Краткая коллекция англтекстов
Джек Лондон
Martin Eden/Мартин Иден
CHAPTER XVIII/Глава 18
| English | Русский |
| Monday morning, Joe groaned over the first truck load of clothes to the washer. | В понедельник утром, загружая первую партию белья в стиральную машину, Джо кряхтел и охал. |
| "I say," he began. | - Слышь, Март... - начал он. |
| "Don't talk to me," Martin snarled. | - Отвяжись! - рявкнул Мартин. |
| "I'm sorry, Joe," he said at noon, when they knocked off for dinner. | - Прости, Джо, - сказал он в полдень, когда они сделали перерыв на обед. |
| Tears came into the other's eyes. | Джо чуть не прослезился. |
| "That's all right, old man," he said. "We're in hell, an' we can't help ourselves. An', you know, I kind of like you a whole lot. That's what made it--hurt. I cottoned to you from the first." | - Ничего, дружище, - сказал он. - В аду крутимся, другой раз и не стерпишь. А знаешь, я вроде полюбил тебя, право слово. Потому и обидно сделалось. Я как спервоначалу на тебя глянул, ты мне по душе пришелся. |
| Martin shook his hand. | Мартин пожал ему руку. |
| "Let's quit," Joe suggested. "Let's chuck it, an' go hoboin'. I ain't never tried it, but it must be dead easy. An' nothin' to do. Just think of it, nothin' to do. I was sick once, typhoid, in the hospital, an' it was beautiful. I wish I'd get sick again." | - Давай смотаемся, - предложил Джо. - Ну ее, эту прачечную к чертям, пойдем бродяжить. Я отродясь не пробовал, а сдается мне, невелика хитрость. И ничего делать не будем. Ты только подумай - ничего не делать! Я когда хворал тифом, в больнице лежал, во где была красота. Еще бы разок захворать. |
| The week dragged on. The hotel was full, and extra "fancy starch" poured in upon them. They performed prodigies of valor. They fought late each night under the electric lights, bolted their meals, and even got in a half hour's work before breakfast. Martin no longer took his cold baths. Every moment was drive, drive, drive, and Joe was the masterful shepherd of moments, herding them carefully, never losing one, counting them over like a miser counting gold, working on in a frenzy, toil-mad, a feverish machine, aided ably by that other machine that thought of itself as once having been one Martin Eden, a man. | Медленно тащилась неделя. Гостиница была, переполнена, и прачечную без конца заваливали фасонным бельем. Джо и Мартин совершали чудеса доблести. Они сражались до поздней ночи, при свете электричества, еду глотали наспех, успевали даже поработать полчаса до завтрака. Мартину стало не до холодных ванн. Каждый гнал, гнал, гнал, и Джо властно подгонял мгновенья, старательно собирал их в стадо, не терял ни единого, без конца пересчитывал, точно скупец золото, крутился как одержимый, как бешеный, неистовая машина, и помогала ей вторая искусная машина, которая думала, будто была когда-то человеком, неким Мартином Иденом. |
| But it was only at rare moments that Martin was able to think. The house of thought was closed, its windows boarded up, and he was its shadowy caretaker. He was a shadow. Joe was right. They were both shadows, and this was the unending limbo of toil. Or was it a dream? Sometimes, in the steaming, sizzling heat, as he swung the heavy irons back and forth over the white garments, it came to him that it was a dream. In a short while, or maybe after a thousand years or so, he would awake, in his little room with the ink-stained table, and take up his writing where he had left off the day before. Or maybe that was a dream, too, and the awakening would be the changing of the watches, when he would drop down out of his bunk in the lurching forecastle and go up on deck, under the tropic stars, and take the wheel and feel the cool tradewind blowing through his flesh. | Но подумать удавалось лишь в редкие минуты. Жилище мысли было заперто, окна заколочены досками, а сам он - только призрачный сторож. Всего лишь тень. Джо прав. Оба они тени, и нескончаем тяжкий труд в преддверии ада. Или все это сон? Минутами, когда в жаркой и паркой духоте он водил по белью тяжелыми раскаленными утюгами взад и вперед, ему чудилось, все это и впрямь только сон. Совсем скоро, или, может, через тысячу лет, он проснется в своей каморке, подле стола в чернильных пятнах, и примется писать с того места, где остановился накануне. Или, может, и это был тоже сон, и он проснется, когда пора будет стать на вахту, вывалится из койки в кренящемся кубрике, поднимется на палубу, под тропические звезды, возьмется за штурвал и его обдует прохладным пассатом. |
| Came Saturday and its hollow victory at three o'clock. | Настала суббота и все та же бесплодная победа в три пополудни. |
| "Guess I'll go down an' get a glass of beer," Joe said, in the queer, monotonous tones that marked his week-end collapse. | - Чего ж, пойду выпью пивка, - сказал Джо странно бесцветным голосом, означавшим, как всегда после рабочей недели, совершенный упадок сил. |
| Martin seemed suddenly to wake up. He opened the kit bag and oiled his wheel, putting graphite on the chain and adjusting the bearings. Joe was halfway down to the saloon when Martin passed by, bending low over the handle-bars, his legs driving the ninety-six gear with rhythmic strength, his face set for seventy miles of road and grade and dust. He slept in Oakland that night, and on Sunday covered the seventy miles back. And on Monday morning, weary, he began the new week's work, but he had kept sober. | И вдруг Мартин словно проснулся. Открыл сумку с инструментами, смазал велосипед, смазал передачу, отрегулировал подшипники. Джо только еще плелся к кабаку, когда Мартин промчался, мимо, - он низко пригнулся к рулю. Мерно и сильно, вовсю мочь жал на педали, в лице решимость одолеть семьдесят миль, подъемы, спуски, дорожную пыль. Ночевал он в Окленде, в воскресенье проделал семьдесят миль обратного пути. А утром в понедельник, усталый, начал новую рабочую неделю. Зато остался трезв. |
| A fifth week passed, and a sixth, during which he lived and toiled as a machine, with just a spark of something more in him, just a glimmering bit of soul, that compelled him, at each week-end, to scorch off the hundred and forty miles. But this was not rest. It was super-machinelike, and it helped to crush out the glimmering bit of soul that was all that was left him from former life. At the end of the seventh week, without intending it, too weak to resist, he drifted down to the village with Joe and drowned life and found life until Monday morning. | Миновала пятая неделя и шестая, Мартин жил и работал, как машина, в нем сохранялся лишь проблеск чего-то, лишь теплилась в душе искра и каждую субботу и воскресенье заставляла его с бешеной скоростью одолевать сто сорок миль. Но это был не отдых. Это действовала некая сверхмашина, помогая затушить искру - единственное, что еще осталось в нем от прошлой его жизни. В конце седьмой недели, почти бессознательно, не в силах противиться, он поплелся вместе с Джо в поселок, и утопил жизнь в вине, и обрел жизнь до утра понедельника. |
| Again, at the week-ends, he ground out the one hundred and forty miles, obliterating the numbness of too great exertion by the numbness of still greater exertion. At the end of three months he went down a third time to the village with Joe. He forgot, and lived again, and, living, he saw, in clear illumination, the beast he was making of himself--not by the drink, but by the work. The drink was an effect, not a cause. It followed inevitably upon the work, as the night follows upon the day. Not by becoming a toil-beast could he win to the heights, was the message the whiskey whispered to him, and he nodded approbation. The whiskey was wise. It told secrets on itself. | А потом опять в конце каждой недели одолевал на велосипеде сто сорок миль, вытеснял оцепенение от безмерно тяжкой работы новым оцепенением от усилий уж вовсе непомерных. В конце третьего месяца он в третий раз пошел с Джо в поселок. Он забылся, и снова жил, и, ожив, в миг озарения ясно увидел, что сам обращает себя в животное - не тем, что пьет, но тем, как работает. Пьянство - следствие, а не причина. Оно следует за этой работой так же неотвратимо, как вслед за днем наступает ночь. Нет, обращаясь в рабочую скотину, он не покорит вершины - вот что нашептало ему виски, и он согласно кивнул. Виски - оно мудрое. Оно умеет раскрывать секреты. |
| He called for paper and pencil, and for drinks all around, and while they drank his very good health, he clung to the bar and scribbled. | Он спросил перо, бумагу, заказал выпивку на всех и, покуда все вокруг с воодушевлением пили за его здоровье, оперся на стойку и нацарапал несколько слов. |
| "A telegram, Joe," he said. "Read it." | - Это телеграмма, Джо, - сказал он- - На, читай. |
| Joe read it with a drunken, quizzical leer. But what he read seemed to sober him. He looked at the other reproachfully, tears oozing into his eyes and down his cheeks. | Джо читал с пьяной добродушной ухмылкой. Но прочитанное, похоже, отрезвило его. Он с упреком глянул на Мартина, на глазах выступили слезы, потекли по щекам. |
| "You ain't goin' back on me, Mart?" he queried hopelessly. | - Неужто бросаешь меня, Март? - уныло спросил он. |
| Martin nodded, and called one of the loungers to him to take the message to the telegraph office. | Мартин кивнул, подозвал какого-то парня и велел снести листок в телеграфную контору. |
| "Hold on," Joe muttered thickly. "Lemme think." | - Погоди! - еле ворочая языком, пробормотал Джо. - Дай сообразить. |
| He held on to the bar, his legs wobbling under him, Martin's arm around him and supporting him, while he thought. | Он ухватился за стойку, ноги подкашивались, Мартин обнял его за плечи, чтоб не свалился, покуда соображает. |
| "Make that two laundrymen," he said abruptly. "Here, lemme fix it." | - Пиши, оба уходим, стирать больше некому, - вдруг объявил Джо. - Дай-ка, я подпишу. |
| "What are you quitting for?" Martin demanded. | - А ты-то с чего уходишь? - спросил Мартин. |
| "Same reason as you." | - С чего и ты. |
| "But I'm going to sea. You can't do that." | - Но я пойду в море. А ты не можешь. |
| "Nope," was the answer, "but I can hobo all right, all right." | - Ага, - был ответ, - зато я бродяжить могу, вот что. |
| Martin looked at him searchingly for a moment, then cried:- | Мартин посмотрел на него испытующе и потом воскликнул: |
| "By God, I think you're right! Better a hobo than a beast of toil. Why, man, you'll live. And that's more than you ever did before." | - Черт подери, Джо, а ведь ты прав! Бродягой быть куда лучше, чем ломовой лошадью. Поживешь, парень! Ты ж еще никогда и не жил. |
| "I was in hospital, once," Joe corrected. "It was beautiful. Typhoid--did I tell you?" | - Нет, я раз в больнице лежал, - возразил Джо. - Во была красота. Тифом хворал... я тебе не рассказывал? |
| While Martin changed the telegram to "two laundrymen," Joe went on:- | Мартин переправил в телеграмме, что расчет берут двое, а не один. А Джо меж тем продолжал: |
| "I never wanted to drink when I was in hospital. Funny, ain't it? But when I've ben workin' like a slave all week, I just got to bowl up. Ever noticed that cooks drink like hell?--an' bakers, too? It's the work. They've sure got to. Here, lemme pay half of that telegram." | - Про выпивку в больнице и думать забыл. Чудно, правда? Ну, а работаешь весь день как вол, тут уж без выпивки нельзя. Примечал, как повара напиваются? Жуть!.. И пекари тоже. Такая у них работа. Им без выпивки никак нельзя.. Слышь, дай-ка я заплачу половину за телеграмму. |
| "I'll shake you for it," Martin offered. | - Давай бросим жребий, - предложил Мартин. |
| "Come on, everybody drink," Joe called, as they rattled the dice and rolled them out on the damp bar. | - Подходи все, пей, - позвал Джо, вместе с Мартином кидая на мокрую стойку игральные кости. |
| Monday morning Joe was wild with anticipation. He did not mind his aching head, nor did he take interest in his work. Whole herds of moments stole away and were lost while their careless shepherd gazed out of the window at the sunshine and the trees. | В понедельник утром Джо был вне себя от радостного волнения. Не замечал, что разламывается голова, нисколько не думал о работе. Стада мгновений ускользали и терялись, а беспечный пастух смотрел в окно на солнце и на деревья. |
| "Just look at it!" he cried. "An' it's all mine! It's free. I can lie down under them trees an' sleep for a thousan' years if I want to. Aw, come on, Mart, let's chuck it. What's the good of waitin' another moment. That's the land of nothin' to do out there, an' I got a ticket for it--an' it ain't no return ticket, b'gosh!" | - Ты только глянь! - восклицал он. - Это ж все мое! Задаром! Захочу - разлягусь вон там, под деревьями, и просплю хоть тыщу лет. Март, слышь, Март, давай кончать мороку. На кои ждать? Вон оно, раздолье, там спину гнуть не надо, у меня туда билет... и никакого тебе обратного, черт меня подери! |
| A few minutes later, filling the truck with soiled clothes for the washer, Joe spied the hotel manager's shirt. He knew its mark, and with a sudden glorious consciousness of freedom he threw it on the floor and stamped on it. | Через несколько минут, наполняя тележку грязным бельем, для стиральной машины, Джо заметил сорочку управляющего гостиницы. Джо знал его метку, и вдруг его осенило: свободен! - и он возликовал, бросил сорочку на пол и принялся топтать ее. |
| "I wish you was in it, you pig-headed Dutchman!" he shouted. "In it, an' right there where I've got you! Take that! an' that! an' that! damn you! Hold me back, somebody! Hold me back!" | - Тебя бы эдак, тебя, чертова немчура! - заорал он. - Тебя, тебя самого, вот так вот! На тебе, на тебе, на, вот тебе, будь ты проклят! Эй, держите меня! Держите! |
| Martin laughed and held him to his work. On Tuesday night the new laundrymen arrived, and the rest of the week was spent breaking them into the routine. Joe sat around and explained his system, but he did no more work. | Мартин со смехом оттащил его к стиральной машине. Во вторник вечером прибыли новые рабочие, и до конца недели пришлось их обучать, натаскивать. Джо сидел в прачечной и объяснял, что и как надо, а работать не работал. |
| "Not a tap," he announced. "Not a tap. They can fire me if they want to, but if they do, I'll quit. No more work in mine, thank you kindly. Me for the freight cars an' the shade under the trees. Go to it, you slaves! That's right. Slave an' sweat! Slave an' sweat! An' when you're dead, you'll rot the same as me, an' what's it matter how you live?--eh? Tell me that--what's it matter in the long run?" | - Пальцем не шевельну, - объявил он. - Пальцем не шевельну! Пускай хоть нынче увольняют, только тогда и обучать не стану, враз уйду. Хватит с меня, наработался! Буду теперь в товарных вагонах раскатывать да в тенечке дремать. А вы пошевеливайтесь, вы, рабочая скотинка! Во-во. Валяйте. Надрывайтесь! До седьмого поту! А помрем, сгнием, что вы, что я, так не все ль равно, как живешь-то?.. Ну? Вы мне скажите... не все ль равно, в конце-то концов? |
| On Saturday they drew their pay and came to the parting of the ways. | В субботу они получили жалованье, и пришла пора Джо с Мартином расставаться. |
| "They ain't no use in me askin' you to change your mind an' hit the road with me?" Joe asked hopelessly: | - Видать, нечего и просить тебя, все одно не передумаешь, не пойдешь со мной бродяжить? - Погрустнев, спросил Джо. |
| Martin shook his head. He was standing by his wheel, ready to start. They shook hands, and Joe held on to his for a moment, as he said:- | Мартин покачал головой. Он стоял подле велосипеда, готовый тронуться в путь. Они пожали друг другу руки, и Джо на миг задержал руку Мартина. |
| "I'm goin' to see you again, Mart, before you an' me die. That's straight dope. I feel it in my bones. Good-by, Mart, an' be good. I like you like hell, you know." | - Мы еще повстречаемся, Март, - сказал он. - Вот ей-ей. Нутром чую. До свиданья, Март, бывай здоров. Полюбился ты мне черте как, право слово! |
| He stood, a forlorn figure, in the middle of the road, watching until Martin turned a bend and was gone from sight. | Он одиноко стоял посреди дороги и глядел вслед Мартину, пока тот не скрылся за поворотом. |
| "He's a good Indian, that boy," he muttered. "A good Indian." | - Золото, а не парень, - пробормотал он. - Чистое золото. |
| Then he plodded down the road himself, to the water tank, where half a dozen empties lay on a side-track waiting for the up freight. | И он поплелся по дороге к водокачке, там на запасном пути с полдюжины пустых товарных вагонов ждали, когда их прицепят к составу. |
Титульный лист | Предыдущая | Следующая
