foolish vanity with the thoughts of seeing her married to one so much her superior. And a thousand times in my presence, nay, often in yours, he hath endeavoured to soothe and encourage these hopes by the most generous expressions of disinterested love, which he hath always directed to my poor girl, and which I, as well as she, believed to be real. Could I have believed that these were only snares laid to betray the innocence of my child, and for the ruin of us all?"- At these words little Betsy came running into the room, crying, | - Ах, мистер Джонс,- продолжала она,- даже и вы, при всей доброте вашего сердца, не можете понять, что я чувствую. Такая ласковая, такая добрая, такая послушная! Бедняжка Нанси. сокровище мое, радость моя, гордость моя! Я слишком ею гордилась: мои глупые честолюбивые надежды, внушенные ее красотой, и были причиной ее гибели. Мне было приятно видеть, что она нравится этому юноше. Я думала, что он любит ее честно, и тешила свое глупое тщеславие мечтами о том. что она будет женой джентльмена. Тысячу раз при мне и нередко даже при вас поддерживал он эти надежды красивыми словами о бескорыстной любви, с которыми всегда обращался к бедной моей девочке и которым она, подобно мне, слепо верила. Могла ли я думать. что то были лишь сети для завлечения простодушной Нанси? Могла ли я думать, что они приведут всех пас к гибели? V эту минуту в комнату вбежала Бетси с криком: |
| "Dear mamma, for heaven's sake come to my sister; for she is in another fit, and my cousin can't hold her." | - Мамочка, ради бога, поспеши к сестрице: она опять в обмороке, и кузина с ней не справится. |
| Mrs. Miller immediately obeyed the summons; but first ordered Betsy to stay with Mr. Jones, and begged him to entertain her a few minutes, saying, in the most pathetic voice, | Миссис Миллер поспешила на помощь, но велела Бетси остаться с мистером Джонсом и попросила его занять девочку несколько минут, патетически воскликнув: |
| "Good heaven! let me preserve one of my children at least." | - Господи, дай мне спасти, по крайней мере, одну мою дочь! |
| Jones, in compliance with this request, did all he could to comfort the little girl, though he was, in reality, himself very highly affected with Mrs. Miller's story. He told her "Her sister would be soon very well again; that by taking on in that manner she would not only make her sister worse, but make her mother ill too." | Исполняя ее просьбу. Джонс всеми силами старался утешить девочку, хотя сам был взволнован несчастьем, которое стряслось над семейством миссис Миллер. Он сказал Бетси, что сестра ее скоро оправится и что она не должна плакать, потому что огорчит мать. да и сестру расстроит еще больше. |
| "Indeed, sir," says she, "I would not do anything to hurt them for the world. I would burst my heart rather than they should see me cry.- But my poor sister can't see me cry.- I am afraid she will never be able to see me cry any more. Indeed, I can't part with her; indeed I can't.- And then poor mamma too, what will become of her?- She says she will die too, and leave me: but I am resolved I won't be left behind." | - Право, сэр,- отвечала она.- я ни за что на свете не хочу их огорчать. Я что угодно вытерплю, только бы они не видели моих слез... Только сестрица и не может теперь их увидеть... Боюсь, она никогда их больше не увидит. Но я не могу с ней разлучиться; право же, не могу... Да и бедная мамочка, что с ней станется?.. Она говорит, что она тоже умрет и оставит меня одну; но я не останусь, я решила. |
| "And are you not afraid to die, my little Betsy?" said Jones. | - Разве тебе не страшно умереть, милая Бетси? - спросил Джонс. |
| "Yes," answered she, "I was always afraid to die; because I must have left my mamma, and my sister; but I am not afraid of going anywhere with those I love." | - Раньше было страшно, потому что надо было разлучаться с мамочкой и с сестрицей,- отвечала малютка.- Но уйти с теми, кого я люблю, не страшно. |
| Jones was so pleased with this answer' that he eagerly kissed the child; and soon after Mrs. Miller returned, saying, "She thanked heaven, Nancy was now come to herself. | Джонсу так понравился этот ответ, что он крепко поцеловал Бетси. Скоро возвратилась и миссис Миллер; она сказала, что Нанси, слава богу. пришла в себя. |
| And now, Betsy," says she, "you may go in, for your sister is better, and longs to see you." | - Теперь, Бетси, ты можешь идти к сестрице: ей лучше, и она желает тебя видеть. |
| She then turned to Jones, and began to renew her apologies for having disappointed him of his breakfast. | Потом она обратилась к Джонсу и снова стала просить извинения, что не может угостить его завтраком. |
| "I hope, madam," said Jones, "I shall have a more exquisite repast than any you could have provided for me. This, I assure you, will be the case, if I can do any service to this little family of love. But whatever success may attend my endeavours, I am resolved to attempt it. I am very much deceived in Mr. Nightingale, if, notwithstanding what hath happened, he hath not much goodness of heart at the bottom, as well as a very violent affection for your daughter. If this be the case, I think the picture which I shall lay before him will affect him. Endeavour, madam, to comfort yourself, and Miss Nancy, as well as you can. I will go instantly in quest of Mr. Nightingale; and I hope to bring you good news." | - Я надеюсь, сударыня,- отвечал Джонс,- вознаградить себя за это гораздо изысканнейшим угощением, какого вы нг могли состряпать. Таким угощением будет для меня всякая услуга вашему милому семейству. Добьюсь ли я успеха, или же меня постигнет неудача- я, во всяком случае, попробую. Или я очень ошибаюсь насчет мистера Найтингейла, или, несмотря на все случившееся, он в глубине души все-таки очень добрый человек и горячо любит вашу дочь. Если это так, то картина, которую я ему нарисую, думаю, тронет его. Утешьтесь же. сударыня, и постарайтесь утешить мисс Нанси, а я сию минуту отправлюсь на поиски мистера Найтингейла и надеюсь принести вам добрые вести. |
| Mrs. Miller fell upon her knees and invoked all the blessings of heaven upon Mr. Jones; to which she afterwards added the most passionate expressions of gratitude. He then departed to find Mr. Nightingale, and the good woman returned to comfort her daughter, who was somewhat cheared at what her mother told her; and both joined in resounding the praises of Mr. Jones. | Миссис Миллер упала на колени и призвала благословение небес на мистера Джонса, прибавив к этому самую горячую благодарность. После этого герой наш удалился, а почтенная вдова пошла утешать дочь; слова ее немного приободрили Нанси. и обе они пустились превозносить и расхваливать мистера Джонса. |
Глава 7.
The interview between Mr. Jones and Mr. Nightingale
Свидание мистера Джонса с мистером Найтингейлом
| English | Русский |
| The good or evil we confer on others, very often, I believe, recoils on ourselves. For as men of a benign disposition enjoy their own acts of beneficence equally with those to whom they are done, so there are scarce any natures so entirely diabolical, as to be capable of doing injuries, without paying themselves some pangs for the ruin which they bring on their fellow creatures. | Добро и зло, которое мы делаем другим, мне кажется, часто отражается на нас самих. Ведь если люди доброго характера радуются своим благодеяниям не меньше тех, кому они благодетельствуют, то едва ли есть натуры столь сатанинские, чтобы делать зло, нисколько не мучаясь судьбой ближних, доведенных ими до гибели. |
| Mr. Nightingale, at least, was not such a person. On the contrary, Jones found him in his new lodgings, sitting melancholy by the fire, and silently lamenting the unhappy situation in which he had placed poor Nancy. He no sooner saw his friend appear, than he arose hastily to meet him; and after much congratulation said, | Мистер Найтингейл, по крайней мере, такой натурой не был. Напротив, Джонс, явившись к нему на новую квартиру, застал его у камина грустным и молча сокрушающимся о горестном положении, в которое он поставил бедную Нанси. Увидя приятеля, он быстро встал и пошел к нему навстречу с горячими приветствиями. |
| "Nothing could be more opportune than this kind visit; for I was never more in the spleen in my life." | - Ваше любезное посещение пришлось как нельзя более кстати,- сказал он,- я отроду еще не испытывал такой тоски. |
| "I am sorry," answered Jones, "that I bring news very unlikely to relieve you: nay, what I am convinced must, of all other, shock you the most. However, it is necessary you should know it. Without further preface, then, I come to you, Mr. Nightingale, from a worthy family, which you have involved in misery and ruin." | - К сожалению,- сказал Джонс,- я принес вам вести, очень мало способные развеселить вас; боюсь даже, что, узнав их, вы еще больше расстроитесь. Однако узнать их вам необходимо. Итак, говоря напрямик, я пришел к вам, мистер Найтингейл, от достойных людей, ввергнутых вами в пучину бедствия. |
| Mr. Nightingale changed colour at these words; but Jones, without regarding it, proceeded, in the liveliest manner, to paint the tragical story with which the reader was acquainted in the last chapter. | При этих словах мистер Найтингейл переменился в лице, но Джонс, не обращая на это внимания, изобразил в самых ярких красках трагические события, уже известные читателю из предыдущей главы. |
| Nightingale never once interrupted the narration, though he discovered violent emotions at many parts of it. But when it was concluded, after fetching a deep sigh, he said, | Найтингейл не прерывал рассказ, хотя на лице его не раз изображалось сильное волнение. Когда Джонс кончил, он сказал с глубоким вздохом: |
| "What you tell me, my friend, affects me in the tenderest manner. Sure there never was so cursed an accident as the poor girl's betraying my letter. Her reputation might otherwise have been safe, and the affair might have remained a profound secret; and then the girl might have gone off never the worse; for many such things happen in this town: and if the husband should suspect a little, when it is too late, it will be his wiser conduct to conceal his suspicion both from his wife and the world." | - Ваше сообщение, друг мой, потрясло меня до глубины души. Ужасно досадно, что бедняжка выдала содержание моего письма. Владей она лучше собой, честь ее была бы спасена и вся эта история осталась бы в глубокой тайне; со временем все бы устроилось. Такие случаи в Лондоне не редкость; если у мужа иногда и закрадываются подозрения, когда уж делу не поможешь, то для него благоразумнее скрыть их и от жены и от света. |
| "Indeed, my friend," answered Jones, "this could not have been the case with your poor Nancy. You have so intirely gained her affections, that it is the loss of you, and not of her reputation, which afflicts her, and will end in the destruction of her and her family." | - Не в этом дело, друг мой,- отвечал Джонс.- Нанси привязалась к вам до такой степени, что ей больно потерять вас, а не доброе имя. Ее отчаяние погубит и ее, и все ее семейство. |
| "Nay, for that matter, I promise you," cries Nightingale, "she hath my affections so absolutely, that my wife, whoever she is to be, will have very little share in them." | - О, что касается до этого,- возразил Найтингейл,- то, уверяю вас, она так безраздельно завладела моим чувством, что па долю жены моей, кто бы она ни была, достанется очень мало. |
| "And is it possible, then," said Jones, "you can think of deserting her?" | - В таком случае как же вы решаетесь ее покинуть? |
| "Why, what can I do?" answered the other. | - Что же мне делать? |
| "Ask Miss Nancy," replied Jones warmly. "In the condition to which you have reduced her, I sincerely think she ought to determine what reparation you shall make her. Her interest alone, and not yours, ought to be your sole consideration. But if you ask me what you shall do, what can you do less," cries Jones, "than fulfil the expectations of her family, and her own? Nay, I sincerely tell you, they were mine too, ever since I first saw you together. You will pardon me if I presume on the friendship you have favoured me with, moved as I am with compassion for those poor creatures. But your own heart will best suggest to you, whether you have never intended, by your conduct, to persuade the mother, as well as the daughter, into an opinion, that you designed honourably: and if so, though there may have been no direct promise of marriage in the case, I will leave to your own good understanding, how far you are bound to proceed." | - Об этом спросите у мисс Нанси,- с жаром проговорил Джоне. - В том положении, до которого вы ее довели, именно ей, по моему искреннему убеждению, принадлежит право указывать, чем вы должны загладить свою вину. Вы должны принимать в расчет только ее интересы, а не свои. Но если хотите знать мое мнение, то я скажу вам, что вы должны осуществить надежды Нанси и всего ее семейства. Искренне признаюсь, я сам ждал от вас того же, как только увидел вас вместе. Извините, я, может быть, злоупотребляю дружбой, которой вы меня удостоили, но я исполнен слишком горячего сострадания к этому несчастному семейству. Собственное ваше сердце лучше всего вам скажет, хотели ли вы своим поведением убедить как мать, так и дочь в честности своих намерений; а если так, то предоставляю вам самому решать, насколько вы связаны обязательствами, хотя бы и не было дано прямого обещания жениться. |
| "Nay, I must not only confess what you have hinted," said Nightingale; "but I am afraid even that very promise you mention I have given." | - Да,- сказал Найтингейл,- ваше рассуждение совершенно справедливо, и боюсь даже, что я дал обещание, о котором вы говорите. |
| "And can you, after owning that," said Jones, "hesitate a moment?" | - И после этого признания вы можете колебаться хотя бы минуту?! - воскликнул Джонс. |
| "Consider, my friend," answered the other; "I know you are a man of honour, and would advise no one to act contrary to its rules; if there were no other objection, can I, after this publication of her disgrace, think of such an alliance with honour?" | - Рассудите, однако, друг мой,- отвечал Найтингейл,- я знаю, вы человек чести и никому не посоветуете поступать противно ее правилам. Даже если бы не было других препятствий, могу ли я с честью вступить в брак после этой огласки ее позора? |
| "Undoubtedly," replied Jones, "and the very best and truest honour, which is goodness, requires it of you. As you mention a scruple of this kind, you will give me leave to examine it. Can you with honour be guilty of having under false pretences deceived a young woman and her family, and of having by these means treacherously robbed her of her innocence? Can you, with honour, be the knowing, the wilful occasion, nay, the artful contriver of the ruin of a human being? Can you, with honour, destroy the fame, the peace, nay, probably, both the life and soul too, of this creature? Can honour bear the thought, that this creature is a tender, helpless, defenceless, young woman? A young woman, who loves, who doats on you, who dies for you; who hath placed the utmost confidence in your promises; and to that confidence hath sacrificed everything which is dear to her? Can honour support such contemplations as these a moment?" | - Несомненно! Этого даже требует от вас истинная честь, которая есть та же доброта. Раз у вас есть на этот счет колебания, давайте разберем вопрос повнимательнее. Разве совместимо с честью обмануть ложными уверениями молодую женщину и ее семейство и таким способом предательски похитить у нее невинность? Разве совместимо с честью сознательно, умышленно и даже коварно погубить человека? Разве совместимо с честью лишить девушку доброго имени, спокойствия и, вероятно, самой жизни, зная, что она существо кроткое, беспомощное и беззащитное, что она любит вас, только вами и дышит, готова умереть за вас, что она слепо поверила вашим обещаниям и принесла в жертву своему доверию все самое для себя дорогое. Разве может честь хоть на минуту примириться с такими предположениями? |
| "Common sense, indeed," said Nightingale, "warrants all you say; but yet you well know the opinion of the world is so contrary to it, that, was I to marry a whore, though my own, I should be ashamed of ever showing my face again." | - Здравый смысл служит порукой правильности ваших слов,- отвечал Найтингейл,- но вы хорошо знаете, что свет смотрит на вещи совершенно иначе: если я женюсь па шлюхе, хотя бы на своей собственной, мне стыдно будет показаться на глаза людям. |
| "Fie upon it, Mr. Nightingale!" said Jones, "do not call her by so ungenerous a name: when you promised to marry her, she became your wife; and she hath sinned more against prudence than virtue. And what is this world, which you would be ashamed to face, but the vile, the foolish, and the profligate? Forgive me if I say such a shame must proceed from false modesty, which always attends false honour as its shadow.- But I am well assured there is not a man of real sense and goodness in the world, who would not honour and applaud the action. But, admit no other would, would not your own heart, my friend, applaud it? And do not the warm, rapturous sensations, which we feel from the consciousness of an honest, noble, generous, benevolent action, convey more delight to the mind than the undeserved praise of millions? Set the alternative fairly before your eyes. On the one side, see this poor, unhappy, tender, believing girl, in the arms of her wretched mother, breathing her last. Hear her breaking heart in agonies, sighing out your name; and lamenting, rather than accusing, the cruelty which weighs her down to destruction. Paint to your imagination the circumstance of her fond bespairing parent, driven to madness, or, perhaps, to death, by the loss of her lovely daughter. View the poor, helpless, orphan infant; and when your mind hath dwelt a moment only on such ideas, consider yourself as the cause of all the ruin of this poor, little, worthy, defenceless family. On the other side, consider yourself, as relieving them from their temporary sufferings. Think with what joy, with what transports that lovely creature will fly to your arms. See her blood returning to her pale cheeks, her fire to her languid eyes, and raptures to her tortured breast. Consider the exultations of her mother, the happiness of all. Think of this little family made by one act of yours completely happy. Think of this alternative, and sure I am mistaken in my friend, if it requires any long deliberation, whether he will sink these wretches down for ever, or, by one generous, noble resolution, raise them all from the brink of misery and despair to the highest pitch of human happiness. Add to this but one consideration more; the consideration that it is your duty so to do- That the misery from which you will relieve these poor people, is the misery which you yourself have wilfully brought upon them." | - Скажите лучше, как вам не стыдно, мистер Найтингейл, называть ее таким нехорошим словом? - возразил Джонс.- С той минуты, как вы обещали жениться на ней, она сделалась вашей женой, и если согрешила, то больше против благоразумия, чем против нравственности. И что такое свет, которому вам стыдно будет показаться на глаза, как не скопище подлецов, глупцов и развратников? Простите, если я скажу, что стыд этот проистекает из ложной скромности, сопровождающей, как тень, ложную честь... Но я твердо уверен, что всякий здравомыслящий и добрый человек похвалит и одобрит ваш брак. Но положим, все вас осудят,- разве, друг мой, не оправдает вас ваше собственное сердце? Разве горячее, восторженное чувство, испытываемое нами при совершении честного, благородного, великодушного, милосердного поступка, не доставляет душе более высокого наслаждения; чем незаслуженная похвала миллионов? Сопоставьте мысленно последствия вашего отказа и согласия жениться. Представьте себе бедную, несчастную, доверчивую девушку, умирающую на руках измученной матери. Прислушайтесь, как в предсмертной агонии шепчет она ваше имя, как сокрушается, не произнося ни одного упрека по поводу жестокого поступка, приведшего ее к гибели. Вообразите положение матери, обезумевшей от горя и, может быть, даже неспособной перенести потерю любимой дочери. Вообразите ее сестренку, оставшуюся беспомощной сиротой, и, запечатлев в уме все эти образы; вспомните, что вы - вы сами - причина катастрофы, постигшей это несчастное, беззащитное, но заслуживающее всяческого уважения семейство. С другой стороны, представьте, что вы их избавляете от всех этих бедствий. Подумайте, с какой радостью, с каким восторгом бросится эта милая девушка в ваши объятия, какой румянец заиграет опять на побледневших щеках, как загорятся потухшие взоры, как учащенно забьется измученное сердце! Вообразите ликование матери, всеобщую радость. Подумайте только: один ваш поступок осчастливит целое семейство. Сопоставьте обе эти картины - и я, право, жестоко ошибся в моем друге, если он будет долго колебаться: погубить ли ему безвозвратно этих несчастных, или же одним великодушным, благородным поступком исторгнуть их из бездны горя и отчаяния и поднять на вершину доступного человеку счастья. Присоедините сюда еще один довод: что этого требует от вас долг, что бедствия, от которых вы избавите несчастное семейство, сами же вы по собственной воле навлекли на него. |
| "O, my dear friend!" cries Nightingale, "I wanted not your eloquence to rouse me. I pity poor Nancy from my soul, and would willingly give anything in my power that no familiarities had ever passed between us. Nay, believe me, I had many struggles with my passion before I could prevail with myself to write that cruel letter, which hath caused all the misery in that unhappy family. If I had no inclinations to consult but my own, I would marry her to-morrow morning: I would, by heaven! but you will easily imagine how impossible it would be to prevail on my father to consent to such a match; besides, he hath provided another for me; and to-morrow, by his express command, I am to wait on the lady." | - Ах, друг мой, вовсе не нужно столько красноречия, чтобы заставить меня это почувствовать! - воскликнул Найтингейл.- Мне от души жаль бедную Нанси, и чего бы только я не дал, чтобы между нами никогда не было близких отношений. Поверьте, мне стоило огромной борьбы написать жестокое письмо, наделавшее столько бед в несчастной семье. Если бы все зависело от меня, я женился бы на пей хоть завтра,- ей-богу, женился бы! Но вы легко поймете, что добиться на это согласия у моего отца - вещь невозможная, тем более что он уже отыскал для меня другую невесту и завтра же мне приказано быть у нее. |
| "I have not the honour to know your father," said Jones; "but, suppose he could be persuaded, would you yourself consent to the only means of preserving these poor people?" | - Я не имею чести знать вашего отца.- сказал Джонс,- но, положим, его удастся уговорить,- сами-то вы согласитесь прибегнуть к единственному средству спасти этих несчастных? |
| "As eagerly as I would pursue my happiness," answered Nightingale: "for I never shall find it in any other woman.- O, my dear friend! could you imagine what I have felt within these twelve hours for my poor girl, I am convinced she would not engross all your pity. Passion leads me only to her; and, if I had any foolish scruples of honour, you have fully satisfied them: could my father be induced to comply with my desires, nothing would be wanting to compleat my own happiness, or that of my Nancy." | - О, с такой же охотой, как если бы речь шла о моем собственном счастье,- отвечал Найтингейл,- потому что я не найду его ни с одной женщиной, кроме Нанси!.. Ах. друг мой, если бы вы знали, что я перечувствовал за эти двенадцать часов из-за моей бедняжки, вы, наверное, пожалели бы не одну только ее. Любовь влечет меня только к ней; а если у меня и были кое-какие сомнения, продиктованные ложно понятой честью, то вы их совершенно рассеяли. Ах, если мне удастся добиться согласия у отца, счастье мое и моей Нанси будет полным! |
| "Then I am resolved to undertake it," said Jones. "You must not be angry with me, in whatever light it may be necessary to set this affair, which, you may depend on it, could not otherwise be long hid from him: for things of this nature make a quick progress when once they get abroad, as this unhappily hath already. Besides, should any fatal accident follow, as upon my soul I am afraid will, unless immediately prevented, the public would ring of your name in a manner which, if your father hath common humanity, must offend him. If you will therefore tell me where I may find the old gentleman, I will not lose a moment in the business; which, while I pursue, you cannot do a more generous action than by paying a visit to the poor girl. You will find I have not exaggerated in the account I have given of the wretchedness of the family." | - В таком случае я берусь его уговорить.- сказал Джоне.- Только вы, пожалуйста, на меня не сердитесь, в каком бы свете ни представил я ему это дело. Вес равно ведь вы его долго не могли бы от него скрыть: такие вещи, когда они выходят наружу.- как это, к несчастью, уже случилось,разглашаются с молниеносной быстротой. Кроме того, стрясись тут беда,чего я серьезно опасаюсь, если немедленно не будут приняты меры.- о вас пойдут звонить по городу такое, что и отцу вашему обидно будет. если в нем есть сколько-нибудь чувства. Так скажите мне, где я могу найти его, и я, не теряя ни минуты, иду к нему. а вы тем временем совершите благородный поступок - посетите Нанси. Вы убедитесь, что я ни капельки не преувеличил, рисуя вам картину отчаяния этого семейства. |
| Nightingale immediately consented to the proposal; and now, having acquainted Jones with his father's lodging, and the coffee-house where he would most probably find him, he hesitated a moment, and then said, | Найтингейл немедленно согласился па предложение Джонса. Он сообщил ому адрес отца, а также адрес кофейни, где всего вероятнее можно было застать его, потом минуту поколебался и сказал: |
| "My dear Tom, you are going to undertake an impossibility. If you knew my father, you would never think of obtaining his consent.- Stay, there is one way- suppose you told him I was already married, it might be easier to reconcile him to the fact after it was done; and, upon my honour, I am so affected with what you have said, and I love my Nancy so passionately, I almost wish it was done, whatever might be the consequence." | - Вы затеваете невозможное, дорогой Том. Если бы вы знали моего отца, вам никогда не пришло бы в голову добиваться у него согласия... Постойте, разве такой вот способ... предположим, вы ему скажете, что я уже женился,- может быть, он легче примирится с совершившимся фактом. Честное слово, слова ваши так меня тронули и я так страстно люблю свою Нанси, что сам желал бы быть уже женатым, невзирая ни на какие последствия. |
| Jones greatly approved the hint, and promised to pursue it. They then separated, Nightingale, to visit his Nancy, and Jones in quest of the old gentleman. | Джонс горячо одобрил мысль Найтингейла и обещал воспользоваться ею. На этом они расстались: Найтингейл пошел к Нанси, а Джонс к отцу своего приятеля. |
Глава 8.
What passed between Jones and old Mr. Nightingale; with the arrival of a person not yet mentioned in this history
Что произошло между Джонсом и мистером Найтингейлом-старшим.
Появление лица, о котором еще не было упомянуто в настоящей истории
| English | Русский |
| Notwithstanding the sentiment of the Roman satirist, which denies the divinity of fortune, and the opinion of Seneca to the same purpose; Cicero, who was, I believe, a wiser man than either of them, expressly holds the contrary; and certain it is, there are some incidents in life so very strange and unaccountable, that it seems to require more than human skill and foresight in producing them. | Вопреки мнению римского сатирика, отрицающего божественность Фортуны, и такому же мнению Сенеки, Цицерон, который был, я думаю, умнее их обоих, держится прямо противоположного взгляда. И точно, в жизни бывают такие странные и необъяснимые случаи, что для создания их требуются некое сверхчеловеческое искусство н прозорливость. |
| Of this kind was what now happened to Jones, who found Mr. Nightingale the elder in so critical a minute, that Fortune, if she was really worthy all the worship she received at Rome, could not have contrived such another. In short, the old gentleman, and the father of the young lady whom he intended for his son, had been hard at it for many hours; and the latter was just now gone, and had left the former delighted with the thoughts that he had succeeded in a long contention, which had been between the two fathers of the future bride and bridegroom; in which both endeavoured to overreach the other, and, as it not rarely happens in such cases, both had retreated fully satisfied of having obtained the victory. | Случай такого рода произошел теперь с Джонсом: он застал мистера Найтингейла-старшего в столь критическую минуту, что другой такой не могла бы придумать Фортуна, если даже она действительно достойна поклонения, воздававшегося ей в Риме. Словом, Найтингейл и отец молодой женщины, которую старик прочил в жены своему сыну, перед этим несколько часов подряд жарко торговались насчет предстоящей женитьбы; последний только что ушел, оставив первого в сладком убеждении, что ему удалось одержать верх в долгом споре, в котором оба родителя старались перехитрить друг друга, и оба, как нередко бывает в таких случаях, расстались очень довольные собой, потому что каждый считал себя победителем. |
| This gentleman, whom Mr. Jones now visited, was what they call a man of the world; that is to say, a man who directs his conduct in this world as one who, being fully persuaded there is no other, is resolved to make the most of this. In his early years he had been bred to trade; but, having acquired a very good fortune, he had lately declined his business; or, to speak more properly, had changed it from dealing in goods, to dealing only in money, of which he had always a plentiful fund at command, and of which he knew very well how to make a very plentiful advantage, sometimes of the necessities of private men, and sometimes of those of the public. He had indeed conversed so intirely with money, that it may be almost doubted whether he imagined there was any other thing really existing in the world; this at least may be certainly averred, that he firmly believed nothing else to have any real value. | Джентльмен, к которому явился мистер Джонс, был, как говорится, человеком, знающим свет, то есть человеком, который ведет себя на этом свете так, словно он вполне убежден, что другого света нет, и потому берет от жизни все, что только можно. В молодости он занимался торговлей, но, приобретя значительное состояние, отказался от этого занятия, или, говоря точнее, сменил торговлю товарами на торговлю деньгами; в последних у него никогда недостатка не было, и он умел пристраивать их очень выгодно, пользуясь затруднительным положением как частных лиц, так и общественных учреждений. Он настолько поглощен был денежными оборотами, что сомнительно даже, существовало ли для пего на свете еще что-нибудь, кроме денег; во всяком случае, можно с уверенностью сказать, что, кроме них, ничто не имело для него действительной ценности. |
| The reader will, I fancy, allow that Fortune could not have culled out a more improper person for Mr. Jones to attack with any probability of success; nor could the whimsical lady have directed this attack at a more unseasonable time. | Читатель, полагаю, согласится, что Фортуна не могла сыскать человека, менее склонного сдаться на уговоры мистера Джонса; эта капризная дама не могла также выбрать для этого менее благоприятную минуту. |
| As money then was always uppermost in this gentleman's thoughts, so the moment he saw a stranger within his doors, it immediately occurred to his imagination, that such stranger was either come to bring him money, or to fetch it from him. And according as one or other of these thoughts prevailed, he conceived a favourable or unfavourable idea of the person who approached him. | Так как деньги всегда занимали главное место в мыслях старого джентльмена, то, увидя в дверях незнакомого человека, он тотчас же заключил, что незнакомец явился к нему или с деньгами, или за деньгами. И смотря по тому, которое из этих предложений казалось ему более правдоподобным, он принимал посетителя благосклонно или неблагосклонно. |
| Unluckily for Jones, the latter of these was the ascendant at present; for as a young gentleman had visited him the day before, with a bill from his son for a play debt, he apprehended, at the first sight of Jones, that he was come on such another errand. Jones therefore had no sooner told him that he was come on his son's account, than the old gentleman, being confirmed in his suspicion, burst forth into an exclamation, | К несчастью для Джонса, при виде его у старика возникло второе предположение. Так как накануне к нему приходил молодой человек с распиской сына и требовал уплаты проигранных последним денег, то при первом взгляде на Джонса мистер Найтингейл подумал, что и он явился с таким же требованием. Не успел поэтому Джонс сказать, что он пришел по делу его сына, как старик, утвердившись в своих подозрениях, резко оборвал его словами: |
| "That he would lose his labour." | - Даром только время потеряете. |
| "Is it then possible, sir," answered Jones, "that you can guess my business?" | - Неужели вы догадываетесь, сэр, в чем заключается это дело? - спросил Джонс. |
| "If I do guess it," replied the other, "I repeat again to you, you will lose your labour. What, I suppose you are one of those sparks who lead my son into all those scenes of riot and debauchery, which will be his destruction? but I shall pay no more of his bills, I promise you. I expect he will quit all such company for the future. If I had imagined otherwise, I should not have provided a wife for him; for I would be instrumental in the ruin of nobody." | - И если догадываюсь правильно,- отвечал старик,- то, повторяю, даром только время потеряете. Ведь вы, кажется. один из тех фертов, что вовлекают моего сына в кутежи и распутство, которые кончатся его разорением? Но я больше не буду платить по его распискам, можете быть уверены. Надеюсь, что в будущем он откажется от таких знакомств, иначе я не стал бы искать для него жену; я не желаю служить орудием чьего-либо несчастья. |
| "How, sir," said Jones, "and was this lady of your providing?" | - Как, сэр,- сказал Джонс,- это вы подыскали для него ту даму? |
| "Pray, sir," answered the old gentleman, "how comes it to be any concern of yours?" | - А какое вам дело до этого, сэр, позвольте вас спросить? - отвечал старик. |
| "Nay, dear sir," replied Jones, "be not offended that I interest myself in what regards your son's happiness, for whom I have so great an honour and value. It was upon that very account I came to wait upon you. I can't express the satisfaction you have given me by what you say; for I do assure you, your son is a person for whom I have the highest honour.- Nay, sir, it is not easy to express the esteem I have for you; who could be so generous, so good, so kind, so indulgent to provide such a match for your son; a woman, who, I dare swear, will make him one of the happiest men upon earth." | - Пожалуйста, не обижайтесь, сэр, что я принимаю так близко к сердцу счастье вашего сына - человека, высоко мной чтимого и уважаемого. По этому-то поводу я и пришел к вам. Не могу выразить удовольствия, доставленного мне вашими словами, потому что, повторяю, сына вашего я высоко чту и уважаю... Право, сэр, не могу выразить, как я восхищен вашим поступком: вы так великодушно, так благородно, так снисходительно, с такой любовью выбрали для сына супругу; готов поклясться, что он будет с ней одним из счастливейших людей на земле. |
| There is scarce anything which so happily introduces men to our good liking, as having conceived some alarm at their first appearance; when once those apprehensions begin to vanish, we soon forget the fears which they occasioned, and look on ourselves as indebted for our present ease to those very persons who at first raised our fears. | Едва ли что-нибудь способно так расположить нас к человеку, как тревога, возникшая в пас при его появлении: когда наши страхи рассеиваются, мы скоро о ней забываем и приписываем воцарившееся в нас спокойствие тому самому лицу, которое нас сперва напугало. |
| Thus it happened to Nightingale, who no sooner found that Jones had no demand on him, as he suspected, than he began to be pleased with his presence. | Так случилось и с Найтингейлом: убедившись, что Джонс не собирается предъявлять никаких требований, он почувствовал к нему расположение. |
| "Pray, good sir," said he, "be pleased to sit down. I do not remember to have ever had the pleasure of seeing you before; but if you are a friend of my son, and have anything to say concerning this young lady, I shall be glad to hear you. As to her making him happy, it will be his own fault if she doth not. I have discharged my duty, in taking care of the main article. She will bring him a fortune capable of making any reasonable, prudent, sober man, happy." | - Садитесь, пожалуйста, голубчик,- сказал он.- Я не припоминаю, чтобы когда-нибудь имел удовольствие вас видеть, но если вы друг моего сына и имеете что-нибудь сказать касательно молодой леди, я рад буду вас выслушать. Что же до того, сделает ли она его счастливым, так он сам будет виноват, если этого не случится. Я свой долг исполнил, позаботившись о главном. Она принесет ему состояние, способное сделать счастливым всякого рассудительного, благоразумного, трезво смотрящего на вещи мужчину. |
| "Undoubtedly" cries Jones, "for she is in herself a fortune; so beautiful, so genteel, so sweet-tempered, and so well-educated; she is indeed a most accomplished young lady; sings admirably well, and hath a most delicate hand at the harpsichord." | - Несомненно,- отвечал Джонс,- она сама - целое состояние. Красавица, такая любезная в обращении, такая ласковая и так хорошо воспитана - она поистине само совершенство: вдобавок превосходно поет и удивительно играет на клавикордах! |
| "I did not know any of these matters," answered the old gentleman, "for I never saw the lady: but I do not like her the worse for what you tell me; and I am the better pleased with her father for not laying any stress on these qualifications in our bargain. I shall always think it a proof of his understanding. A silly fellow would have brought in these articles as an addition to her fortune; but, to give him his due, he never mentioned any such matter; though to be sure they are no disparagements to a woman." | - Я не знал за ней таких качеств,- сказал старик,- потому что никогда ее не видел; впрочем, если все это у нее есть, так тем лучше. И я очень доволен, что отец ее не выпячивал этих достоинств в пашей сделке,- для меня это лишнее доказательство его ума. Дурак поставил бы эти статьи наравне с приданым; но надо отдать ему справедливость, о них он и не заикнулся, хотя, понятно, женщину они не портят. |
| "I do assure you, sir," cries Jones, "she hath them all in the most eminent degree: for my part, I own I was afraid you might have been a little backward, a little less inclined to the match; for your son told me you had never seen the lady; therefore I came, sir, in that case, to entreat you, to conjure you, as you value the happiness of your son, not to be averse to his match with a woman who hath not only all the good qualities I have mentioned, but many more." | - Уверяю вас. сэр,- сказал Джоне,- она обладает этими качествами в самой высокой степени. Я-то, признаться, боялся, что вы не особенно охотно согласитесь па эту партию, что она будет вам не совсем по вкусу, так как сын ваш говорил мне, что вы никогда не видели молодой леди,- вот почему я н пришел. сэр, молить, заклинать вас. если вы дорожите счастьем вашего сына. не противиться его союзу с женщиной, обладающей не только перечисленными мной достоинствами, но еще и многими другими. |
| "If that was your business, sir," said the old gentleman, "we are both obliged to you; and you may be perfectly easy; for I give you my word I was very well satisfied with her fortune." | - В таком случае, сэр, мы оба вам обязаны,- отвечал старик.- Можете быть совершенно спокойны, так как, даю вам слово, я вполне удовлетворен ее состоянием. |
| "Sir," answered Jones, "I honour you every moment more and more. To be so easily satisfied, so very moderate on that account, is a proof of the soundness of your understanding, as well as the nobleness of your mind." | - Сэр, с каждой минутой я проникаюсь к вам все большим и большим уважением. Удовлетвориться столь немногим, проявить такую умеренность - разве это не доказательство здравого ума и благородного сердца? |
| "Not so very moderate, young gentleman, not so very moderate," answered the father. | - Ну, не так уж я был умерен, молодой человек, не так уж умерен,отвечал отец. |
| "Still more and more noble," replied Jones; "and give me leave to add, sensible: for sure it is little less than madness to consider money as the sole foundation of happiness. Such a woman as this with her little, her nothing of a fortune" | - Все больше и больше благородства,- умилялся Джонс,- и, разрешите прибавить, рассудительности: конечно, это почти безумство - считать единственным основанием счастья деньги. Такая женщина с ее маленьким, ничтожным состоянием... |
| "I find," cries the old gentleman, "you have a pretty just opinion of money, my friend, or else you are better acquainted with the person of the lady than with her circumstances. Why, pray, what fortune do you imagine this lady to have?" | - Хорошенькое же у вас мнение о деньгах, друг мой! - воскликнул старик.- Видно, вы знаете невесту лучше, чем приданое. Как вы думаете, сколько за ней? |
| "What fortune?" cries Jones, "why, too contemptible a one to be named for your son." | - Сколько? Пустяк, не имеющий никакого значения для вашего сына. |
| "Well, well, well," said the other, "perhaps he might have done better." | - Понятно, понятно, он мог бы сделать выбор и получше. |
| "That I deny," said Jones, "for she is one of the best of women." | - С этим я не согласен,- сказал Джонс,- лучшей жены ему не найти. |
| "Ay, ay, but in point of fortune I mean," answered the other. "And yet, as to that now, how much do you imagine your friend is to have?" | - Да. да, но я говорю в отношения приданого,- отвечал старик.- Так сколько же, вы думаете, приятель ваш за ней получит? |
| "How much?" cries Jones, "how much? Why, at the utmost, perhaps ?200." | - Сколько? Вы хотите знать, сколько? Ну, самое большее фунтов двести. |
| "Do you mean to banter me, young gentleman?" said the father, a little angry. | - Вы изволите насмехаться надо мной, молодой человек?- проговорил старик с некоторым раздражением. |
| "No, upon my soul," answered Jones, "I am in earnest: nay, I believe I have gone to the utmost farthing. If I do the lady an injury, I ask her pardon." | - Нет, клянусь вам, я говорю серьезно. По-моему, я назвал крайнюю цифру. Если я обидел молодую леди, прошу у нее прощения. |
| "Indeed you do," cries the father; "I am certain she hath fifty times that sum, and she shall produce fifty to that before I consent that she shall marry my son." | - Разумеется, обидели. Уверяю вас, что у нее в пятьдесят раз больше, и она должна будет прибавить к этому еще пятьдесят, прежде чем я дам свое согласие на брак. |
| "Nay," said Jones, "it is too late to talk of consent now; if she had not fifty farthings, your son is married." | - Теперь уже поздно говорить о согласии: даже если бы у нее не было пятидесяти фартингов, все равно сын ваш уже обвенчан. |
| "My son married!" answered the old gentleman, with surprize. | - Мой сын обвенчан? - с удивлением проговорил старик. |
| "Nay," said Jones, "I thought you was unacquainted with it." | - Ну да.- отвечал Джонс.- я полагал, что вы этого еще не знаете. |
| "My son married to Miss Harris!" answered he again. | - Мой сын обвенчан с мисс Гаррис?! |
| "To Miss Harris!" said Jones; "no, sir; to Miss Nancy Miller, the daughter of Mrs Miller, at whose house he lodged; a young lady, who, though her mother is reduced to let lodgings-" | - С мисс Гаррис? Нет, сэр, он обвенчал с мисс Нанси Миллер. дочерью хозяйки того дома, где он проживал,- с девушкой, мать которой хоть и принуждена отдавать внаем... |
| "Are you bantering, or are you in earnest?" cries the father, with a most solemn voice. | - Смеетесь вы или говорите серьезно? - торжественным голосом прервал его старик. |
| "Indeed, sir," answered Jones, "I scorn the character of a banterer. I came to you in most serious earnest, imagining, as I find true, that your son had never dared to acquaint you with a match so much inferior to him in point of fortune, though the reputation of the lady will suffer it no longer to remain a secret." | - Роль насмешника ниже моего достоинства, сэр,- отвечал Джонс.- Я пришел к вам по самому серьезному делу, предполагая, как это и подтвердилось, что сын ваш не посмел сказать вам о женитьбе на особе, которая гораздо беднее его, между тем как честь ее не позволяет скрывать этого дольше. |
| While the father stood like one struck suddenly dumb at this news, a gentleman came into the room, and saluted him by the name of brother. | Старик стоял остолбенелый от этого известия, когда в комнату вошел какой-то джентльмен и поздоровался с ним, назвав братом. |
| But though these two were in consanguinity so nearly related, they were in their dispositions almost the opposites to each other. The brother who now arrived had likewise been bred to trade, in which he no sooner saw himself worth ?6000 than he purchased a small estate with the greatest part of it, and retired into the country; where he married the daughter of an unbeneficed clergyman; a young lady, who, though she had neither beauty nor fortune, had recommended herself to his choice entirely by her good humour, of which she possessed a very large share. | Несмотря на столь близкое родство, братья по своему характеру были полной противоположностью. Пришедший тоже занимался когда-то торговлей, но, нажив шесть тысяч фунтов, он потратил большую часть этой суммы на покупку поместья, поселился в деревне и женился на дочери бесприходного священника, девице некрасивой и небогатой, но полюбившейся ему за неистощимую веселость. |
| With this woman he had, during twenty-five years, lived a life more resembling the model which certain poets ascribe to the golden age, than any of those patterns which are furnished by the present times. By her he had four children, but none of them arrived at maturity, except only one daughter, whom, in vulgar language, he and his wife had spoiled; that is, had educated with the utmost tenderness and fondness, which she returned to such a degree, that she had actually refused a very extraordinary match with a gentleman a little turned of forty, because she could not bring herself to part with her parents. | С этой женщиной прожил он двадцать пять лет, и жизнь их походила на поэтические описания золотого века больше других образцов этого рода, встречающихся в нынешнее время. От нее у него было четверо детей, но все они умерли в младенчестве, за исключением одной только дочери, в которой и он, и жена его, как говорится, души не чаяли, то есть лелеяли ее и баловали; а она щедро отплатила им привязанностью, заставившей ее даже наотрез отказаться от необыкновенно выгодной партии с одним сорокалетним джентльменом из-за того, что она не в силах была разлучиться с родителями. |
| The young lady whom Mr. Nightingale had intended for his son was a near neighbour of his brother, and an acquaintance of his niece; and in reality it was upon the account of his projected match, that he was now come to town; not, indeed, to forward, but to dissuade his brother from a purpose which he conceived would inevitably ruin his nephew; for he foresaw no other event from a union with Miss Harris, notwithstanding the largeness of her fortune, as neither her person nor mind seemed to promise any kind of matrimonial felicity: for she was very tall, very thin, very ugly, very affected, very silly, and very ill-natured. | Молодая леди, назначенная мистером Найтингейлом в невесты сыну, была близкой соседкой его брата и знакомой его племянницы. Как раз по поводу предстоящей женитьбы брат мистера Найтингейла и приехал теперь в Лондон - не с тем, однако, чтобы содействовать браку, а чтобы его расстроить, потому что, по его мнению, брак этот неизбежно должен был погубить племянника. Он не ожидал другого результата от союза с мисс Гаррис, несмотря на все ее богатство. Ни наружность ее, ни душевные качества не обещали семейного счастья: это была девица очень высокого роста, очень худая, очень некрасивая, очень жеманная, очень глупая и очень злая. |
| His brother, therefore, no sooner mentioned the marriage of his nephew with Miss Miller, than he exprest the utmost satisfaction; and when the father had very bitterly reviled his son, and pronounced sentence of beggary upon him, the uncle began in the following manner: | Вот почему, услышав от брата о женитьбе племянника на мисс Миллер, он выразил живейшее удовольствие; и когда отец, осыпав сына горькими упреками, объявил, что пустит его по миру, дядя сказал следующее: |
| "If you was a little cooler, brother, I would ask you whether you love your son for his sake or for your own. You would answer, I suppose, and so I suppose you think, for his sake; and doubtless it is his happiness which you intended in the marriage you proposed for him. | - Будь вы немного спокойнее, братец, я бы вас спросил: ради него или ради себя любите вы вашего сына? Вы мне ответите, полагаю: ради него; полагаю также, что, говоря это, вы скажете правду; и несомненно, выбирая ему супругу, вы заботились о его счастье. |
| "Now, brother, to prescribe rules of happiness to others hath always appeared to me very absurd, and to insist on doing this, very tyrannical. It is a vulgar error, I know; but it is, nevertheless, an error. And if this be absurd in other things, it is mostly so in the affair of marriage, the happiness of which depends intirely on the affection which subsists between the parties. | Предписывать другим правила счастья всегда казалось мне нелепостью, братец, а настаивать на их выполнении - тиранством. Заблуждение это всеобщее, я знаю, но оно все-таки заблуждение. И если оно нелепо вообще, то нелепее всего в отношении брака, в котором счастье покоится всецело на взаимной любви супругов. |
| "I have therefore always thought it unreasonable in parents to desire to chuse for their children on this occasion; since to force affection is an impossible attempt; nay, so much doth love abhor force, that I know not whether, through an unfortunate but uncurable perverseness in our natures, it may not be even impatient of persuasion. | Поэтому я всегда считал, что родители поступают неразумно, желая выбирать за детей: ведь заставить полюбить - затея безнадежная; больше того - любовь до такой степени ненавидит принуждение, что для нее в силу какой-то несчастной, во неисцелимой извращенности нашей природы, невыносимы даже уговоры. |
| "It is, however, true that, though a parent will not, I think, wisely prescribe, he ought to be consulted on this occasion; and, in strictness, perhaps, should at least have a negative voice. My nephew, therefore, I own, in marrying, without asking your advice, hath been guilty of a fault. But, honestly speaking, brother, have you not a little promoted this fault? Have not your frequent declarations on this subject given him a moral certainty of your refusal, where there was any deficiency in point of fortune? Nay, doth not your present anger arise solely from that deficiency? And if he hath failed in his duty here, did you not as much exceed that authority, when you absolutely bargained with him for a woman, without his knowledge, whom you yourself never saw, and whom, if you had seen and known as well as I, it must have been madness in you to have ever thought of bringing her into your family? | Однако я согласен, что, хотя родители поступают неумно, пытаясь навязывать свою волю, с ними в таких случаях все же следует советоваться и, пожалуй, даже необходимо признать за ними право запрета. Таким образом, я не спорю, что племянник мой, женившись без вашего ведома, провинился. Но скажите, положа руку на сердце: не вы ли сами отчасти этому способствовали? Вы так часто и так решительно высказывали свои суждения о браке, что разве мог он не быть заранее уверенным в вашем отказе, если состояние его избранницы будет невелико? Да и теперь - не в этом ли единственная причина вашего гнева? И если он нарушил сыновний долг, то вы разве не превысили отцовской власти, сторговав ему невесту без его ведома - женщину, которую вы сами никогда не видели, а увидев и узнав так же хорошо, как я, сочли бы безумием принять ее в ваше семейство? |
| "Still I own my nephew in a fault; but surely it is not an unpardonable fault. He hath acted indeed without your consent, in a matter in which he ought to have asked it, but it is in a matter in which his interest is principally concerned; you yourself must and will acknowledge, that you consulted his interest only, and if he unfortunately differed from you, and hath been mistaken in his notion of happiness, will you, brother, if you love your son, carry him still wider from the point? Will you increase the ill consequences of his simple choice? Will you endeavour to make an event certain misery to him, which may accidentally prove so? In a word, brother, because he hath put it out of your power to make his circumstances as affluent as you would, will you distress them as much as you can?" | Тем не менее я признаю, что племянник мой провинился; однако вина его не непростительна. Не спросясь у вас, он совершил поступок, для которого требовалось ваше согласие,- но поступок этот касался преимущественно его собственных интересов: вы сами, надеюсь, не будете отрицать, что действовали только в его интересах; и если он, к несчастью, разошелся с вами во взглядах на этот счет и составил себе ошибочное представление о счастье, то неужели вы, братец, любя сына, отрежете ему всякую возможность счастья? Неужели еще более усугубите тяжелые последствия этого брака? Неужели постараетесь сделать его наверняка несчастным, хотя этого можно избежать? Словом, братец, неужели вы ввергнете сына в нищету за то только, что он лишил вас возможности обогатить его согласно вашему желанию? |
| By the force of the true Catholic faith, St. Anthony won upon the fishes. Orpheus and Amphion went a little farther, and by the charms of music enchanted things merely inanimate. Wonderful, both! but neither history nor fable have ever yet ventured to record an instance of any one, who, by force of argument and reason, hath triumphed over habitual avarice. | Силой христианской веры святой Антоний приобрел власть над рыбами. Орфей и Амфион добились еще большего, заворожив чарами музыки даже бездушные вещи. Чудные дела! Но ни история, ни мифология совершенно не знают примера, чтобы доводы разума восторжествовали когда-нибудь над закоренелой скупостью. |
| Mr. Nightingale, the father, instead of attempting to answer his brother, contented himself with only observing, that they had always differed in their sentiments concerning the education of their children. | Мистер Найтингейл-старший вместо ответа брату ограничился замечанием, что они всегда расходились во взглядах насчет воспитания детей. |
| "I wish," said he, "brother, you would have confined your care to your own daughter, and never have troubled yourself with my son, who hath, I believe, as little profited by your precepts, as by your example." | - Позаботьтесь лучше, братец, о своей дочери.- сказал он,- и оставьте моего сына в покое. Боюсь, что ни наставления ваши, ни ваш пример не принесли ему пользы. |
| For young Nightingale was his uncle's godson, and had lived more with him than with his father. So that the uncle had often declared, he loved his nephew almost equally with his own child. | Надо сказать, что молодой Найтингейл был крестник своего дяди и жил больше с ним, чем с отцом, так что дядя часто говорил, что любит племянника почти наравне с собственной дочерью. |
| Jones fell into raptures with this good gentleman; and when, after much persuasion, they found the father grew still more and more irritated, instead of appeased, Jones conducted the uncle to his nephew at the house of Mrs. Miller. | Джонс был в восторге от этого почтенного джентльмена; заметив, что все их доводы не успокаивают, а только пуще раздражают старика, они замолчали, и Джонс повел дядю к племяннику, в дом миссис Миллер. |
Глава 9.
Containing strange matters
содержащая странные происшествия
| English | Русский |
| At his return to his lodgings, Jones found the situation of affairs greatly altered from what they had been in at his departure. The mother, the two daughters, and young Mr. Nightingale, were now sat down to supper together, when the uncle was, at his own desire, introduced without any ceremony into the company, to all of whom he was well known; for he had several times visited his nephew at that house. | По возвращении домой Джонс нашел положение дел сильно изменившимся по сравнению с тем. в каком было при его уходе. Мать и обе дочери сидели за ужином вместе с мистером Найтингейлом-младшим. и дядя. по собственному его желанию, был запросто введен в это общество: он был хорошо знаком со всеми, потому что не раз навещал племянника в доме миссис Миллер. |
| The old gentleman immediately walked up to Miss Nancy, saluted and wished her joy, as he did afterwards the mother and the other sister; and lastly, he paid the proper compliments to his nephew, with the same good humour and courtesy, as if his nephew had married his equal or superior in fortune, with all the previous requisites first performed. | Старик подошел прямо к мисс Нанси, поздоровался с ней и поздравил ее, потом поздравил мать и сестру, в заключение сказал несколько приветственных слов племяннику - и все это с таким радушием и любезностью, как будто племянник его женился на ровне или особе, стоящей выше его, с соблюдением всех предварительных формальностей. |
| Miss Nancy and her supposed husband both turned pale, and looked rather foolish than otherwise upon this occasion; but Mrs. Miller took the first opportunity of withdrawing; and, having sent for Jones into the dining-room, she threw herself at his feet, and in a most passionate flood of tears, called him her good angel, the preserver of her poor little family, with many other respectful and endearing appellations, and made him every acknowledgment which the highest benefit can extract from the most grateful heart. | Мисс Нанси и мнимый муж ее побледнели и чрезвычайно смутились, а миссис Миллер, воспользовавшись первым удобным случаем, вышла в другую комнату и велела позвать к себе Джонса; тут она упала к его ногам и с горячими слезами на глазах называла его своим добрым ангелом, спасителем ее несчастного семейства и другими почтительными и ласкательными словами, какие может исторгнуть из благодарного сердца величайшее благодеяние. |
| After the first gust of her passion was a little over, which she declared, if she had not vented, would have burst her, she proceeded to inform Mr. Jones that all matters were settled between Mr. Nightingale and her daughter, and that they were to be married the next morning; at which Mr. Jones having expressed much pleasure, the poor woman fell again into a fit of joy and thanksgiving, which he at length with difficulty silenced, and prevailed on her to return with him back to the company, whom they found in the same good humour in which they had left them. | Когда первые восторги ее немного улеглись (а не найди ее чувство выхода, говорила она, так сердце ее бы не выдержало), миссис Миллер сказала Джонсу, что между мистером Найтингейлом и ее дочерью все уже слажено и что завтра утром они будут обвенчаны. Мистер Джонс выразил по этому поводу большое удовольствие, и бедная женщина снова начала рассыпаться в благодарностях, так что герою нашему стоило большого труда остановить ее и уговорить вернуться с ним в столовую, где они нашли всех в том же веселом расположении, в каком их оставили. |
| This little society now past two or three very agreeable hours together, in which the uncle, who was a very great lover of his bottle, had so well plyed his nephew, that this latter, though not drunk, began to be somewhat flustered; and now Mr. Nightingale, taking the old gentleman with him upstairs into the apartment he had lately occupied, unbosomed himself as follows:- | Маленькое общество провело за столом еще несколько приятных часов, и дядя. большой приверженец бутылочки, так усердно подливал племяннику, что последний не то что опьянел, а почувствовал себя навеселе; в этом приподнятом состоянии он увел старика в свою прежнюю комнату и раскрыл перед ним свое сердце. |
| "As you have been always the best and kindest of uncles to me, and as you have shown such unparalleled goodness in forgiving this match, which to be sure may be thought a little improvident, I should never forgive myself if I attempted to deceive you in anything." | - Вы всегда обращались со мной. дядюшка, так по-родственному, ласково и так снисходительно простили мне этот брак, действительно несколько необдуманный, что с моей стороны было бы непростительно обманывать вас. |
| He then confessed the truth, and opened the whole affair. | И он рассказал все, как было в действительности. |
| "How, Jack?" said the old gentleman, "and are you really then not married to this young woman?" | - Как, Джек,- удивился старик,- ты не женат на этой девушке? |
| "No, upon my honour," answered Nightingale, "I have told you the simple truth." | - Нет, клянусь вам честью,- отвечал Найтингейл,- я сказал вам правду. |
| "My dear boy," cries the uncle, kissing him, "I am heartily glad to hear it. I never was better pleased in my life. If you had been married, I should have assisted you as much as was in my power to have made the best of a bad matter; but there is a great difference between considering a thing which is already done and irrecoverable, and that which is yet to do. Let your reason have fair play, Jack, and you will see this match in so foolish and preposterous a light, that there will be no need of any dissuasive arguments." | - Как же ты меня обрадовал, дорогой мой! - воскликнул дядя, целуя племянника.- Никогда еще не испытывал я такого удовольствия. Если бы ты был уже обвенчан, я бы всеми силами помог тебе выпутаться из неприятного положения; однако большая разница между тем, что уже сделано и непоправимо, и тем, что еще только задумано. Подумай хорошенько, Джек, и ты сам увидишь всю нелепость и все неразумие этого брака так ясно, что мне не надо будет тебя разубеждать. |
| "How, sir?" replies young Nightingale, "is there this difference between having already done an act, and being in honour engaged to do it?" | - Помилуйте, сэр! Разве есть какая-нибудь разница между тем, что уже сделано, и тем, что обязывает сделать честь? |
| "Pugh!" said the uncle, "honour is a creature of the world's making, and the world hath the power of a creator over it, and may govern and direct it as they please. Now you well know how trivial these breaches of contract are thought; even the grossest make but the wonder and conversation of a day. Is there a man who afterwards will be more backward in giving you his sister, or daughter? or is there any sister or daughter who would be more backward to receive you? Honour is not concerned in these engagements." | - Ну, честь - создание света, и свет, на правах создателя, может распоряжаться и управлять ею по своему усмотрению. А ты знаешь, какая заурядная вещь в свете- нарушение подобных обязательств: даже о самой чудовищной измене поговорят день-другой и забудут. Разве найдется человек, который откажет тебе за это в руке сестры или дочери? Чья сестра или чья дочь отклонит после этого твое предложение? Честь в таких делах ни при чем. |
| "Pardon me, dear sir," cries Nightingale, "I can never think so; and not only honour, but conscience and humanity, are concerned. I am well satisfied, that, was I now to disappoint the young creature, her death would be the consequence, and I should look upon myself as her murderer; nay, as her murderer by the cruellest of all methods, by breaking her heart." | - Извините, дорогой дядя. я думаю иначе,- отвечал Найтингейл.- Это дело не только чести, но также совести и человеколюбия. Я совершенно убежден, что, если я обману теперь Нанси, она этого не переживет, и я должен буду смотреть на себя как на ее убийцу - убийцу самого жестокого, разбившего ее сердце. |
| "Break her heart, indeed! no, no, Jack," cries the uncle, "the hearts of women are not so soon broke; they are tough, boy, they are tough." | - Разбившего ее сердце! Какие громкие слова,- сказал дядя.- Нет, Джек, женские сердца не так легко разбить: они крепкие, милый! Ох, какие крепкие! |
| "But, sir," answered Nightingale, "my own affections are engaged, and I never could be happy with any other woman. How often have I heard you say, that children should be always suffered to chuse for themselves, and that you would let my cousin Harriet do so?" | - Но я сам люблю ее. сэр,- возразил Найтингейл,- и не могу быть счастлив с другой женщиной. Да и вы, помнится, не раз говорили, что дети сами должны выбирать себе жен и мужей и что вы предоставите это право кузине моей Гарриет. |
| "Why, ay," replied the old gentleman, "so I would have them; but then I would have them chuse wisely.- Indeed, Jack, you must and shall leave the girl." | - Конечно,- подтвердил старик,- только пусть они выбирают с толком... Право, Джек, ты должен оставить, и ты оставишь эту девушку. |
| "Indeed, uncle," cries the other, "I must and will have her." | - Право, дядюшка, я должен на ней жениться, и я женюсь. |
| "You will, young gentleman!" said the uncle; "I did not expect such a word from you. I should not wonder if you had used such language to your father, who hath always treated you like a dog, and kept you at the distance which a tyrant preserves over his subjects; but I, who have lived with you upon an equal footing, might surely expect better usage: but I know how to account for it all: it is all owing to your preposterous education, in which I have had too little share. There is my daughter, now, whom I have brought up as my friend, never doth anything without my advice, nor ever refuses to take it when I give it her." | - Что за разговор, молодой человек! Таких речей я от тебя не ожидал. Я бы не удивился, если бы ты сказал это своему отцу,- он всегда обращался с тобой, как с собакой, и держал тебя на почтительном расстоянии, точно тиран своих подданных. Но я ведь относился к тебе как к равному и мог бы ожидать от тебя лучшего обращения. Впрочем, я знаю, откуда у тебя все это: от твоего нелепого воспитания, в котором я почти не принимал участия. Вот дочь мою - ту я приучил видеть во мне друга: она ничего не делает без моего совета и никогда не отказывается ему следовать. |
| "You have never yet given her advice in an affair of this kind," said Nightingale; "for I am greatly mistaken in my cousin, if she would be very ready to obey even your most positive commands in abandoning her inclinations." | - Вы еще не подавали ей совета в подобном деле,- возразил Найтингейл.- Я сильно сомневаюсь, чтобы моя кузина послушалась даже самого строгого вашего приказания, если бы вы потребовали, чтобы она поступила наперекор влечению сердца. |
| "Don't abuse my girl," answered the old gentleman with some emotion; "don't abuse my Harriet. I have brought her up to have no inclinations contrary to my own. By suffering her to do whatever she pleases, I have enured her to a habit of being pleased to do whatever I like." | - Не клевещи на мою дочь,- с жаром сказал старик,- не клевещи на мою Гарриет! Я приучил ее не иметь никаких желаний, которые шли бы наперекор моим. Позволяя ей делать что угодно, я приучил ее находить удовольствие только в том, что нравится мне. |
| Pardon me, sir," said Nightingale, "I have not the least design to reflect on my cousin, for whom I have the greatest esteem; and indeed I am convinced you will never put her to so severe a tryal, or lay such hard commands on her as you would do on me.- But, dear sir, let us return to the company; for they will begin to be uneasy at our long absence. I must beg one favour of my dear uncle, which is that he would not say anything to shock the poor girl or her mother." | - Извините, сэр,- отвечал Найтингейл,- я не имею ни малейшего намерения порочить мою кузину, к которой питаю глубочайшее уважение, но убежден, что вы никогда не подвергнете ее такому суровому испытанию и не потребуете от нее того, чего требуете теперь от меня... Однако вернемся к покинутому нами обществу, дорогой дядя, а то там начнут беспокоиться по случаю нашего долгого отсутствия. Только, пожалуйста, сделайте мне одолжение, не говорите ничего такого, что могло бы оскорбить бедную девушку или ее мать. |
| "Oh! you need not fear me," answered he, "I understand myself too well to affront women; so I will readily grant you that favour; and in return I must expect another of you." | - О, насчет этого будь спокоен,- отвечал дядя,- я еще настолько помню себя, чтобы быть учтивым с женщинами, и охотно сделаю тебе это одолжение, но взамен и ты сделай одолжение мне. |
| "There are but few of your commands, sir," said Nightingale, "which I shall not very chearfully obey." | - Говорите, я с радостью исполню всякое ваше приказание, сэр,- сказал Найтингейл. |
| "Nay, sir, I ask nothing," said the uncle, "but the honour of your company home to my lodging, that I may reason the case a little more fully with you; for I would, if possible, have the satisfaction of preserving my family, notwithstanding the headstrong folly of my brother, who, in his opinion, is the wisest man in the world." | - Просьба моя самая маленькая: будь добр проводить меня домой, чтобы мы могли еще потолковать об этом деле. Мне хотелось бы иметь удовольствие оградить наше семейство от беды, несмотря на глупое упрямство брата, воображающего себя первейшим мудрецом на свете. |
| Nightingale, who well knew his uncle to be as headstrong as his father, submitted to attend him home, and then they both returned back into the room, where the old gentleman promised to carty himself with the same decorum which he had before maintained. | Найтингейл, прекрасно знавший, что дядя в упрямстве не уступит отцу, согласился исполнить его просьбу; потом они оба вернулись в столовую, где старик обещал вести себя так же любезно, как и раньше. |
Глава 10.
A short chapter, which concludes the book
краткая и заключающая эту книгу
| English | Русский |
| The long absence of the uncle and nephew had occasioned some disquiet in the minds of all whom they had left behind them; and the more, as, during the preceding dialogue, the uncle had more than once elevated his voice, so as to be heard downstairs; which, though they could not distinguish what he said, had caused some evil foreboding in Nancy and her mother, and, indeed, even in Jones himself. | Долгое отсутствие дяди и племянника вселило некоторое беспокойство в оставшихся, тем более что в изложенном разговоре дядя по временам возвышал голос до такой степени, что его было слышно внизу; правда, слов разобрать было нельзя, но все-таки это породило недобрые предчувствия в Нанси, в ее матери и даже в Джонсе. |
| When the good company, therefore, again assembled, there was a visible alteration in all their faces; and the good humour which, at their last meeting, universally shone forth in every countenance, was now changed into a much less agreeable aspect. It was a change, indeed, common enough to the weather in this climate, from sunshine to clouds, from June to December. | Поэтому, когда гости и хозяева снова собрались вместе, на лицах у всех заметна была перемена: сиявшее на них прежде неподдельное веселье сменилось более принужденным выражением. Они изменились, как у нас нередко меняется погода, превращаясь из солнечной в пасмурную, из июньской в декабрьскую. |
| This alteration was not, however, greatly remarked by any present; for as they were all now endeavouring to conceal their own thoughts, and to act a part, they became all too busily engaged in the scene to be spectators of it. Thus neither the uncle nor nephew saw any symptoms of suspicion in the mother or daughter; nor did the mother or daughter remark the overacted complacence of the old man, nor the counterfeit satisfaction which grinned in the features of the young one. | Впрочем, никто из присутствующих не обратил на это большого внимания. Каждый думал теперь только о том, как бы скрыть собственные мысли, и был настолько поглощен исполнением свой роли, что не успевал быть еще и зрителем. Ни дядя, ни племянник не заметили никаких признаков волнения на лицах матери и дочери, а мать не заметила преувеличенной любезности старика и деланного довольства, изображавшегося на физиономии молодого человека. |
| Something like this, I believe, frequently happens, where the whole attention of two friends being engaged in the part which each is to act, in order to impose on the other, neither sees nor suspects the arts practised against himself; and thus the thrust of both (to borrow no improper metaphor on the occasion) alike takes place. | Нечто подобное, я думаю, часто случается, когда два приятеля, желая обмануть друг друга, сосредоточивают свое внимание в том или ином состоянии на своей игре: они не видят и не подозревают козней, которые строятся против них, вследствие чего фехтовальный прием каждого (воспользуемся этой подходящей к случаю метафорой) бывает одинаково метким. |
| From the same reason it is no unusual thing for both parties to be overreached in a bargain, though the one must be always the greater loser; as was he who sold a blind horse, and received a bad note in payment. | По той же причине стороны сплошь и рядом надувают друг друга в торговых сделках, хотя одна из них при этом всегда остается в большем убытке: примером может служить мошенник, продавший слепую лошадь и получивший за нее фальшивую бумажку. |
| Our company in about half an hour broke up, and the uncle carried off his nephew; but not before the latter had assured Miss Nancy, in a whisper, that he would attend her early in the morning, and fulfil all his engagements. | Через полчаса общество разошлось; дядя увел племянника, но перед уходом последний успел шепнуть Нанси, что завтра утром зайдет к ней и исполнит все свои обязательства. |
| Jones, who was the least concerned in this scene, saw the most. He did indeed suspect the very fact; for, besides observing the great alteration in the behaviour of the uncle, the distance he assumed, and his overstrained civility to Miss Nancy; the carrying off a bridegroom from his bride at that time of night was so extraordinary a proceeding, that it could be accounted for only by imagining that young Nightingale had revealed the whole truth, which the apparent openness of his temper, and his being flustered with liquor, made too probable. | Джонс, которого эта сцена касалась меньше прочих, проявил наибольшую наблюдательность. Он догадывался, что произошло: не говоря уже о подмеченной им перемене в обращении дяди, его суховатости и натянутой любезности с мисс Нанси, самый увод жениха от невесты в такой час настолько нарушал все правила, что его нельзя было объяснить иначе, как предположив, что молодой Найтингейл, от природы откровенный, а теперь еще разгоряченный вином, рассказал дяде всю правду. |
| While he was reasoning with himself, whether he should acquaint these poor people with his suspicion, the maid of the house informed him that a gentlewoman desired to speak with him.- He went immediately out, and, taking the candle from the maid, ushered his visitant upstairs, who, in the person of Mrs. Honour, acquainted him with such dreadful news concerning his Sophia, that he immediately lost all consideration for every other person; and his whole stock of compassion was entirely swallowed up in reflections on his own misery, and on that of his unfortunate angel. | Покамест Джонс размышлял, не следует ли ему поделиться своими подозрениями с миссис Миллер, вошла служанка и доложила, что с ним желает говорить какая-то дама. Он тотчас же вышел и, взяв у служанки свечу, проводил посетительницу наверх. Это была миссис Гонора, принесшая ему такие ужасные вести о Софье, что он в ту же минуту забыл думать о других; весь его запас жалости был без остатка поглощен сокрушением о собственных бедствиях и бедствиях его несчастной возлюбленной. |
| What this dreadful matter was, the reader will be informed, after we have first related the many preceding steps which produced it, and those will be the subject of the following book. | Что это были за ужасные вести, читатель узнает, прочитав изложение множества предваривших их событий, которые составят содержание следующей книги. |
Титульный лист | Предыдущая | Следующая
